День прошел медленно. Я пыталась занять себя, но мои мысли были настолько сосредоточены на планах на вечер, что мне было трудно сосредоточиться на чем-то еще. Несмотря на то, что я приказала своему мозгу перестать придумывать всевозможные сценарии, он продолжал вращаться во всех направлениях и представлять, что может произойти. Однако в конце концов пришло время это выяснить. Я последовала своему плану и надела большую футболку, чтобы прикрыть верхнюю часть тела, а также пару спортивных штанов, чтобы убедиться, что я полностью одета. Я подумала, что если надеть рубашку я буду довольно хорошо защищена. Да, это бы сработало, папа сейчас не сможет меня лапать во сне. Теперь прижиматься и обниматься будет совершенно безопасно.

Я подождала, пока он заснет, и проскользнула в его комнату, как только убедилась, что он заснул. Я спряталась под одеяло и заняла свое место у окна, как и в прошлый раз. Я задавалась вопросом, сработает ли эта идея, остановит ли его лунатизм, если кто-то будет спать рядом с ним. Еще мне было интересно, прижмется ли он ко мне снова, как в прошлый раз. И действительно, всего через десять или пятнадцать минут я почувствовала его рядом со мной, его рука, казалось, что-то искала. Обнаружив меня там, его тело скользнуло ко мне, а его рука снова легла на мою грудь и обняла меня. На минуту его дыхание успокоилось. Было ощущение, что он умиротворен. Как будто он что-то искал и теперь удовлетворен. Это было очень приятно, и я устроилась спать, тесно прижавшись к папе.

Именно тогда я осознала свою ошибку. Было очень жарко в ней. Начала себя ругать. Я имею в виду, какого черта? Кто, черт возьми, носит спортивные штаны перед сном? Рядом с теплым телом большого мужчины, под этим толстым одеялом, в августе, как, черт возьми, ты думаешь, на что это будет похоже, тупая сука? Что плохого в паре толстых трусов? Даже спортивные шорты были бы лучше, чем эти. Я потратила еще несколько минут, оценивая ситуацию, пока жара не стала невыносимо неудобной. Под спортивными штанами я чувствовала, как вся моя кожа покрывается потом.

«К черту это». Я пробормотала и начала их снимать.

— А как насчет того, чтобы оставаться одетой? мой мозг протестовал.

«Пошел ты, мозг. Ты облажался, чертов идиот. Иди на хуй, я не буду спать в этой чертовой сауне с этой чертовой штукой. Тебе лучше не быть таким тупым во время экзаменов.

Мой мозг замолчал. Принял реалии. Совершив ошибку, мне теперь пришлось жить с последствиями, какими бы они ни были. Хорошо, что мне было слишком жарко и слишком раздраженно, чтобы возбуждаться или что-то, потому что мой мозг был достаточно глуп, чтобы позволить мне отказаться от ношения чего-либо под спортивными штанами. Так что да, теперь я была в отцовской постели… с моим таким же голым отцом. Я потянула футболку, чтобы убедиться, что я прикрыта до бедер, и попыталась заснуть.

Лишь немного спустя я поняла, что спать может быть немного трудно. Хотя папе и не удалось залезть руками под мою импровизированную ночную рубашку, в этом ему и не было необходимости. Рубашка была довольно тонкой, и когда он начал ласкать мою грудь сквозь ткань, я быстро потеряла контроль над собой. Это было так хорошо… Парни, с которыми я была… все два парня с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать… они понятия не имели, что делать с девичьими сиськами, и просто возились со всем, включая мои соски, как будто они были кнопками радио.

Папа… ну, у него это получилось лучше. Просто держал, нежно сжимал, поглаживал, заставляя меня хотеть, чтобы он сделал это еще раз. Это я была самой нетерпеливой. Медленно, медленно он изматывал меня, ломая мою силу воли. Через некоторое время мне действительно захотелось, чтобы он засунул руки мне под рубашку и как следует меня приласкал. Я чувствовала, что у меня на плече сидит этот маленький дьявол, как вы видите в мультфильмах, который соблазняет меня делать то, чего мне делать не следует. Так что да. Я сделала это. Я подтянула рубашку и взяла его за руку. Положила ее мне на грудь и позволила ему сделать это.

«Мм…хххх…» Я тихонько застонала, когда он сжал мою обнаженную грудь своей большой, сильной рукой.

Дьявол привел превосходные аргументы. Неужели в этом не было никакого вреда? Просто немного обниматься, трогать, держать… Да, он трогал мою грудь, но он был папой, он никогда не причинил бы мне вреда, все это было просто очень приятно. .. Я чувствовала его твердость начала расти у моих ягодиц. На этот раз я не теряла времени зря, просто открылась и позволила ему скользнуть между моих бедер. «Нет проблем», — возразил дьявол. Я просто хотела сделать так, чтобы нам обоим было удобнее. В конце концов, это давило на меня. Не очень удобно это. Лучше так, освободить для него немного места, чтобы его эрекция не тыкала на меня всю ночь.

Мои мысли очень быстро развращались. Напряженная эрекция моего отца прижималась к моей обнаженной подростковой киске, его стержень идеально прилегал к краю моей щели. Идеи продолжали наводнять мой грязный разум, когда кончик его члена прижался к моему клитору. Черт, это было хорошо. И захватывающе.

«О, я не могу поверить, что это происходит…» — продолжала шептать я, наполовину желая сбежать из комнаты, опасаясь, что меня поймают, наполовину отчаянно желая, чтобы этот момент никогда не закончился.

«Мм…» Я услышала, как он тихо стонала во сне, и я так испугалась, что он просыпается, что начала задерживать дыхание, а мои руки начали дрожать.

«Пожалуйста, папочка, пожалуйста, милый, пожалуйста, не просыпайся…» — прошептала я.

«Ммм…»

Я чувствовал, как его член дергается между моими бедрами. Я держала его близко и нежно сжимала его, напрягая мышцы, заставляя его каждый раз слегка стонать. Мое сердце колотилось. Я могла бы поклясться, что он двигался позади меня, толкаясь в мое тело, трахая мои бедра и заставляя этот большой твердый член скользить вверх и вниз по моей подростковой киске.

Я начала трогать свой клитор. Боже, я была такая мокрая, соки у меня лились рекой. Папа тряс меня сзади за бедра, я клянусь, что чувствовала, как он толкается ко мне, хотя большая часть движения могла быть вызвана моим собственным толчком назад. Теперь я могла чувствовать, как весь его стоячий член ходит вперед и назад по моим чувствительным половым губам, скользя по ним, пока я двигаю бедрами вперед и назад. Черт, я на самом деле испорченная. И мне это нравится. Я имею в виду, что на самом деле его не было внутри меня, но одно это ощущение невероятно возбуждало. Не говоря уже обо всей ситуации. Моя киска стала такой мокрой от того, что член папы гладил ее снаружи, я никогда не чувствовала ничего подобного. Запах секса… звуки… хлюп, хлюп, сплирршшш..

«Мг!» Я вдруг услышала от папы, и что-то влажное и липкое начало размазываться по внутренней стороне моих бедер.

— Ох… — пробормотала я, поняв, в чем дело. «Папа, ты… ох…»

«Мммммммхх…»

Без предупреждения он эякулировал, пока его член все еще был зажат между моими бедрами. Опираясь на мои распухшие половые губы, он пульсировал и трясся, выплескивая потоки спермы и покрывая мою кожу липкой жидкостью. Я поняла, что моя киска снаружи полностью покрыта папиной спермой. Меня начало трясти, испытывая оргазм от одной этой мысли.

«Да, папочка, кончи на всю киску твоей дочери…» — произнесла я немного громче, чем следовало бы, поскольку все мое тело сотрясалось в оргазмическом блаженстве. Затем я заснула, измученная и безгранично удовлетворенная.

На следующее утро я могла думать только о той ночи. Я думала об этом, когда вставала с папиной кровати, думала об этом в душе. Я думала об этом, когда почувствовала, как вода смывает липкую слизь, засохшую у меня между ног, и когда разговаривала с ним за завтраком.

— Ты хорошо спал, папа? — спросила я, все еще не в силах думать ни о чем, кроме того факта, что прошлой ночью он кончил мне между ног.

«Очень хорошо, спасибо. Ты ведь не заметила, чтобы я собирался гулять, верно?»

«Нет. Никаких прогулок».

«Хорошо. Это хорошо».

«Тебе… снова приснился сон?»

«Я так думаю. Я чувствовал, что… да, я так думаю».

Он не стал вдаваться в подробности, поэтому я не понимала всего, что происходило с ним во сне, но я знала, что собираюсь повторить то, что сделала. Теперь я вошла во вкус и не могла дождаться, чтобы сделать это снова. Это было все, о чем я могла думать. Все, что я хотела сделать. Это было так хорошо, так потрясающе, я никогда не чувствовала ничего подобного! Я хотела большего. Мне хотелось рассказать папе о том, что произошло, и о том, что мне отчаянно нужно еще и то же самое, хотя я знала, что не могу. Внутри я кипела, кипела от предвкушения. Внешне я старалась вести себя хладнокровно.