«Когда я влюбился, то ничего не смог с этим поделать. Это была девушка, . . очень красивая девушка. Случилось это на колонизированной планете Цезаре – 8, на этой вот самой планете. Мы с Тэдом и Полиной тогда вышли из космопорта проветриться, купить мороженное и подышать свежим воздухом, Полина что – то щебетала над ухом, Тэд отвечал ей, поддразнивая меня, и тут я увидел её. И больше уже не мог никуда идти. Меня будто пронзило током, но тогда ещё я не знал, что это значит. Я испугался. Да, именно тогда – впервые – я испугался. Хотя вроде бы киборгам неведом страх. Как и любовь… »

Дэн держал у самых губ вытесанную из черного камня фигурку какой – то богини, и выговаривал ей то, что было на душе. Будто она могла слышать, будто могла поддержать или ответить. Хотя кто знает?. .

Земляне привезли с собой множество культов, в том числе и языческих, а еще больше их придумали уже здесь, впитав местные верования цезарийцев. Скорее всего эта статуэтка женщины с гипертрофированными формами изображала Великую Мать – хранительницу судеб и богиню плодородия. Киборг очень смутно представлял себе, что такое вера, что есть молитва и для чего они вообще нужны – он просто сжимал фигурку в кулаке и методично, обстоятельно рассказывал ей о своей жизни. Ему нужно было высказаться хоть кому – нибудь. Пусть это будет чья – то богиня – почему бы и нет?

«Тогда она заметила нас и подошла. Мы о чем – то говорили, но в основном Тэд с Полиной, а я смотрел только на нее, почти не вслушиваясь. И уже невозможно было отвести глаз от ее плеч, нежной тонкой шеи, миндалевидных темных глаз, черных волос… Я хотел быть с ней, рядом, и что – то тянуло меня обратно, когда мы попрощались. Мы вернулись на корабль, но я уже не мог работать, не мог построить самой простейшей трассы – всё думал о ней. Конечно, друзья поняли, в чем дело.

Через несколько дней Станислав Федотович оформил все документы, команда устроила торжественный ужин, мы попрощались… Нас нельзя было поженить, да об этом я даже не мечтал. Я лишь хотел быть с ней… Беатрис, ее звали Беатрис.

Капитан оформил акт дарения. А я записал её как «хозяйку».

Дом ее был со вкусом обставлен – трехэтажный особняк под защитным куполом. Купол она соорудила ради меня – из – за очень светлой кожи я мгновенно обгорал под здешним жарким солнцем, а это было неприятно. И не эстетично, как говорила она.

Вначале всё было хорошо, Беатрис была доброй хозяйкой. Она открыла для меня моё тело, показала столько такого, о чём я даже не догадывался, научила, как вести себя в постели, чтобы доставить ей удовольствие, и показала как получать его самому. Я был теперь её киборгом и делал всё, что она просила. А она только просила – никогда не приказывала. Делал с удовольствием, надеясь на благодарность: поощрительный поцелуй, объятие или разрешения поцеловать её, мою «хозяйку». В ванной я тёр ей спинку, ночами любил так, как она хотела – всегда так, как она хотела, – а после обнимал, когда она засыпала. Она прижималась ко мне, красивая и умиротворенная, а я нежно – нежно гладил её волосы, вдыхая их запах и слушая неровный стук её сердца. Оно всегда почему – то билось неритмично.

По утрам готовил ей завтрак: блинчики со сгущенкой или же любимый ею овощной салатик, а днем, когда она куда – то уходила, делал работу по дому. И снова ждал её вечером, готовя ужин. Она меня не просила об этом, нет – я сам стремился делать всё для неё. Как можно больше для неё.

В те дни я очень многому научился. Я научился быть как человек, чувствовать как человек, быть счастлив как человек. Но потом… Видимо, я ей надоел».

Дэн задохнулся и ещё сильнее сжал фигурку в кулаке. Но исповедь не прервал.

«Киборги не умеют любить, да? Так все говорят. Но почему тогда меня трясло, то и дело сбоило процессор, бросало то в холод, то в жар, а в груди было так тревожно, пусто и больно, когда однажды вечером «хозяйка» не пришла?

Я не знал, что делать. Куда в такой ситуации бегут люди? На незнакомой планете, среди враждебно косящихся людей?. . И я ждал. Ведь «хозяйка» вольна не уведомлять оборудование о том, что переночует не дома… »

Глаза Дэна затуманились – он мысленно перенесся в те дни, вновь переживая всё заново.

**

Она вернулась на следующий день к обеду. Дэн ссутулившись сидел на стуле и молча смотрел на неё глазами побитой собаки. Он думал, что в чем – то виноват, чем – то не угодил, но не мог понять чем и терзался чувством вины. Беатрис молча смотрела на него, прислонившись к стене, и похоже тоже чем – то терзалась. Затем, развернувшись, она направилась в спальню, тихонько попросив: «Дэ – э – н. Сделаешь мне массаж?»

С того дня она стала часто ночевать не дома. Она никак это не объяснила – наверно, это было не важно?. .

Рыжик ждал её каждый вечер, не зная, придёт она сегодня или нет. Он лишь надеялся и исправно готовил для Беатрис ужин. Он любил её по – настоящему – искренне и самозабвенно, окунувшись в это новое чувство, живя им.

Но не всё было безоблачно. Дэн ощущал, как нарастает внутри какая – то необъяснимая тревога и подавленность, и это терзало его. Но пойти было не к кому.

Рыжик ждал Беатрис и был счастлив, когда она приходила, с аппетитом уплетала приготовленные блюда и улыбалась ему благодарной улыбкой. За этим следовала ночь любви, и тогда Дэн забывал всё и вся и был бесконечно счастлив, купался в счастье, дышал им. Потом он покрывал благодарными поцелуями ее гибкое тонкое тело и она засыпала в его объятьях.

Какое это, оказывается, безмерное счастье – любить «хозяина». Желать постоянно быть рядом и быть счастливым, охраняя ее сон, и охранять сон Беатрис – не потому что так предписывает программа, а потому что сам, САМ хочешь этого, хочешь тихо лежать рядом, доверчиво прижимаясь к ней, вдыхая нежный аромат её волос, вслушиваться в её сонное дыхание и чему – то улыбаться в темноте.

Но на следующий день Беатрис уходила снова, а Дэн опять ожидал ее, и снова накатывала тревога и ноющая боль. Но это ничего, «системе жизнеобеспечения ничего не угрожает».

В один из дней она вернулась не одна. С ней пришел чужак. Мужчина. Они оба были пьяны и не замечая киборга направились в спальню. Дэн оцепенел. Он не знал, что с ним происходит, но это напоминало моменты, когда ему пришлось преодолевать хозяйскую волю, бороться с приказом убить Станислава Федотовича. Все мышцы точно также напряглись и будто рвались в разные стороны и сердце билось где – то в горле, быстро и как – то гулко. Дэна знобило, хотелось остаться здесь, замереть статуей, бежать как можно дальше из этого дома и последовать за «хозяйкой» и гостем – одновременно. Никаких приказов не поступало и киборгу пришлось делать то, чего он больше всего не любил и не умел – делать выбор. И он поплёлся в спальню.

Объект раздевал «хозяйку», но делал это без враждебности, да и сама она не противилась ему, а значит угроза «хозяйке» отсутствует – чужака нельзя устранить. Пока не поступит такой приказ.

Приказ не поступал.

Восковой куклой Дэн замер в дверях.

– Это ч – что еще за хмырь, – заплетающимся языком произнес чужак, обернувшись. Это был прекрасно сложенный брюнет, смуглый и широкоплечий. Правильные черты лица, немного хищный прищур глаз – он был хорош по всем канонам красоты.

Беатрис тряхнула кудрявой чёрной головкой:

– Мой киборг. Он хороший.

– Для утех?

Она смутилась, отвернувшись.

– Нечего стыдиться, милая. Многие держат роботов для утех. Бытует даже мнение, что они лучше настоящих мужчин… Эй ты, подойди.

Дэн безмолвно и неподвижно стоял в дверях.

– Он меня не слушается.

– Дэн… Присвоить Юсту статус временного хозяина, – тихо произнесла Бэт.

«Статус временного хозяина присвоен. Системы готовы к работе».

Киборг бесшумно приблизился.

– Теперь слушается. Хмм… Ну ладно. На колени, – скомандовал Юст.

Дэн опустился на колени. Юст ухмыльнулся:

– Теперь он будет делать всё, что я прикажу, да? Подставь ладонь.

Взяв со стола зажжённую свечку, Юст установил её на ладони Дэна.

– Держи. Это очень ответственно! Ладно, Бэт, продолжим.

«Хозяин – 2» аккуратно расстегнул платье Беатрис и оно скользнуло на пол, затем он поднял её на руки и перенёс на кровать, нежно целуя.

Стоящему на коленях Дэну сводило судорогой скулы, а сердце билось ещё сильнее, чем раньше. Было больно в груди, хотя что болело, процессор определить не мог, и раз за разом выдавал ошибку.

Очень скоро женщина начала стонать. Киборг сильнее стиснул зубы, хотя сильнее вроде было уже некуда. Он смотрел, казалось, только на свечу в своей ладони. Свеча почему – то дрожала.

Вот мужчина лёг на Бэт и начал двигаться. Не так нежно, как делал это обычно Дэн, – грубее, эмоциональнее, откровеннее. Но «хозяйке» явно это нравилось, по крайней мере стонать она стала громче и чаще. Они перекатились по кровати и женщина оказалась сверху. Она полуобернулась, бросив на Дэна виноватый взгляд, но тут Юст возобновил движения и глаза её затуманились, она отвернулась и застонала.

Система упорно показывала, что угрозы «хозяйке» не обнаружено. Вышвырнуть из дома чужака, разорвать его на куски, сломать кадык – повода не было. А так отчего – то хотелось.

Когда два изнеможённых тела наконец отлепились друг от друга, прошло уже более получаса. В ладони Дэна скопилась лужица застывшего воска, капли горячего – стекали по пальцам. Но это было не больно. Или в сравнении с тем, что происходило внутри – не больно…

Оба партнера тяжело дышали и явно остались довольны друг другом.

– Ну что, милая, живой мужчина всё – таки лучше? – промурлыкал Юст.

– Сложно сказать, – поддразнила его Беатрис.

– Эй ты, подойди.

Дэн безмолвно приблизился, невидяще смотря перед собой.

– У него и встаёт также, по команде? Ха – ха. Оставь где – нибудь свечу и оближи свою хозяйку. Видишь, как ей хорошо. Будет ещё лучше… Ещё бы, я – то нормальный мужчина, а не какая – то кукла. Лижи её.

Беатрис приподняла голову и хотела было что – то возразить, но передумала и отвела взгляд. Теперь она даже не смотрела на Дэна.

Рыжик опустился рядом с ней и начал делать так, как она когда – то учила.

Как он учился для неё.