Катя проснулась часа через три, смешно причмокивая губами и зевая, словно была дома и в своей постели. Встрепенувшись, девушка окинула испуганным взглядом окрестности, спросонья не понимая, что происходит. Впрочем, воспоминания быстро вернулись, и эльфийка вновь уронила голову мне на грудь, облегчённо вздохнув.

Я же просто не двигалась, поглаживая её тугой животик и откровенно наслаждаясь моментом близости.

— Мне не удобно… — пробормотала девушка, без какой-либо претензии, просто констатировав факт.

— Достать?..

— Нет!.. – едва не выкрикнула эльфийка в ответ, быстро смутившись такой своей реакции. – П-просто п-пошевели им… Только не доставай!..

Я непроизвольно засмеялась, слыша подобное желание. Не знаю, что ей снилось в эти несколько часов, но что-то определённо приятное, повлиявшее на её предпочтения.

«Может быть выращенная в строгих правилах Матриархата моя Катенька просто сорвалась, выплёскивая весь свой накопленный за годы воздержания эротизм?..» — мелькнуло в голове в тот момент, пока я приподнимала эльфийку, укладывая её животом вниз себе на бёдра.

— Чего?.. – неопределённо хмыкнула девушка, но в следующий миг просто застонала, когда я принялась массировать ей плечи.

Один только взгляд на это нежное чудо, стонущее от простого массажа и выгибающееся в дугу от удовольствия, приносил сам по себе эстетическое удовольствие. Мять хрупкие плечи Кати было не мене приятно, чем набивать её узкую дырочку своим похотливым «мясом». А в чём-то – даже приятней…

Девушка, постанывая, просто таяла под моими пальцами, впрочем, не забывая повторять, как заведённая, чтобы я «не доставала». Такая неожиданная настойчивость мне очень импонировала – зёрна человеческого тщеславия ещё не истлели во мне до конца – но я ответила Кате, что рано или поздно нам придётся «разъединиться».

Эльфийка вновь ткнулась лицом мне в грудь и произнесла:

— Не доставай, пока я не разрешу…

— И когда же мне будет позволено? – решила я поддержать эту нехитрую игру.

— Вообще никогда… — едва слышно прошептала девушка, пытаясь обнять меня культями конечностей.

— Не волнуйся, — улыбнулась я. – Вот разберёмся что здесь к чему, найдём себе жилище и я сразу же подвешу тебя на ремнях. Буду часами насиловать, насколько сил хватит…

— Обещаешь?.. – её ответ меня обескуражил.

Я предлагала Катюше подобное полушутя, но она в ответ лишь восхищённо блестела глазами, не проявляя и толики возмущения!

Мысли о том, что девушка просто сошла с ума, быстро отпали – во взгляде эльфийки была только искренняя радость и предвкушение, да чуть-чуть недоверия: «…не обманет ли?». Никаких предпосылок сумасшествия – и это пугало.

«Так действуют мои [Феромоны] или мне вновь повезло повстречать извращенку?» — я не знала, что и думать по этому поводу.

— Обещаю, любимая, всё свободное время я буду в тебе, — ответила я, коснувшись пальцами щеки девушки, а затем добавила, уходя от этой странной темы. – Ты голодная? Кушать хочешь?

— Вообще-то очень, — серьёзно кивнула Катя. – Если я теперь твоя кукла, то начинай заботиться обо мне…

— Как-то ты слишком со своей новой ролью согласилась?

— А может, я о таком всегда мечтала?! – с вызовом воскликнула девушка. – Игрушка хочет кушать!

И с дурашливой улыбкой открыла ротик, как птенец, просящий еды.

Усмехнувшись, я заелозила попой по примятой траве и оперлась спиной о ствол дерева, а затем усадила девушку лицом к себе, опустив её между бедер. Катя смотрела на меня непонимающе, силясь представить, что же задумало привлекательное чудовище, с любящей нежностью в голосе обещавшее убить «если что».

Когда девушка обрела равновесие, а без рук и ног, исчезнувших внезапно, это оказалось проблемой, я распахнула на себе потрепанную куртку.

— Ты чего? – пробормотала обычный уже свой вопрос Катя, но слова её мною были проигнорированы.

Невинно усмехнувшись, я обхватила ладонями свои груди, на мгновение забыв даже о девушке, и принялась покачивать и сжимать упругую плоть, мягко потирая капающие соски друг о дружку. Я размазывала молоко по своим сочащимся бутонам, пока ласкала их на глазах у эльфийки. Тонкие белые струйки проносились по воздуху с каждым движеньем ладоней, заливая густым потоком алебастровых сливок предплечья, грудь и живот.

Лактирующая пышная плоть как всегда была просто прекрасной на ощупь, и я едва сдерживала в себе дрожь от восхитительного ощущения полноты. Тяжёлые сиськи под пальцами просто бурлили от избытка молока, понемногу обращая сладкую тяжесть в не менее чувственную боль.

Из-за всего произошедшего я и позабыть успела, что дойка на скорую руку, что была совсем недавно, желания моих сисечек не утолила. А здесь так удачно «случился» похотливый голодный ротик, жаждущий сытного угощения.

Похоже, я в этот момент покраснела, ощущая жгучую потребность накормить бедную девочку. Прочно забытое, смутное чувство, необходимость называть себя матерью, пробуждалось в сердце, вынуждая краснеть ещё больше.

«А почему я должна стесняться этого?!» — вспыхнула дерзкая мысль. – «Да, я суровая Королева, глупая, но суровая. А дурочкам ведь иногда можно делать что-нибудь просто так, ради удовольствия?..»

Переведя взгляд, полный похоти, на эльфийку, я прошептала:

— Угощайся, родная, — нежно сдавив ладонью тяжёлую грудь, я просто зафонтанировала тонкими струйками сливок.

— Н-но это же как-то… — пробормотала Катя, тоже смутившаяся.

— Серьёзно? – улыбка сама собой появилась на моих губах. – Член всё ещё у тебя в попе, а ты стесняешься пить моё молоко?

— Не обязательно было так прямо об это!.. – хмыкнула девушка, а затем пробормотала в пол голоса. – Спасибо за угощение…

Пара культей обхватила мою грудь. Хотя девушка и выглядела довольно уверенной, но она явно не торопилась утолять свой голод. В тот момент, пока мои ладони скользили по стройному телу Катюши, её язык ласкал мою обнаженную кожу, посылая искорки дрожи вниз по позвоночнику.

Неловкое движение «обрубков» рук грубо сдавило пышную плоть и тотчас горячие струйки снежно-белой жидкости окатили подбородок и грудь эльфийки. Предательский стон сорвался с моих губ, в унисон с ехидным довольным смешком девушки. Видя, как я щедра и с какой лёгкостью отдаю свою материнскую нежность, Катя больше не тратила время впустую. Её язык торопливо, но в тоже время почти неуверенно потянулся ко мне. Едва ли достаточно близко, но в этот момент тугие струйки брызнули на её язычок. Девушка поймала щедрые белые капли, отправляя их в рот, пробуя меня на вкус.

— Н-нравится? — вопрос, заданный с неожиданной робостью и замершим в предвкушении сердцем, взбудоражил не меньше, чем властное обладание.

Вместо ответа девушка проглотила своё угощение и что-то сладко проворковала, расплываясь в довольной улыбке. Её милое личико, словно ключ для моего влюблённого сердца, поэтому я, утратив всякую волю к бессмысленному сопротивлению, провела ладонью по длинным розовым волосам, нежно толкнув девичью голову к ареолу груди.

Губы Кати широко раскрылись, идеально охватывая крупный сосок, с едва заметным намёком на всасывание. Девушка снова сдавила мою пышную грудь, но теперь немного сильнее, и просто извергла в свой рот первый непрерывный поток густых материнских сливок. Посасывания становились всё сильней и я невольно изогнулась в спине, зарываясь пальцами в её мягкие волосы и подаваясь грудью вперёд, навстречу этой голодной крохе.

Зубы и язычок девушки без жалости терзавшие нежными муками мой сосок, сделали его громадным и твердым, а молоко начало литься, свободно стекая в ротик урчащей эльфийской кошечки. В какой-то момент наши глаза, наполненные ликованием, встретились, и стой секунды мы утопали во взглядах друг друга. Катя лишь иногда сладко жмурилась, сглатывая полный рот молока, и натурально урчала от удовольствия, низкой вибрацией пронзая мой протёкший сосок и заставляя мамочку «Женю» задыхаться от удовольствия.

Не желая оставаться безвольной кормилицей, я опустила руки ниже, обхватывая девушку за крепкие бёдра. Пальцы стиснули большие, круглые «щечки» ее сочной задницы, притянув эльфийку так близко, как только возможно. Острые зубки девушки непроизвольно вонзились мне в кожу, вынудив вскрикнуть от возмущения. Катя подняла на меня виноватый взгляд, но мне этого было мало. Резкий шлепок по круглой попе эльфийки вышиб вскрик уже из ненасытной девушки. От неожиданности она даже закашлялась и подавилась, выплеснув изо рта потоки молока на свою скромную грудь, окрашивая бархатистую кожу в тон алебастра. Но через миг Катя, тихонько постанывая, вернулась к неиссякаемому источнику. Я же наслаждалась игрой с её попкой, тиская и разминая податливые ягодицы. Но и этого тоже было этого слишком мало…

Так пролетело несколько минут, растаявших в наслаждении чувством грудного кормления. Ощущение текущего молока, звуки собственных стонов, ловкий язык Катеньки, дразнящий мой нежный сосок, заполнили меня целиком, выметая из разума глупости вроде «укрытия» и «безопасности».

Наконец, когда удовольствия, жгущего сладким огнём каждый нерв, стало слишком уж много, с тяжёлым дыханием я грубо оттянула голову Кати назад, позволяя последним каплям упасть на ее собственную грудь. Но эта безумно жадная сучка лишь возмущённо пыхтела, не оставляя попыток языком и губами дотянуться до вожделенной «вишенки», стреляющей струйками молока! Мне не осталось ничего иного, как приложить эльфийский распахнутый ротик к другой груди.

Впрочем, эта вопиющая наглость не осталась без наказания. Хотя я и была похожа на дрожащую от удовольствия бурёнку, но когда девушка уже почти устроилась, счастливо воркуя и высасывая меня досуха, у меня отыскался для неё сюрприз.

Мои руки опустились ещё немного дальше по её бёдрам, задержавшись на пару мгновений, а затем широко развели в стороны сочные «булочки». Катя возмущённо вздохнула, но моего соска изо рта не выпустила. Впрочем, я двигалась достаточно быстро, лаская пальцами и без того растянутый членом анус эльфийки. Поэтому через секунду моего слуха коснулся упрямый, но сладостный вздох сквозь полный рот молока — мои пальцы легко окунулись в тёплые объятия её тугого «кольца».

Девушка не вскрикнуть попросту не могла. Мои руки были сильны достаточно, чтобы играючи разорвать её тело, поэтому несколько пальчиков без труда чудовищно широко растянули её упрямый анус, пытающийся безнадёжно бороться. Новые струи сливок выплеснулись изо рта Кати, брызгами окатывая моё лицо и грудь, но через миг я замерла от восхищения. Эта сучка вновь уткнулась губами в сосок, нарочно прогнувшись в спине! Она сама подставляла мне попку для истязаний, явно довольная тем, что я творю!

Пришлось признать, что Королева Роя позорно проиграла безрукой эльфийке…

. . .

Не знаю, куда в Катю столько поместилось, но она меня выпила почти досуха, истощив поток молока. Выдоив жадными губками столько, что даже не смотря на непрестанные усилия, появлялись лишь небольшие капельки, а о недавнем изобилии говорили болезненные, блестящие соски и промокшая насквозь одежда.

Когда я закончила приводить в порядок девушку, слизывая с её тела собственное молоко, и мы немного поубавили накал страсти, вновь возник извечный для человека вопрос: «Что делать?». Как оказалось, он и монстрам, вроде меня, не чужд.

Я ранее ни в одной из своих «ипостасей» в тропиках не бывала, поэтому хотя бы начальными знаниями о соответствующих растениях и местности не обладала. Впрочем, две луны намекали, что будь у меня хоть какие-то сведения, они всё равно могли бы оказаться неприменимыми.

Эра, исходя из скорости движения Солнца по небосводу, подсказала, что никакое это не Солнце, а день тут длиться тридцать восемь часов. После этого заявления я убедилась наверняка, что у нас с эльфийкой нет коллективного помешательства, и мы действительно очутились не на Земле.

Катю известие о ином мире нисколько не удивило – как дочь Матриарха она хорошо знала о подобных вещах, да и клан её был «пришлым». Поэтому проблем с заламыванием несуществующих локтей и стенаниями не предвиделось. Впрочем, полезной информации у девушки тоже не нашлось.

Под непрестанные вздохи эльфийки: «…не доставай» я изорвала остатки подпаленного плаща и соорудила что-то похожее на неказистую перевязь. Катя, всё больше и больше меня удивлявшая, с самым довольным видом забралась в эти лоскутья, позволив привязать себя к моему телу. Теперь она, как и хотела, могла быть постоянно насаженной на член-щупальце, находясь прямо передо мной. Особое удовольствие девушке доставляло, когда я поддерживала её округлившийся животик, словно своё собственное беременное пузико.

Просто чудо, какая извращенка! И не сказать, что я была недовольна…

. . .

По прогнозу Эры до заката оставалось совсем немного времени, часа полтора, поэтому я принялась собирать топливо для ночного костра. В чужом мире и ночные хищники будут чужие.

Во влажном климате найти сухую древесину было довольно сложно, но меня выручала недюжинная сила. Катя с радостным писком наблюдала, как я «простреливала» кулаками древесные стволы в поисках топлива.

Часа через четыре после захода местного «солнца» зарядил сильный ливень. Стена воды, рухнувшая с неба, какое-то время сдерживалась кронами деревьев, но затем и они сдали свои позиции, обрушив на нас поток дождевой воды. Остатки нашей одежды вымокли за первые тридцать секунд. Ещё через тридцать от костра остались дымящиеся головешки. Зато, наконец, удалось утолить жажду.

Рассвет мы встречали на дереве в десяти метрах над землёй.

. . .

Проблем с ночной прохладой я не испытывала, но вот Катя озябла. И в этом была моя вина – не рассчитала достаточную мощность магического поля для обогрева. Пришлось перед тем, как вновь кормить девушку грудью, хорошенько растереть, дрожащее тельце. Появилась озорная мыслишка ещё и выебать её как следует, что бы уж наверняка согрелась, но от этого пришлось отказаться. Хотя я и ощущала себя замечательно, но даже с доступной мне выносливостью усталость настигнет меня рано или поздно, поэтому следовало поберечь силы.

— Чем займёмся? – напившись сладкого молока, девушка беззаботно спросила о наших планах на день.

Похоже, я её весьма впечатлила, во всех смыслах, поэтому Катя, в виду своей физической ущербности, положилась на меня полностью. И это не могло меня не озадачить: если вчерашнее легкомыслие ещё можно было как-то объяснить, то уж сегодня она должна была хоть что-то переосмыслить? Но ничего такого ни во взгляде, ни в словах эльфийки не было. То, что я монстр, то, что она полностью от меня зависит и то, что мы чёрти где оказались, девушку нисколько не волновало! Она же ведь даже конечностей лишилась, по сути, из-за меня, но и бровью не вела по этому поводу.

Видя в своей женщине подобное, я невольно начала испытывать лёгкую ревность: дикая исключительность безумного естества Тихони понемногу теряла свою уникальность.

— Попробуем разузнать есть ли здесь разумные существа и похожи ли они на нас. Растительность зелёная, в атмосфере – кислород… Все шансы на то, что не придётся общаться с какими-нибудь разумными камнями.

— А потом?

— По обстоятельствам, — хмыкнув, пожала я плечами. – Миров великое множество, но и обжитых людьми – также не мало… Если здесь есть достаточно развитая технократическая цивилизация, то затеряться будет довольно проблемно. Но если здесь в ходу магия – то это наилучший вариант…

Девушка больше не порывалась поправлять меня, каждый раз спотыкаясь на слове «магия». Когда я прошлой ночью, щелчком пальцев зажгла на ладони огненную сферу, у нас состоялся обстоятельный разговор по поводу моих умений. Вернее, это больше был мой монолог, к концу которого глаза эльфийки стали почти такими же большими и круглыми, как пара лун в ночном небе. И лишь только клятвенное обещание её обучить, снизило «градус» удивления девушки.

Выбрав ещё с утра направление, я пробиралась по зарослям, придерживая «свой» живот и защищая девушку от хлещущих по лицу ветвей. Двигались мы практически молча, потому как пока что особенно не о чем было разговаривать. Лишь Катя от скуки иногда роняла от скуки реплики. Впрочем, некоторые из её фраз вгоняли меня в ступор, окончательно лишая понимания: эльфийка на всю голову ёбнутая или просто не признанный гений?

— Эх, вот бы нас поймали какие-нибудь разбойники и продали в публичный дом… — сокрушенно вздыхала девушка в один из таких моментов, покачиваясь в своей нелепой упряжи.

А я чувствовала, что влюбляюсь в неё всё больше! Мысли о борделе сразу же меня посетили. как только я подумала о разумной жизни – это наилучший вариант для взращивания Роя. Но слышать подобное от утончённой эльфийской натуры? Да это же просто великолепно! Хотя и дико. Впрочем, почему только я могу быть помешанной на сексе извращенкой? Может быть, Катя просто нашла во мне родственную душу и решила больше не скрывать свои пороки…

Тем не менее, думать в подобном ключе о дочери правительницы клана было всё-таки странно.

. . .

Пятичасовой поход по зарослям особых результатов не принёс, наградив лишь разочарованием. Густой подлесок был настолько плотным, что я не могла бежать на полной скорости, вынужденная волочиться черепашьим шагом. А, владея возможностью очень быстро бегать, но, не имея возможность этот бег применить, чувство раздражения лишь усиливалось.

То тут, то там постоянно слышался треск веток в зарослях, знаменовавший, что рядом прошло что-то живое. Однако я полностью полагалась на возможности [Манара], осматривая издали бродящую живность на предмет возможной угрозой. Пока что все встреченные существа особенно угрожающе не выглядели, поэтому я просто их игнорировала, стремясь поскорее добиться каких-либо изменений.

Впрочем, если в скором времени, «с наскока», не удастся выйти хотя бы к реке, не говоря уж о поселении, то придётся в этих джунглях обживаться более обстоятельно.

. . .

Четверо суток спустя.

Четыре «местных» дня прошли в однообразной рутине: ходьба, еда, сон. Поняв, что путешествие затянется, я принялась обустраивать наш быт по мере скромных возможностей. Первым делом изготовила несколько дротиков, обжигая самые ровные стволы молодых деревьев в костре. Хотя уже с моим небольшим навыком [Ремесла] и приобретённой силой даже эти опаленные деревяшки могли выдать приличное значение урона, нужны они были не для ближнего боя. С этим справятся и мои кулаки с членом-щупальцем, а вот чего-то «дальнобойного» мне не хватало.

Через сутки, «старые», Земные, Катя «родила» своего первого слизнячка. Смущённо промямлив, что из ней «что-то» выходит, она потребовала остановки, полагая это естественным позывом. Каково же было её удивление, когда из не такой уж и узенькой попы, протиснулось продолговатое лоснящееся тело Репликанта. А затем пришла пора удивляться и для меня: эльфийка с радостным смехом играла со слизнячком, позволяя ему обвиваться вокруг культей рук и шеи! Я даже остановилась ненадолго, приподняв девушку и заглянув ей в глаза – не сходит ли с ума? Но, к моему облегчению, с Катей всё было в порядке по-прежнему.

Чтобы не тратить время на остановку, грозившую перерасти в длительную задержку, я прямо на ходу оттрахала в задницу странную эльфийку, посадив в неё семя нового слизнячка.

На вторые сутки перед самым закатом на нас напал хищник, решивший поживиться свежим и неповоротливым мясом. Странное создание с телом гиены и головой кота было всего-то тридцатого уровня и угрозы не представляло, поэтому я не торопилась его убивать. Легко уклонившись от первой «внезапной» атаки, загодя замеченной [Манаром], и немного повиляв задницей между деревьев, я таки выдернула член из попки эльфийки и вогнала дважды иглу [Шипа] в загривок хищника. Из-за своих немалых габаритов – в плечах мне по грудь – животное продержалось целых тридцать секунд, но затем яд взял своё и на пожухлую лесную подстилку упало безвольное тело.

Катя меня отругала за то, что я не предупредила о таком «умении» моего члена, а затем добавила, что… ещё больше хочет его обратно в себя, но с этим пришлось повременить.

Пора было готовится к ночлегу, да и хищник мог неожиданно оказаться стайным, поэтому мне нужно было свободное оружие. Развязав упряжь, я усадила эльфийку у дерева и принялась кулаками крушить очередной ствол сухого дерева, с умилением посматривая на забавляющуюся девушку.

Пока мы шли по лесу, то от насекомых нас защищало моё магическое поле, но теперь, сняв с себя Катю, я велела слизнячкам присматривать за ней. Было довольно забавно слышать, как под аккомпанемент довольного смеха девушки то и дело раздавались приглушенные хлопки – Репликанты кончиками хвостов сшибали с тела эльфийки всяких кровососущих гадов.

Ножа, чтобы аккуратно разделать зверя у меня не было, поэтому пришлось бы снова использовать кулаки и рвать руками мясо. И я уже даже занесла «молот» над головой поверженного хищника, как внезапно уже в мою голову пришла отличная идея: я никогда не пыталась подчинять животных. По крайней мере потому, что не видела достойных целей. А вот громадный лесной «гиено-кот» был вполне подходящим объектом для испытания. Если Репликант сможет его подчинить, что это куда выгодней, чем просто съесть зверя.

Всё получилось куда быстрее, чем с людьми. Хотя громадная зверюга, оказавшаяся совсем не «котом», а очень даже «кошкой», как и любой хищник была довольно сообразительной, но это сработало лишь на слизнячка, созданного ломать любые проявления воли и разума.

Зверь оказался невероятно выносливым и пришёл в себя довольно скоро – часа через полтора он уже бродил по округе, разминая лапы, а ещё минут через двадцать лежал недалеко от костра, сладко позёвывая во всю свою громадную пасть. Репликант притупил боязнь огня у животного, снабдив его при этом необходимым минимумом «знаний» о безопасном поведении у костра, поэтому зверь вел себя, как обычный, но очень большой кот. Разве что не урчал, да калачиком не сворачивался. К тому же и не пахло ничем от него – отчётливых запахов, свойственным стайным хищникам, моё чуткое обоняние не уловило.

Такое пополнение в нашей команде было весьма кстати, поэтому зверя я намеревалась оставить себе в любом случае. «Марика» сразу же нахмурилась, стараясь придумать достойное имя для этой громадины килограммов в двести пятьдесят весом. Но «Женька» просто запищала от восхищения, выдвинув единственно возможное по её мнению имя – «Килька».

Я поспешно капитулировала, не намереваясь спорить с самой собой.

Впрочем, когда от почёсывания под мощной челюстью Килька на весть лес «произнёсла» басовитое и довольное «мр-ряу!», я поняла, что моя человеческая половина на этот раз угадала на сто процентов.

Усадив Катю между передними лапами громадной кошки и приказав защищать её, я объяснила девушке, что мне нужно на некоторое время уединиться. Эльфийка понятливо кивнула и Килька, как усердная трудяга, принялась вылизывать Катю, подготавливая для отхода ко сну. Я же отошла чуть поодаль и, усевшись под дерево, погрузилась в себя.

. . .

«Эра, обнови навык [Синапс]» — обратилась я к помощнице.

Требуемые условия выполнены. Подтвердите выбор.

«Подтверждаю», — чётко и ясно произнесла я в мыслях. – «Но зачем это всё, ты ведь прекрасно знаешь, о чём я думаю…»

В ответ – тишина. Эра упорно игнорировала любые мои попытки добиться ясности по поводу её разумности.

А вскоре меня одолела странная дрёма, стремительно перетёкшая в глубокий сон без сновидений.

. . .

Пробуждение было внезапным: сонливость словно выключили, и я просто открыла глаза, в лёгком удивлении осматриваясь по сторонам. Была всё та же ночь, всё тот же костёр, не успевший прогореть, всё тот же Барсик, вертевший большой лобастой головой по сторонам, поводя ушами. как локаторами. Лишь только вид спящей Кати мне подсказал, что процесс обновления не был мгновенным.

Навык [Синапс] улучшен до третьего типа: [Симбионт] – личность носителя возвращается в сознание, носитель разблокирует характеристику [Мана].

Носитель: разблокирована характеристика: [Мана].

+50 очков опыта.

И в ту же секунду раздался мой собственный голос у меня в голове, но мысли это были определённо не мои:

«Значит, это всё же не сон?» — расслышала я бессловесное «бормотанье».

«Как себя чувствуешь, Женя?» — о чём говорить со своим носителем было не ясно, поэтому я и задала самый бестолковый вопрос.

«Спасибо, хорошо…» — ответ был таким же, заслуженно бестолковым.

«Жень, ты меня не боишься?» — я говорила просто, чтобы хоть что-то сказать, при этом, зная ответ, ведь он уже был в моей голове.

«А страх как-то поможет?» — совершенно спокойно вопросом на вопрос ответила Женя.

Стало очевидно, что так же, как мне передались части эмоций девушки, подарившей своё тело, так и Евгении перешли фрагменты холодного разума Эрамеуса. Она уже далеко не та самая, что была при первой нашей встрече, поэтому ожидать истерик от Жени – крайне наивно.

«Но ты же не считаешь меня отвратительной?» — с показным спокойствием задала я очередной вопрос.

Довольно странное чувство: знать ответы наперёд, читая мысли собеседника, но всё равно спрашивать об этом «вслух».

«Почему я должна так думать? Ты заботилась о нашем теле…» — произнесла девушка, даже не заметив оговорку и сказав не «я», а «мы». – «… дела его сильней, защищала от опасностей… Я знаю, что ты любишь меня. Любишь искренне, но сама не знаешь, за что… Отвечать на светлое чувство презрением – это как минимум, не вежливо…»

Женя на секунду замолкла, но я уже знала, что она скажет в следующее мгновение.

«Наверно, это часть твоего нарциссизма, но… но я тоже тебя люблю. То есть люблю я себя, но ведь я – это ты, а значит, мне дорога и Марика… Голова кругом идёт от этих «я» и «не я»…»

Повисло молчание, что было нарушено мной.

«А нас стоит делить?» — мысленно усмехнулась я. – «Мы останемся вместе до конца наших дней, читая мысли друг дружки и деля одни эмоции на двоих. Фактически, мы – дубликат…»

«… одной личности, зеркальные слепки друг друга», — завершила за мной фразу Женя с такой же усмешкой. – «Но тело-то, ведь твоё…»

Но в ту же секунду я, а вернее Женя, а значит – тоже я, подняла левую руку.

«Хотя нет, оно и меня слушается…» — я ощутила замешательство Евгении. Или это были мои ощущения?

Рука так и осталась в поднятом состоянии: я попыталась её опустить обратно, уложив на бедро, но ничего не вышло – тело меня не послушалось. И что самое странное – я нисколько не беспокоилась по этому поводу. Внутренний конфликт между желанием и нежеланием не доставлял никакого дискомфорта! Словно «Женю» и «Марику» бросили в какой-то безумный миксер, странным образом смешавший всё, сделавший нас идентичными, но каким-то образом сохранивший индивидуальности двух разных девушек.

Проходили мгновения мысленной тишины, а мы всё полней вбирали мысли и чаяния обеих «сторон». «Моё» и «её» стремительно обращалось в «наше», становясь единственно верным решением, мыслью, догадкой для нас обеих. Вскоре Женя всем своим естеством уже стремилась плодить Репликантов, а я хотела извиниться перед Катюшей за холодную грубость.

Наконец, я услышала мысли Жени, которые и так уже знала:

«Сестрица, из нас двоих ты будешь старшей…»

«А стоит ли?»

«Думаю, да. Хотя твой жизненный опыт – он уже и мой, но правильней им сможешь воспользоваться скорее ты, чем я…»

В этот момент по моим щекам покатились слёзы, влажными дорожками сбежав к подбородку, и искристой капелькой упала на траву.

«Почему мы плачем, Женя?» — спросила «Марика», загодя зная ответ.

«Я очень скучаю по нашим девочкам…»