После своего второго оргазма Барбара все еще скакала на «члене» Супергерл как сумасшедшая, громко постанывая. Супергерл, со своей стороны, была почти измотана, дрожа от постоянной стимуляции своего сверхчувствительного члена-клитора. Ее соки затопили влагалище Барбары и теперь стекали по их ногам на пол, образуя небольшую лужицу. Когда она открыла рот, чтобы глотнуть воздуха, Барбара жадно накрыла его своим и засунула внутрь язык.

—Полегче, шлюха! —сказала Женщина-кошка, хихикая, —Ты собираешься убить ее! Парни, разведите их, пока Бэтпизда не осушила Супершлюху досуха!

Барбара вскрикнула от ужаса, когда люди Женщины-кошки сняли наручники с ее лодыжек и сняли ее с «члена» Супергерл. Затем они освободили Супергерл и положили ее на пол, чтобы дать ей прийти в себя. Барбару, которая все еще стонала и извивалась, тоже освободили. Ее лицо раскраснелось, волосы прилипли ко лбу, а бедра были покрыты соками Супергерл и ее собственные. Когда мужчины сняли с нее наручники, она приоткрыла глаза и увидела, что мужчина уже ждет ее, лежа на спине на полу, и она жадно посмотрела на его вставший колом член. Она послушно раздвинула ноги, когда двое мужчин схватили ее за бедра и начали опускать ее на член этого мужчины.

—Ааааааа! — Барбара откинула голову и громко застонала от удовольствия. Она сразу же начала скакать на нем верхом.

—Видишь? Я же говорила тебе, что она шлюха! —громко сказала Женщина-кошка доктору Ранкору, и все в комнате рассмеялись. Хотя в глубине души Барбаре было стыдно за это замечание, она была слишком возбуждена, чтобы остановиться. Снова закрыв глаза, она оседлала парня в полной самозабвенности. Она начала стонать еще громче, когда другой парень опустился на колени позади нее и начал толкать свой член в ее анус, и когда третий парень встал перед ней, она сразу же открыла рот и жадно проглотила его член. Трое мужчин пробежали руками по всему ее телу, разминая плоть и сжимая груди, но грубость, с которой они обращались с ней, казалось, только усиливала возбуждение Барбары. Через несколько секунд она кончила, снова и снова, бешено взбрыкивая, как дикая пони.

Женщина-кошка тоже становилась все более и более возбужденной по мере того, как она наблюдала. Обернувшись, она увидела, что Супергерл тоже не сводила глаз с тройного проникновения Барбары и сжимала свою грудь одной рукой одновременно поглаживая свой «член» другой.

—Непослушная, непослушная, шлюха! — Женщина-кошка захихикала, начиная снимать свой комбинезон, — Давайте, мальчики, не оставляйте нашу Супершлюху одну!

Она подошла к Супергерл и опустилась на ее «член». Когда Супергерл громко вскрикнула от удовольствия, мужчина занял свое место между ее грудей, в то время как второй мужчина вошел в ее рот, а третий мужчина вошел в ее задницу.

После того, как Женщина-кошка кончила, она оторвалась от Супергерл, и мужчина немедленно занял ее место и вошел в дымящуюся киску Супергерл. Этот парень продолжал играть с «членом» Супергерл, пока трахал ее, вызывая у нее приглушенные крики удовольствия. Женщина-кошка подошла к Барбаре. Мужчины, трахающие ее пизду и задницу, уже вошли в нее, и теперь она жадно глотала сперму парня своим ртом. После того, как он вышел, она рухнула на пол, закрыв глаза и облизывая губы.

По сигналу Женщины-кошки другая группа мужчин подошла к Барбаре, подняла ее и положила на небольшую платформу. Все еще жаждущая большего количества членов, Барбара автоматически широко раздвинула ноги. Женщина-кошка рассмеялась над непристойной демонстрацией супергероини.

Жаждешь еще члена, шлюха? —поддразнила она, оседлав лицо Барбары. Сначала колеблясь, Барбара вскоре начала лизать киску Женщины-кошки, когда ее киска и задница были заполнены двумя новыми членами. Недостаток мастерства с лихвой компенсировался ее энтузиазмом, и вскоре Женщина-кошка стонала от удовольствия и терлась бедрами о лицо Барбары. Третий мужчина подошел и занял свое место между полными, упругими грудями Барбары, которые она немедленно прижала друг к другу. Когда мужчина подошел, он встал и обрызгал его сперма по всей груди Барбары.

—Да, вымой шлюшку своей спермой! — прошипела Женщина-кошка, приближаясь к своему собственному оргазму. Барбара уже дважды кончила и приближалась к своему третьему оргазму, и когда мужчины вышли, она перестала лизать Женщину-кошку и начала стонать от разочарования.

—Тупая пизда! —выругалась Женщина-кошка, нетерпеливо схватив руки Барбары и поместив их между ее ног:

—Тебе не нужно, чтобы я учила тебя всему, не так ли? —спросила она, когда она покрутил испачканные спермой соски Барбары. Поняв ее намек, Барбара вставила два пальца в свою киску и начала трахать себя пальцами, одновременно играя со своим клитором другой рукой. После того, как ее куни возобновился, Женщина-кошка быстро кончила, орошая ее лицо своими соками. Затем двое мужчин тоже кончили, залив спермой всю грудь Барбары.

Удовлетворенно вздохнув, Женщина-кошка встала. На другой стороне комнаты Супергерл сидела верхом на парне, прижимая свои груди ко рту и жадно слизывая с них сперму. Ее «член» брызгал соками вверх, указывая на то, что она кончала как сумасшедшая. После того, как этот парень вошел в нее, она сразу же рухнула на пол в изнеможении.

—Иди сюда, Супершлюха! —приказала Женщина-кошка. Несмотря на то, что она была так измучена, что даже не могла стоять, Супергерл все же с трудом поднялась на четвереньки и подползла.

—Приведи в порядок свою распутную подругу! — приказала Женщина-кошка, направляя Супергерл к Барбаре.

Супергерл послушно начала слизывать соки с лица подруги. Барбара тоже была измучена и хватала ртом воздух, но когда Супергерл начала лизать ее, она открыла глаза и мечтательно нашла язык Супергерл своим, и Супергерл не могла не перестать лизать, чтобы ответить на страстный поцелуй Барбары. Барбара начала стонать, когда Супергерл наконец прервала поцелуй и продолжила облизывать ее шею до грудей, тщательно слизывая каждую каплю спермы.

—Да, да, пожалуйста!

Барбара, тяжело дыша, она схватила голову Супергерл и прижала ее к своей киске. Однако послушная Супергерл настояла на том, чтобы вымыть каждый сантиметр ее тела, и все присутствующие насладились сексуальной игрой в борьбу между двумя супергероинями, пока Супергерл наконец не добралась до киски Барбары.

—Разве она не хорошая пожирательница пизд, шлюха? — дразнила Женщина-кошка стонущую Барбару.

—Д-да, мне это нравится… О, о, —простонала Барбара в ответ. Женщина-кошка похлопала Супергерл по заднице, и, как она узнала, Супергерл отвергла ее тело так, что они с Барбарой оказались в положении шестьдесят девять.

Барбара посмотрела на «член», направленный ей в нос, и, не дожидаясь приказа, жадно взяла его в рот и начала сосать….

В ту ночь Барбара не выдержала и заплакала, когда ее наконец оставили одну в камере. Ей было так стыдно за то, что она сделала. И все же она ничего не могла поделать. В течение следующего месяца ее каждый день подвергали одной и той же процедуре: вводили наркотики, пороли, а затем трахали толпой. Ее и Супергерл заставили выучить несколько поз. Например, Супергерл трахала ее и отсосывала парню одновременно. Когда парень кончал, Супергерл держала его сперму у себя во рту, а затем целовала Барбару, передавая ей сперму, которую она затем проглатывала. В то время как они обычно вылизывали друг друга дочиста после каждого порева, иногда каждой из них приказывали привести себя в порядок. Барбара сначала слизывала сперму со своих грудей, затем вытирала сперму с других частей своего тела и слизывала ее со своей руки. Как бы ей ни было стыдно, как только наркотики подействуют, Барбара будет делать все, что ей скажут, называя себя шлюхой или «Бэтпиздой» и умоляя, чтобы ее использовали.

Только после первого месяца Барбара осознала весь эффект своего обучения. В этот день она, как обычно, была прикована цепью. Но, к удивлению Женщины-кошки, она не сделала ей ни одной из своих обычных инъекций. Вместо этого, злобно улыбаясь, она немедленно начала пороть Барбару. Хотя порка была менее болезненной, Барбара, к своему ужасу, поняла, что ее тело, тем не менее, реагирует на нее. По мере того, как порка продолжалась, ее тело возбуждалось все больше и больше, и когда Женщина-кошка остановилась, ее киска уже была мокрой. В прошлом она могла сказать себе, что ее действия были вызваны действием наркотика, но теперь казалось, что это извращенное желание исходило от нее самой.

«—Во что я превращаюсь? Что они со мной сделали?» — мысленно закричала она. Она была шокирована и пристыжена, когда ее освободили от цепей и поставили на четвереньки. Женщина-кошка рассмеялась, засунув руку между ног Барбары, чтобы пощупать ее мокрую киску.

— Хмммм… —проворковала она, —С нетерпением ждешь своей обычной групповухи сегодня, шлюха?

—Нет! —с болью воскликнула Барбара.

—Нет? Тогда что это такое, а? —сказала она, держа свою руку, на которой блестели соки Барбары.

—Нет! —снова закричала Барбара. —Нет- ах! Ах! — она вскрикнула, когда Женщина-кошка сильно опустила хлыст на ее задницу.

—Не смей мне врать, Бэтпизда!

Женщина-кошка начала жестоко избивать Барбару. Теперь она била Барбару гораздо сильнее, и боль от удара хлыстом по и без того покрасневшей заднице Барбары была невыносимой.

—Ах! Ах! — Барбара вскрикнула и завертела бедрами, отчаянно пытаясь избежать хлыст женщины-кошки. Наконец она больше не могла этого выносить.

—Пожалуйста! Остановись! Ах! Ах! Пожалуйста! Я скажу все, что ты захочешь! Пожалуйста!

—Все, что я хочу? — Женщина-кошка все еще была недовольна и отхлестала ее еще сильнее. Кожа на заднице Барбары порвалась в нескольких местах, и крошечные капельки крови стекали по ее заднице.

—О, о, прости меня, о, —взмолилась Барбара, всхлипывая, — Это, это не то, чего ты хочешь, это пр-правда, о, о!

—Тогда скажи это, пизда!

—Я, я хочу, чтобы меня трахнули! Пожалуйста, остановись!

—Кто? Скажи это еще раз!

—Бэтпизда хочет, чтобы его трахнули, пожалуйста! Используй меня! Трахни меня!

Барбара все еще дрожала после того, как Женщина-кошка перестала ее хлестать.

—Давайте, ребята, —сказала Женщина-кошка, —Вы слышали, что сказала Бэтпизда!

И снова, к своему стыду, Барбара обнаружила, что автоматически раздвигает ноги, когда первый мужчина опустился на колени позади нее, направив свой член на ее киску.

—Возьми это, Бэтпизда! —усмехнулся мужчина, схватив ее за бедра и войдя в нее одним глубоким толчком.

—Уууууург! — Барбара издала стон одновременно удовлетворения и разочарования. Хотя трахаться было приятно, это все равно не шло ни в какое сравнение с тем, как это было с усилителем ощущений, и вскоре Барбара начала нетерпеливо постанывать и двигать бедрами навстречу толчкам мужчины. Наконец она больше не могла сдерживаться.

—По-пожалуйста! —умоляла она, постанывая все громче и громче, —Трахни меня сильнее! Сильнее! Сожми, сожми мои сиськи! Пожалуйста! Ах! Ах! — воскликнула она в отчаянии.

С этого дня обучение Барбары вступило в новую фазу. Женщина-кошка знакомила ее с одной новой игрушкой за другой. Не только простой кнут или хлыст для верховой езды, но и весло, прищепки, бондаж. Простого ощущения веревок, сжимающих ее тело, было достаточно, чтобы возбудить ее. И тогда она умоляла, чтобы ее использовали, сначала неохотно, но вскоре она поняла, что унизительные вещи, которые ее заставляли говорить, и унизительные способы, которыми она называла себя, также доставляли ей своего рода извращенное удовольствие. Ее использовали не так часто, как Супергерл, но Женщина-кошка злонамеренно перевела ее в новую камеру, которая была отделена от камеры Супергерл только стеной. В ночной тишине Барбара смутно слышала стоны Супергерл когда приспешники Женщины-кошки наносили ей свои ночные визиты, и она редко могла устоять перед искушением трахнуть себя пальцами, за что как она знала, на следующий день ее будут дразнить и наказывать за то, что она кончила без разрешения Женщины-кошки. Однажды утром Барбару разбудили Женщина-кошка и ее люди.

— Доброе утро, сучка! —весело сказала Женщина-кошка.

—Доброе утро, Госпожа, — кротко ответила Барбара.

—Хорошо! — Женщина-кошка замурлыкала, протягивая руку в камеру и поглаживая грудь Барбары, —Ты, несомненно, достигла значительного прогресса, моя маленькая Бэтпизда! На самом деле, ты оказался более способной, чем я думала! Так что, чтобы быть хорошей владельцей, я собираюсь дать тебе награду!

—Вознаграждение? —осторожно спросила Барбара, ее внимание было отвлечено пальцами Женщины-кошки на ее торчащих сосках.

—Да! И угадайте, что это такое? Мы едем домой!

—Д-дом?

Прежде чем Барбара смогла полностью осознать, что говорит Женщина-кошка, ее люди открыли дверь камеры и схватили ее. На нее быстро надели повязку на глаза, кляп с шариком и кожаную сбрую. Тысяча вопросов пронеслась в голове Барбары, пока она пассивно позволяла мужчины затянули ремни в темноте.

«—Чего хочет Женщина-кошка на этот раз? Что с ней станет, когда они вернутся в Готэм-Сити? Будет ли она выставлена на всеобщее обозрение в качестве трофея Женщины-кошки?»

Но ощущение, вызванное кожаной сбруей, вскоре полностью завладело ее вниманием. Это была сбруя с тремя горизонтальными лямками, одна над ее грудью, одна под ними и одна вокруг талии, удерживаемая вместе толстым вертикальным ремнем, который проходил спереди вниз между ее ног вверх по спине. Ее запястья были пристегнуты к кожаным наручникам, прикрепленным к ремню вокруг талии, и когда приспешники Женщины-кошки затянули вертикальный ремень, чтобы он сильнее прижался к ее киске, она издала приглушенный стон. Барбара смутно осознавала, что ее погрузили в фургон, затем в вертолет, а после того, как вертолет приземлился, снова в фургон. Сначала ее инстинкт, как Бэтгерл сказала ей обратить внимание на состояние дороги и любые другие приметы на то, где они могут быть, но все, что она могла сделать в конце, это сжать ноги вместе, извиваться и тереться киской о внутреннюю сторону ремня.

—Эй, шлюха, мы дома! —весело сказала Женщина-кошка, снимая повязку с глаз Барбары. После того, как ее глаза привыкли к свету, Барбара смогла увидеть, что находится внутри большой комнаты, которая немного напоминала Пещеру Бэтмена со всевозможными приборами и мониторами. Женщина-кошка сидела в большом вращающемся кресле перед панелью управления и несколькими мониторами.

—Это мой новый дом, сучка, —сказала она, —щедро финансируемый жителями Метрополиса.

—Чт, чего ты хочешь? Что ты собираешься делать? —встревоженно спросила Барбара.

—Что я собираюсь делать? Я не знаю, —проворковала Женщина-кошка, —Как ты думаешь, что мне делать с этими милыми маленькими игрушками, шлюха? В любом случае, — продолжала Женщина-кошка, —По крайней мере, сегодня я знаю, что собираюсь с ними делать. Видешь этот монитор? Эта машина передо мной может делать много вещей, —сказала она, указывая на панель перед собой, — Например, она может глушить все трансляции и превращать каждую местную телевизионную станцию в мой собственный канал, Пизда, или в твой собственный канал, Пизда, если быть точной, —она злобно рассмеялась, нажимая кнопку.

Сразу же на мониторе начали показывать одну из бесчисленных групповух Барбары.

—Нет! —в смятении воскликнула Барбара.

—Нет? — Женщина-кошка дразняще спросила, — Почему бы и нет? Я уверена, что твой отец был бы рад узнать, чем ты занимался в последнее время. Или, может быть, ты предпочитаешь другую сцену? — она нажала перемотку вперед, и сцена переключилась на Барбару, мастурбирующую в одиночестве в своей камере.

—Пожалуйста! — взмолилась Барбара, — Я умоляю тебя! Госпожа! Ты можешь делать все, что угодно, но не позволяй моему отцу видеть меня такой! Это убьет его! Пожалуйста! Я сделаю для тебя все, что угодно!

—Все?

—Да! Только не показывай это моему отцу!

—О, кстати, я слышала, что тебя уволили из библиотеки Готэм-Сити, — — сказала Женщина-кошка, внезапно меняя тему.

—Что? — удивленно спросила Барбара.

— Знаешь, тебя так долго не было, что им пришлось найти замену.

—Э-э, —ответила Барбара, все еще озадаченная.

—Но не волнуйся, я нашел тебе новую работу! Ты знаешь Мадам Дюваль?

В этот момент Барбара наконец поняла, к чему клонит Женщина-кошка.

—Нет! —запротестовала она.

Мадам Дюваль была владелицей частного, джентльменского клуба. Барбара и некоторые активисты много раз подавали петиции с требованием о его закрытии. Ее отец, комиссар Гордон, тоже хотел закрыть его, но «Мадам», похоже, находилась под защитой многих богатых и влиятельных людей в городе, тех, кто, как подозревала Барбара, сами были его членами. Работать на мадам Дюваль означало бы стать проституткой, а она ни за что на это не пойдет.

—Ну, что ты думаешь? — промурлыкала Женщина-кошка, — По крайней мере, твой секрет будет в безопасности от твоего отца, если он, конечно, не член клуба…

—Нет! —снова закричала она.

—Нет? Ты уверена? — сказала Женщина-кошка, вставая со стула и становясь перед Барбарой, —Но я думаю, что это была бы идеальная работа для тебя! —воскликнула она с притворным удивлением, схватив Барбару за правый сосок. —Посмотри на себя! Ты промокла в тот момент, когда на тебя надели эту сбрую! И не думай, что мы не видели, как ты пытался кончить во время поездки! Посмотри, какая ты теперь мокрая! А? Ты маленькая шлюшка! — она жестоко ущипнула и потянув Барбару за сосок, заставляя ее морщиться от боли. —Ты Бэтпизда! Шлюха! И это идеальная работа для тебя! Сделай это, или я разошлю видео! Я позабочусь о том, чтобы комиссар получил личную копию! Ты пизда!

—Ах! —вскрикнула Барбара, когда ее грудь приняла форму конуса.

— Нет! Пожалуйста! Не делай этого! Ах! Хорошо! Я, я сделаю это!

Барбара чувствовала себя так, словно ждала своей казни, когда они ждали мадам Дюваль в ее роскошном особняке. Она все еще была полностью обнажена, если не считать кожаной сбруи, и кляпа. Ей точно сказали, что делать, и теперь она чувствовала, как ее киска становится все горячее и горячее, поскольку она предвкушала еще больше унижений.

—Привет, Женщина-кошка, моя дорогая! —сказала мадам Дюваль преувеличенным тоном, входя. Ей было чуть за сорок, она была элегантно одета в синий бархатный халат. После того, как они поцеловали друг друга в щеку, мадам повернулась к Барбаре.

—Боже мой, —воскликнула она, —Я бы не поверила в это, если бы не видела сама! Это моя дорогая мисс Барбара Гордон! Что привело тебя сюда, Мисс Гордон? Больше не пытаешься меня унизить?»—Барбара почувствовала одновременно гнев и стыд, но, как и велела Женщина-кошка, она не ответила и опустила голову. —Значит, то, что сказала Женщина-кошка, было правдой, да? Это и есть маленький секрет под твоим надменным лицом? Что ты хочешь работать на меня?

Закрыв глаза, Барбара кивнула. Хотя мадам находила ситуацию немного странной, она не могла упустить возможность отомстить своему заклятому противнику.

—На самом деле, у мисс Гордон есть очень особая тайная фантазия, —добавила Женщина-кошка, —Она хочет быть одетой как Бэтгерл и быть изнасилованной кучкой преступников!

—О, правда? —спросила мадам Дюваль, разразившись смехом. —Ну что ж я уверена, что это можно устроить!

—Значит, это сделка? —спросила Женщина-кошка.

—Да, конечно, она будет работать здесь раз в неделю, я буду держать ее личность в секрете и давать ее только своим особым клиентам, верно?

—Да, и убедись, что она получит «особенный» вид… —промурлыкала Женщина-кошка.

—Конечно! — сказала мадам Дюваль, смеясь, —Но я думаю, что у меня есть кое-что для нее прямо сейчас. Какая-то приветственная церемония!

Джеймс Гордон не был счастлив. Все, на что он согласился в тот вечер, было выпить с мэром, а потом одно привело к другому —фраза, которая подводит итог всем его отношениям с этим человеком. Когда Фрэнк Паттерн впервые прибыл в Готэм-Сити, Джеймс Гордон все еще был старшим инспектором. Как и многим консервативным уроженцам Готэма, ему совсем не нравился этот человек. Во-первых, он был аутсайдером, а во-вторых, он был миллионером, сделавшим себя сам, выскочкой. В те времена Готэм-Сити все еще был снобистским, старомодным обществом, в котором унаследованное богатство ценилось более высоко. Но потом пришел Фрэнк Паттерн, принеся с собой всевозможные идеи развития, и под его влиянием аристократия Готэма стала промышленниками и спекулянтами, приобретя богатство, о котором даже они никогда не мечтали. Другие последовали его примеру и стали миллионерами, сделавшими себя сами, как и сам Паттерн, и все они любили его. Но на Джеймса Гордона это не произвело впечатления. Для него все это было жадностью, а не предпринимательством.

После того, как он стал комиссаром полиции, он приказал провести несколько расследований в отношении Паттерна, чтобы выяснить, есть ли что-то противозаконное в его деловых отношениях, но не смог найти ничего плохого. К его разочарованию Фрэнк Паттерн занялся политикой и легко стал мэром, а в качестве комиссара ему часто приходилось работать вместе с ним. Оглядываясь назад, Джеймс Гордон все еще не мог понять, почему он позволил себе подружиться с этим человеком. Затем Фрэнк Паттерн начал давать ему советы о фондовом рынке. В то время у Джеймса Гордона было очень мало интереса к акциям и знаний о них, но его дочь была еще маленькой, и он хотел отправить ее в престижную школу в Готэм-Сити, и хотел, чтобы у нее была комфортная жизнь, когда она вырастет. Поэтому снова и снова он делал инвестиции, следуя советам Паттерна. К тому времени, когда он понял, что то, что они делали, было не очень законным, было уже слишком поздно, и он оказался в руках Паттерна. Паттерн никогда не заставлял его делать ничего противозаконного, но он обнаружил, что уступает всем его просьбам, начиная с определения приоритетов полиции и заканчивая ночной выпивкой, которая сегодня вечером выродилась в посещение клуба, который он презирал.

Джеймс Гордон чувствовал себя смущенным, злым и запуганным, когда следовал за Фрэнком вошел в главный зал клуба мадам Дюваль. Он видел много знакомых лиц, и ему пришлось выдавить улыбку, когда он приветствовал их, а они понимающе улыбались ему в ответ. Он никогда в жизни не был ни в одном подобном месте, и, к его небольшому облегчению, это было на самом деле совсем как на любой коктейльной вечеринке, за исключением того, что вино разливали обнаженные, красивые, молодые девушки, и помимо того, что гости угощались напитками на подносах, которые держали эти девушки, гости также угощались их свежими, молодыми грудями и идеально круглыми ягодицами. Когда девушка предложила ему свой поднос, он нервно взял бокал и отвернулся от нее. К счастью, Фрэнк Паттерн пришел ему на помощь.

—Давай, Джеймс, я тебе кое-что покажу.

Он втащил комиссара через дверь в маленькую комнату. Кроме них, в комнате было всего несколько человек, что заставило Джеймса Гордона чувствовать себя намного комфортнее. В центре была небольшая платформа, а на ней стояла женщина на четвереньках. Ее живот покоился на маленьком табурете, а запястья и лодыжки были прикованы наручниками к платформе. Ее волосы были собраны в конский хвост, и она была полностью обнажена, за исключением черной кожаной маски, которая закрывала верхнюю половину ее лица, кляп-кольцо и толстый кожаный ошейник. Маска показывала только ее глаза, и вместе с кольцом-кляпом было невозможно сказать, как она выглядела, но по ее стройному телу и гладкой коже можно было подумать, что она довольно молода. После того, как они вошли, дверь сразу же закрылась. Рядом с обнаженной девушкой стояла женщина, и комиссар Гордон узнал в ней мадам Дюваль. Она вежливо улыбнулась ему, и ему неохотно пришлось кивнуть в ответ.

—Что ж, джентльмены, — мадам Дюваль подняла глаза и громко сказала, —Это Малышка, одна из наших новых девушек. Не позволяйте себя одурачить ее скромной внешности. У Малышки есть очень дикая фантазия – она хочет быть Бэтгерл и хочет, чтобы ее схватила кучка очень—очень непослушных мальчиков!

Среди мужчин раздался взрыв смеха, сопровождаемый какими-то приглушенными звуками со стороны девушки.

—В качестве приветственного подарка нашей новой девочке я сейчас собираюсь подарить Малышке ее собственный знак летучей мыши, и я хотела бы пригласить вас, джентльмены, стать свидетелями этого! Мистер Уайт, не могли бы вы помочь, пожалуйста?

Мистер Уайт был мужчиной в черном костюме. Услышав слова мадам Дюваль, он открыл портфель, который держал в руках, и достал тату-пистолет. Наблюдая за всем этим, Джеймс Гордон не мог не заметить, что девушка пристально смотрит на него. На самом деле, с того момента, как он вошел в комнату, он чувствовал, что ее взгляд не отрывается от него. Более того, казалось, что она смотрела на него каким-то сердитым, обвиняющим взглядом, что вместе с его собственным чувством вины заставляло Джеймса Гордона чувствовать себя крайне неуютно.

Держа девушку за талию одной рукой, мистер Уайт поднял тату—пистолет и начал свою работу. Маленький символ летучей мыши уже был очерчен на маленькая часть спины девушки, чуть выше расщелины ее стройной задницы. Когда пистолет коснулся ее кожи, девушка застонала под кляпом и начала тяжело дышать. Но, кроме этого, девушка не двигалась, вероятно, потому, что была крепко привязана. Теперь, когда темно-синий символ был почти закончен, комиссар Гордон заметил, что ее глаза все еще прикованы к нему. Он также мог видеть, что ее соски были напряжены.

«—На что ты смотришь, шлюха», —подумал он, получая удовольствие от таких извращенных вещей, как это.

—Заинтересовался? —голос Паттерна звучал скорее насмешливо, чем обеспокоенно, — Почему бы тебе не попробовать? — сказал он, подталкивая комиссара вперед, так что тот оказался лицом к лицу с девушкой. К этому времени татуировка была закончена, и несколько гостей водили руками по телу девушки, сосредоточившись на ее грудях. Когда к ней обращались, девушка слегка покачала головой и издала еще несколько приглушенных стонов.

«—Как ты смеешь так смотреть на меня, шлюха», — подумал Джеймс Гордон, расстегивая молнию и вынимая свой полустоячий член. Девушка начала, издавать еще больше звуков, но ошейник помешал ей отвернуть голову, когда он вставил свой член через кольцо-кляп ей в рот. Сначала она была выбита из колеи, как будто пыталась вытолкнуть его своим языком, но вскоре она начала жадно и умело сосать его член доставляя Джеймсу Гордону ощущения, которых он никогда раньше не испытывал. Он не мог поверить в то удовольствие, которое испытывал. Как могла такая юная девушка доставлять такие удовольствия совершенно незнакомому человеку! И вспомнив ее имя, его охватило чувство вины, когда он представил, какой была его собственная дочь и, что бы она сказала бы, если бы знала об этом, из-за этого он еще больше разозлился на девушку.

—Шлюха! —пробормотал он себе под нос, когда она жадно проглотила его сперму.