Ох, и удивительная она женщина, наша Анна! Какую изящную изобретательность пускает она в ход ради достижения собственных целей, особенно, если дело касается ее плотских потребностей. За ужином она все больше молчала, но, когда дети покинули стол и в кухне опустело, плутовка придвинулась к мужу и многозначительно подперла щеку рукой. Хозяин откинулся на спинку и в силу привычки зажал между зубами заостренный край деревянной зубочистки.

— Дорогой, — ласково, но как бы невзначай начала Аня, — мне кажется, Олю надо переложить из Димкиной комнаты. Как бы они там глупостей не наделали, ты же знаешь нашу Ольку. Она-то уже попадалась, а ну как парнишку плохому научит?

Мужчина покрутил в пальцах зубочистку, опрокинул заждавшуюся рюмашку и утвердительно кивнул.

— Миша, ты сегодня ей скажи, чтобы в гостиной спать ложилась, — Аня любовно обвила плечи мужа руками и прильнула лбом к его голове, — только ты не ругайся на нее, будь с ней помягче. Хорошо?

Хозяин терпеливо выслушал советы, еще раз кивнул и вышел из кухни. Вечером он действительно исполнил свою отцовскую обязанность с присущим ему прямодушием, Оля без тени смущения и обиды явилась к матери за комплектом постельного белья. Даже по виду девчонки можно было обмануться – казалось, вопрос переселения был всецело ее личной инициативой, таким оптимистичным запалом искрились ее красивые голубые глаза. Когда наступила ночь и все разбрелись по своим комнатам, в доме окончательно стихло, Аня все смотрела через окно на светлое зеленоватое небо. Она прислушивалась, не скрипнет ли где половица, не выдаст ли дом ночного распутника. Выждав отмеренное время, женщина осторожно поднялась с кровати и взглянула на спящего с раскатистым храпом супруга.

Анна знала точный маршрут, она отлично выучила, куда в темноте можно ставить ногу, чтобы не вызвать лишнего скрипа, даже дверь ее спальни была так славно смазана, что кроме замочного щелчка никак не выдавала своего движения. Первым делом хозяюшка заглянула в гостиную, в бледном свете окна было видно, что Оленька устроилась на диване, но не стала его раскладывать. Она свернулась, поджав коленки к груди, и при появлении матери не выдала себя ни движением, ни затаенным дыханием, как она обычно делала распутными ночами. Тогда Аня заскользила босыми ногами по деревянному полу коридора, прислушалась к Катиной двери и только тогда, со спокойной совестью вошла в спальню сына.

Димка не спал, она это отлично понимала, хоть плотные шторы почти не пропускали света, по одному только дыханию мать могла угадать спит ее чадо или притворяется. Аня присела на край кровати, всмотрелась в его лицо сквозь темноту и решительно стащила через голову свой атласный пеньюар. Тогда греховодница прилегла на бок, повернувшись к своему противоестественному любовнику, и игриво подула на его лицо.

— Дим, — шепнула женщина, — я знаю, что ты не спишь. Если бы ты знал, как я там отсырела, ты бы так просто не лежал!

С этими словами Аня забралась под плед с головой и уже под сводом прислушалась к сбивчивому дыханию сына. Из чистого любопытства она продвинула руку на встречу и нащупала в мальчишеских трусах живое доказательство своей правоты – от ее прикосновения мужская плоть начала наливаться силой.

— Так не честно! – Без тени обиды шепнул паренек.

Разоблаченный, он с неистовым рвением сполз по кровати и, когда оказался в нужном положении, прижался лицом к маминым крупным грудям. С ненасытным интересом он терся щеками и носом о мягкие сиськи, ловил губами затвердевшие соски и снова пытался втиснуться лицом между увесистых грудей. Эта игра умиляла Аню – мальчишка знал толк в мужских забавах и умел своей неисчерпаемой страстью разжечь запал чувственности, пусть его прикосновения порой были не слишком нежными, но они были исполненными мужской ненасытности. Аня млела, она гладила мальчишескую голову и позволяла ему распоряжаться своим телом.

— Димочка, что ты со мной делаешь? Мои трусы уже насквозь промокли. Ты уже готов?

Она почувствовала, как его худая, но жилистая рука скользнула ниже живота и пальцы протиснулись к трусикам. Пришлось даже приподнять одну ногу, чтобы облегчить ему доступ. Настойчивость Димы не ослабевала: он не отрывал влажных губ от грудей и одновременно запустил руку в святая-святых, мальчишеские крепкие пальцы сквозь мокрую материю надавливали на распаленную от желания вульву. Он вел себя как изощренный мучитель – предлагал свою ласку, но не доводил дело до конца, нарочно придавливал согнутым пальцем к сверхчувствительным участкам промежности, вдавливал трусики и вдруг перемещал свое внимание на другие зоны. Единственным сильным желанием Ани было в эту минуту погрузить в себя его твердый, прямой член на всю глубину. Наконец, она не выдержала и поджала коленки, чтобы лежа стащить с себя промокшие трусики и приступить к делу.

— Ложись на спину, я тебе пососу и приступим, — дрожь проступала в шепоте Ани, — а потом трахнешь меня как следует, негодяй!

Из-за полноты чувств забыв об осторожности, мамочка скомкала ненужные трусы, под пледом нащупала свою цель и отплатила сыну той же монетой – вместо обещанного минета она мягко сжала ствол своими теплыми пальчиками, несколько раз сдавила у основания, а потом собрала в ладонь его погорячевшие яички.

— Вот они, два яичка для золушки, — шутливо прошептала Аня, — так, тебе пососать? Чего молчишь?

Она ждала его покорности и мольбы, но несносный мальчишка легко сносил ее искушение, зная, что рано или поздно он сполна получит положенную порцию наслаждения. Мокрое и доступное влагалище матери укрепляло в нем эту уверенность. Аня не выдержала и потянулась губами, но внезапный скрип заставил ее передумать, дом предупредил ее о появлении нежелательных свидетелей. Из соседней комнаты раздалось тихое трение двери, потом скрипучий пол выдал один неосторожный шаг и приотворилась дверь Димкиной спальни. Аня замерла на подушке и затаила дыхание, хоть и знала, что это не лучший способ притвориться спящей. Это были отнюдь не Катины легкие шажочки. Кто-то опустился сзади и в кромешной темноте оперся обеими локтями на кровать. Аня чувствовала на своей спине горячее дыхание, ей даже не удалось улучшить момент, чтобы убрать свою руку с напряженного Димкиного орудия.

— Оленька, — прозвучал голос Руслана, — Оленька, ты не спишь?

Руслан в непроглядной тьме нашел рукой женское тело, провел кончиками пальцев по голой спине женщины и закончил пытку в области шеи.

— Катя говорит, что ты по ночам во всю шпилишься с Димкой, — голос молодого мужчины обжигал кожу Ани, близость его губ вызывала чувство сладостного изнеможения, — но я ей не верю, ты не такая. Я точно знаю!

Не встречая сопротивления, молодой человек провел пальцами по плечу Ани, и оно невольно дернулось, тогда прикосновения стали смелее и сместились вниз по позвоночнику. Женщина от напряжения сил сжала пенис сына еще сильнее, но сразу опомнилась и выпустила его, чтобы Димка не издал ни звука.

— Ты полежи минутку, я сейчас приду, — шепнул Руслан, — я возьму Катину смазку и поласкаю твою попку, как тогда. Хочешь ощутить мой палец в дырочке?

Второе за ночь испытание оказалось куда коварнее. Аня дрожала всем телом, хотелось выпустить из груди сладостный стон, хотелось не только допустить его шалость, а самой устроиться между двумя орудиями и насладиться сполна молодыми, полными сил самцами. Если бы он только прикоснулся своими мужественными пальцами туда, куда хотел, Аня бы уже не сумела совладать с собой и мгновенно бы поддалась оргазменным судорогам, она со спокойной совестью воспользовалась бы привилегией своей дочери. Но Анна собрала остаток сил и, когда зять вышел из спальни, подскочила с кровати. Желание было слишком безумным, чтобы его совершить в спальне сына.

— Димка, где мои трусы? Ищи везде, — в кромешной темноте она прощупывала постель и все время натыкалась на руки сына.

Шаги за дверью стихли, в тишине шорох двери смешивался с гулкими ударами в висках, Аня сжала в руке свои промокшие трусики и замерла на середине комнаты. Мозг быстро рождал сотни спасительных идей, утопал в них и в конце концов сумятица превратила женщину в испуганного зверька. Лучшим решением Анна избрала спрятаться под столом, она отодвинула стул, согнулась и голой влезла внутрь. Когда дверь спальни открывалась, бедняжка едва успела придвинуть к себе стул. Поза была слишком неудобной для длительного исчезновения – она сидела на одной ноге, а колено второй прижала к груди – лихорадочное сердцебиение, казалось, мог услышать кто угодно, если приблизится к ее убежищу.

— Оль, — осторожно шепнул Руслан, — ты где? Я тебя не вижу.

Мужчина с шелестом водил руками по пустой, но еще теплой постели, избегая прикасаться к спящему Дмитрию. Убедившись, что кровать пуста, мужчина вышел из комнаты и через стенку можно было слышать шорох его спальни. Аня облегченно выдохнула, она выдвинула стул и с облегчением распрямилась снаружи, опасность миновала. Внезапный скрип снова заставил ее оцепенеть – дверь снова отворилась, треск старых половиц под шагами мужчины приблизился и вдруг свернул в коридор. Пока зять не добьется своего, рассчитывать на безопасность не приходилось, Аня вышла из комнаты и осторожно, зная каждую надежную дощечку пола, проследовала за ним. Пришлось затаиться возле гостиной, к счастью, открытый проем без двери позволял расслышать каждый шорох.

— Оля, я вернулся, — мужчина ласково шептал, справляясь с волнением, — молодец, что сюда пришла. Я смазку принес, ложись на животик.

Сонный голос Ольги невозможно было разобрать, но в нем не таилось ни капли недовольства. Послышался скрип дивана, потом нежный шелест белья и глубокое дыхание кавалера участилось. Аня вздрогнула – так сладко было представлять на голой шее горячее дыхание от его возбуждающих слов.

— Попку приподними, — попросил мужчина, — еще чуть повыше.

Послышался чавкающий звук тюбика и сладкое мычание разбуженной девчонки. Круги пошли перед глазами, Аня не чувствовала опоры, шаткой походкой она вернулась в спальню сына, с преувеличенной тщательностью прикрыла за собой дверь и только тогда дала волю распирающему возбуждению. Она швырнула в сторону свои трусы, сдернула с кровати плед и рванула к заветной цели. Устроившись коленками по обе стороны мальчишеских ног, она опустилась на локти и жадно всосала разбухшую залупу. Женщина энергично задвигала головой, заглатывая прямой как штык пенис до самого основания, ее тяжелые груди раскачивались в такт наклонов и временами прижимались к бедрам сына. Она быстро утолила первую жажду, подняла голову и поцедила слюну.

— Теперь трахни меня как следует!

Ловко Аня перевернулась коленями на матраце и подставила оттопыренный зад своему юному любовнику в ожидании стремительного натиска. Дмитрий не подвел материнских ожиданий, он устроился сзади, величественно сложил руки на ее пышном заду и неспешно примерился орудием. Головка прикасалась к сочной вульве, приминала распухшие лепестки, но не спешила действовать. Все движения паренька были неспешны, он не рванулся сразу со всем своим мальчишеским пылом, оттого и казался Анне великолепным любовником. Раздутая от прилива крови головка мягко раздвинула половые губы, Аня затрепетала от предвкушения и тогда таран двинулся глубже, скоро он заполнил гостеприимное вместилище. Все это Дима проделывал с неясным чувством мужского достоинства, как охотник, уверенный в своей добыче.

— Не двигайся, стой, не двигайся, — бессильно шептала Аня, стараясь по собственному вкусу подобрать темп проникновения.

Глаза постепенно обвыклись в темноте комнаты, Дима мог видеть очертания своей любовницы, но ладони давали самое приятное представление о ее формах. Мамочка дарила сыну счастье любоваться своей завидной пухлостью с тыльной стороны. Паренек видел ее широкие булки и чувства дорисовывали в сознании затемненные участки, куда входил изрядно смазанный поршень. Дима послушно стоял и не двигался, он исполнил просьбу мамочки, но не остался в накладе – Аня сама принялась двигать задом с такой приятностью, что заставила его испустить тихий стон. Женщина сначала просто смещала ягодицы вправо и влево, потом добавила к танцу движение крестца вниз и в конце концов продолжила свою партию полноценными толчками. Она по своему вкусу выбирала глубину проникновения, скорость и звонкость шлепков. При каждом ее движении назад канал влагалища благодарно принимал член Димки, стенки скользко обжимали его и послушно растягивались.

— Дим, Димочка, Димочка! – Стенала Анна, повалившись лицом на постель, — я сейчас, сейчас, давай, сильнее, сильнее!

Паренек впил пальцы в пышные ягодицы матери и принялся таранить ее зад, скоро движения синхронизировались, тела стремились друг к другу и гениталии с силой сталкивались. Жадность до удовольствия возрастала все сильнее по мере удовлетворения страстей.

— Бля-я-ять, я кончила, — Анна вынужденно понизила голос до шепота, — можешь тоже кончать, я второй раз не успею, наверно.

Дима еще несколько минут чувствовал утихающие спазматические сокращения стенок влагалища, но слизистая была так эластична, что его собственный оргазм зависел исключительно от его собственного желания.

— Дим, а тебе понравилось раком? – Голос женщины стал почти ясным, — Дим, расскажи мне какую-нибудь свою тайну, ты раньше тоже хотел меня трахнуть?

Аня лежала грудью на кровати, сложив подбородок на скрещенные руки, она прекрасно ощущала скольжение члена в своем теле, но избыток смазки и мощнейший оргазм лишили ее надежды на полноценную добавку. Оставалось тешить себя забавными признаниями сына, пока он не опустошил семенники.

— Дим, а почему Катя сказала мужу, что ты трахаешь Олю?

Слишком много вопросов рождалось в мозгу удовлетворенной женщины, Дима успевал обдумать один ответ и вынужден был переключиться на другой. Он оттягивал свой финал, наслаждался скользким проникновением и касанием животом маминой сочной задницы, отвечать ей совсем не хотелось, но правила элементарной благодарности требовали отвечать на ее непростые вопросы.

— Не знаю, — выдавил Димка и прижался на несколько секунд, растягивая напряженным пенисом внутренности женщины, — я не трахаю ее…

— А Руслан, похоже, трахает, — с ироничной задумчивостью сообщила Анна, — и что самое смешное, не туда, куда следует.

— В попу? – Мальчишка сообщил свою догадку и поспешностью почти выдал себя.

— Да, представляешь? – Аня нарочно сжала мускулы таза и обернулась назад, — если ты сейчас не кончишь, я снова заведусь и тогда не знаю, что с тобой сделаю…

По установившемуся однажды правилу Димка не спрашивал, он имел возможность разгрузиться в любое понравившееся ему место и этой привилегией он пользовался весьма успешно. Просто хотелось слышать от матери, произнесенные ее дрожащим голосом эти простые, но возбуждающие слова, служащие спусковым механизмом.

— Сначала скажи, Оля просила тебя с ней потрахаться? Только честно!

— Нет, нет, не просила, — Димка дышал часто и сбивчиво, втягивая воздух сквозь стиснутые зубы, — я сам хотел… сам хотел ебать ее!

Аня замолчала, она почти неподвижно сносила толчки сзади и вдруг засопела:

— Да, да, давай, спусти мне в пизду! Аааааа, наполни меня, залей мою пизду!

Мощное волнообразное сокращение гладкой мускулатуры зажало вздрагивающий от перевозбуждения пенис, а слова, когда их грязный смысл дошел до Димкиного сознания, послужили отправной точкой для бурной стихии. Сила, способная удерживать внутренний поток была повержена, Дима безвольно прижался низом живота к вспотевшим ягодицам матери и ждал неизбежного, ждал, когда в медовой сладости влагалища его орган разразится мощнейшим залпом семени. Облегчение мгновенно накрыло паренька, цветные круги пошли перед глазами, когда неуправляемый выплеск залпами заполнял женское тело. Стон Ани уже почти не пробивался до его слуха сквозь плотную пелену.

Утреннее солнце лениво подымалось из-за громады лесного массива. Аня открыла глаза и посмотрела по сторонам, в собственной постели она сладко потянулась и попыталась найти глазами свою ночнушку и трусики. Было бы чертовски опасно оставлять их в спальне сына.

— Ань, тебе жарко что ли? – Голос мужа был бодр, хоть он и не спешил открывать глаза.

— Да, душно было ночью, — со всей своей неисчерпаемой любезностью ответила близкая к разоблачению грешница, — так вспотела ночью, что решила совсем раздеться. Ты полежи пока, я тебе кофе сварю.

Не выдавая своего волнения, Аня поднялась с кровати, накинула на себя халатик из шкафа и вышла из спальни. Первым делом она заглянула в гостиную. Оля была одна, она еще спала, ее колени были полусогнуты, а трусики натянуты на бедрах. Мама заботливо сдвинула их на место и накрыла вкусившую радость секса девчонку легким пледом. Димка тоже спал, смятый пеньюар остался на кровати, а скомканные трусики валялись возле письменного стола. Сколько волнений пришлось ей пережить в этой комнате прошедшей ночью! Аня тихонько вышла из спальни и плотно прикрыла дверь.

— Доброе утро, — Катя сидела на кухне одна и скучным взглядом изучала свой инстаграм, — чайник еще горячий если что.

Аня присела рядом со старшей дочерью, внимательно рассмотрела ее лицо и вдруг обняла ее за плечи, не сказав ни слова о произошедшем прошлой ночью. Стало как-то стыдно, что она едва не позволила случиться непоправимому — в присутствии сына позволить зятю отыметь себя, причем, в извращенной форме. Нет, это слишком приятный грех, чтобы рассуждать о нем без улыбки. Катя улыбнулась в ответ.

— Мам, ты ничего ночью не слышала?

— Нет, не слышала, а что случилось? Ты не спала?

— Уснешь тут, — Катя печально вздохнула, — когда собственный муж не скрывает, что хочет отодрать твою родную сестру…

Аня сжала губы, чтобы не сказать лишнего, она сочувственно покачала головой и отвела виноватый взгляд.

— Да, ладно, я же шучу! Не бери в голову. — Катя широко улыбнулась матери и больше не допускала слабостей в ее присутствии.

P.S. У кого в процессе чтения случилось семяизвержение, ставьте плюсики в комментариях.