Город уже зажигал первые огни, когда локомобиль подкатил к заставе на въезде. Поперек дороги лежал полосатый черно-белый шлагбаум, сделанный из бревна, возле которого топтался хмурый нечесаный мужик в мятой солдатской форме времен царицы Елизаветы. Треуголка и сапоги отсутствовали, как класс, а вместо них – грязная косынка защитного цвета и шлепанцы-вьетнамки.

— Это что за клоун? – сказал Лидии Виталик.

— Это – местная достопримечательность. Подать собирает.

— А объехать его нельзя? Места кругом сколько хочешь.

Вампиресса пожала узкими плечами.

— Не принято. Необходимая условность…

«… Иль мне в лоб шлагбаум влепит непроворный инвалид», – вспомнил Светлый стихотворение «нашего всего».

— Дорогой! – крикнула вампирша. – Дай ему денежку, и поедем дальше!

Габриель порылся в кармане, вынул горсть монет, выбрал одну – кривую, с неровным краем и бросил в пыль к ногам «елисаветинского инвалида». Тот проворно нагнулся, подобрал монету, неодобрительно пожевал губами и сунул монету в карман. Потом ухватился за веревку, отвязал ее от стойки и поднял шлагбаум. Оборотень дернул тормоз и покатил в город. Сзади раздался рев:

— Стой! Куда! Зачем!

Лидия громко рассмеялась:

— Вот дурачок! Он сегодня забыл все свои мантры! Пьяница несчастный! Гони, дорогой!

Локомобиль въехал в город…

… Габриэль поставил машину у подъезда, легко подхватил тяжелый мешок с деньгами и поволок его в Центральный банк шестого уровня Сумрака. Странно и смешно. Но тем не менее – это был факт. Денежная система в Иномирье существовала, но со своей спецификой. Сами по себе медные кругляши были никому не нужны, но в Центробанке их заряжали Силой, и вот тогда они становились всеобщим эквивалентом. Товар – деньги – товар, вспомнил Виталик выражение основоположника марксизма, когда отдавал монету угрюмому волколаку, топтавшемуся у входа и проворчавшему:

— Бесплатный вход – только для темных!

Над подъездом пульсировала красным пламенем надпись: «Клуб «Белый клык»»

— Не спорь с ним, – прошептала Лидия, размахивая футляром с акустической гитарой. – И вообще ни с кем не спорь. Все переговоры с руководством я беру на себя. Держись за мной.

Она вошла в подъезд, с усилием открыв тяжелую дверь, следом «держался» Светлый, а сзади его «прикрывала» напарница по Дозору молодая ведьма Сильвия, молчавшая всю дорогу. За дверью начинался короткий коридор, в конце которого начинались две лестницы: одна, со ступеньками, покрытыми темно-красным ковром, вела вверх, на второй этаж, а другая: темная и заплеванная – вниз, в подвал.

— Мы там помещение арендуем, – сказала Лидия, показав на темную лестницу. – Не очень шикарно, зато недорого – всего пять монет.

В день или за неделю, хотел спросить Виталик, но оступился на щербатой ступеньке и едва не прикусил язык. Внизу стоял длинноволосый мужик и сосредоточенно курил, думая о чем-то своем.

— Лидуха, ты зачем Светлого притащила? – вместо приветствия спросил тот, когда Лидия спустилась вниз, и презрительно прищурился.

— Он у нас на басу хочет попробовать. Пусть, ладно?

— Да я не против. Что Албан скажет… Скоро наши подвалят. Как тебя-то называть, Светлый? Сумеречное имя есть?

— Лаури, – зачем-то соврал Виталик и тут же поправился. – А в миру Виталием звали.

— Лаури – нормально, – сказал мужик, закуривая новую сигарету, и временно потерял к вошедшим всякий интерес.

— Албан – это кто? – спросил Виталик, когда они миновали курильщика и углубились в темный подвал.

— Албан – это наш руководитель, – с гордостью ответила Лидия, зажигая освещение. – Он ноты знает и поет хорошо.

— А ты?

— А мне аккордов хватает.

— Я могу на клавишах попробовать, – вдруг сказала Сильвия. – До инициализации я музыке училась, на пианино играла.

— Как славно-то! – обрадовалась Лидия, хлопая в ладоши. – У нас полный состав набирается!

— А электричество где берете? – спросил Виталик.

— А… в клубе.

— Я не о том. Откуда в Сумраке электричество?

— В городе оно всегда было. Это у нас на хуторе…

Но развить свою мысль относительно ущербности жизни на селе Лидия не успела, ибо в зал вошел Албан с остальными музыкантами, и репетиция началась.