Рассказ » Almost Silent Susan » англоязычного автора amischiefmaker

Всем героям рассказа больше 18 лет.

Я, Коннор Диксон, планировал переезд в новый город — в тот, где жил мой любимый кузен Джереми, — и, чтобы разобраться во всем, я совершил туда длительную поездку на выходные. Первоначальный план состоял в том, чтобы остановиться у Джереми, но вся семья его жены решила, что они хотят навестить меня одновременно, поэтому меня перевели в отель «Хилтон». Это было несложно. Одной из немногих проблем, которых у меня не было в жизни, были деньги. Моей главной проблемой было отсутствие достойного женского общества. Казалось, что меня привлекали все неподходящие типы женщин, что обычно приводило с моей стороны либо к гневу, разочарованию, непониманию, либо к разбитому сердцу.

Поскольку Джереми не нравилось проводить слишком много времени с семьей своей жены, мы с ним болтались без дела, пока я искал места для жилья и организации своей юридической практики. Моя практика такова, что мне редко приходится встречаться с клиентами лично, поэтому я могу жить и работать в любом месте, где я являюсь членом коллегии адвокатов штата.

Субботним вечером мы с Джереми пошли на вечеринку, организованную одним из его деловых партнеров, Томом Берингом. Вечеринка была типичной для людей под тридцать, за исключением того, что у него была большая танцевальная площадка в его оборудованном подвале, которой часто пользовались. Там было несколько незамужних дам, а я приличный танцор, и мне нравится танцевать, так что я был очень занят.

Однако была одна непонятная вещь. Жена Тома Сьюзен, казалось, была чем-то средним между служанкой и тихоней. Казалось, ей особо не с кем было поговорить, и в основном она работала, следя за тем, чтобы все напитки были доступны. Кроме того, она, казалось, терпела много дерьма от Тома, которого я сразу же невзлюбил.

Я обратил внимание на Сьюзен в первую очередь потому, что на ней было красивое платье — не модное, просто милое, — в то время как большинство других женщин были в джинсах или шортах. Лицо Сьюзен не запустило бы тысячу кораблей, а ее одетое тело не вдохновило бы Микеланджело или Да Винчи на создание скульптуры, но она была более чем прилично выглядящей женщиной. Старая фраза «Я бы не выгнал ее из постели» почему-то пришла мне на ум, смутив меня, поскольку мне не нравилось думать о женщинах в таком ключе, особенно о замужних.

В конце концов, когда в моей танцевальной карточке произошел небольшой перерыв, я заметил, что Сьюзен пошла на кухню за дополнительными закусками. Меня представили ей, когда мы добрались до места проведения, и она произнесла единственное слово, которое я действительно слышал от нее за весь вечер — Привет. — Я последовал за ней на кухню и сказал, не испугав ее: — Сьюзен, похоже, ты слишком много работаешь и не получаешь удовольствия. Могу я тебе чем-нибудь помочь? На случай, если ты не помнишь из нашего краткого знакомства, меня зовут Коннер.

Она смотрела не просто мне в глаза, а казалось, в мою душу. Ее глаза были такими темными, что казались почти черными, прежде чем ответить — Спасибо. — Затем она начала мыть стаканы в раковине и спросила: — Ты можешь вытереть?

Я взял кухонное полотенце и начал вытирать. Я попытался вовлечь ее в разговор, и, хотя она отвечала на вопросы, ответы были краткими (не недружелюбными, просто очень краткими), а ее ответами на заявления обычно были просто кивки головой или улыбка, редко слова. После того, как мы вымыли все бокалы, я помог ей разложить еще несколько закусок по тарелкам, а затем отнес половину тарелок и бокалов на танцевальную площадку и в бар.

Немного погодя я пригласил ее потанцевать. Она отказалась. — Том не любит, когда я танцую, — это, наверное, было самое длинное предложение, которое она произнесла за этот вечер.

— Очень жаль, — хихикнул я и повел ее на танцпол. Она была спортивной танцовщицей, и, казалось, ей это нравилось, но в начале нашего второго танца Том подошел к ней и приказал ей принести ему что-нибудь. Она пожала плечами и ушла. Я был зол, и если бы он не был хозяином и одним из коллег Джереми, я бы вмешался.

Некоторое время спустя я снова застал Сьюзен одну на кухне. Я повернул ее к себе и спросил: — Почему ты позволяешь Тому так обращаться с тобой. Ты, кажется, замечательная женщина. Ты не должна позволять ему грубо обращаться с тобой.

Она улыбнулась и просто ответила: — Это сложно. Не мог бы ты помочь еще раз?

Я охотно выполнил для нее еще одно задание, и после этого она действительно подошла ко мне. — Где ты остановился? — спросила она, впервые начав разговор не только со мной, но и со всеми, кого я наблюдал.

— В «Хилтоне» на Гранд-стрит. Как ты узнала, что я просто в гостях?

— Джереми тебя представил, — улыбнулась она, затем шокировала меня другим вопросом. — Из твоей комнаты открывается вид на озеро?

— Да, прекрасный вид.

— Значит, номер четный. На каком этаже?

— Это номер 810. Ты, должно быть, знакома с отелем «Хилтон»», — ответил я с улыбкой.

Она улыбнулась в ответ, а затем ушла заниматься какими-то другими делами.

Когда мы с Джереми уходили, я попрощался со Сьюзен. В тот момент Том был пьян и вряд ли запомнил бы, что я ему сказал, поэтому вместо благодарности я просто пробормотал: — Ты мудак. — Я думаю, Сьюзен услышала меня. По крайней мере, я думаю, что именно это вызвало ее улыбку.

Мы с Джереми отправились в местную тусовку, немного поиграли в бильярд, а затем я отправился в свой отель.

*************************

Я принял душ и был только в нижнем белье, собираясь лечь спать, когда раздался стук в мою дверь. Я посмотрел в глазок, но все, что я смог увидеть, было чем-то похожим на женские волосы. Я приоткрыл дверь и был потрясен, увидев Сьюзен. На ней был плащ.

Сьюзен ничего не сказала, когда я спросил: — Привет, Сьюзен, почему ты здесь? — Вместо этого она распахнула свой плащ, демонстрируя очень красивое обнаженное тело (гораздо красивее, чем оно выглядело, когда она была одета, включая довольно внушительные сиськи), и когда это приобрело свое предназначенное шокирующее значение, воспользовалась возможностью просто пройти мимо меня.

К тому времени, когда я закрыл дверь и мой широко открытый рот — хотя мои глаза оставались широко открытыми, — на ней не было ничего, кроме высоких каблуков. Она схватила меня за шею, поцеловала достаточно горячо, чтобы сработала пожарная сигнализация (хотя, к счастью, этого не произошло), и запустила одну руку в мои боксеры, обнаружив, что мой член уже тверд как камень.

То, что произошло, было самым странным сексуальным опытом в моей жизни. Насколько я помню, не было произнесено ни слова. Было много стонов, взвизгиваний и возбужденных восклицаний, но никаких настоящих слов. Я не думаю, что Сьюзен пробыла в моей комнате больше трех минут, прежде чем она насадилась на мой стоячий член, пока я лежал на спине поверх покрывала. Время от времени она наклонялась и целовала меня, раскачиваясь вверх-вниз, очевидно, пытаясь оторвать мой член. Я переключал свои руки между поглаживанием ее визуально и тактильно вдохновляющих сисек и хватанием за бедра, чтобы помочь ей двигаться вверх и вниз.

У меня не было секса два месяца, но я смог удержаться от того, чтобы не кончить слишком рано.

Чем больше я прикасался и целовал Сьюзен, тем тверже становился мой член и тем больше я возбуждался.

Сьюзен была самой раскованной и энергичной сексуальной партнершей, которая у меня когда-либо была в жизни — или о которой я даже мечтал.

Когда мы оба блестели от пота, ее киска внезапно сжала мой член, как тиски, и я извергся, как гора Везувий. Она закричала, но продолжала сжимать и отпускать мой член, пока не выдавила из меня все до последней капли спермы.

В конце концов мы перестали двигаться, оба полностью опустошенные. Мы каким-то образом разъединили наши соединяющиеся части и, учитывая час и интенсивность нашего совокупления, либо заснули, либо потеряли сознание.

Некоторое неопределенное время спустя я почувствовал активность в своей промежности. Я посмотрел вниз и увидел, что Сьюзен сосет мой член. Я гладил ее по голове, пока она сосала. Как только я снова стал твердым, как камень, она отстранилась, встала на четвереньки на кровати, шлепнула себя по заднице и выставила свою киску.

Несмотря на интенсивность нашего первого совокупления и влажность ее киски, когда я проник в нее раком, она была напряжена; и, как ни странно, на ней все еще были высокие каблуки, которые возбуждали меня так же сильно, как ее запах и ее, казалось бы, идеальная киска. Как только мой член вошел, я почувствовал больше энергии, чем в любое другое время своей жизни, и каким-то образом она смогла двигаться асинхронно с моими толчками и отступлениями, одновременно пульсируя своими вагинальными мышцами. Вскоре я сбросил второй самый большой груз в своей жизни, и мы оба рухнули на матрас.

Я был в сумеречной зоне и не осознал этого, когда Сьюзен, очевидно, встала, снова надела свой плащ и ушла. Мне стало холодно лежать на кровати. Наконец я забрался под одеяло и провалился в глубокий сон.

Когда я проснулся на следующее утро, я был уверен, что это был просто сон. Убедило меня, что это было на самом деле, только то, что мой член был красным, а на туалетном столике лежала записка, написанная губной помадой. На записке был смайлик и одно слово «Спасибо».

Я изо всех сил старался вспомнить, говорила ли Сьюзен вообще предыдущим вечером во время нашего разгула. Я не мог припомнить, чтобы она произнесла хотя бы одно слово — но если бы ее действия были словами, ими можно было бы заполнить книгу размером с «Войну и Мир» Толстого!

На следующий день я был практически в трансе. Мы с Джереми вместе осмотрели несколько домов и офисов, но я на самом деле был далек от этого. Он, должно быть, с полдюжины раз спрашивал меня: — Что, черт возьми, с тобой не так, Коннер?

Я придумал какую-то неубедительную отговорку насчет похмелья, несмотря на тот факт, что накануне вечером я, вероятно, выпил в общей сложности два пива. Однако на самом деле у меня было похмелье. Сексуальное похмелье.

Возвращаясь домой в понедельник утром, я мог думать только о своей сексуальной встрече с Молчаливой Сьюзен. Хотя я встречался по меньшей мере с дюжиной женщин, выглядевших лучше Сьюзен, секс с ней был на целый световой год лучше любого другого секса, который у меня когда-либо был. Мне следовало бы огорчиться и почувствовать вину за то, что я занимался сексом с замужней женщиной, чего я никогда раньше не делал и интеллектуально и морально презирал. Вместо этого я чувствовал только возбуждение.

*******************************

Весь следующий месяц, готовясь к переезду, я был эмоционально измотан. За исключением тех случаев, когда я работал или интенсивно тренировался, я думал о Сьюзен. Прошел месяц после моего переезда, прежде чем я вытащил голову из задницы и начал искать женское общество в моем новом городе. Я взял за правило никогда не проходить мимо дома Сьюзен и не пытаться связаться с ней.

Мне действительно понравился мой новый город. Примерно через три месяца пребывания там; я зарабатывал даже больше денег, чем раньше. Окружение было бодрящим, и я завел несколько друзей, как мужского, так и женского пола. У меня было несколько свиданий, но ничего такого, что по-настоящему перевернуло бы мою лодку. Была почти трехмесячная дата моего нового дома, когда я пошел на вечеринку без пары в доме Джереми. Я довольно хорошо проводил время, когда в дверь вошли Том и Сьюзен.

Когда я увидел Сьюзен, мои мысли сразу же вернулись к моему райскому переживанию в номере 810 местного отеля «Хилтон». Она выглядела точно так же, как и на своей вечеринке, хотя платье было другого цвета, а прическа более изысканной. Я подождал, пока Том выпьет пару глотков крепкого ликера, и когда Сьюзен в одиночестве стояла в стороне от маленькой танцплощадки Джереми, я подошел к ней.

— Привет, Сьюзен, — улыбнулся я.

— Привет, Коннер, — ответила она также с улыбкой.

— Не хочешь потанцевать? — Спросил я, протягивая руку

Она просто кивнула головой «Да», улыбнулась и взяла меня за руку.

Мы на самом деле танцевали до упаду. Сьюзан была менее скованной, чем на своей вечеринке, потому что ей не нужно было беспокоиться о том, чтобы закуски и напитки оставались свежими, и она была еще более энергичной танцовщицей, чем я помнил. Примерно через 45 минут быстрых танцев подряд, когда мы оба сильно вспотели, я сказал: — Давай сделаем перерыв. Что бы ты хотела выпить?

— Содовую, — был ее ответ.

Она оставалась на месте, пока я не принес ей бокал, что вызвало у меня широкую улыбку. — Том когда-нибудь приносит тебе выпивку? — Спросил я, потягивая пиво.

— Я приношу выпивку Тому, — ответила она.

После еще некоторого общения, в ходе которого она давала свои типичные краткие ответы на вопросы и, в основном, на язык тела в ответ на заявления, я усмехнулся, заметив: — Ты не слишком разговорчива, не так ли?

Она широко улыбнулась. — Для некоторых мужчин это мечта — не находиться рядом с болтливой женщиной. Я верю в действия, а не в слова.

Мы потанцевали еще немного, и я взял ее с собой, чтобы поговорить с разными людьми на вечеринке. Она казалась довольной тем, что ее включили в разговор, хотя по-прежнему говорила мало. Когда вечеринка начала заканчиваться, она извинилась и пошла искать Тома. Я уже собирался уходить, когда она подошла ко мне и спросила: — Ты можешь помочь мне с Томом? Он отрубился.

— Конечно, — улыбнулся я. Я нашел Тома в отключке на планере на веранде Джереми. Поскольку раньше это не имело значения, я никогда не упоминал о своем размере, но я достаточно крупный и подтянутый, чтобы довольно легко перекинуть его примерно 80 килограмм через плечо в стиле пожарного, дойти до его машины и посадить его на заднее сиденье.

Будучи настолько многословной, насколько я когда-либо слышал от нее, Сьюзен спросила: — Не мог бы ты, пожалуйста, последовать за мной домой и отнести его в наш дом.

— Без проблем, — улыбнулся я.

Вытащить мертвецки пьяного Тома с заднего сиденья было сложнее, чем вытащить его с вечеринки в доме Джереми, но все же выполнимо. — Куда ты его хочешь положить? — спросил я Сьюзен.

— Пожалуйста, в главную спальню на 2-м этаже, — заявила она, открывая мне двери по пути. Как только я уложил его на кровать, мы с ней вышли из спальни и закрыли дверь. В этот момент она набросилась на меня, как сука в период течки. Примерно через две минуты страстных поцелуев она сказала: — В душ.

Я действительно верю, что слово «душ» было единственным реальным словом, которое она произнесла в течение следующих девяноста минут, хотя она издавала много звуков, особенно когда я трахал ее сзади в душе, терзая ее сиськи.

После того, как мы во второй раз трахнулись в том, что иногда называют позой лицом к лицу, я сидел на кровати в ее гостевой комнате, а она смотрела на меня. Я был практически в коматозном состоянии, так сильно я кончил. Я не знаю, как ей удавалось двигать своей киской взад-вперед, а иногда и кругами, в таком положении, но это, несомненно, было эффективно, особенно когда, когда я начал кончать. Она сжала свои мышцы влагалища на моем члене и закричала в экстазе.

В конце концов мы прекратили трахаться и лежали рядом, лениво ласкаясь. Я иногда посасывал ее соски, а она ласкала мои яйца. После восхитительного периода радостного оцепенения она сказала: — Том иногда просыпается после двухчасового сна. Тебе, наверное, пора идти.

Это было самое большее, что я когда-либо слышал от нее с тех пор, как встретил ее. После того, как я оделся и мы поцеловались на прощание, она сказала. — Если ты хочешь, чтобы я осталась у тебя дома в среду вечером, дай мне свой адрес.

Поскольку секс в этот раз был — в это почти невозможно поверить — даже лучше, чем в первый раз, я ответила: «902 Шардоне Корт». После еще одного быстрого поцелуя я вышел за дверь.

**********************************

Я не был до конца уверен, что Сьюзен появится у меня дома в среду, но, чтобы произвести хорошее впечатление, если она появится, во вторник я профессионально убрал свой дом и постелил новые простыни на кровать.

Когда я подъехал к своему дому около 5:30 в среду, Сьюзан стояла на моем крыльце с широкой улыбкой на лице. Когда я подошел к ней, она подарила мне короткий, но страстный поцелуй. — Я подумала, что закажу что-нибудь китайское с доставкой — после того, как мы съедим десерт, — усмехнулась она.

Десертом была ее очередная попытка оторвать мой член, когда она скакала на мне с мастерством олимпийской чемпионки по выездке. В посткоитальном блаженстве я сосал ее твердые восхитительные соски на ее потрясающих сиськах, пока она массировала мои яички и время от времени хихикала. — Я сейчас закажу что-нибудь китайское, — прощебетала она, как только я перестал сосать ее сиськи, и потянулась к своему телефону, набрала номер быстрого набора и заказала именно то, что я хотел — я удивился, откуда она узнала, чего я хочу. — Позже я съем стейк в трубочке, — усмехнулась она, сжимая мой член.

Сьюзан настояла на том, чтобы заплатить разносчику за еду, а я доставил прохладительные напитки. Она подтвердила мои подозрения, что не употребляла алкоголь. — Я не хочу терять голову, — было ее оправданием. Я рассмеялся про себя: — Как ты думаешь, что, если не «дикость», появляться в моем гостиничном номере, чтобы потрахаться, и трахаться в твоем доме с твоим мужем в соседней комнате?

После ужина я пригласил ее посмотреть фильм Netflix, чтобы у нашей еды была возможность перевариться. Хотя, как обычно, она мало что сказала в ответ. Было очевидно, что она была довольна. Она была очень трогательной, когда мы обнимались во время просмотра фильма.

Когда фильм закончился, она подарила мне еще один из своих запатентованных страстных поцелуев и быстро разделась. После душа, еще одного траха, еще лучшего, чем предыдущие, немного разговоров в постели (она снова в основном кратко отвечала на вопросы и использовала язык тела, чтобы отвечать на заявления) мы заснули в объятиях друг друга.

Я проснулся где-то ранним утром — я думаю, что мой будильник показывал что-то около 3:30 утра — и перевернул ее к себе задницей. Мой член быстро затвердел, когда я потерся им о ее задницу. Она проснулась, и единственными словами, которые она произнесла, были «Моя задница», когда она положила руки на ягодицы и разделила их.

Я трахал задницу всего один раз в своей жизни. Это был приятный опыт, но я не собирался его повторять. Однако в лунном свете, льющемся через мое окно в крыше, ее розовый бутон определенно выглядел заманчиво. Как только мой член прошел мимо ее сфинктера, она каким-то образом смогла двигать своей задницей взад и вперед, в то время как я в ответ вводил и выводил свой член, несмотря на то, что лежала на боку. У меня был действительно приятный оргазм, и у нее, по-видимому, тоже, прежде чем мы снова заснули в объятиях друг друга.

Когда я проснулся, Сьюзен рядом со мной не было, но ее одежда и маленькая сумочка все еще были в моей комнате, поэтому я предположил, что она не уходила. Кроме того, меня разбудил запах готовящегося бекона.

Когда я зашел на кухню, бекон жарился на плите. Сьюзан оторвала взгляд от блокнота, в котором что-то писала, и улыбнулась. — Я могу приготовить тебе омлет, — сказала она, выпрямляясь обнаженным телом и еще раз целуя меня.

— Я помогу, — улыбнулся я, целуя ее еще раз.

Обнаженные, мы вместе приготовили омлет с сыром. Я задал ей несколько безобидных вопросов с ее типичными краткими ответами, пока не поинтересовался: — Что ты писала в своем блокноте?

— Я просто проводила кое-какие расчеты энтальпии для модификации усовершенствованного ядерного реактора BWXT, над которым я работаю, — ответила она, в то же время умело переворачивая наш омлет, используя только запястье.

— Что ты сказала? – рассмеялся я.

Она повторила то, что только что сказала. После второго раза я был озадачен не меньше.

— Зачем тебе делать… что бы ты ни говорила, что делаешь? — Спросил я, когда она перекладывала омлет со сковороды на две разные тарелки с помощью лопатки.

— Это часть моей работы. Я инженер-ядерщик, — как ни в чем не бывало ответила она.

Сначала я подумал, что она шутит, но поскольку я понятия не имел, что такое энтальпия (в колледже я изучал экономику и предположил, что это физический термин, который я, возможно, слышал в старших классах, но точно не помнил), или что такое усовершенствованный ядерный реактор BWXT, я не смеялся. Вместо этого я спросил: — Где ты училась?

Съев несколько ломтиков бекона и половину омлета, она начала по-настоящему разговаривать, а не просто отвечать на вопросы или отвечать на утверждения. К тому времени, когда мы оба закончили, я понял, что она была чертовым гением. Хотя ей было всего 27 лет, она получила степень доктора в области ядерных наук и инженерии в Массачусетском технологическом институте и проработала в этой области шесть лет.

На самом деле, как только она начала рассказывать о своей работе, я не думаю, что она останавливалась на 20 минут, пока мы заканчивали завтракать, вместе мыли противни с беконом и омлетом и ставили наши тарелки и приборы в посудомоечную машину. В конце концов, она заключила: — Ну, это то, чем я занимаюсь в двух словах.

Конечно, я понял примерно 1/10 того, что она сказала, но было ясно, что она долбаный гений. Целуя ее на кухне, я риторически спросил: — Так ты гений?

— На самом деле, с твоей помощью я становлюсь гением в сексе, — усмехнулась она в ответ, а затем настояла на том, чтобы еще раз поваляться в постели, прежде чем мы оба уйдем на работу.

*******************************

В течение следующих четырех месяцев я обычно встречался со Сьюзен два раза в неделю для секса. Она всегда была в основном молчаливой, если только мы каким-то образом не затрагивали темы ядерного расщепления или термоядерного синтеза (о которых я читал просто для того, чтобы не быть полным невеждой в ее глазах), когда она превращалась в болтушку. То, что Сьюзен дважды в неделю ебала меня до бесчувствия, делало меня сексуально счастливым парнем, поэтому у меня было мало других свиданий. Затем, во время одной из ее ночевок у меня дома, когда Тома не было в городе, я посмотрел на нее, спящую после очередного потрясающего сексуального контакта. Я заметил несколько синяков на некоторых частях ее тела и подумал, не причинил ли ей боль Том. У меня возникли подозрения, потому что, когда я спросил ее о физическом обращении Тома с ней в прошлом, она так и не дала реального ответа. Я внезапно признался себе, что у меня есть чувства к ней, и хотя я ненавидел ее мужа все больше с каждым разом, когда видел его, из-за того, как он обращался с ней и каким мудаком он был в целом, я также пришел к выводу, что я тоже был мудаком из-за того, что трахал замужнюю женщину.

В ту ночь с понедельника на утро вторника я почти не спал — в основном я пялился в потолок, прижимая к себе Сьюзен, хотя, конечно, нам все равно предстоял божественный утренний трах, — но решил, что должен что-то предпринять.

Сьюзан шокировала меня до усрачки за завтраком, когда, казалось, прочитала мои мысли. — Тебе не кажется, что тебе следует пригласить меня пожить с тобой, Коннор? — спросила она. Это было самое длинное предложение, которое она когда-либо произносила при мне, не касающееся ее работы.

— Ты замужем, — ответил я.

— Ты должен избавить меня от этого, — был ее быстрый ответ, а затем она поцеловала меня и выскочила за дверь.

Я проводил все свое свободное от работы время во вторник, среду и четверг, думая о Сьюзен. Я пытался дозвониться ей на мобильный, но звонок перешел на голосовую почту, и она не перезвонила.

В четверг вечером ко мне неожиданно пришли трое мужчин и одна женщина в костюмах. Один парень (Арнольд) представился боссом Сьюзен, другой (Патрик) был из Комиссии по ядерному регулированию в Роквилле, штат Мэриленд, третий парень (агент Столл) был агентом ФБР, а женщина (Астрид) была адвокатом по семейному праву.

— Мы здесь, чтобы поговорить о Сьюзан Беринг, — сказал Арнольд, — можно нам войти?

— Конечно, — ответил я, проводя их в свою гостиную и предлагая им напитки, от которых они все отказались.

— Позвольте мне перейти прямо к делу, — сказал Арнольд. — Как вы, возможно, знаете, Сьюзан — гений и очень важна для нашего проекта по проектированию ядерного реактора, который позволяет избежать большинства проблем существующих ядерных реакторов BWR и PWR.

Я был горд тем, что из моих бесед со Сьюзен я действительно знал, что такое BWR и PWR.

— Я действительно знаю это, — улыбнулся я.

— Что ж, нам нужно, чтобы вы спасли Сьюзен. Прямо сейчас она находится в больнице Милосердия. Ее избил муж, — продолжил он.

— Что? — Воскликнул я. Очевидно, именно по этой причине я не смог с ней связаться.

— Поскольку она является федеральным подрядчиком первого уровня, мы арестовали его, и он не выйдет под залог, — добавил агент Столл.

— Сьюзен наняла меня, чтобы я подала на развод, что я намерена сделать завтра, — вмешалась Астрид, — у меня уже подготовлены бумаги.

— Как я могу помочь? – спросил я.

— Сьюзен хотела бы побыть с вами, пока она выздоравливает. Моя компания заплатит за помощь днем, если вы возьмете на себя ответственность ночью. Она не беспомощна, просто сломлена, — продолжил Арнольд, — но она почти никому не доверяет — кроме вас.

Тогда Арнольд шокировал меня до чертиков: — Боюсь, что моя компания во многом ответственна за затруднительное положение Сьюзен. У Сьюзен никогда не было никаких сексуальных контактов до того, как она пришла к нам работать, так как она была очень тихой и застенчивой и всегда была самой молодой ученицей в своем классе на протяжении всего обучения. У нее начали проявляться признаки депрессии — и она была настолько ценна для нас, — что мы устроили так, чтобы за ней ухаживал Том Беринг. Очевидно, люди, которые поручились за Тома — я сам не очень хорошо его знал — либо на самом деле не знали его, либо не принимали близко к сердцу интересы Сьюзен.

Я действительно увидел слезу в глазах Арнольда, и Патрик похлопал его по спине, прежде чем он продолжил.

— Очевидно, Сьюзан согласилась выйти замуж за Тома только потому, что он был первым парнем, проявившим к ней настоящий интерес, и она была одинока. Как вы можете видеть, с Томом у нее ничего не получилось, но она сияет, как рождественская елка, каждый раз, когда говорит о вас. Она сказала, что ваш подход к сексу бесконечно отличается от того, каким он был с Томом — единственным человеком, с которым у нее был секс, — и если у вас есть к ней какие-либо чувства, мы просим вас принять ее, чтобы посмотреть, сработает ли долгосрочное соглашение с вами. Она говорит, что за тот неполный год, что она вас знает, у нее было с вами больше секса, чем за все три с лишним года брака с Томом.

Признаюсь, я был шокирован. То, с каким энтузиазмом и радостью Сьюзен занималась сексом, заставило меня предположить, что она опытна. Теперь мне говорили, что она не была такой до того, как мы встретились, и что у нее были настоящие чувства ко мне.

Пока я все еще пытался осмыслить сказанное Арнольдом, Патрик начал рассказывать мне, насколько ценна Сьюзан для ядерного сообщества, когда я вежливо перебил его. — Мне не нужна рекламная кампания, Патрик. До вашего приезда я пытался прийти к какому-то решению насчет Сьюзен. Порвать с ней, потому что она замужем, или попытаться убедить ее избавиться от этого засранца Тома. Нынешние обстоятельства очень близки к тому, чтобы заставить меня связать себя с ней обязательствами. Вот что я вам скажу. Я прямо сейчас поеду навестить ее в больницу и после того, как поговорю с ней, позвоню вам, Арнольд, чтобы сообщить о своем решении.

Все вокруг улыбались. — Вы не возражаете, если мы осмотрим ваш дом, чтобы посмотреть, где мы могли бы поставить больничную койку для Сьюзен и какие помещения необходимо оборудовать для медсестринской помощи? — Спросила Астрид.

— Нет, идите прямо сейчас, — улыбнулся я, снимая ключи от машины с вешалки на кухне, где я их храню. — Просто убедитесь, что входная дверь заперта, когда будете уходить.

Я пожал руки всем четверым, а затем сел в свою машину и поехал в больницу.

Отдельную палату Сьюзен охранял полицейский, но он быстро определил, что мне разрешено ее видеть, поэтому я прошел мимо него без проблем.

Я был ошеломлен ее состоянием. У нее были два синяка под глазами, и другие отметины на лице и шее. Одна нога была подвернута, а на одной руке был гипс. Хотя ее глаза были закрыты, они сразу же открылись, когда я слегка погладил ее по щеке. Несмотря на то, что казалось, что ей было больно это делать, она улыбнулась, когда увидела меня.

— Я нужна тебе только для секса, Коннор? — спросила она, и ее улыбка сменилась озабоченностью.

— Нет…хотя секс с тобой — лучший в моей жизни. Ммне нравится быть рядом с тобой, Сьюзен. Может быть, я даже влюблен в тебя.

— Я влюблена в тебя, Коннер. Ты относишься ко мне намного лучше, чем кто-либо из мужчин, включая моих родственников мужского пола. К тому же я никогда не была очень чувственной до встречи с тобой. Теперь я думаю о сексе с тобой по крайней мере раз в час в течение дня. Ты позволишь мне пожить с тобой какое-то время? Если через пару месяцев ты больше не захочешь, чтобы я была рядом, я уйду без всяких хлопот.

— Это было бы здорово, — усмехнулся я и очень нежно поцеловал ее в губы.

Ее улыбка осветила комнату.

Затем мы продолжили часовую дискуссию о наших жизненных целях, наших взглядах на детей, нашем происхождении и многом другом. Почти молчаливая Сьюзен больше не молчала. В конце концов медсестра выгнала меня, сказав, что Сьюзен нужно немного поспать.

*****************************

После моего первого визита в больницу все быстро сдвинулось с мертвой точки. Сьюзен выписали через три дня — на мое попечение. Она подписала документ, подготовленный Астрид, который делал меня более или менее ее опекуном (я не помню юридической терминологии) до тех пор, пока ей не станет лучше, с доступом к ее финансам, если они мне понадобятся, чего я не сделал.

В итоге мне понравилось ухаживать за Сьюзен, пока она выздоравливала. В немалой степени это было связано с тем, что, как только дневная прислуга ушла, я массировал и сосал ее сиськи. Доводил ее киску до оргазма, а она сосала мой член, когда я оседлал ее. Примерно через неделю ее одна нога больше не болела, а синяки зажили достаточно, чтобы мы могли заниматься сексом — при условии, что будем осторожны, — так что это то, что мы делали, так часто, как это было в человеческих силах.

Сьюзен была полностью на амбулаторном лечении в течение трех недель после того, как попала ко мне домой. Мы избавились от больничной койки, уволили дневных медсестер, и она вернулась к работе на неполный рабочий день. Мы наслаждались почти постоянным телесным контактом, когда были вместе.

Однажды субботним днем, через пять месяцев после того, как Сьюзен пришла в норму — ну, не в прежнюю норму, когда она почти никогда не разговаривала, а в норму после больницы, когда она любила поболтать со мной, — она плюхнулась ко мне на колени и сказала: — Коннер, нам нужно поговорить — и не так хорошо, как мне хотелось бы. Я хочу сказать тебе, что я нимфоманка.

— Ты нимфоманка? — Я притворно ахнул. – Так вот почему мой член всегда болит и проводит так много времени в твоих отверстиях?

— Плохой Коннер, — сказала она, слегка хлопнув меня по плечу, — Плохой мальчик! Хорошо, а теперь послушай. Мой развод состоится на следующей неделе, и я хочу твоих детей. Что ты собираешься с этим делать?

— Хммм, — сказал я, поглаживая подбородок. — Смогу ли я трахать тебя с той же частотой, если мы поженимся?

— Чаще. Потому что я больше не буду сдерживаться, — усмехнулась она.

— Черт возьми, ты хочешь сказать, что сдерживалась? — Я снова притворно ахнул. -Я не уверен, что смогу больше трахать.

— Ты научишься, — усмехнулась она.

— Хорошо. Я все еще смогу трахать тебя, когда ты будешь беременна?

— Возможно, даже больше. У меня такое чувство, что, в отличие от многих беременных, мое либидо, скорее всего, повысится, — усмехнулась она.

— То есть, другими словами, ты планируешь затрахать меня до ранней смерти? – хихикнул я.

— Не до могилы — просто до постоянной эйфории.

— Хорошо, — сказал я после долгой паузы. — Давай поженимся.

— Так я могу выбросить свои противозачаточные таблетки?

— В нашу годовщину, — усмехнулся я.

****************************

Вот что мы сделали. Мы поженились. Вв нашу двухлетнюю годовщину родился наш первый ребенок. Наш второй родился незадолго до нашей четырехлетней годовщины. Наш третий и последний родился как раз перед нашей шестилетней годовщиной. После этого Сьюзен перевязали маточные трубы. Я не становился моложе, и ее постоянные сексуальные требования во время беременности изматывали меня (но совершенно радостным образом). Где-то по ходу дела появились две собаки, и Сьюзен получила премию в четыреста тысяч долларов, когда завершила разработку усовершенствованного ядерного реактора. Демонстрационный реактор функционировал даже лучше, чем кто-либо другой предсказывал (хотя и не Сьюзен).

С тремя детьми, двумя собаками, мужем, который хочет трахнуть ее при каждом удобном случае, и постоянной работой на полставки инженером-ядерщиком Сьюзен больше не была молчалива. Она болтливая кошка!

Конец.

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да — пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.