—Ну вот мы и пришли к самому интересному, — сказала Лариса и обратилась ко мне, —Быстро скидывай свое барахло и присоединяйся к сестричке, а то она видишь, вся изошлась.

Я негнущимися пальцами принялась расстегивать на своей одежде застежки-пуговицы. Спустя минуту я стояла совершенно голая, как и моя Катюшка.

—Ну вот и ладненько, две сестрички сейчас порадуют мамочку, —засмеялась Лариса. —Катюха, посмотри на свою сестру, видела когда-нибудь её голяком? —Катя взглянула на меня затуманенным взглядом. —А спорим, ты ни когда не видела, как она показывает свои дырки, —продолжала соседка втаптывать меня в грязь. —Ну-ка, дырка, быстро на встала раком и покажи свои лоханки! —прикрикнула она.

Я, сгорая со стыда, опустилась на корачки перед соседкой, легла грудью на пол и, расставив широко ноги, прогнулась растягивая в стороны свои половинки. Я представляю, что перед Ларисой и Катей открылось, потому что Катя громко вскрикнула:

—Что с ней? Оленька, что у тебя с промежностью?

—Ты за её дырки не переживай, —оборвала соседка Катю, —твои будут такими же и сейчас мы этим займемся. А ты, дырка, тоже к нам присоединяйся, только сбегай чулки принеси и себе и сестричке— хочу поэстетствовать, не каждый день манекенщице с учительницей удастся лоханки прочистить, —хохотнула соседка и её рука устремилась к промежности моей сестры. Она на мгновение сжала свои точеные ножки, но увидев тяжелый взгляд Ларисы, остановила свою попытку.

—Молодец, девочка, —почти пропела соседка и резко вдвинула в лоно моей сестры три пальца, вызвав из губ девушки стон. —А ты иди за чулками, —приказала Лариса мне, увидев, что я замешкалась. Я послушно побрела в спальню. Вернувшись через минуту, я увидела, что Катя снова запрокинула голову и стонет в такт фрикциям руки в своем влагалище. Заметив меня, Лариса достала из щелочки моей сестры свою руку всю истекающую соками.

—Так ты, Катюха, одевай чулки, а ты, дырка, языком чисти мою руку— видишь, как я её вымазала, когда твою сестричку сношала.

Покуда я вылизывала руку соседки от выделений, Катя одела черные чулочки и смотрела на то, как я прислуживаю соседке. Увидев, что она одела чулки, Лариса навалилась на неё и впилась губами в губки девушки. Она целовала Катюшу по-животному: изо всех сил втягивала нежные девичьи губы себе в рот, жевала их, вызывая стоны партнерши. Во время этого действа соседка не забывала терзать рукой промежность моей сестры. Прошла кажется вечность перед тем, как Лариса отстранилась от девушки, которая находилась на грани оргазма.

—Сладкая сучка, —прошептала она, —давай, моя блядюшка, становись рачком на диване— пора нам заняться твоими щелями вплотную, а то не люблю я узкие дырки у своих сучек. Живее! —прикрикнула она.

У Кати видимо от алкоголя, препарата и возбуждения совсем не было сил осознавать, что ей приказывают заниматься непотребством. Она послушно поднялась и встала в требуемую позу.

—Ноги шире, ещё, ещё, —командовала Лариса. В результате моя сестра раскорячилась, как лягушка. Лариса села прямо напротив раскрытой промежности девушки и провела пальцами по набухшим половым губкам:

—Такая аккуратная дырочка, но ты не переживай: после сегодняшнего вечера ты её не узнаешь. Я её превращу в лоханку для слива чужой похоти. Дырки моих блядей не бывают тесными, я люблю их делать широкими и доступными.

С этими словами она начала вдавливать о влагалище девушки ладонь собранную лодочкой. Катя застонала и уткнулась лицом в мягкий велюр. К счастью смазки было много, поэтому ладонь покуда не причиняла ей больших неудобств, но я знала, что произойдет дальше. Вдруг Катя громко вскрикнула… Так и есть, Лариса стала проталкивать всю ладонь в девичье лоно. Сестра очень страдала: она беспомощно пыталась сучить своими ножками, завалиться на бок, но поза, в которую её поставила соседка, не позволяла это сделать.

—Терпи, сука, терпи, ещё не много и всё… —пришептывала Лариса и продолжала мучать девушку. —Тебе понравиться, я тебя так выебу, как ни один столичный ебарь тебе не вставит…

Постепенно ладонь ввинчивалась все глубже и глубже… И вот в какой-то момент я увидела, что губки сестры сомкнулись на запястье Ларисы. Спустя мгновение Катя начала бурно кончать, протяжно завывая, подкидывая свою попку навстречу терзающей её руке. Это было гротескное зрелище— казалось, что у Кати выросла третья нога. Наконец, девушка успокоилась— она лежала расставив ноги почти в шпагат и тихонько постанывала после сокрушительного оргазма. С чавкающими звуками Лариса извлекла из тела моей сестры свою покрытую влажными сгустками руку и поднесла её к лицу Кати:

—Прибери за собой, посмотри, как ты вымазала меня своей пиздой.

Катя, морщась от боли в растянутом донельзя влагалище, повернулась к соседке и робко стала слизывать свои соки с её жирных пальцев. Покуда она вылизывала руку соседки, я невольно посмотрела на промежность своей Катюши. Я не знаю, как сама выглядела со стороны, после того, как Лариса порвала меня, но дырочка девушки представляла собой чудовищное зрелище. Некогда аккуратная щелочка двадцатилетней девушки превратилась в какую-то зияющую рану между ног: темно-малиновые лепестки губ беспомощно свисали по сторонам; влагалище не могло сомкнуться, через него была видна матка; тоненькой струйкой вытекала мутновато-розовая жидкость…

—Тебя когда-нибудь ебали в жопу? —обратилась Лариса к девушке.

—Нет, —пробормотала Катя, выпустив на мгновение пальцы изо рта.

—Значится ты у нас в жопе целка! Сегодня собьем, а что бы было интереснее жопу тебе будет рвать сестра. Представляешь, твоя старшая, пусть и двоюродная, сестра будет первооткрывателем твоей тощей задницы! Ну это даже наверно для твоей работы и полезно: лучше будешь жопой по подиуму крутить! —засмеялась соседка.

—Эй, дырка! —обратилась она теперь ко мне. —У меня в пакете возьми мой любимый крушитель сучьих дырок и тащи сюда.

В пакете лежал страпон, которым лишала девственности и мою попку, но не он меня испугал, а то, что в пакете лежал фотоаппарат.

« Боже, эта тварь хочет шантажом превратить в проститутку и мою Катюшу, —вяло проползла мысль в моем притупившимся мозгу, —хочет из моей любимой сестрички сделать такую же безотказную дырку, как и я…»

—Эй, блядь, живее! —прервала мои грустные размышления соседка. Я достала из пакета фаллос и протянула его Ларисе. —Какого ты мне его сунешь, сейчас ты в сраку своей сестрички его будешь вставлять. Пока уже нашей столичной крале жопу порвать! Так, звезда подиумов, ложись животом на диван, а ноги на пол и поширше, а то ещё сорвешься с такого хуя. —Она сама стянула за ноги Катю на пол и расставила девичьи ноги, как смогла широко.

—Иди сюда, дырка, сейчас будешь делом заниматься, а то видишь сестра-то твоя трудится не покладая ног, а ты сачковать взялась! А я для памяти зафиксирую этот процесс, а память моя стареет, а такое забыть невозможно! —продолжала издеваться над нами соседка. Я подошла к лежащей на диване сестре, а Лариса тем временем взяла фотоаппарат. —Ну не тормози, вставляй самотык в жопу Катьке, только смажь его смазкой из её лоханки, а то ещё обосрется от таких страстей.

Я провела рукой по раздроченным губкам моей сестрички, собирая влагу её тела, она только слегка вздрогнула и отвернула лицо в другую сторону. Когда страпон был смазан, я его приставила к маленькой сжатой дырочке.

—Ну же! —прикрикнула Лариса.

—Прости меня Катенька, —плача прошептала я, согнувшейся передо мной девушке, и стала потихоньку вдавливать в

неё это чудовище. Кулачки Кати сжались, костяшки пальцев побелели, но девушка терпела. —Расслабь попку, будет легче, —шептала я ей и она кажется услышала меня и попыталась расслабиться и фаллос стал понемногу входить в её задний проход. Тут Катя повернула ко мне своё личико и открыла заплаканные глаза. «За что?»— еле расслышала я её шепот… Это было последней каплей. Я не могла мучать свою Катюшу. Ту Катюшу, которую я нянчила, когда она была смешным малышом. Ту Катюшу, которую я постоянно забирала из школы, не давала обижать старшеклассникам. Ту Катюшу, которая даже когда она подросла, то ни когда не забывала обо мне…

Я почувствовала прилив крови к голове, и мне показалось, что запахло грозой. «Выброс адреналина»— ни с того ни с сего мелькнуло в моей голове. Я выдернула из многострадальной попки девушки фаллос.

—Всё, хватит! Я не дам тебе поломать жизнь этой девочке! —Я повернулась к Ларисе. —Пошла вон от сюда!

—Ты, что дырка, совсем страх потеряла, —зашипела на меня она, —да я тебя, тварь, за это на панель выставлю…

—Ты меня не поняла? Чтобы духу твоего здесь не было! Убью, сволочь! —Перебила я угрозы соседки. Она явно не ожидала от меня такого поворота, но все равно попыталась выровнять ситуацию в свою сторону:

—Ты что, сука, ты ещё не поняла, что принадлежишь мне, твоя сестра— то же моя сука! Я же вас…

Я ударила её. Я ни когда не была драчливой девочкой и не знала, как надо бить, но рука сама сложилась в кулак и врезала в ненавистное лицо. В удар я вложила всю ненависть, которую испытывала к этому подобию на человека.

—Сука, —взвизгнула Лариса и выронив фотоаппарат бегом выскочила из квартиры. Я сначала бросилась за ней, но на пороге остановилась, закрыла двери на все замки и вернулась в зал. Катюша по-прежнему лежала животом на диване и даже не предпринимала попыток встать или хотя бы запахнуться. Я бросилась к девушке.

—Катенька… родная… все хорошо… все кончилось… —плача бормотала я, прижимая к себе её поруганное тельце, а она смотрела на меня невидящим взглядом и молчала.

Я попыталась поднять Катюшку отвести в душ, но ноги совсем не слушали девушку, и она падала на пол. Собрав все силы я взвалила её на себя, и потащила в спальню. Там я положила Катю на кровать и сама без сил повалилась рядом…

… Утром я проснулась от того, что кто-то гладит меня по щеке. Я лежала и боялась открыть глаза, зная, что не смогу взглянуть в глаза сестры. Она поняла моё состояние, так же как и поняла, что я проснулась.

—Оля, не притворяйся, я же вижу, что не спишь, —прошептала она. —Я не обижаюсь на тебя. Честно! Конечно, ты меня подставила, но если бы ты вчера не прогнала эту тварь, то неизвестно, чем бы всё это закончилось…

Я открыла глаза, и отвернувшись от Кати, навзрыд заплакала в покрывало. Сестричка прижалась ко мне и гладя волосы попросила:

—Просто расскажи мне, как ты попала в такое положение, что позволяешь этой… вытворять с тобой всё, что ей захочется…

Немного успокоившись, я рассказала ей всё-всё, начиная с отъезда мужа в Москву. Катя смотрела на меня широко открытыми глазами, и я видела в этих глазах боль за родного человека…

—… Я не знаю, что со мной она сделает после вчерашнего, но мне все равно. Я не могла допустить что бы она и из тебя сделала такую же послушную подстилку. Прости меня, что я вообще тебя втянула в это болото, —закончила я свой рассказ и снова уткнувшись носом в кровать заплакала.

Катя молчала, только поглаживала меня по спине и молчала.

—Ты меня осуждаешь? —сквозь слезы спросила я её. —Ты же меня знаешь— я не такая, но…

—Помолчи, пожалуйста, —мягко прервала меня Катя, —я думаю…

—Ты знаешь, —сказала моя сестра спустя какое-то время, —я попробую тебе помочь. У меня есть один очень хороший знакомый. Он работает в департаменте военной контрразведки ФСБ и там он далеко не последний человек. Конечно, гражданские вопросы не совсем его профиль, но мне кажется попробовать можно. Ты же понимаешь, что твоя Лариса тебя заездит. Она не остановится на вчерашнем и не оставит тебя в покое. У тебя же есть дети, муж… Принеси мне, пожалуйста, телефон и оставь меня на пол часика.

Я поднялась с кровати и пошла за телефоном…

… Через час Катя меня позвала в спальню.

—Оль, вообщем, дело такое, —сказала мне улыбающаяся Катя, —вопрос решаемый, но требует времени. А от тебя требуется на какое-то время уехать из города, хоть куда, но здесь тебе нельзя оставаться. Он сказал, что скорее всего в течении трех-четырех дней все решится, но вернешься обратно только после того, как он позвонит мне.

—Куда же мне ехать, ты же знаешь: я всю жизнь в этом городе живу, а вокруг больше ничего и не видела… —я опустила глаза.

—Оля, ты совсем отупела от этой периферии. А сестра тебе зачем? Поедешь со мной, райские сады не обещаю, но некий оазис в каменных джунглях могу предоставить, —улыбнулась Катюша…

P. S… Вернулась в город я вместе с мужем через 4 дня. Вот он родной подъезд… Вот они вечные бабки на лавочках… Мы вдвоем с мужем пешком поднимались на свой четвертый этаж. Дверь на втором этаже была оклеена желтыми лентами и опечатана…

—Выселили, наверное, кого-то, —заметил муж и я согласилась:

—Наверное…

… А бабки возле подъезда взахлеб обсуждали свежую новость: оказалось на втором этаже, какая-то Лариса занималась торговлей наркотиками и сейчас ей, за все её подвиги, светит пожизненное заключение…

от автора:

ну жалко мне стало сестёр, так что вы уж не обессудьте за такую скорую концовку)))