Мы живем в отдельном доме, семья у нас состоит из 6 человек: отец, двое моих братьев, мачеха, ее сопляк и я. Отец – звероподобный мужик со смоляными кудрями заросший по всему телу жестким волосом. Мои старшие братья на него очень похожи, а я пошла в мать умершую при родах – беленькая, худенькая при этом сиськи и попка выросли отличные. Личико было тоже ничего, не шибко красивое, но меня часто звали куколкой. Мачеха – высокая, статная дама, а сводный брат – ботаник в очках.

По линии моей матери, пусть земля ей будет пухом, умер наш родственник. Отец постановил, что поедем только мы с ним. Причем на поезде. Типа, ему отдохнуть надо. Но я-то решила, что он хочет всю дорогу меня ебать, папа выкупил всю купе. Ехать то двое суток, как раз на похороны успеваем.

И вот едем мы уже два часа, а папа непривычно тихий сопит и в окно смотрит. Я нервничаю, все-таки первый раз наедине с отцом и корячется не просто перепих с ним ночью втихаря. Тереблю край юбочки и робко спрашиваю:

— Пап, а ты меня ебать не будешь?

И тут он как взъярился. Вытягивает ремень из шлёвок и хлещет меня по бедру:

— Ленка, сучка, я узнал, что ты спишь с этими засранцами своими братьями.

Я плачу больше от обиды. Терпеть не могу, когда меня называют Леной, я – Алёна. Отец замахивается снова. Я заслоняюсь:

— Папа-папочка, не надо, лучше выеби.

Тут он роняет ремень и наваливается на меня шепча:

— Алёнка, сучка, что же ты со мной делаешь? Да трахайся с ними сколько хочешь

Он стаскивает с меня одежду, я послушно кручусь и вскоре предстаю перед папой полностью голенькой. Торопливо раздвигаю ноги, показывая, что дочка готова к ебле. Он тоже раздевается и снова наваливается, целует, осушая слезы, елозит по киске постепенно встающим хуем. А потом заталкивает в меня и начинает ебать, шепча какие-то глупости. Сама я робею, боясь проявить инициативу, но потом простанываю:

— Пап, я хочу пососать тебе.

Отец замирает, приподнимается и удивлённо смотрит на меня. Но садится, а я встаю перед ним на коленях, как самая послушная дочка. Большой елдак весь мокрый даже черные завитки в основании слиплись. Такой великолепный. Пожалуй побольше, чем у старших братьев. Но может мне так кажется из-за большого желания. Из киски капает на коврик между сидениями.

— Давай, дочка, — необычно для отца ласково говорит он.

И я принимаюсь сосать. Очень хочу заглотить залупу в горло, но она слишком большая. Только давлюсь, слезы из глаз. Папа гладит по голове и говорит:

— Осторожнее, дочка

От этой заботы сосу еще чаще, но потом он говорит:

— Иди ко мне, дочь.

Я направляю здоровенный хуй в себя и принимаюсь скакать. Он чуть ли не протыкает меня, а папа иногда ловит губами сосок. А потом поднимается вместе со мной и ебет на весу. Я овиваю его руками и ногами, он подбрасывает меня под попку, и моя пизда прочувствует все бугристые вены на стволе. Папа кладет меня на противоположную полку поперек, мои ноги задраны вверх, и он теперь ебет меня безжалостно. Пока не кончает. Я следом, с любовью глядя как в почти беззвучном реве кривится его лицо. Еще пару раз поддает, пока поток спермы внутри меня не иссякает.

Потом я лежу на его волосатой груди, он гладит меня по голове и ворчит:

— Но вы с братьями поосторожней, а то уже слухи разные пошли. А их я еще выпорю!

— Не надо, пап. Они хорошие.

— Как не надо? Что у них своих баб не хватает трахать, еще и тебя к своим членам пристегнули.

— Ну много мальчикам надо, что же поделаешь.

— Ишь, какой философ тут выискался. Ладно давай спать укладываться.

Мы обтерлись влажными салфетками, а утром слышу сквозь сон веселый бас отца:

— Дочь, у меня встал.

Я снова послушная дочка. Спала голышом, поэтому быстро соскакиваю и пару минут отсасываю папе, охватив ладошками толстенный ствол, пока не слышу:

— Ну хватит, дочь, присосалась.

Я послушно сажусь на хуй, а отец теребит соски на вздрагивающие грудях и говорит задумчиво:

— А давай проколем соски тебе колечками. Всегда мечтал трахать женщину с пирсингом в сосках. Хм, кто же мог сказать, что это будет моя дочь.

— Да папочка, — шепчу я и в восторге скачу так, что соски в волосатых пальцах чуть не отрываются.

Когда мы кончили, я привстаю и из меня льется на еще твердый хуй много нашей совместной кончины.

Вечером папа выебал меня еще раз. Уже не так жарко, как перед этим, зато папа впервые поставил меня раком, и его елдак продирал меня на максимальную глубину. А утром перед станцией назначение я отсосала папе с проглотом, и снова впервые он спустил мне в рот.

После похорон меня выебал еще и мой двоюродный брат, но это не очень интересно рассказывать. Может конечно и расскажу как-нибудь. Папа тоже разочек трахнул, но мы торопились обратно, поэтому полетели на самолете.