Когда я пишу это, я до сих пор не могу поверить, что это случилось со мной. Кажется, это история, которую я хочу рассказать о ком-то другом. Я имею в виду, что я типичная консервативно выглядящая футбольная мамочка, которую никогда бы не заподозрили в чем-то озорном, не говоря уже о скандальном.

При росте 5 футов 8 дюймов и весе около 130 фунтов у меня короткие светлые волосы и голубые глаза, и, как мне сказали, «милый» взгляд, похожий на тип Мег Райан. Все, что я знаю, это то, что я стараюсь заботиться себя и регулярно тренируюсь, чтобы снять стресс от одинокого родителя.

Мой бывший ушел не так давно, когда мы просто не могли перестать ссориться. Дошло до того, что мой 21-летний сын даже знал, что мой бывший муж слишком сильно меня беспокоит, и уговорил его переехать. Вскоре произошел мирный развод. Затем моя дочь уехала в колледж, а мой сын Бобби остался некоторое время учиться в местном колледже, как и его старшая сестра перед отъездом.

Мы с сыном по большей части шли в разных направлениях, но теперь, когда он стал старше, кажется, мы легче относимся друг к другу, и мы стараемся делать что-то вместе хотя бы раз в неделю, чтобы не отставать друг от друга.

Именно с этим распорядком он согласился пойти со мной на праздничную вечеринку в моем офисе. Я жаловался на то, что мне приходится идти в одиночку, а он пытался поднять мне настроение, говоря, что мне не обязательно идти одной, что он пойдет, если я захочу. Я поблагодарил его и сказал, что да, что я предпочитаю это.

Сама вечеринка прошла нормально. Я работаю в крупной корпорации, и для этого использовался целый бальный зал. Были танцы, еда и много напитков, в которых я с готовностью принял свою часть.

Как и Бобби. Одна из моих подруг, казалось, хотела монополизировать Бобби, но кто мог ее в этом винить. При росте 6 футов 1 дюйм и худощавом весе 195 фунтов Бобби привлекателен, подтянут и — ну — ему всего 21 год. Мой друг назвал его жеребцом в лицо, и он только покраснел, повернувшись ко мне лицом и покачав головой.

Ему удалось приберечь для меня пару танцев, и я очень удивился, когда приберег последний для своей, конечно, взвинченной мамы.

«Спасибо, дорогой, — обязательно сказал я ему, — ты такой милый».

«Мама, с тобой легко быть», — очаровал он.

«Ну, боюсь, я слишком хорошо повеселился», — признался я.

— Да, я тоже, — ответил он.

Немного подумав, мы решили, что лучше всего будет остаться на ночь в отеле. Мы получили комнату с парой кроватей и направились наверх.

В этот момент это выглядело немного странно. Он был старше. Уже взрослый. Мы танцевали вместе. Мой друг говорил о нем по-взрослому, что заставило меня задуматься. Но он был моим сыном, и я ничего не думал о том, что мы останемся на ночь, вместо того, чтобы рисковать и садиться за руль в нетрезвом виде.

В комнате было тихо, пока мы оба готовились ко сну. Как джентльмен, он настоял, чтобы я сначала сходила в ванную. И когда он вошел, я была поражена тем, в чем я буду спать. Я быстро сбросила одежду и залезла под одеяло своей кровати, чувствуя тепло и уют и довольствуясь тем, что сплю так же, как дома.

Он вышел из ванной и тоже сначала был озадачен. Но после небольшой паузы он снял часы и просто небрежно стянул рубашку через голову. Мой взгляд перешел к его груди и легкому покрытию волос, спутавшихся на его груди. Не задумываясь, мой взгляд переместился туда, где его подтянутый живот встречался с брюками и прядь волос, которая исчезала в брюках.

Именно тогда я заметил, что он стоит на месте. Повернувшись ко мне, я увидел, что на его лице была улыбка, когда он посмотрел на меня. Я думал, что умру. Я понял, что он поймал мой взгляд на нем, и я понял, что не торопился с осмотром его груди и живота. Я сразу же отвел взгляд, смущенный.

Я почувствовал, как он двигается, и оглянулся на него. Он расстегивал ремень и снимал штаны прямо передо мной. Я абсолютно ничего не мог с собой поделать и смотрел на него. Он знал, что я смотрю, и, казалось, не торопился. Он натянул штаны и заставил их спуститься на бедра, а затем позволил им упасть на пол.

Когда он посмотрел вниз, чтобы выйти из них, у меня отвисла челюсть, когда я увидела его в белых трусах-боксерах, которые теперь были единственным, что его прикрывало.

Нижнее белье мало что могло скрыть выпуклость, которая выступала наружу и вниз по левой стороне штанины шорт. Казалось, что он был заключен там и что он будет разоблачен с гораздо большим движением.

Я посмотрела ему в лицо, а он снова посмотрел на меня. Мы ничего не сказали. Все, о чем я мог думать, это то, как я открыто пялился. И как он больше не был просто моим сыном, но, безусловно, мужчиной.

— Слушай, нам пора спать, — наконец сказал я.

— Да, ты прав, — согласился он и подошел к выключателю, выключив его.

Я лежал и слушал, как он лег в свою постель.

«Спасибо, Бобби. Ты был так мил, что пошел сегодня вечером». — сказал я ему в темноте.

«Конечно. Я прекрасно провел время. Я рад, что пошел.»

«Я тоже.»

Некоторое время в комнате царила тишина, и я отругал себя за очевидно дурное поведение, которое я вел раньше. Я уже чувствовал ужасное чувство вины. Я слышал, как Бобби немного ворочается, и я сделал то же самое.

— Так ты тоже спишь в нижнем белье? Он спросил меня.

«Извини, дорогая, — сказал я тихим голосом, — я должен был дать тебе немного уединения раньше».

«Нет, нет. Не беспокойся об этом. Просто я не привык спать в нижнем белье, вот и все».

— Да, я знаю, что ты имеешь в виду. Как только я произнес эти слова, я понял, что сказал слишком много. Он понял, что я снял свой? Я слышал, как он встал с кровати, и слышал, как он двигался. Я повернулся на левый бок лицом от него и попытался прислушаться, что он делает.

Одеяло немного сдвинулось с моей кровати, пока он забирался ко мне. Я был потрясен. Что мне сказать, подумал я.

«Я не могу спать. А ты можешь?» — спросил он низким голосом.

Я отвернулась от него и полностью осознавала свою наготу. Я чувствовала его тепло, хотя он не прикасался ко мне. Я пытался придумать, что сделать, чтобы мягко сказать ему, что это не очень хорошая идея.

Пока я подыскивала нужные слова, я почувствовала, как его рука коснулась моего плеча. Он нежно погладил меня по плечу, и я почувствовала, как мое плечо чуть-чуть опустилось от его прикосновения. Что здесь происходит, подумал я.

Его рука сжала плечо и кожу на спине, слегка сжимая, пытаясь помассировать тамошнюю мышцу. Он потер немного сильнее и прижался к моей спине, делая это утешительно и успокаивающе. Я по-прежнему ничего не сказал.

Через мгновение он переместил руку так, что только кончики пальцев оказались на моей коже. Затем он провел кончиками пальцев по моей обнаженной спине, сначала по плечам, а затем быстро по всей спине, как бы делая легкие круговые движения.

Это было успокаивающе и одновременно эротично, и я снова сказал себе придумать что-нибудь, чтобы положить этому конец. Затем мой разум рассудил, что он просто вел себя хорошо, и больше ничего из этого не выйдет. Конечно, он не стал бы пытаться что-то сделать с лежащей там собственной матерью, подумал я. Наверное, я все это неправильно воспринял.

Я почувствовал, как его рука легла мне на бедро, и меня поразило, как он, должно быть, теперь знал, что я голая. Рука была в том месте на моем бедре, где она начинает изгибаться наружу.

Его рука была неподвижна всего мгновение. Я глубоко вдохнул, и я почувствовал, что это идет к моему животу. Когда его рука коснулась моего живота, я невольно тяжело вздохнула. Мне сразу стало интересно, что он думает.

Я ничего не сказал. Я не двигался. Его рука была на моей голой коже. Я почувствовал, как реагируют мои соски, и очень знакомую реакцию между моими ногами, когда я пытался предвидеть, что будет дальше. Конечно, он просто любил и сейчас остановится.

Его рука, казалось, вытянулась, и я подумал о ее размере. Я мысленно ругал себя за то, что даже так думал. Он медленно двигал рукой круговыми движениями, словно гладил мой живот. На третий или четвертый раз лучевая кость заставила последние два его пальца коснуться моих лобковых волос. Я знала, что он должен был знать, что чувствовал меня там.

Еще два касания вокруг, и его рука остановилась. Затем я почувствовал, как он потянулся верхней частью туловища к себе, и ощутил его грудь у себя на спине. Я ничего не сказал и не пошевелился. Я должен остановить это, подумал я. Что здесь происходит? В какой момент он остановится? Я думал о том, как я мог взять свою руку в его и отодвинуть его. Еще. Я ничего не делал.

Его рука снова поднялась, но кончики его пальцев остановились на моих лобковых волосах. Я крепко зажмурилась в темноте, когда почувствовала, как его пальцы поглаживают вершину моего холмика. Я ничего не сказал, так что он считает, что я потворствую этому, подумал я. Все, что мне нужно сделать, это сказать ему, чтобы он остановился. Когда дело зайдет слишком далеко, мне придется сказать ему, решила я.

Как будто инстинктивно, моя правая нога отодвинулась немного назад, как будто сама по себе, и я понял, какой сигнал это должно было послать. Это движение привело к тому, что моя правая нога коснулась его ноги, и это прикосновение, казалось, усилило напряженность ситуации. Он и я оба знали эффект от этого небольшого движения моей верхней ногой, когда я чуть больше подвергалась его прикосновениям.

С этой мыслью его рука двинулась дальше вниз, и он обхватил мой холмик чашечкой. Это было откровенно и безошибочно сексуальное прикосновение, поскольку его рука держала меня там.

— О, — прошептал я, тяжело дыша.

Его второй и третий пальцы были достаточно глубоко опущены, чтобы чувствовать там мои скользкие губы, и впервые он был уверен в том, какое впечатление производит на меня. Я снова знал, что должен действовать, чтобы остановить это, но не сопротивлялся. Он нежно сжал дважды, позволив своим пальцам прикоснуться к моей влажности.

«Ууууууууууууууу», я не мог не ответить, когда он манипулировал моей промежностью своей рукой.

Он провел двумя пальцами вверх и вниз по моим влажным губам. Я почти задыхался, я так тяжело дышал. Я знал, что должен остановить его сейчас, подумал я.

Следующее, что я помню, это то, что я почувствовала его другую руку на своей спине. Он толкнул меня в спину, и я почувствовал, как мой торс продвинулся вперед, двигаясь, пока я не согнулся в бедрах, лежа на боку. Я согнулась, повернувшись к нему задницей.

Наступила пауза, пока я пытался сориентироваться в происходящем. Мой сын наклонил меня вперед одной рукой, а другой рукой держал мой таз так, чтобы он все еще был близко к нему и открыт для него.

Кровать шевельнулась, когда он придвинулся ко мне еще ближе. Он переместил руку с моей промежности, чтобы положить ее на мои ноги, просунув руку между ног, как будто пытаясь поддеть мою задницу.

Тогда я почувствовал это. Я почувствовал его теплую твердость и тут же подумал о его толщине. Его голова покоилась на моих губах, и он двигал ею, чтобы сильно потереться об меня там. Несмотря на то, что я была очень мокрой, мои губы поначалу не поддавались легко. Он пилил меня, раздвигая губы, а я пыталась оставаться неподвижной и не реагировать, сбитая с толку тем, что это вообще происходит. Но, я должен был это признать. Он сделал меня такой же мокрой и желающей этого так сильно, как никогда раньше.

— — Но, Бобби, — сказал я слабым голосом, — я твоя мать…

Его рука на моем бедре еще больше потянула мою задницу, и он толкнулся, толкнув голову и на пару очень твердых дюймов в меня.

«Ооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооосяооооооооооооооооооооооооооооооооооооооолосьооо

Он слегка отстранился, а затем резко толкнул меня, заставив меня застонать. Я была насажена на него, и он был глубоко внутри меня, притягивая мои губы и мой клитор вместе со своим стволом. Его толчок заставил меня пошевелиться на простынях, и я сжала руки, чтобы удержаться.

Он быстро отвел бедра назад, и мои губы прижались к его члену, когда он двигался. Всего лишь с короткой паузой он сильно толкнулся внутрь меня, и на этот раз он вошёл в меня полностью, заставляя меня снова неудержимо стонать.

«ООООООООООООООООООООООООООООООООООООООООООООООО за. заревел я из своего горла, когда он начал двигаться взад и вперед внутри меня. Оргазм потряс меня, когда он взял меня сзади. Он чувствовал, как я, его мать, содрогаюсь, пока он качается на матрасе, покачивая своим членом взад-вперед в моей теплой влажной киске, которая цеплялась за него.

«Бобби, — прислушивалась я к себе и не могла поверить, что это я хрюкаю ему в ответ, — детка, мне так хорошо».

«Ага?»

«Давай, — убеждал я его, уже не в силах начать заботиться, — давай, отдай это мне».

С этими словами он надавил сильнее и начал трахать меня по-настоящему, двигаясь быстрее и быстрее, позволяя мне почувствовать длину его движений.

Он тоже начал постоянно стонать, и мне стало интересно, как долго он протянет.

Я чувствовал его глубоко внутри во время толчков вверх.

«Да, Бобби. Тебе нравится этот ребенок? Тебе нравится трахать меня?» Я подгонял его.

Он трахнул меня сильнее, и я снова почувствовал приближение оргазма.

«Ты снова заставишь меня кончить…» — сказал я ему, и он стал громче.

«YYYYEEEEAAAHHHHH», он воскликнул, когда он сильно кончил в меня, когда я прямо с ним трясся, когда он вдавливался внутрь меня.

«ДА, да, дай мне все это, Бобби».

Теперь он дрожал, крепко прижавшись ко мне. Мы остались вместе в нашем сексе.

Я заснул так, чувствуя его там.

Грогги, я пришел в себя немного позже. Дезориентированный, я огляделся в темноте, пытаясь вспомнить. Я лежал на спине и чувствовал движение в середине кровати. Я почувствовал, как руки у моих ног раздвинули их.

Затем было безошибочное ощущение рта и губ, целующих меня во влагалище.