Матильда оделась и побрела домой, неся в чреве магическое существо. На дворе стояла глухая ночь. В ином случае девушка испытывала бы немалый страх, пробираясь одна сквозь тёмные трущобы и глухие переулки. Но сейчас, с Крафтом, всё было иначе.

Примерно на полпути, в одном из беднейших кварталов, где-то позади раздался сначала шорох, а потом и пьяные голоса. Один из них окликнул Матильду.

— Эй, красавица, куда спешишь? Загляни-ка к нам на огонёк!..

За спиной у девушки раздались шаги сразу двух пар тяжёлых ног.

— Кто такие? Чего хотят? – коротко поинтересовался Крафт.

— Да пьянчуги местные, житья от них нет… – мысленно посетовала Матильда.

Она ускорила шаг почти до бега и хотела было поведать историю о том, как в прошлом году они затащили её к себе в грязное логово, но насиловать почему-то не стали, вместо этого просто облапали во всех местах самым бесстыдным образом и отпустили. Но Крафт как будто сам уже почерпнул эти сведения из её сознания.

— А знаешь, не торопись, пусть догонят… Пусть-пусть, не бойся…

Девушка сначала замедлила шаг, затем почти остановилась, однако оборачиваться не стала. В ту же секунду за локоть её грубо ухватила сильная мужская рука.

— Смотри-ка, даже не убегает…

— Говорю же, она точно хочет к нам в гости! – раздалось в ответ пьяным басом.

На пути у Матильды нарисовались две отвратительных пропитых рожи. Одну из них она даже узнала. Но вместо паники ею овладело какое-то странное чувство уверенности и превосходства.

— Руку отпусти. – тихо произнесла она, закрыв глаза.

— Чег-го?!! – загоготал один из мужланов.

Чья-то беспардонная длань приподняла подол и попыталась ухватить девушку за ягодицу.

— Руки прочь, сказала!!! – в тот момент она широко открыла глаза и встретилась озлобленным взглядом сначала с одним уродом, потом с другим.

Гримаса ужаса тотчас исказила обе физиономии. Не прошло и секунды, как уличные хамы сорвались с места и с воплями бросились наутёк. А Матильда зашагала дальше своей дорогой, даже не обернувшись. Ей тогда вдруг показалось, что отголосок недавно пережитого в бане оргазма снова пронёсся по её телу.

— Что это было? – спросила она Крафта, когда всё стихло.

— А… Я называю этот трюк «колдовские глазки». Тебе же понравилось? Здорово, правда? Ты видела, как они удирали?

— Мои глаза? Что ты с ними сделал?!

Испуганная девчонка бросилась к ближайшей луже, в надежде рассмотреть там своё отражение. Однако было слишком темно, и в мутной воде она ничего не увидела.

— Да ничего, уймись ты! – успокаивал фамильяр, – Пока ты сама этого не захочешь, никто ничего не увидит. А пьяни этой чумазой всё равно никто не поверит…

— Так что же они увидели? – настаивала Матильда, сидя на корточках и тщетно вглядываясь в своё размытое отражение.

— Уймись! Кому говорю!..

— И всё же…

— Ох!.. Ну ладно, смотри…

Внезапно в мутной глубине на мгновение вспыхнули ярко-сиреневее молнии, выхватив из темноты круглое женское лицо. Импульс первобытного страха тут же заставил начинающую ведьму вскочить и отпрянуть.

— Полагаю, нечто подобное. – спокойно пояснил голос в сознании.

— Это… Это я сделала или ты?

— Ты, конечно. Нууу… я только немного помог…

— А меня так научишь? – девушка в раздумьях зашагала дальше по улице.

— Да ты уже почти научилась. Делов-то!.. Просто разозлись и зыркни на недоброжелателя.

Крафт неспеша инструктировал Матильду относительно безопасного применения новых умений. А та медленно плелась по улице, внимая каждому слову. Вскоре из дверей ночного кабака стала доноситься громкая музыка.

— Ааа!.. Кто-нибудь, пощадите мои уши – заткните этого самозванца!..

— Ты о ком? – удивилась девушка.

— О пианисте, разумеется! Разве ты не слышишь, как фальшивит этот прохиндей?

— Пожалуй, ты прав. В ноты он попадает, но как-то уж чересчур редко. Жаль, что я сама играть не умею… Но хорошую игру от плохой отличить могу с детства.

— Что ты сказала? Не умеешь?!!

— Ну, да… Меня ведь никто этому не учил…

— А ну-ка, пойдём внутрь! – строго велел фамильяр, имея в виду дверь кабака. – Пошли, пошли! Не робей!..

Помимо воли Матильды, ноги сами собой подняли её по ступенькам высокого крыльца, а руки приоткрыли тяжёлую дверь. В залитом красноватым светом помещении на импровизированном подиуме три девушки в одинаковых нарядах исполняли кан-кан. Они пытались совместить синхронное задирания ног с невнятной мелодией, льющейся из рояля, за которым сидел в хлам пьянющий музыкант.

Повинуясь своему наставнику, новая посетительница заведения направилась через весь зал, где отдыхала почтеннейшая публика, прямиком к музыкальному уголку. Девичья рука панибратски легла на плечо маэстро, от чего изрядно подвыпивший артист неловко обернулся, потерял равновесие и сверзился с круглой табуретки, на которой восседал.

Горе-музыкант запоздало размахивал руками, пытался что-то возразить, но в итоге перекатился через спину с одного бока на другой, встал на четвереньки и куда-то пополз. Однако, почти сразу столкнувшись с рояльной ногой, он сначала замер, а спустя мгновение впал в забытьё и мерно захрапел в обнимку со своим инструментом.

— Не робей, садись и играй! – повелевал голос в голове у Матильды.

Не в силах перечить, она уселась на освободившееся круглое сиденье и положила руки на клавиатуру. В тот же момент в заполненном нетрезвым гулом помещении раздались громкие и стройные аккорды. А через пару секунд они уже стали складываться в узнаваемую зажигательную мелодию.

Её тут же подхватили танцовщицы и ворвались в ритм своей не слишком целомудренной пляски. Матильда поначалу косилась на них, но вскоре прикрыла глаза и отрешённо приподняла голову, целиком и полностью отдаваясь виртуозному исполнению музыкального произведения.

Так выглядело со стороны. На самом же деле проворно скачущими по клавишам пальцами управлял фамильяр. При этом непременным сопутствующим эффектом для новоявленной ведьмы были сладострастные волны, зарождающиеся где-то между ног и внизу живота и разливающиеся томной негой по всему телу.

И чем глубже управляющее воздействие, тем нестерпимее это сладострастие, и тем труднее совладать с собой, испытывая подобное на публике. Уже минут через десять, когда Матильду явственно затрясло от оргазменных судорог, Крафт сжалился и вывел мелодию на финальную серию аккордов. Он завершил исполнение авторским проигрышем, охватившим с первой до последней октавы винтажного музыкального инструмента.

Запыхавшиеся от бешеных ритмов танцовщицы переглядывались, о чём-то шептались и косились на новую аккомпаниаторшу, которую явственно пробирала странная дрожь. Затем они нырнули под пурпурный занавес, отделявший сцену от подсобного помещения. Спустя минуту оттуда показался пузатый лысый толстяк средних лет. Он подошёл к роялю и стал аплодировать.

— Превосходно! – неслышно похвалил Крафт свою ученицу. – А теперь, если не возражаешь, мы с тобой ещё и немного подзаработаем…

Матильда не возражала во многом потому, что была просто не в силах это сделать. Эхо новой порции экстремального наслаждения никак не отпускало её страстное тело. Сознание оставалось немного спутанным, но тем не менее, ясность мысли понемногу брала верх.

— Добрый вечер, мадам! – гулким эхом прозвучал в ушах незнакомый мужской голос.

— Мадемуазель… – игриво поправила девушка и вытянула вперёд руку для поцелуя.

Местный джентльмен учтиво склонился и поцеловал даме ручку. Однако Матильда знала, что его манеры – лишь пыль в глаза, и вся эта обходительность на самом деле имеет под собой весьма грязную подоплёку. Она помнила, как он недавно обошёлся с её подругой детства, попользовав и выкинув через чёрный ход прямо в лужу, так и не заплатив ни гроша. Да, она теперь проститутка. Но от этого ведь не перестаёт быть человеком!..

— Ваша игра восхитительна! Не угодно ли пройти в мой кабинет? Я имею к Вам деловое предложение…

— «Деловое предложение, как же…» – огрызнулась про себя юная ведьма, – «Ладно, пойдём поговорим!»

Крафт был единственным, кто услышал эти слова. В ответ он одобрительно хмыкнул.

— С превеликим удовольствием! – девушка встала и натянуто улыбнулась.

Мужчина провёл её в закулисье своего вертепа. В конце длинного извилистого коридора показалась дверь, туда они и вошли. Это была небольшая залитая тусклым светом коморка. Из мебели имелся письменный стол со стулом, а львиную долю пространства занимал огромный диван, который из-за своих габаритов смотрелся тут довольно нелепо.

«Здесь, наверное, всё и происходит. На нём он насилует девушек…» – пронеслось в сознании гостьи. Гипотеза тут же невербально подтвердилась, когда за спиной громко щёлкнул дверной замок.

— Скажите, мадемуазель, Вы не хотели ли бы у меня поработать? – глаза толстяка засветились нездоровым огоньком, не сулящим порядочной даме ничего хорошего.

Матильда повернулась и сделала уверенный шаг навстречу. Схватила хозяина кабинета за руку, молча подвела к дивану. Затем почти швырнула его тушу задом на мягкое сиденье, а прежде чем он успел что-то сказать, присела на корточки и стала расстёгивать на нём штаны.

— «Ах, Матильда-Матильда… и где же твои манеры?» – саркастически сокрушался у неё в голове Крафт.

Через несколько секунд тонкие проворные пальчики извлекли из штанов весьма скромных размеров мужское достоинство и начали его наминать. А как только окаянный отросток мерзавца чуть затвердел, она стянула с головки крайнюю плоть и заглотила орган целиком.

Маленький суетливый язычок принялся за дело. Он облизывал и поглаживал твердеющий с каждой секундой мужской артефакт. Его хозяин шумно дышал, вальяжно развалившись на своём любимом диване.

Вскоре девичья голова уже совершала частые и размашистые движения у него между ног. Закрыв глаза, девушка уверенно загоняла себе в глотку заметно потолстевший и удлинившийся ствол. Это был первый в её жизни минет, но исполняла она его так, как будто это было делом всей её жизни.

Конечно же, тут не обошлось без помощи магического существа в её теле. Его чары не только подсказывали и направляли, но и оказывали уже хорошо знакомый сопутствующий эффект. Поначалу лёгкие и ненавязчивые, но чем дальше, тем более ощутимые сладостные спазмы зарождались внутри девичьего чрева.

Она всё яростнее сосала и заглатывала мягко-упругий мужской леденец. Его владелец уже рычал от удовольствия, извиваясь ужом меж диванных подушек. Матильда целиком и полностью отдалась магии и разлетающимся по всему телу стрелам предоргазменных мук. Опомнилась она лишь когда ей в самое горло ударила горячая густая струя.

Страстная особа проглотила всё до капли, не прекращая насаживаться глоткой на член. Крепко ухватив мужчину пальцами за яйца, сжала и резко потянула вниз. Раздался басистый вопль, после которого мужская туша обмякла и растеклась по дивану.

Матильда встала на ноги и утёрлась рукавом. Глаза её довольно блестели, с лица не сходила чуть злобная, но довольная ухмылка. Ноги были немного ватными от череды перманентных оргазмов.

— Вон там, под подушкой, ну-ка загляни… – посоветовал Крафт.

— Что? Я не… Я не стану!..

— Ой, да брось! Не строй из себя целку. Загляни под подушку, ком сказал!

Девушка повиновалась. В нехитром диванном тайнике она нашла внушительную пачку денег.

— Но… я не могу их взять, я же не воровка!

— А кто говорил про воровство? По-моему, ты их только что сполна отработала!

— Но здесь так много… – в руках у девушки оказалась стопка купюр в палец толщиной.

— Гм! Так может сказать лишь тот, кто не знает на что ты способна! – пафосно парировал фамильяр. – Прячь всё поскорее и пошли отсюда, пока он не очухался!

Матильда свернула банкноты пополам и убрала их поглубже в декольте. Заведение они покинули через чёрный ход, чтобы не показываться на глаза посетителям. Уже через минуту роковая красотка снова шагала по улице как ни в чём не бывало.

До дома оставалось совсем не много, но она вдруг остановилась, замешкалась и тут же свернула в подворотню.

— Постой… нам разве сюда? – прозвучал в голове логичный вопрос.

— Нет, но… Я всего на минутку…

Матильда открыла скрипучую дверь и поднялась по ветхой лестнице на второй этаж. У входа в чьё-то жилище стояла детская колыбель. Постояв в нерешительности, она постучала. Изнутри послышались шаги, и вскоре в дверном проёме показалась молодая миловидная женщина с младенцем на руках.

— Ты?.. – вытянулось в недоумении молодое лицо. – Что-то случилось?

— Я, я… Не шуми… Вот, держи!.. – прошептала ночная посетительница и протянула подруге бóльшую половину денежной стопки.

— Матильда, откуда?!. – опешила та.

— Откуда надо. Бери!

— Спасибо, но… Так много!.. Ты же никого за них не убила?

— О нет! Этот подлец будет коптить небо ещё очень долго, не сомневайся!

Очевидно, поняв, о ком идёт речь, обе девушки заговорщически переглянулись и синхронно приставили к губам пальцы, обещая друг другу хранить молчание.

Довольная собой начинающая ведьма тихонько спустилась по скрипучей лестнице и направилась домой коротким путём, бесстрашно срезая дорогу через самые тёмные дворы.

— Ну, и чего же ты всё ей не отдала? – ехидно поинтересовался Крафт.

— А надо было?.. – искренние сомнения даже заставили девушку замедлить шаг.

— Ты что!!! Нет, нет, не вздумай! Я же пошутил!.. – поспешил оправдываться фамильяр.

— Просто… Ей, конечно, сейчас нужнее… Но я хочу ещё и маме новую пару сапог к зиме справить…

— Ты неисправима, Матильда. – вздохнул фамильяр, – Но знаешь, тем ты мне всё больше и нравишься!

Покончив с ночными подвигами, девушка явилась, наконец, домой и легла в постель. Но сон не шёл к ей. Сказывалось обилие пережитых за последние часы впечатлений.

— Крафт…

— М-да-да?.. – тут же отозвался он немного сонным голосом.

— Ты не спишь?..

— Честно говоря, как раз вот собирался. Даже чепец ночной уже нацепил… Чего тебе?

— Крафт…

— Я слушаю!

— Скажи, а ты правда сейчас во мне, или мне это только снится?

— Вот те на! Меня только что в ночные кошмары записали… Да тут я, тут!

— Ты не мог бы ненадолго выглянуть, я хочу снова дотронуться до тебя…

Матильда повернулась на спину и широко раздвинула ноги. Меж распахнутых идеально гладких половых губок тут же появилась лягушачья мордочка. Засыпая, девушка долго поглаживала под простынёй бархатистую макушку своего фамильяра, а тот в ответ плавно вертел головой и ласково тёрся о трепетный девичий клитор.