И не хмурь, пожалуйста, бровей!

С каждым днем в тебе все больше прозы.

Что ты знаешь про огонь страстей?

Про мольбы, страдания и слезы?

— Вероника Михайловна!

— Да что уж теперь, можно просто Вероника! – Отвечала женщина запустив пальцы в светлые волосы Дениски.

Он стоял вплотную между её коленей, шумно дышал в шею и расстегивал ей халатик.

Вероника с замиранием сердца следила за его шустрыми пальчиками. Внизу живота свинцом набрякло умопомрачительное по силе женское желание. Все происходящее было таким неправильным, таким постыдным и одновременно захватывающим, что она чувствовала, как близка к оргазму без всякой стимуляции.

Наконец, парень распахнул полы, высвободив внушительную грудь в потасканном лифчике.

— Сейчас, касатик, сейчас! – Вероника ловко вытащила груди из чашек, и они повисли перед носом парнишки двумя комьями пирожкового теста. Соски у никогда нерожавшей женщины были как у девицы, маленькие и розовые с растёкшимися ореолами. Дениска взял один в рот. Не просто взял, а начал там усердно посасывать и лизать его в своем ротике, так что у Вероники ноги напряглись и распрямились в коленях, носки вытянулись, а в матке зародились сладкие пульсации.

— Ну что ты делаешь?! — Содрогнулась она от острого наслаждения.

— Вам не нравится?

— Дурачок, наоборот! Это так сильно, что я боюсь упасть со стула! — Она опять запустила руку в его волосы, перебирая их, пока она сосал её грудь.

— Тогда пойдемте на кровать! — Предложил парнишка через минуту, с сожалением оторвав рот от большой мягкой груди.

— Погоди, я хочу тебя потрогать! — Вероника потянула к нему свои дрожащие от возбуждение руки.

— Ну трогайте! — Денис отодвинулся предоставляя Веронике Михайловне свободу действий.

Ах, какой он был молодой и ладный! Ей до сих пор не верилось, что так просто оказалось затащить это чудо природы к себе. Кажется, он и сам был не против, на её предложение посмотрев хитро в её лицо, по-мужицки, типа «знаем мы, что вам всем надо!».

Ох, как надо! Так надо!

Вероника Михайловна дрожащими руками касалась своего юного любовника, снимая с него футболку и спуская штанишки. Под потрепанными трусиками топорщилась Денискина гордость. Она накрыла затвердевший стручок рукой и замерла в сладком предвкушении. А потом прижала парня всего к себе, обняла щуплое голое тело, косточки, стала целовать в ароматную макушку, пахнущую молоком, в нежную шею, щеки, нашла решительные губы…

Дениска засмеялся: «Вероника! Мне щекотно!»

— Прости! Прости, родной! Я разошлась! – Но ей и вправду было трудно удержаться, чтобы не съесть этот ароматный пончик, юный побег жизни, сладкий и влекущий мужской зародыш. – Пойдём, милый, в кровать, ноги совсем ослабли.

Скинув халат совсем, оставшись в плотных трусиках и бюстгалтере, поддерживающем вялую грудь, она села на кровать. А Денис, беззастенчиво скинул трусы по дороге, подошел и бережно толкнул её назад, уложив спиной на постель.

— Ах, какой ты решительный! – Вздохнула Вероника.

Дениска засопел и взялся за резинку её трусов. Была — не была! Последнее препятствие отправилось по полным ногам вниз, когда она заботливо приподняла зад, чтобы облегчить парню задачу. Как он отнесется к тому, что увидит? Надо было всё там побрить! Однако, это бы только еще больше обнажило не первую свежесть её кожи и… всего остального. Не знаю как надо было. Уже никак. Мальчик замер между её ног разглядывая открывшиеся ему заросли.

— Что ты там… Ах! – Теплый ротик приник к её «бабушке», разведя в стороны дряблые складки и расторопно обнаружив чувствительный бугорок! Да так сразу, да так нежно! Вероника непроизвольно закряхтела, развела ноги пошире и согнула их в коленях! Такое забытое и от того еще более сладкое удовольствие в смеси с таким «неправильным» партнёром сносило крышу.

— Лижи, касатик! Лижи, солнышко! Соси эту штучку! Да! – Слова выходили из неё толчками, вместе с влагой, которая выбрасывалась из её раскрытой промежности, текла вниз, к анусу, смешиваясь с Денискиными слюнями. – Да! О, Боже! Да! Что ты делаешь со мной?!

Она цеплялась руками за кровать, будто в горячке металась по постели, колени мелко дрожали, пальцы на ногах то разворачивались веером, то скукоживались вместе. Женщина громко и мучительно охала. Потом её затрясло в припадке, и она побоявшись зашибить парня, оттолкнула его голову и вся скрутилась в сладостной неге сильного оргазма. Давненько её так не трясло! Спазмы сокрушали её большое тело, нещадно и пронзительно, и она дергалась и каталась по кровати, зажав руками пульсирующее горячее лоно.

— Господи, прости! Как же сильно! Ой! Вот еще! Всё трясёт! Что ты сделал с тёткой, а, паразит? — Она смеялась, всё еще вздрагивая как от тока. Отвыкла. От всего отвыкла. Но не забыла!

Довольный Денис любовался на мечущуюся по кровати женщину. Это сделал он! И она теперь ТАЩИТСЯ! Как Анька, как Дарья Ивановна! Денис чувствовал в себе нарастающую силу и власть над этими созданиями, — женщинами. «Вот, что им все надо! Они хотят кончить! Хотят быть с мужчиной и получить оргазм! А лучше — много!». В эту игру ему было играть приятно и легко, а главное — не сложно.

— Иди ко мне, — опомнившись, позвала Вероника.

И Денис полез на женщину, как на небольшой мягкий холм.

***

«Как низко она пала! Это даже не обсуждалось! Надо идти к врачу, знахарю, гипнотизёру или к кому там еще, удалять клитор, матку, зашивать влагалище, пить бром, или чего там еще. Ведь это совершенно непотребно, жутко, даже страшно, оказаться в таком положении! Да еще и получить от него удовольствие! Узнают если? Вот будет скандал как в Оклахоме или Вирджинии. Нет, Канзасе, или где там еще. Учителка соблазнила ученика! Да не просто педагог, а заслуженный! Полная беспросветная дичь!» — Дарья Ивановна терла виски пытаясь унять паническую головную боль, сидя в своём кабинете.

Она находилась в жесткой оппозиции со своей нижней половиной в связи с той непотребной выходкой с Дениской. Теперь она наказывала себя ниже пояса, не позволяя даже думать о какой-либо ласке или разрядке уже несколько дней. Она была зла на неё, на эту свихнувшуюся манду.

«Всё, я сказала! Никакого тебе сладкого, развязная маленькая шлюшка!» — Не такая уж и маленькая после трех детей, но так звучало литературнее.

За это «маленькая шлюшка» постоянно сочилась желанием, посылала яркие сны, часто заканчивающиеся разрядкой, и отравляла весь рабочий день заставляя пялиться на парней из старших классов в попытке представить их молодые члены в себе.

«Господи, за что мне это наказание? Неужели нет таблетки, чтобы избавиться от этого бешенства матки?» — Мысленно стонала Дарья Ивановна пытаясь одолеть головную боль и возбуждение одновременно.

Твоих страстей повержен силой,

Под игом слаб.

Порой — слуга; порою — милый;

И вечно — раб.

***

«Сладкий, такой сладкий! Даже членик сладкий! Весь как зефир! Боже, помоги!» — Стонала Вероника Михайловна от захватившего её восторга от члена Дениса. Она обсасывала его как леденец, перекатывала во рту яички, жадно наглаживая при этом его ноги и живот горячей ладонью. Всё, всё это было восхитительно молодым, ароматным и пьянящие желанным! Колени Вероники сами собой терлись друг о дружку, замешивая в лохматке новую порцию наслаждения. Она могла бы умереть от умиления с этим члеником во рту! Такой он был нежный и сладкий.

Дениска вытянулся в струнку, сжал и подобрал ручки. Носки вытянулись по вдоль, и из его отростка в жадный рот женщины потекла долгожданная влага. Та чмокала и чавкала, и даже застонала в нестерпимом умилении. Пихнула руку себе и тоже задергалась, вновь кончив от этого волшебного парнишки рядом не выпуская член из рта. Она сегодня была на седьмом небе.

Они опять поменялись местами. Денис вернулся к её грудям, перекатывая их в руках и лова сосок губами. Низ живота у женщины снова застонал в сладкой истоме, будто не кончил уже дважды только что. Ручонка парня заползла по большому животу, через заросший лобок к горячему болоту между ног. Пальцы ловко нашли вход и заняли его… всей пятернёй?!

— Да! Ё-ё-ё-ё-ш… Ах!

Дениска заправил в широкое влагалище женщины всю руку, он реально оценивал свой размер и понимал, что нужно взрослой женщине. Даже Аньке он был маловат, а тут…

Вероника пораженно стонала всё громче, подаваясь тазом навстречу трахающей её руке. Денис оставил грудь, соски на которой теперь собрались сухими ягодами и топорщились на вялой коже, и присел у ног женщины. Его белая рука входила почти по локоть в тёмные волосатые складки Вероники, облегающие его локоть по краям. Влага сочилась вокруг, через пальцы, собиралась ручейком в промежности, текла между мощных ягодиц, образуя пятно на простыне. Он сжал кулак и запихал его внутрь пока не почувствовал в глубине женщины плотное мясистое образование – матку. Вероника «ихнула» утробно, даже приподнялась на локтях и мучительно яростно затряслась коленями и животом.

— Аа-а-а-а! О, боже мой! Боже Мой! А-а-а-а! Господи, прости! А-а-а-а! — Она пыталась что-то сказать, но вытянутые руки описывали круги, хватаясь за воздух.

Внутри женщины Дениска ощущал вихрь сокращений стенок и спазмов, и он довольно утирал пот со лба свободной рукой. Он планировал продолжить, когда она успокоится и выяснить, сколько раз эта женская туша сможет кончить.

***

Владислав Евгеньевич давил весь груз ответственности, но перспективы захватывали его дух. Молодая, блистательная, чувственная Саша в его постели и его жизни! Мечта любого мужчины! Он был готов жениться прямо сегодня, но умом понимал, что стоит дождаться совершеннолетия девушки. Смотреться это всё равно будет «не очень», но восемнадцать лет тут же затыкали рот любым злопыхателям. Вот сегодня девушке семнадцать и человека можно уничтожить за связь с ней, а в день рождения любой может трахать именинницу совершено безнаказанно. Удивительно устроена система. А если учесть, что выросла и сформировалась девушка вообще лет в 13, то не удивительно, что у них так сносит крышу пока они ждут возможности спустить накопившееся либидо. Пять лет дрочева и мучительно сладких фантазий! Не каждая выдержит этот срок до конца, не подставив свою мокрощелку под первый попавшийся член.

Владислав понимал, что Саша уже находится на грани. И очень боялся, что в таком состоянии любой юнец, зажавший прелестницу в темном углу может сорвать этот девственный бутон вместо него. Как она взяла у него в рот в субботу! До сих пор от воспоминаний у физика бегали по спине мурашки и ломило пах! Всё, решено! Завтра он должен это сделать невзирая на все опасения!

***

Аня забежала днём к Денису домой, но дверь была закрыта и никто не открывал сколько она не звонила. Она постояла у двери в замешательстве. Набрала ему несколько сообщений. Но галочки не появлялись — он не читал их. Вышла на улицу, посидела на лавке в надежде, что тот скоро появится. Но ничего не происходило. Девочка сильно огорчилась — у нее были планы, и между ног всё уже томилось в предвкушении. «И что теперь, идти домой и заниматься онанизмом?» — Грустно подумала она. Этого ей совсем не хотелось. Все же живой мальчик рядом и внутри не шел ни в какое сравнение с собственной рукой. А как он её лизал, мамочка дорогая!

Аня еще завелась, вспоминая и осознавая боль сегодняшней утраты.

— Привет! Дениса ждешь? – Послышался голос рядом. Он принадлежал Севе, однокласснику Дениса. То жил неподалёку и давно заметил девочку, про которую взахлеб рассказывал приятель, а теперь приближался к ней кругами, пока не возник прямо за спиной.

— Привет! Да! Не знаешь, где он может быть? – Аня развернулась к мальчику, перекинув ноги через лавку.

Тот пожал плечами, плотоядно рассматривая девушку вблизи. Глаза его блестели, он жадно облизывал рот, разглядывая её спелые ноги и руки, небольшую грудку под легкой одеждой.

— Может пойдём ко мне? – Пересохшим голосом предложил Сева.

— А чего у тебя делать? – Сморщила носик Аня.

— Ну… Что-нибудь. Чем вы с Денисом занимались, например! – Выпалил, решившись Сева.

Аня вспыхнула как свечка, закрыла лицо руками и отвернулась. «Гад, все растрепал пацанам! Теперь я в их глазах полная шлюха!» — Сокрушалась девушка, пытаясь унять тревожно застучавшее сердце.

— Да ты не расстраивайся! Он ничего такого про тебя не говорил! Только намекал! – Бросился успокаивать девушку Сева, присев рядом. – Ты что, любишь его? – Спросил он.

— Да нет, вроде бы! – Озадачилась Аня. Действительно, кроме вопросов сугубо практичных, больше к Денису Аня ничего особенно не чувствовала.

— Ну вот. А мне ты очень нравишься! Просто очень! – Увещевал Сева, касаясь руки девочки. — Давай с тобой ну эта, дружить?

— Дружить? Правда?! – Слёзы просохли на глазах и Аня заинтересованно снова взглянула на парня. Он был нечего себе. Покрупнее Дениски, помощнее. «Везде ли?» — промелькнула у девушки хулиганская мысль.

— Ну не только дружить! У меня сейчас никого до вечера. Чего тут сидеть, пойдём?

— А у тебя уже было с кем-то? – Совсем осмелев поинтересовалась Аня.

— Нет, но ты же меня научишь? — Сева понял, что дело выгорело и совсем обрадовался.

Еще один девственник! Это было так заманчиво, что Аня немедленно согласилась. «Это будет Денису уроком, что не стоит заставлять девушку ждать!» – Мстительно подумала она вставая с лавки. Сева взял её по-хозяйски за руку, а она не стала забирать свою ладонь. Ноги несли её к новым впечатлениям, а живот сладко ныл в предчувствии новых удовольствий.

Как только разжались объятья,

Девчонка вскочила с травы,

Смущенно поправила платье

И встала под сенью листвы.

***

«Если столько кончать, то можно даже оказаться от водки. А может и от пива тоже!» — Расслаблено развалившись на кровати думала Вероника Михайловна. Рядом лежал Денис который только что облегчился в её огромную, но узкую попочку – как раз под его скромный пока размерчик. Она успела вместе с ним, плашмя натирая передок ладошкой. Даже чуть писнула от счастья – стыдно и сладко. Попочка еще чувствовала вытекающую влагу пацана, вульва гудела от обилия удовольствия.

Она будто скинула лет двадцать своей никчёмной жизни и теперь висела как облако без штанов на собственной кроватью, отделившись душой от тела. Он рассматривала свою раздутую от углеводов свинячью тушу, ладное щуплое тело паренька прикорнувшего рядом и не верила, что это действительно произошло. Что все эти байки про молодых любовников и той невероятной сладости от их обладания не просто досужие вымыслы, а реально существующая райская куща, в которую дозволено попасть только самым бессовестным женщинам. Но они вознаграждены! О, как они довольны собственным падением! Это стоит всех костров ада, что их ждут!

Вероника Михайловна ни о чём не жалела. Получив такое потрясение, она не представляла себе прежней жизни! Денис сделался нужным ей как воздух! Она уже желала его снова, хотя прошло все ничего! И будет хотеть пока жива! Только как это сделать, как привлечь этого молодого парня к себе, когда вокруг столько молодых и охочих дам? Сколько раз у неё получиться подкупать его пиццей? И что будет потом? Приставка? Велосипед? Компьютер?

«Придется бросить пить, а то у неё просто не хватит денег на молодого любовника», — прикидывала в голове Вероника Михайловна. «И собак, собак надо больше, может две пары, чтобы щенились чаще!». Она уже активно планировала свою дальнейшую жизнь в новом качестве.

И на руки к нему глава твоя склонялась,

И, матери нежней, тебя лелеял он…

Стон замирал в устах… дыханье уровнялось-

И тих и сладок был твой сон.

***

Физик сильно волновался. Александра наоборот – была спокойна и воодушевлена. Они прошли экспромтом все номера, которым научились за время их школьного романа. Он облобызал её сладчайший и прекрасный даже внешне пирожок, как только она разделась, приняв языком её первый оргазм. Она ему пососала, повторяя разученные навыки. Но только в этот раз он не излился в её рот, хотя она очень этого ждала, а отстранился, уложил её на спину и навис сверху, закатив глаза и тяжело сопя. Саша почувствовала как между её ног, в её щелке раздвигаются складки и новое гладкое, теплое и скользкое образование наполняет её преддверие. Она сразу приняла эту особенную наполненность и важность и желанность этого объема, постепенно заполнявшего её естество. Будто так долго она была лишена того, что просто обязано было находиться в ней в этом месте! Радость узнавания обуяла её крепкое молодое тело, и она сама подалась навстречу, стремясь наполнить себя всю этим удивительным и желанным предметом! Её обожгло мгновенной болью, но и счастьем от свершившегося тоже.

Физик всхлипнул и замер у неё внутри. Это было прекрасно, но тело требовало движения!

— Ну что же ты! Давай! Милый! – Зашептала Саша, обнимая за шею своего мужчину.

Гладкие и длинные ноги обвили его спину, гладкая идеальная попка поднялась навстречу, ловя плотной щелью желанный предмет. Она смотрела во все глаза, пытаясь прочитать на лице мужчины его чувства в эту минуту. И ей казалось, что он недалеко от обморока.

— Давай же! Люби меня сильнее! Ты такой сильный! Я обожаю тебя! – Слова сами вылетали из сочного раскрытого рта девушки. Грудки терлись о мужскую грудь твердыми сосками. Плотная вагина шелестела на его перевозбужденном члене.

— Ты… ты… Я обожаю тебя! Ты слышишь? Ты великолепна, фантастична, невероятна! Я обожаю тебя всю и каждый твой уголок по-отдельности! – Горячечно шептал физик, продираясь своим членом в болезненно тесной дырочке девушки. Она была так туга, молода и прекрасна, что он боялся потерять рассудок от своего собственного восхищения.

Владислав Евгеньевич понимал, что взяв этот спелый прекрасный плод никогда не сможет отпустить его по собственной воле. Теперь он был готов пожертвовать, чем угодно: работой, судьбой, жизнью, чтобы восхитительное единение с самой прекрасной девушкой в мире повторялось бесконечно. Будущее страшило его. Но он заранее простил себе всё, что может случиться за этот восхитительный миг, который оправдывал, что угодно.

Но есть сильней очарованья:

Глаза, потупленные ниц

В минуты страстного лобзанья,

И сквозь опущенных ресниц;

Угрюмый, тусклый огнь желанья

***

— Мы договорились, Дарья Ивановна? – Денис чувствовал себя хозяином положения в этом случае. Огласка убила бы преподавателя, и выхода, кроме как согласится на его условия у неё практически не было. Соврать и отрицать всё она бы не смогла из-за собственной принципиальности.

Женщина сидела пунцовая, не верила, что всё это происходит с ней наяву. Сопляк держал её в колючих хватках банального шантажа! Припомнил ей минутную слабость и вот так вот запросто, предложил заниматься с ним сексом в обмен на занятия литературой! Маленький несносный негодяй!

— Зачем тебе это, Денис? Я — старая! – Попыталась сопротивляться она.

— Вы не старая! Наоборот, вы мне очень нравитесь. Я вас хочу! – Денис настаивал.

Мысль добиться Дарьи Ивановны давно будоражила его ум. А после опытов с Вероникой, особых сложностей с этой женщиной он и не предполагал. Вообще, неожиданно ранняя зрелость его, как мужчины, может и обогатила его в плане новых ощущений, но сузила в его представлении способы общения с женщинами до единственного желания. Сладкий взволнованный персик Дарьи Ивановны после той истории с обмороком манил его особенно и казался легкой целью. Тем более, что «трахнуть учителку» мечтал наверно любой парень. С невинным взглядом он пришел во время следующего по расписанию дополнительного занятия, но вместо того, чтобы достать книжку и тетрадку, сразу стал к ней приставать. Она в ужасе отстранилась от него, бледная и взволнованная, с белыми от страха губами. Но он чувствовал её запах и её желание, и не был намерен отступать.

— А как же твоя мать?

— Что мать? Она тут причем? — Дениска поглаживал плечи сидящего педагога, и она уже перестала сбрасывать его руки.

— Ну, она младше меня!

— Что вы все про возраст!? – Сморщился Денис с досадой. — Какое вам дело до возраста? Разве не достаточно, что нам будет хорошо друг с другом!? — Рука его перешла на шею, мягко поглаживая женщину за ушком. Она даже чуть замерла и на секунду закрыла глаза от удовольствия.

— Ну, у меня есть муж! Это же будет изменой!

— Не будет, а была! Вы разве забыли?! — Вторая рука его нежно легла на высокую грудь под платьем и бюстгальтером. Можно было даже нащупать сосок затвердевший у него в руках.

— Нет, я помню. Но хотела бы забыть! — Дарье Ивановна нравились эти ласки, она помнила как ей было сладко после того, что сделал с ней Дениска, и если голова вопила о неприемлемости такого поведения, всё остальное тело размякло и было готово раздвинуть ноги по первому его требованию.

— Соглашайтесь, будет здорово! Я знаю как сделать вам хорошо, а вы научите меня изящной словесности! Мне так нужна хорошая оценка по литературе! — РУка Денис скользнула по бедрам, и они сами собой разошлись в стороны, предоставлял ему возможность двигаться выше, в жаркую и влажную середину.

— Да как же я всё успею? – Смеясь всплеснула руками приободрившаяся учительница. — Она уже почувствовала юркую ручонку парня у себя внутри и это была последняя ее осмысленная мысль, перед тем как она провалилась в сладкую дрёму неземного удовольствия.

— Когда мы будет отдыхать, в перерывах. – Сказал Денис, заводя ей внутрь всю пятерню и испытующе разглядывая как только что строгое и растерянное лицо учительницы сменилось маской похоти и желания.

Дарья Ивановна откинулась на стуле и расслабилась, широко раздвинув ноги для молодого любовника…

Стыдливо-холодна, восторгу моему

Едва ответствуешь, не внемлешь ничему

И оживляешься потом все боле, боле —

И делишь наконец мой пламень поневоле!

В лирических отступлениях используются стихи классиков без указания конкретного авторства.

КОНЕЦ.КОНЕЦ.КОНЕЦ.

Спасибо всем, кто читал и оценивал мои жалкие потуги все эти три прекрасных месяца. Прежде всего Мари Divine, КАСАТКА, Nikolas12, Norinko, Kyniman, Александр77 и gena13. Спасибо вам, ребята, и всем, кого не отметил персонально, мне было очень важно ваше участие!