Прочел, на каком-то сайте рассказ, и решил написать продолжение. Думаю автор не обидится на меня.

«Было это или не было-2», или «Просто Малышка».

Я смутно помню остаток дороги. Помню, что доехали быстро и молчаливо. Помню, что в машине было тепло от переполнявших нас чувств. Тепло и пьяно. Пьяно той легкостью тихой радости удовлетворения, когда уже нет ничего более… « — Завтра в восемь вечера, там же». Кинула она коротко вместо прощания, и убежала.

Вечером, дома, я лежал, смотрел на бант и думал, было это или не было. Да и сам факт происшедшего, накладывает отпечаток нереальности. Разве что непослушный, забытый ею бант, оставшийся под лобовым стеклом, вселял хоть какую-то уверенность в действительности факта случившегося со мной. « — Гореть мне в Аду, за растление малолетки».

Только мая любовь к сексу заставила меня поехать на это свиданье. Я подъезжал к назначенному месту, последний поворот. Моя малышка, в бледно-розовом платье, ждала у обочины (я ее еле узнал), и нырнула в машину, едва я успел притормозить.

—Привет, «вкусненький». —Она поцеловала меня. —Дорогу к «Заводским» дачам знаешь?

—Да.

Мне не раз приходилось бывать там на рыбалке, места, там, были отменные, и природа красивая. Я даже мечтал там дачу себе прикупить, с огородом в берег.

—Тогда поехали.

Машина быстро катилась по асфальту.

—А как зовут мою юную любовницу?

—Валерия, или просто Лера.

—Меня Сергей.

—Сережа, давай помолчим, мне нравится ехать молча в машине и вглядываться как горизонт «убегает».

Наверно предвидя мои расспросы, о ее возрасте, о нравственности, о родителях, и не желая на них отвечать, она предпочла тишину. Я не стал настаивать на разговоре, и предпочел время от времени рассматривать свою спутницу. Аккуратно уложенные прической волосы делали ее старше, платье, приятно облегает ее грудки (без лифчика) которые, каждая, размером с мой кулак, соски горошинами, дразня выпирают. И сегодня вместо вчерашних ботиночек, аккуратные «шпильки». Через пол часа молчания машина въехала в дачный поселок. Лера указала на приятный домик, и когда машина остановилась, вышла открыть ворота.

В доме было чисто, что скрывало название «дачного». Без лишней мебели комната казались больше, диван, с двумя пуфиками, да комод, если не считать занавесок, с ламбрекенами, на единственном окне, и толстого ковра у дивана. Она подвела меня к дивану, а когда я сел, впилась в мои губы, обвив мою шею тонкими ручками, и став на колени по обе стороны меня. Губы у нее были горячими и нежными, я прижал ее тело к себе, и, через тонкую ткань рубахи и платья, почувствовал, как в меня уперлась ее упругая грудь. Другой рукой я нырнул под платье, и ощутил в руке ее ягодицы в шелковых трусиках. Лера подняла руки вверх, давая мне понять что платье мешает, на счастье я не был «тупым», и через мгновенье «малышка», голенькая, в трусиках, поспешно, лихорадочно расстегивала пуговицы на моей рубашке. Когда с рубахой было покончено, она, с новой жадностью, накинулась на мои губы, плотно грудью прижавшись ко мне.

—Сегодня я буду командовать. —Сказала Лера оторвавшись от моих губ.

—Она прикрыла мои губы рукой.

—Я так хочу, Сережа. —Лера встала с дивана. —И, разденься, пожалуйста. —Добавила выходя с комнаты.

Она вернулась с тазом, теплой водой в чайнике и мыльницей, приятная улыбка озарила ее лицо, когда она увидела торчащий Хуй, с подтянутыми яйцами. Я сидел на диване голый, слегка раздвинув ноги. Лера поставила таз на пол. Она подошла ко мне, обвила ствол Хуя ладонью, и потянула за собой, я, повинуясь, двинулся за ее рукой, и присел, на корточки, над тазом. Малышка (я ей дал еще одно имя), приятно двигая руками, мыла торчащий Хуй и анус, углубляя в него свой пальчик, потом обтерла нежным, махровым полотенцем, и, когда я встал, не удержалась от соблазна, прильнула к головке ртом.

—Твой Хуй очень вкусный. —Сказала она, выпустив головку изо рта. —У меня до сих пор, во рту, приятный вкус твоей, вчерашней, спермы, а сегодня я вижу что он еще и красивый у тебя. Сережа, я знаю что все мужчины страдают по поводу размера своего Хуя, но тебе не о чем волноваться, у меня мелкая пещерка, и будь Он хоть на сантиметр больше, или немного толще мы бы больше не встретились.

—Я боюсь что нам действительно не стоит встречаться, иначе меня посчитают «педофилом» (совратитель малолеток). Лера улыбнулась.

—Мне вчера исполнилось восемнадцать, я просто маленькая. —Она объясняла играясь рукой с Хуем.

Малышка и в правду была маленькой, стоя рядом со мной, в полный рост, ее верхняя часть головы ровнялась с сосками моей груди. —Родители нормальные были, а я маленькая.

—Извини, почему были?

—Они погибли, год назад.

—Прости.

—Все нормально, Сережа, а ты женатый?

—Нет, разведен.

Я присел на корточки снял с нее трусики, обнажая, голенькую, без волос, Пизденку, а когда Лера зависла ею над тазом аккуратно подмыл и просушил полотенцем, ее и попу. Потом Малышка задернула шторы, комната наполнилась полумраком, достала из комода простынь и разостлала на ковре.

—Сережа, ляг на спину.

Дважды, меня, просить не пришлось, растянувшись на свежей простыне и раскинув ноги, я любовался ее миниатюрным телом, которое устремилось ко мне. Это было совершенное женское тело в миниатюре, широкая, полная, относительно ее грудной клетке, грудь, над осиной талией, заслуживала особого восхищения.

—Не хорошо, только, с днем рождения получилось. —Пробормотал я. —Подарок за мной.

—Самый дорогой подарок тот, который нравится, и я себе уже выбрала.

—И что это, если не секрет.

Лера присела на мою ногу и склонилась над Хуем обвив ствол ладонью, изучая каждый его сантиметр.

—Ты же подаришь мне Его?

Малышка медленно водила, нежно сжатой ладонью по стволу, играя, другой рукой, с яйцами, перебирая их и нежно царапая мошонку.

Мне очень понравилось ее признание, по поводу размера моего Хуя, и я млел от гордости и ласки.

—А как же я без Него буду писать? —Переводя дух спросил я.

—Я доверю, свой подарок, тебе, чтоб я Его не потеряла, а когда я соскучусь, за Ним, ты мне Его будешь давать.

—Такое предложение меня устраивает. —Она, с радостной улыбкой, посмотрела в мои глаза. —Тогда, Дорогая Лера, прими, в знак моего уважения, к тебе, этот несравненный, бесценный подарок, и пусть Он принесет, тебе, много, много радости.

—Милый Сережа, я принимаю в подарок, этот замечательный твой Хуй, и в знак моей благодарности, Он у меня будет первенцем, и я приму Его сегодня в себя.

—Прости, но насколько я успел заметить, ты не девственница?

—Это мамин вибратор постарался, так что в наше время и девственницы дефлорированными встречаются. А сейчас я хочу поиграть со своим подарком, Он живой и не дрожит как вибратор. —И она целиком отдалась игре с Хуем.

Я закрыл глаза и предался приятным ощущениям, внимая ласки своей Малышки через Хуй. Она Его гладила и нежно царапала, облизывала, покрывала весь поцелуями и сосала. Обняв ствол Хуя нежно влажными губами, и оттянув крайнюю плоть, вводила и выводила изо рта. Несколько раз поперхнулась, пытаясь заглотить Его на всю длину, но это у нее не получилось, раздосадованная она выпустила Хуй изо рта и нежно погрызла его зубками у основания. Я сходил с ума от такой ласки, меня уже всего трясло, и я решил не оставаться в стороне, и попросил Леру чтоб она дала мне полизать ее Пизденку.

—Мне и самой хочется испытать, какие чувства вызовет такая ласка. А как мне это сделать?

—Просто стань над моим лицом на коленях.

Она вся дрожала от похоти, когда я прижался ртом, к губкам ее Пизденке. Горячие губки, по детски голенькой Пизденки, доставляли мне огромное наслаждение, я вылизывал губки запускал язык во вход, орудуя им там из стороны в сторону, теребил языком и сосал клитор. Малышка, ойкая и айкая, задыхалась от ласки.

—Я хочу твой Хуй вовнутрь. —Сказала Лера и поползла по мне к Хую.

—Только хорошенько потри головку о губки.

Она зависла над ним, тря промежность головкой, и, лихорадочно, массируя ею клитор. Потом направила разбухшую головку в дырочку входа и медленно стала надевать себя на Хуй.

—Ой! Ой как приятно, ой. Ой какой Он горячий и гладкий, у меня, аж в нутрии, все дрожит и течет.

Головка, обильно смоченная соком Пизденки, плавно раздвигала стенки тесного входа влагалища, которое с жадностью хотело поглотить весь Хуй, но разные размеры препятствовали и Малышке пришлось привстать и повторить попытку.

—Не получилось. Сейчас еще раз попробую.

—А если опять не получится?

—Молчи! Все равно на него сяду. Ой, как я хочу Его в себя. Ой! Ой, я сейчас кончу. —Но на этот раз ее затрясло и из ее рта вырвался в наружу возглас наслаждения. —Ой! Ай! Ах!

Меня тоже начало мутить и я, в порыве, сделал резкий толчок Хуем вверх, головка проскочила мышцы Пизденки и Хуй до половины провалился вовнутрь. Лера вскрикнула, но поняв что она, наконец оказалась, на долгожданном Хуе, и он в ней. Начала плавно опускаться и подниматься на нем, постепенно погружая все глубже и глубже Хуй в себя. Но так продолжалось не долго, Хуй начал пульсировать, Малышка нанизала себя на Хуй столько насколько смогла, и в это время в нее ударила мощная струя спермы. Наши возгласы, от оргазмов, слились воедино. Лера развернулась и, не выпуская Хуя из Пизденки, мокрая от пота, легла на меня, упершись в меня сосками.

—Вот это Хуй. Я никогда не думала что Ебаться, по настоящему, так приятно.

—Тебе не больно? —Проявил я заботу.

—Нет. Я еще хочу поебаться, пока Хуй мягкий. Пусть Пизденка разрабатывается.

Она привстала, опершись в меня ладонями, и заерзала бедрами. Не совсем опавший Хуй погрузился в горячую, несдержанную Пизденку весь, до яиц.

—Ух ты, как приятно на Нем сидеть. Вот это да!

Стенки влагалища приятно сжимали его, и когда они начали вибрировать, от очередного оргазма Малышки, Хуй снова стал просыпаться, увеличиваясь в размере.

—Сережа, Хуй опять становится большим. Мама моя, как я рада, мне так понравилось Ебаться. Но у меня уже нету сил.

—Хорошо дорогая, ложись на меня я сам тебя поебу, мне тоже, очень сильно, хочется Ебаться.

Лера упала на меня разметав ноги по простыне, а когда я начал фрикции, подобрала колени и прижала, их, к моим бокам. Какое это было наслаждение, Ебать такую крошку. Она со стонами терлась об меня сосками, в то время когда я впихивал в нее Хуй, держа ее за бедра. Малышка стонала, подвывала, скулила и это разжигало меня еще больше.

На улице уже зажглись фонари, и в их лучах, мокрое от пота, маленькое тело Леры ерзалось по мне, при толчках моего Хуя. Раздроченная Пизденка уже впускала в себя Хуй на всю длину, когда, под давлением оргазма, я начал делать резкие и глубокие толчки, Лера взвыла от наслаждения.

—О, моя маленькая, какое приятное наслаждение Ебать тебя.

Это все что я успел сказать, и упершись своими руками в ее плечи вогнал в нее Хуй по самые яйца. Нас вместе трясло в экстазе, кричащих, рычащих, фыркающих, как умалишенных.

С пол часа мы лежали, отдыхая, не проронив ни слова. Потом Малышка подползла, по мне, к моему лицу и жаркими, благодарными поцелуями ни оставила пропущенным ни одного сантиметра.

—После того, что сегодня произошло, и умереть не жалко, чего ЕЩЕ можно ждать от жизни?

—Дорогая, ты не будишь против того, чтобы, перед тем как умереть, мы бы встретились еще несколько раз, в сласть поебаться?

Ты сама ответила на свой вопрос, ждать когда можно будет «ЕЩЕ».

—Все. Я больше не хочу умирать. Я хочу чтобы мы «ЕЩЕ» встретились, и хочу чтобы это было ЕЩЕ ни раз. Мне очень понравилось, с тобой, Ебаться. Это потрясающе, ни с одним вибратором, в мире, не сравнить. Мне показалось что я была на небесах, когда Хуй выстрелил своей спермой в меня.

Она нагнулась к Хую и язычком вылизала, и высушила все, у его основания, вместе с яйцами, а потом, погрузила, весь Хуй, в свой ротик, высосала остатки спермы из канала, и вылизала ствол.

—Мне это очень понравилось. —Сказал я благодарно гладя ее волосы.

—Мне, просто до ужаса, хотелось сделать тебе приятно.

—Тебе это удалось. Спасибо.

Мне захотелось ее поцеловать и я ни стал противиться своему желанию, потянул ее за руку и она послушно легла рядом. Я целовал ее в губы, шею, плечи, опустился ниже и прильнул, по очереди, к соскам. Целовать ее грудь было очень приятно, и я задержался там на долго, чувствуя как Малышка вздрагивает.

—Сережа, милый, мне очень приятно с тобой, но нам надо ехать. Печально будет омрачать, сегодняшний, вечер пустыми стенами, обворованной квартиры. —Я ослабил свои натиски. —Ты не обиделся?

—Нет. К тому же завтра на работу. —Слукавил я, щадя ее самолюбие, хотя на душе скребли кошки, и мне не хотелось с ней расставаться.

На самом деле, мне хотелось проглотить мою Малышку.

До города, мы, доехали удивительно быстро.

По пути я спросил Леру « — что означала вчерашняя форма школьницы?»— она объяснила, что в свой день рождения, она хотела, чтоб ее выебали настоящим, живым Хуем. А так как, взрослые мужчины, не обращали, на нее, своего похотливого взора, она решила попытать счастья среди выпускников, но к сожалению, кто не ходил парами, были или пьяны или обкурены, и тогда она остановила мою машину. А не отдалась мне, в первую встречу, потому что вкус спермы затмил ее разум. Мы поцеловались на прощание.

—Сережа, если б ты только знал как мне ни хочется тебя отпускать. Мне очень не ловко, но я снова, очень сильно, хочу Ебаться.

—Так что же заставляет тебя, гнать меня в ночь, от себя?

—Но ведь ты, и так уже, кончил два раза.

—Ну, если б мне посчастливилось, сейчас, съесть бутерброд, я думаю, тебе бы, пришлось еще ни раз вскрикнуть, от оргазма.

—Милый, я умею делать изумительные бутерброды. Не хочешь ли ты подняться ко мне? За домом свободный гараж, мне только нужно за ключами сбегать, а дома найдется рюмочка, хорошего коньяка.

—С удовольствием, дорогая, я останусь у тебя на ночь, и займусь с тобой сексом. Я, надеюсь, ты позволишь мне принять освежающий душ?

—Сережа, милый, да ради тебя, и твоего потрясающего Хуя, я согласна на любые требования. —И жарко поцеловав меня в губы выскочила из машины.

Женский порядок, квартиры, сразу бросился в глаза, холостого мужчины. Лера предложила мне принять душ, я не стал ей перечить и направился в ванную, по пути раздевшись до гола в зале. (Я там приметил хороший, толстый ковер. А для любовной схватки, лучшего помоста, не придумаешь).

Прохладная вода, приятно восстанавливала силы, увеличивая голод. Вошла Малышка, тоже голенькая, и тут же нырнула ко мне под душ, незамедлительно уделив внимание Хую.

—Сережа, можно я твой Хуй пососу, пока он мягкий.

—Конечно можно. Тебе понравилось сосать Хуй мягким?

—Я еще не знаю что лучше, но когда Он твердый и большой, это что-то другое, а когда мягкий Он помещается весь во рту, и удовольствие, от этого, совсем другое.

Она нагнулась и всосала, в свой ротик, весь Хуй, по самые яйца. Да, это было очень приятно, и когда, от теплоты рта и ласк язычка, Хуй стал увеличиваться в размерах, я даже немного пожалел. Лера долго сопротивлялась росту Хуя, не желая уступать ни сантиметра, но в конце концов была побеждена, поперхнувшись она выпустила его из ротика. Но это ее не остановило и она стала гладить влажной головкой свои соски. Я обмыв ее тело смотрел на ее игру.

—Ты подмоешь меня? —Оставив Хуй в покое, спросила она.

—С удовольствием.

Я присел на край ванны, она тут же примостилась на моих разведенных ногах, прижавшись к Хую спиной, раскинув свои ноги, по обе стороны моих, давая полный доступ к промежности, и я принялся за дело. Омовение имело чисто ритуальный характер, скорее всего ей хотелось чтоб я с ней поиграл. Я обмыл Пизденку теплой водой, погладил влажные губки, потеребил клитор, побывал пальчиком внутри, потом намылил руку и скользнул, между нашими телами, к ее попе, мыльный палец легко пропустили в анальную розетку.

—Ох! —Малышка сжала руки на моих коленях.

—Тебе больно?

—Нет, приятно. Поеби меня пальчиком в попу, мазь рядом на полочке.

—Лучше упрись руками в дно ванны.

Держа ее за талию, (преимущество легкой женщины, —ее можно крутить не боясь надорваться) я поднес, ее промежность, к своему лицу. Поиграв с Пизденкой язычком и губками, я переместился к ее, голенькой, без волос, попе, и, пощекотав розетку, надавил твердым языком на анус, мышцы дернулись и сжались. Я прижался губами к попе и стал всасывать розетку ануса в свой рот, одновременно буравя языком вход в попу, Лера крикнула, затряслась всем телом, и забилась в экстазе, я оставил анус в покое и стал лизать губки и клитор ее Пизденки, а когда она перестала биться я вернул ее в нормальное положение (головой вверх). Лицо Малышки горело красным закатом, она поседела, немного, присев на моем колене, держась за ствол Хуя, потом встала, развернулась ко мне спиной, и стала ловить головку Хуя губками Пизденки, я, обеими руками, помог ей раскрыть вход, и она прижалась им к головке, плавно нанизывая себя на Хуй. Она Еблась нанизывая себя все больше и больше. Наверно принять, в себя, сразу весь Хуй было для нее задачей невыполнимой. Я, дотянулся до полочки, взял крем, обильно смазал средний палец, и прижал его к розетке попы, его сразу впустили вовнутрь, Лера утвердительно закачала головой. Костяшками пальца, я хорошо чувствовал, как ходит головка во влагалище, наверно это не оставило без внимания и Малышку, она прогнула спинку, насаживая себя обеими дырочками, и только простонала:

—Глубже.

Я взял ее, свободной рукой, за плечо и несколько раз дернул к себе, глубоко нанизывая ее, одновременно, на Хуй и на палец. Лера застыла, прижавшись ко мне, с силой опершись о стену руками, она дрожала как пораженная током, и ее обе внутренности пульсировали, Хуй утопал в горячей Пизденке, головка во что-то упиралась, я не выдержал и… Кончать было очень приятно, видя перед собой, миниатюрную, женскую фигурку. Малышка, освободившись, повернулась ко мне, с мылом вымыла мою руку, которая недавно атаковала ее попу, нагнувшись взяла Хуй в ротик, освободила канал от остатков спермы, приговаривая « — вкусненько», вылизала все вокруг, обмыла его теплой водой и прижалась ко мне в поцелуе.

—Сережа, милый, не обижайся пожалуйста, на меня. Сейчас я тебя покормлю и мы пойдем отдыхать, на ковре я уже послала постель.

От одного напоминания, о еде, заныло и засосало под ложечкой.

—Ну, что ты, я вовсе не обижаюсь. Но кушать, действительно хочется.

Двойные бутерброды, с ветчиной и сыром, после рюмки коньяка медленно один за другим исчезали с тарелки, салат из свежих овощей, тоже, оказался, очень кстати. Лера, сидела с боку стола, она смотрела, на меня, с не затаенным интересом, ее голова лежала на сложенных, поверх стола, руках, ножки, свисали со стула, не доставая до пола, спинка, прогнулась в талии, и ее ягодицы маняще округлились, будя во мне сексуальные воображения и фантазии. Сама она, выпила немного коньяка и съела один бутерброд.

—Извини, я, наверно, уничтожил, твой недельный запас провизии?

—Нет. Мне просто нравится смотреть как ты ешь. —Она потянулась, закинув ручки за голову. Ее, упругие грудки, подались вперед розовыми сосками, и еще больше округлились.

—Ты очень красивая и сексуальная. Я очень рад что встретил тебя.

—Спасибо, мне очень приятно это слышать.

—Лерачка, одень шпильки, пожалуйста.

—Ты ненасытен, но мне очень приятно, что тебе нравится мое тело.

Она выпорхнула из кухни и, через минуту, вошла. На ней были тонкие, классические, бледно-розовые, гипюровые трусики-шорты, с глубокими вырезами и мелкой бахромой.

—Как я тебе?

Она встала, передо мной, в фас, слегка наклонилась, прогнула, ближнюю ножку назад, дальнюю чуть согнула в колене, приподняв каблучок шпильки, слегка вывернула ближнюю ручку и ладошкой оперлась в ягодицу, дальней оперлась чуть выше колена, дальней ноги, и закинула назад головку. Зрелище было потрясающим. Да, эта девочка, знала цену грации, и умело пользовалась ей. Малышка засмеялась, увидев как на ее глазах, оживает мой Хуй, увеличиваясь в размерах.

—Потрясающе! —Воскликнула она. —Я всегда мечтала, чтоб мужчина так возбуждался, глядя на меня. Тогда я тебе еще кое-что покажу.

Лера выпорхнула и через секунду вошла снова, но уже без трусиков. Встала, на расстоянии вытянутой руки, спиной ко мне, прогнула назад слегка расставив ножки в шпильке, подняла ручки к голове и прогнула осиную талию, повернув бюст так чтоб были видны ее груди, выпятила ягодицы, которые раскрылись, предоставляя моему взору, розовую розетку ануса и губки Пизденки.

Я сглотнул слюну в сухое горло, меня трясло. Хуй торчал коромыслом с пульсирующим стволом, и вздутыми венами, который венчала набухшая, темно-пурпурная головка. Инстинктивно моя рука потянулась к ее промежности, и я плавно провел пальцами по губкам ее Пизденки.

—Дорогая, ты прелесть. Никогда в жизни я еще так не возбуждался. Я тебя хочу. —Став на колени и держа ее зад в своих руках, я прижался горячим поцелуем к ее ягодице. —Пойдем, полежим.

Малышка повернулась, помогла мне встать на ноги, она нагнула голову, облизала вздувшуюся головку Хуя, пощекотала, кончиком язычка, дырочку канала, и всосала, головку, в свой ротик, плавно водя по стволу нежно-сжатой ладонью. Приятно и ласково пососав мой Хуй, Лера подняла ко мне свое, светящееся от счастливой улыбки лицо. Она ни сказала ни слова, лишь нежно потянула, держа в ладони Хуй, меня за собой. Проходя мы щелкали выключателями, гася свет, и лишь в зале, люстра, вспыхнула всеми шестью лампочками, наполняя комнату светом, и переливами хрусталя. Малышка оставила шпильки возле ковра, и мы опустились на ложе любви.

В неистовстве я поедал это маленькое тело горячими поцелуями, Лера отдавалась ласке прикрыв глаза, вздыхая и вздрагивая. То я целовал ее рот, всасывая губы, то старался, как можно глубже, по очереди, всосать в себя соски ее грудей, то, как игрушечное ее тело, подтягивал Пизденкой к своему лицу, ласкал, посасывая губки, клитор и погружался языком в бесконечность, пока не услышал слабый голос:

—Милый, выеби меня, я уже не могу. Я хочу почувствовать твой Хуй в себе, на всю его длину. Навались на меня и разорви, мою горячую Пизденку, Хуем, на части.

Дважды, об одном и том же, я не заставил себя упрашивать, ей хотелось почувствовать боль насилия, и я его должен был дать ей. Положив Малышку на спину я подложил маленькую подушечку под ее зад, сложил ее ноги к груди, смочил, головку Хуя обильным соком,

прижался ей к входу в жерло, и резко, с размаха вогнал Хуй до половины. Лера смотрела на меня широко раскрытыми глазами, и часто дыша открытым ртом,» — еще», слабо выплыло из ее груди, я стал вдавливать в нее Хуй, пробивая, мелкими толчками, головкой путь, потом сконцентрировал, центр тяжести своего веса, на Хую, и прижался, вгоняя последние сантиметры в ненасытное влагалище. Малышка забилась в экстазе, прическа ее разлетелась и она разбросала волосы по простыни, я слегка попустил, но короткое « — нет», подтвердило что я был на правильном пути, и снова толкнул Хуй в глубину, только теперь с большей уверенностью. Я склонился, над изящным телом, прижимаясь лобком к лобку, и придерживая Леру за плечи, стал бить Хуем в глубину Пизденки, Малышка часто билась подомной в экстазе, кусая мои соски и оставляя своими коготками царапины, на моей спине. Когда Хуй взметался вверх, мне казалось что он тянет за собой все из нутрии ее тела как насос, это было приятно ощущать, и я резко, с размаха, вгонял его по самые яйца назад.

Еще никогда в жизни мне не приходилась Ебаться с таким наслаждением. Приработанная горячая Пизденка, приятно сжимала ствол Хуя, и доила его мышцами при выходе, я развил приличную скорость, и все движения, от Ебли, доставляли мне неописуемое удовольствие. Лера пришла в себя, и тоже вошла во вкус, она Еблась держась своими ладошками меня за ягодицы, и, с яростью, двигала Пизденкой, навстречу к Хую, издавая, какие-то, странные звуки, когда мы бились друг об друга, и часто восхваляя Хуй за его качества.

Такая скачка продолжалась с полчаса, головка Хуя потеряла всякую чувствительность, и мой оргазм, категорически отказывался заявлять о своем присутствии, при сухостое.

—Я все. —Малышка откинулась на спину разбросав руки, и я, обессиленный, упал рядом с ней. —Нет. —Сказала она немного передохнув. —Я слишком долго искала себе такой Хуй, и слишком долго мечтала о нем, чтоб так запросто, из-за какой-то усталости, отказаться от радости общения с ним. Лучше я еще поебусь, и помогу тебе, милый, кончить.

Она жестом предложила мне лечь на спину, и лихо запрыгнула на Хуй. Я подложил подушку под голову и стал наблюдать, с каким вдохновением Ебется маленькая девочка, подпрыгивая на Хую и всаживая его в глубину себя, к счастью ее Пизденка истекала соком.

—Мама родная, как приятно Ебаться, мне кажется что я никогда ни наебусь. Милый у тебя не Хуй а просто какое-то чудо.

Очевидно, Ебля, ей доставляла истинное наслаждение. Иногда она переставала прыгать и просто раскачивалась на Хую, иногда просто ерзалась на Нем.

—Сережа,… милый,… я… хочу… выебать,… этим… замечательным… Хуем,… свою… попу. —Она говорила прерывисто подпрыгивая на Хую.

—Тебе ж будит больно, у тебя там совсем маленькая дырочка.

—Вибратор… вмещался… Я… сейчас.

Лера встала с Хуя, медленно выводя его из Пизденки, облизав ствол и яйца погрузила в рот приятно посасывая его как соску. Потом она поднялась и качаясь вышла, через минуту вернулась с кремом. Склонившись над Хуем Малышка тщательно смазала головку, отложила коробочку в сторону (наверно себя она обработала в ванной), и присела на корточки над Хуем, направляя своей рукой его головку себе в попу. Лера прижалась розеткой к головке и надавила. К моему удивлению головка порядочно погрузилась в анус но не прошла, Малышка прикусила губу и повторила попытку.

—Тебе больно?

—Нет… Приятно.

—Давай я подержу рукой ствол Хуя ровно, а ты ладошками раздвинь свои ягодицы.

—Только не толкай, я сама, плавно.

Она раздвинула ягодицы и стала, плавно, нанизывать свою попу на Хуй, введя его до предела, ослабляла давление, приподнималась, и делала новую попытку, каждый раз нанизывая себя, на несколько миллиметров, больше. Я включился в игру, погладил ее влажную Пизденку, и, введя средний палец во влагалище, имитировал фрикции, потом стал поглаживать им переднюю стенку влагалища, а большим пальцем поглаживать клитор.

—Ой!… Что ты делаешь?… Я,… я сейчас упаду… Ой!… —И, она упала, вскрикнув, нанизывая свою попу на Хуй, и вогнала его треть в себя. —Ой, ой как приятно,… сейчас,… сейчас,… я только отдышусь.

Немного отдышавшись, она стала делать мелкие, медленные фрикции, с каждой все больше нанизываясь попой на Хуй, а когда погружения дошли до предела, Лера встала на колени и фрикции стали более размашистыми и чаще. Она Ебла свою попу Хуем, и улыбка радости, светилась на ее лице с прикрытыми глазами. Зрелище и ощущения были бесподобными, само только-то что я Ебусь с такой малышкой в ее зад, сводило меня с ума. Да! Что ни говори, а Ебаться девочка любила, и, до меня, наверно, вибратор протерла, своими дырками до дыр. Из глубины подсознания, у меня, медленно начала подниматься агония оргазма, я развернул девочку не снимая с Хуя, и прижал ее спиною к себе, разместив одну руку на ее груди, массируя соски, а другой стал делать массаж ее Пизденке, продолжая Ебать ее в попу. Малышка раскинула ноги согнув в коленях и плавные толчки Хуем стали сотрясать ее тело, она поскуливала от удовольствия. Чувствительность вновь вернулась к Хую и я почувствовал как разбухшая головка трется о стенки ректрума.

—Он увеличивается, что ты делаешь? У меня сейчас попа лопнет.

—Достать?

—Ты,… ты сума сошел,… продолжай… Ой!… Ой, я сейчас кончу… Ой!… О-о-о!… А-а-а!… О-о-о! —Вырвалось из ее груди и она забилась в припадке оргазма.

Меня, ее оргазм, тоже возбудил и подвел к высшей точке наслаждения, я ввел Хуй в попу, пока головка не уперлась, и со звериным рыком, в конвульсиях, выстрелил сперму в глубину Леры.

Обессиленные и мокрые от пота мы лежали не в силах шевельнуться, только Малышка, набравшись сил, сползла с Хуя и легла на мою руку, прижавшись грудью ко мне, и обняв меня рукой.

Подумать только, какую-то неделю назад, я мечтал о том, чтобы мне встретилась женщина, способная выжать из меня все соки, и кто бы мог подумать, что такая кроха, способна вымолотить из мужика, все его силы.

Капля влаги прокатилась по руке где лежала Лера, я поднял голову и заметил как по ее телу пробежала волна дрожи. Она плакала.

—Милая, тебе больно?

—Сережа, миленький, возьми меня с собой… Мне кажется, что ты утром выйдешь в двери, и я больше никогда не увижу, твоего Хуя. Я не хочу тебя терять. Сережа, милый, я люблю тебя, не бросай меня, пожалуйста.

Я улыбнулся с чувством гордости за свой Хуй, Его любили, Им дорожили, и мне это было очень приятно, значит Он смог достать, изнутри, до женской гордости.

—Не возьму. —Буркнул я. Она заплакала навзрыд. —Потому что сам живу, после развода, на квартире.

—Правда!? Любимый, переходи ко мне жить. Ты у меня как в раю будешь жить. Пожалуйста, переходи. Я мухе, не дам, на тебя сесть.

—Посмотрим. Утро вечера мудренее.

Мы сходили в ванную, выключили свет, Малышка прижалась ко мне, и, окрыленная надеждой на собственного мужчину, через минуту мирно посапывала, я тоже прикрыл глаза, ночь придавила меня своей тишиной, и я уснул.