Под вечер, когда дверь городской библиотеки закрылась за последним читателем, между стеллажей повисла бархатная тишина. Кварцевые часы размеренно тикали на стене, но казалось само время здесь словно остановилось пятнадцать лет назад, когда Анна Андреевна впервые вошла в этот книжный храм. Всё те же проходы с разноцветными обложками, успевшие выцвести обои, окна с потрескавшейся краской, заклеенные на зиму бумажной лентой. Растения в горшках, некоторые из которых без меры разрослись и были подпёрты реечками, подвязаны верёвочками, грозили занять всё свободное от книг пространство. Иметь на работе свои личные джунгли одна из немногих привилегий библиотекаря.

Дождавшись, когда часовая стрелка упрётся точно в цифру семь, Анна Андреевна, зайдя в служебное помещение, сняла рабочие туфли и начала натягивать на красивые икры новые, только вчера купленные, финские сапоги. И хотя обновка должна была радовать женский глаз, вспоминалось нехорошее. А именно то, что уехавший на заработки муж Анатолий скорее всего бросил её. Сам он, уже около года не звонил и не писал, но сотоварищи, его время от времени возвращающиеся в родной город к семьям, доложили, что тот сошелся с какой-то молдаванкой и они вместе снимают квартиру. Но деньги от мужа, Анне Андреевне всё еще приходили. Наверное, остатки совести не позволяли ему, бросить её и сына на произвол судьбы. Вот сапоги на зиму справила, а на зарплату библиотекаря не хватило-бы. Может подать на развод и стать свободной женщиной? Назад, в свою постель, Анна, изменника больше не пустит!

Надев пальто, Анна Андреевна привычно позвонила на пульт охраны и включив сигнализацию, поёжившись вышла за дверь, в морозные сумерки поздней осени и вдруг ощутила тревогу. Всё ли хорошо дома? Как там Петя? Вернулся ли из школы или бродит где-то с друзьями? Сделал ли уроки?.. На душе почему-то стало беспокойно, материнское сердце как будто чувствовало неладное. Идя домой по тёмным, подёрнутым инеем улицам, Анна Андреевна предалась невесёлым мыслям. В последнее время она ощущала, что жизнь её дала трещину и перешла в совсем другое, неведомое ей раньше измерение.

Вот кому, скажите, она теперь нужна, в тридцать-восемь то лет, хоть и красивая фигуристая блондинка? Упругие груди до сих пор волнуют мужчин своим колыханием. Но каждый из них понимает, что красота эта – последний отблеск бабьего лета. Дальше осень, зима.

Единственная радость и надежда – сын, но он в последнее время, не на шутку стал волновать её. Нет, в школе у него всё было хорошо и с поведением, на первый взгляд тоже… Но только на первый взгляд! С некоторого времени, Анна Андреевна стала замечать, что Петя смотрит на неё не так как раньше. Вроде как следит, и ждет пока она покажет ему случайно что-то из своих женских прелестей. Она была женщиной образованной и, конечно, была в курсе, что у мальчиков в таком возрасте, часто возникает половое влечение к матери. Но сама, к такому, абсолютно не была готова!

Называется это Эдиповым комплексом и обычно проходит, когда молодой человек находит себе девушку. Но Петя был довольно стеснительным молодым человеком и девушки у него не было. Его поведение теперь пугало мать. Иногда, когда Анна Андреевна, делая домашние дела наклонялась до неприличной позы, протирая тряпкой пол, или недостаточно запахивала полы домашнего халата, укладывая бельё в стиральную машину, так что слегка вываливалась грудь, и ловила застекленевший как у маньяка, взгляд сына. А главное, ей становилось ясно что он ждёт чтобы подловить её на таком моменте. С определённого времени она стала следить за собой и за реакциями Пети. Ещё не хватало, чтобы он подглядывал за ней в ванне и потом удовлетворялся на мать! Она специально проверила что из щели под дверью нельзя увидеть, как она голая стоит под душем.

Но ещё больше её испугало произошедшее одной из ночей, когда ей вдруг сквозь сон почудилось что сын зовёт её. Придя в его комнату, она обнаружила что Петя спит. Однако во сне он терся пахом о кровать говоря во сне: «Мама! Мамочка!..». С утра она обнаружила на простыне следы семени, а на батарее под Петиным письменным столом застиранные втайне от неё трусы.

Теперь сомнений не было, её сын одержим ей как женщиной! Что же делать?! С такой проблемой не пойдешь к участковому терапевту или подругам. Неизвестно кому они потом могут разболтать. Может стоит деликатно поговорить с ним об этом? Но как?.. Она и предположить не может во что, такой разговор это может вылиться?

Поразмыслив, Анна Андреевна решила обратится к испытанному средству – специальной литературе. В её библиотеке таких книг, конечно, не было, но она организовала себе командировку в областное книгохранилище, где был медицинской раздел, да и вообще хранилось много чего недоступного для обычного читателя. К примеру, книги, конфискованные у различных высланных из страны диссидентов и даже дворянских семей бежавших от наступления Красных в Гражданскую войну.

Получив доступ к каталогу хранилища, она накопала пару научных трудов по детскому половому воспитанию. Но к великому её сожалению, уже с первых страниц становилось ясно, что книги, написанные в эпоху развитого социализма, были кастрированы для соответствия официальной идеологии. Кроме советов о том, что детям нельзя позволять трогать свои органы, мало чего содержали полезного. Уже почти отчаявшись найти нужную литературу, она случайно наткнулась на собрание книг из личной библиотеки расстрелянного в 1937 году профессора психологии Якова Лурье. В списке числился профессорский труд «Мать и сын. Проблемы полового влечения в подростковом возрасте». В нарушении инструкций, она, попросив у начальницы, с которой они были хорошо знакомы ключи от нужного хранилища, самостоятельно направилась на поиск книги и нашла её.

Но как же поступить? Ей совсем не хотелось, чтобы в книгохранилище знали какую книгу, она хочет взять с собой. Чувствуя себя преступницей, она засунула научный труд в сумку. В следующий раз, она обязательно вернёт книгу на место. Да кому она вообще нужна? Судя по слою пыли к ней уже полвека не прикасались.

– Ну как, Анечка, нашли то, что вам нужно? – спросила её работница областной библиотеки на выходе.

– К сожалению нет, Клавдия Ивановна, – чуть запнувшись произнесла Анна Андреевна, чувствуя, что краснеет как помидор.

– Очень жаль, Анечка! Но вы не отчаивайтесь!

– Спасибо, Мария Степановна, до свидания!

Автобус до её родного городка ехал долго, почти три часа. За окнами пролетали наливающиеся осенним багрянцем леса, и в другой раз Анна Андреевна обязательно полюбовалась бы красотами природы, вспомнила любимые стихи, но в этот раз ей было не до поэзии. Забившись на одно из задних мест, женщина предусмотрительно чтобы никто не подсел разложила на соседнем сидении вещи и нетерпеливо раскрыла книгу.

Сначала, как и полагалось в научном труде, шло длиннющее предисловие, которое женщина читала не особо внимательно, но из которого становилось понятно мнение профессора Лурье – половое влечение между подростками и взрослыми родственниками и возникающие в следствии этого нежелательные связи между ними, были, есть и будут при любом общественном строе. Вопрос состоит только в том, как к этому относится? Табуировать и наказывать, либо признать допустимым, хотя и не вполне желательным явлением жизни общества? Профессор предлагал не судить строго и оставить вопрос, открытым до конца книги. «Не удивительно, однако, что его расстреляли!» – подумала Анна.

Далее предлагалось сделать историко-географический экскурс, для того чтобы понять, как обстояло дело, с известной темой, в различные времена и в различных странах. Первую главу, про античный мир, Анна Андреевна тоже прочла что называется «по диагонали». Она и так знала, множество древних мифов и исторических фактов, где мать делала это с сыновьями, братья с сёстрами, а отцы с дочерями. Раньше, всё это казалось ей какими-то абстрактными ужасами древнего мира, подобно библейской истории про Содом и Гоморру, но теперь коснулось и её лично! Впрочем, намного больше её интересовали времена ближе к настоящему.

В следующей главе сообщалось, что в южных районах Италии, где мальчики вызревают быстро, но ещё слишком юны для серьёзных отношений с женщинами, случаи, когда мать становиться первой половой партнёршей сына, является, судя по всему, распространённым, но тайным явлением. Хотя говорить об этом в слух не принято, благодаря этому сыновья на протяжении всей жизни, сохраняют чувственную преданность своей матери. Профессор также отмечает, что этот обычай хорошо сочетается с кодексом молчания «Omerta», на котором основана итальянская мафия. Далее профессор Лурье, как доказательство, приводит множество исторических случаев, когда о таких отношениях становилось известно. Почему-то испытывая острый стыд, Анна Андреевна на время захлопнула книгу, но любопытство и возбуждение, которое она ощущала, победили и она стала читать дальше.

В качестве примера в книге приводился перевод откровенной рукописи одного итальянца по имени Джузеппе, откровенно рассказывающего историю свой жизни. В первый раз всё произошло у него со своей родной тётей, которую как-то зашел навестить в весьма юном, но уже половозрелом возрасте. Та занималась тем, что в тени своего дома, стирала бельё в корыте и складывая его в таз, чтобы потом полоскать.

Племянник решив поприветствовать тётю Грацию, не отвлекая её от работы, подошел сзади понял женщину за талию. Ему всегда нравилась сестра его матери, и в последнее время парень стал испытывать к ней особые чувства, которые волновали его мужскую плоть. Юноша, конечно, держал их в тайне, но прижиматься к тётиной попе сзади было так приятно! Как хорошо, что он имеет на это право, как близкий родственник.

– Привет тётя Грация!

– Привет, мой любимый племянник!

Тётя захватила руки племянника, и прижала его к себе ещё сильнее, так что его причинное место прижалось к расщелине её теплого персика. О, Боже милостивый! Он ведь не мог предположить, что она так сделает! Но тётя будто не замечала его неудобного положения и притягивала его к себе, воркуя своим нежным голосом.

– Я смотрю ты уже совсем вырос и почти забыл тётю Грацию! Редко меня навещаешь!

– Ну что вы, тётя… Я забежал к вам, как только смог!

Джузеппе ещё раз попытался отпрянуть от младшей сестры свой матери, пока реакция полового члена не выдала его грязные мысли, но тётя Грация крепко держала его руки. Он чувствовал, как его мужское начало по мимо его воли восстаёт и начинает неприлично прижиматься к волнующей его как мужчину выемке.

– Отпустите меня, тётя Грация! А, то… – взмолился он, и замолчал, не находя слов.

– А то что?.. – поймала его за язык женщина, – А то я узнаю, что ты становишься мужчиной, Джузеппе из рода Карбоне?

– Что вы имеете ввиду, тётя Грация?.. – голос юноши дрогнул.

– Ты знаешь, что я имею ввиду… Я вижу, как ты смотришь на меня маленький негодник! А сейчас прикасаешься к своей тёте упругим мужским стеблем, зайдя с тыла, а потом смеешь говорить, что не знаешь?.. Только не рассказывай мне что у тебя нет при этом грязных мыслей, о твоей тёте!

– Тётя Грация, я это не специально! Вы сами держите мои руки, а я не могу управлять этим своим местом! Он иногда встаёт, даже когда я не хочу этого…

– Не хочешь?.. Не хочешь стать мужчиной, негодник Джузеппе?!

– Но, тётя Грация! Мы не должны говорить с вами о таких вещах, вы ведь сестра моей мамы…

– С твоей матерью я сама разберусь! Делай то, о чём мы оба думаем, или убирайся ко всем чертям! Скоро вернётся твой дядя, и ты будешь жалеть об упущенной возможности узнать свою тётю получше! На! Смотри! А теперь тоже не хочешь?.. – прошептала она, ложась массивной грудью на сырое бельё и обеими руками, задирая свою юбку.

Под тётиной юбкой, не было нижнего белья и промеж её голых ягодиц, на него смотрел искривленный во влажной улыбке зев её поросшей черным кустарником розовой вульвы. Глаза Джузеппе полезли на лоб, а его член и так уже стоял как кол! Ужасаясь тому, что делает, юноша, однако ощущал, что дьявольская сила похоти полностью захватила власть над ним. Руки его сами по себе развязали тесёмку на штанах. Неловко подойдя вплотную, он стал тыкать своим уже изрядно выросшим органом промеж тёплых женских ягодиц, но прежде, чем угодить в заветную щель, чуть не угодил тёте в анус!

– Это выход, а не вход, маленький мерзавец! – прошипела тётя Грация и рукой направила его мужской инструмент в своё лоно.

Раз-раз-раз и дело пошло! Юноша не мог поверить, что его налившийся стальной твёрдостью инструмент скользит в лоне любимой тёти. От нахлынувшего как штормовая волна возбуждения Джузеппе быстро терял голову и коитус их был скоротечен. Уже через несколько толчков у него потемнело в глазах. Чувствуя неровности тётиной пещеры, перевозбуждённый племянник выстрелил из своего многозарядного карабина вовнутрь её пещеры и медленно отлипнув от её тела, шатаясь отошел на пару шагов. Тётя Грация по-прежнему стояла наклонившись, из её волосатой мясорубки вытекало его густое белое семя.

– Ну вот это и произошло! – произнесла она хрипловатым, насмешливым голосом, – Смотри, смотри, Джузеппе, на свое первое мокрое дело! Тебе нравится?.. Ты оплодотворил свою тётю Грацию, теперь у нас с тобой могут быть дети!

После свершившегося юноша чувствовал себя так, как будто его ударили пыльным мешком по голове. Ничего не ответив тёте и крайне смущенный произошедшим между ними, Джузепе убежал, застегивая на ходу штаны. И вовремя! Сразу за входной калиткой он увидел идущего к дому дядю Паоло.

– Как дела, Джузеппе? Куда ты бежишь, словно заяц? – спросил тот весело.

– Я… Я опаздываю! – невпопад ответил юноша, пряча глаза. Эх, если бы дядя только узнал, он, наверное, убил его из своей двустволки, с которой ходит на охоту за теми самыми зайцами! Добравшись до дома, он еще долго приходил в себя, боясь поднять глаза на мать. Страстно переживал из-за произошедшего между ним и родственницей. По ночам мучался, то бессонницей, то возбуждающими плоть видениями, действие которых часто перетекало в кошмары. Неужели тётя Грация настолько развратна? Он всегда знал её как добрую весёлую родственницу, дружил со своими двоюродными братьями. Но вскрылась ужасная тайна и тётя Грация оказалась настоящей ведьмой! Как он теперь посмотрит в глаза её сыновьям?

А что с остальными женщинами? Может они все только прикидываются порядочными, а на самом деле служат дьяволу? Вот, к примеру синьора Серафина из хлебной лавки, ей далеко за тридцать, у неё есть муж и дети. Однако, его она всегда встречает и провожает таким томным взглядом, а передавая булки норовит погладить своими руками по его и сказать что-то нежное. Раньше, он хотя и немного смущался, но не придавал этому большого значения. Она была для него просто доброй женщиной. А теперь?.. А учительница пения синьора Николетта? Ей уже слегка за сорок. Старшие парни говорили, что она любит делать мальчикам приятно своим красивым ртом за кулисами школьного зала. Он всегда думал, что эти клеветники лгут про эту достойную синьору! А если не врут, и она тоже отнюдь не чиста?..

Теперь внутри Джузеппе боролись два чувства: c одной стороны он ужасно стыдился того, что случилось у них с тётей, а с другой, хотел повторить это с Грацией или ещё какой-нибудь взрослой женщиной. Девушки теперь волновали его куда в меньшей степени. Пока у них чего-нибудь допросишься можно су ума сойти! Подружка Фиорина, за которой он в последнее время ухлёстывал, всё время водила его за нос и между ними было лишь несколько поцелуев. Взрослые же женщины влекли его теперь ведьмовским зовом неудовлетворённости своих лон. Сладким притяжением греховной нежности к молодым ещё неопытным юношам, который он теперь стал ощущать в их взглядах. Зудом их голодных, не получивших мужней ласки, спрятанных под юбками, розовых орхидей.

Но что же ему теперь делать? Ведь эти желания греховны, и вероятно, через тётю Грацию в него вероятно вселился настоящий дьявол! Священник, на проповеди в церкви, рассказывал, что бывает с человеком, в которого вселился нечистый, и что этого совсем не бывает заметно до определённого времени. Но мысли у того человека становятся чёрными, он мечтает украсть, убить или воспользоваться женщиной во грехе. Ещё пастырь говорил, что надо много молится и обязательно исповедаться, а если ничего не помогает, то уходить в монастырь. В воскресенье, он тоже собирался пойти к отцу Марко, для того чтобы исповедаться и очистить душу, но жизнь преподнесла ему новый сокрушительный удар.

Через три дня вечером Джузеппе собирался бежать с друзьями купаться в море. Однако его мать Мирелла попросила сына остаться и помочь ей с хозяйством. Отец к тому времени еще не вернулся с работы. Дождавшись, когда крики бегущих по улице мальчишек стихнут, она зашла в дом и позвала за собой сына. Вначале Джузеппе не нашел мать в обычных местах, обыскав кухню, столовую и гостиную, но вдруг услышал голос доносившийся из родительской спальни, куда ему ранее воспрещалось заходить.

– Джузеппе, сын мой, иди сюда! – звала его мать строгим голосом.

Когда он зашел, его мать Мирелла сидела на краю супружеского ложа и смотрела на него таким пристальным немигающим взглядом, от которого по телу юноши сразу побежали мурашки. Он почему-то сразу подумал о том, что она знает их с тётей Грацией грязную тайну! Почему она так смотрит? Неужели их кто-то видел, и теперь его ждёт позор и наказание?..

– Подойди сюда, Джузеппе, не бойся! Я ведь твоя мать!

Сделав пару шагов, юноша вдруг ощутил, как материнская рука поймала его за яички. В первый момент у него спёрло дыхание, но потом юноша всё же нашел в себе силы говорить.

– Мама! Что ты делаешь?!.. – вскричал он, чувствуя одновременно страх и сладость от того, как материнская рука, перебирает его набухшие от свежего семени фасолины.

– Моя сестра Грация сказала, что ты стал мужчиной Джузеппе! Это правда?..

– Я… я не хотел! Правда, мама, не хотел! Тётя Грация сама… – выкрикнул он задыхаясь.

– Значит правда! А ну-ка покажи, что у тебя там выросло! Давай, давай снимай свои штаны Джузеппе! Ведь это всё моё и я должна знать как он выглядит!

– Но, мама!.. Мне стыдно!..

– Снимай, я сказала, паршивец!! Не спорь с матерью!

Ни живой, ни мёртвый, юноша, который привык подчинятся своей властной матери распустил завязку на штанах, и те упали к его ногам. Материнская рука, потянувшись к члену начала мять его предательски восстающую плоть.

– Хорошо! Очень хорошо! – приговаривала она, – Эта штука у тебя красивая, прямо как у Аполлона! Как хорошо у меня всё получилось. Я так долго ждала этого момента… Ведь твой отец постоянно приходит с работы усталый.

– О, мама!.. Мамочка, что ты делаешь?.. Почему тётя Грация рассказала тебе?..

– Потому что мы сёстры! Скажи, что ты чувствуешь, Джузеппе?.. – спросила мать, нежно лаская его органы.

– О! О! О, мама, мне так приятно!

– Ты ещё многого не знаешь, сынок! Например, как может быть приятно с настоящей, опытной женщиной. Особенно, если она тебе близкая родственница! С твоей тётей у вас всё получилось слишком быстро, что конечно для первого раза, не удивительно. Ты же хочешь сделать свою любимую маму счастливой женщиной? Я уж и не знала, как подойти к этому вопросу, ведь ты у меня такой добрый и наивный мальчик. Но спасибо сестре, что помогла мне! У твоей тёти Грации трое сыновей, как же ей повезло! Ты же у меня всего один, так что будь добр, постарайся для матери лучше, чем когда подметаешь двор!

– Что я должен делать мама?

– Сейчас я лягу и раздвину ноги, а ты ляжешь на меня. Мы сделаем то, чем должен регулярно заниматься, но не делает твой отец! Помни, сынок, об этом никто не должен знать! Мама любит тебя!

– Мама, но с тобой и с твоими сёстрами, это же грех!

– Грех, это когда твой отец едет в Неаполь, и спускает там семейные деньги в борделе, с молодыми шлюхами! Любить свою маму, Джузеппе, это никакой не грех. Не задавай дурацких вопросов, ложись на меня и делай свою мать счастливой!

Стараясь не смотреть на Миреллу, Джузеппе полез на супружеское ложе своих родителей. Поначалу ему было ужасно стыдно, но член, вероятно подымаемый вверх той самой греховной силой, которой одарил его дьявол, стоял как штык и когда тот вошел в материнское лоно, юноша потерял голову ещё сильнее чем с тётей Грацией.

Его задница заработала как заведённая над распластанным на супружеском ложе телом матери. Как завороженный Джузеппе смотрел, как его блестящий от смазки крепкий мужской пестик двигается в её розовом соцветии. Оба стонали от удовольствия, кровать под ними размеренно скрипела. Вскоре, словно ангелы в голове юноши запели тревожную и чарующе красивую песнь на непонятном ему языке. Но были те ангелы черны лицами и с маленькими едва проступавшими из кучерявых волос рожками. Наконец пение их перешло на высокую, предвещавшую финал, дрожащую ноту. Джузеппе с закатившимися глазами, прогнулся и затрясся всем телом в нахлынувшем безмерном экстазе! Из его уст вырвался протяжный хрип похожий на рычание зверя. Обильными плевками теплого семени сын орошал утробу матери. Затем дневной свет стал меркнуть в его глазах.

Обессиленный Джузеппе в чувственной неге долго лежал на груди мамы Миреллы с закрытиями глазами. С ней у них всё получилось намного дольше, чем с тётей Грацией. Целых три с половиной минуты порочного наслаждения и если сказать честно, то ему это очень понравилось. Моральные муки теперь отпустили юношу. Джузеппе вдруг спокойно подумал, что вероятно дьявол теперь полностью овладел его юной душой. Он смирился и будь что будет. Не он первый и не он последний, обречён после смерти на адские муки, а пока надо ловить моменты наслаждения. Ни на какую исповедь он, конечно, не пойдёт. Уже поздно, его душа погублена!

– Надеюсь, ты понимаешь Джузеппе, что не стоит никому рассказывать о нашей маленькой семейной тайне?.. – спросила его мать, когда уже прошло довольно много времени.

– Да, мама, клянусь, об этом никто не узнает!

– Хорошо сынок! Кстати, я вчера разговаривала со своей старшей сестрой. Тётя Антонелла обижается что редко её навещаешь! У неё ведь нет сына, и она любит тебя как родного! Обязательно зайди к ней завтра после обеда, когда дядя Аллесандро не будет дома.

– Хорошо мама! Но что я ей скажу, что просто зашел навестить?..

– Ну ты ведь уже стал мужчиной, разберёшься по обстановке. Главное проверь, что дядя уехал на рынок, а её детей нет дома.

– Мама, а когда я случайно встретил тут Гаспаро, сына тёти Грации, он тоже тебя просто так «навещал»?.. – жуткая догадка, обожгла душу юноши огнём ревности.

– А как ты думаешь, Джузеппе, я и двое моих сестёр зря что ли растили сыновей, чтобы этим потом не пользоваться? – язвительно ответила мать и добавила, – Есть сынок явная часть жизни, которую все видят, а есть тайная, о которой никто не должен знать кроме посвященных. Тебе же никогда не придёт в голову пойти в полицию, и рассказать кто у нас в деревне каждый месяц собирает налоги для мафии? Хотя это все знают, даже карабинеры, но никто не говорит об этом, и поэтому доказать ничего невозможно. Вот и про меня с твоими тётями ничего говорить не надо. Кто имеет глаза, сам догадается… И не смей меня ревновать, к своим двоюродным братьям! Все мы имеем право на любовь! Ты понял?..

– Я понял, мама… А что, если у нас родятся дети?

– Не родятся. Твои роды были тяжелыми, после них я не могу больше иметь детей. Мы можем без страха заниматься с тобой любовью, в любое подходящее для этого время. Однако, тётю Грацию и тётю Антонеллу ты способен обрюхатить. Постарайся не спускать своё семя вовнутрь моих сестёр. Но если уж так получится, так тому и быть… И хватит задавать мне вопросы! Слезай с меня, скоро должен появится твой отец, будь он неладен! Покорми кур, и можешь бежать к своим друзьям купаться.

Дочитав до этого места, Анна Андреевна почувствовала себя очень странно. Она, ранее ощущавшая себя цельной натурой, всегда знавшей что такое хорошо, а что такое плохо, вдруг ощутила раздвоение. С одной стороны она испытывала от прочитанного стыд и ужас, а с другой стороны чувствовала, как помимо её воли, под чашечками лифчика сморщились соски, в животе затрепетали крыльями бабочки, а по внутренней части бёдер в направлении промежности, то и дело пробегают волнительные спазмы непреодолимого желания. Такого возбуждения она не испытывала уже давно. Как будто зловредный вирус греха, миновав иммунитет морали, проник в её душу сладостной дрожью порока.

Но, зачем?! Зачем, она всё это читает?.. Ведь её цель была совсем другой! Она хотела решить проблему с сыном, а получается что-то совсем иное! Стоп, она не должна это больше читать!! Она должна выкинуть книгу в ближайший мусорник. Но как это сделать? Там через каждые несколько страниц библиотечные печати. А если кто-то найдёт и сообщит куда надо? Если потом выяснится, что она украла книгу из хранилища? Да ещё какую книгу!

Нет! Она должна действовать осторожно. Сжечь книгу или разрезать её ножницами на мелкие части, было-бы самым верным решением! О том, чтобы под благовидным предлогом возвращать сочинение профессора в книгохранилище не стоит, Анна Андреевна почему-то была уверена.

Захлопнув том, женщина минут двадцать успокаивалась, стараясь ни о чём не думать. Смотреть в окно на пролетающий за окнами осенний лес. Но от мыслей в своей голове не уйдёшь. Она рассуждала от том, каким банальным бывает зло. Ведь эта итальянка, растя своего сына, судя по всему, специально ждала момента, когда он войдёт в возраст, когда сможет удовлетворять её как мужчина. И её сестра, мутит тоже самое со своими тремя сыновьями! Какой ужас! Сладкий ужас… У неё, до того считавшей себя порядочной женщиной, кружится от этого голова. Куда же теперь деваться от этих мыслей? Эти итальянские женщины, судя по всему, жили в каком-то другом измерении, за гранью добра и зла которую внушили ей родители, школа, университет, хорошие книги. Но ведь они посещали церковь! Италия очень религиозная страна. Как быть с этим?.. Или они не считали свои слияния с сыновьями каким-то особым грехом?..

Постепенно Анна Андреевна поняла, что вопросов у неё слишком много, и как женщина современная и любознательная она просто не может оставить их без ответа!

Не желая дочитывать историю Джузеппе и перелистав несколько страниц, она остановилась на главе про средневековую Японию. Оказалось, там на Востоке, в случае смерти, долгого отъезда или немощности мужа, партнёром матери в независимости от возраста, становился её старший сын. И это было обязательным общественным законом! Японская женщина не должна оставаться без любви! А русская?.. Анна Андреевна некоторое время провела в состоянии лёгкого шока. Выходит, если бы они с Петей жили в Японии?..

Далее следовал обзор средневековых Европы и Скандинавских стран, где как оказалось инцестуальные связи были обыденностью. Викинги уходили на своих драккарах в многолетние походы, на родине у их жен подрастали сыновья. На территориях современных Англии и Франции этим развлекалась как знать проживающая в замках, так и обычные крестьяне.

Наконец, она добралась до раздела о русской патриархальной семье, где развито было снохачество. Явление, при котором сыновей рано заставляли жениться, а услугами невесток кроме них пользовался и их отец, имея таким образом своеобразный гарем из молодых девушек. Неудовлетворённые матери тоже не отставали, с малолетства приручая младших сыновей время от времени удовлетворять их, вместо погрязшего в разврате с молодыми невестками законного мужа. Сплошной разврат, и всё это в общей избе!

У Анны Андреевны глаза лезли на лоб, от всех этих откровений, но одновременно она испытывала и сильнейшее возбуждение.

Труд профессора Лурье был насыщен ссылками на источники и безусловно похож был на настоящую научную работу. В самом конце книги, учёный муж делал вывод, что проблема близкородственного влечения, на самом деле таковой не является. Это лишь отражение естественной сексуальности вида Homo Sapiens, которая не поддаётся запретам, никак не лечиться и не предотвращается. Проблемными можно считать лишь случаи близкородственного скрещивания. Далее профессор писал, что такие отношения скорее всего довольно распространены в обществе, но замалчиваются. Решением ситуации, в определённых случаях, может стать лишь разлука родственников, но и то не всегда. И вообще, на самом деле, профессору непонятно что со всем этим делать…

Вот это да! Зачем же, ты всё это написал, прости господи, старый мудак?! Для того чтобы развратить, того кто будет читать? Уже перед самым прибытие автобуса Анна Андреевна захлопнула книгу, спрятав её на самое дно сумки, и в сердцах плюнула, чего никогда раньше, как культурная и образованная женщина, никогда себе не позволяла. Но от фактов, изложенных в книге, не уйдёшь! Выходит, всё что относится к теме влечения матери и сына является распространённым, но тайным явлением. Вот так сюрприз, она стремилась к тому, чтобы решить проблему с сыном, а что получила вместо этого? Единственное что она может сделать – это отправить любимого сына подальше от себя, например на учёбу в другой город или в армию. А там, может быть само всё рассосётся…

Анна Андреевна, шла с автостанции словно в летаргическом сне и думала о том, скольким ещё женщинам, в городе, где почти закрылся крупный и единственный химический комбинат, чьи мужья подались на заработки, приходят в голову всякие грязные мысли? Ведь рядом у них сыновья и племянники. Ближе отношений не бывает! Женщины бываю разные, не все такие морально стойкие как она! Пораженная этой мыслью, она, перебирая в своей голове подруг и просто знакомых и оценивала их. Ей хотелось остановить поток грязных мыслей, но женщина была не силах сделать это. Бурное воображение, словно поток воды в половодье, раз за разом прорывало дамбу благоразумия. А могла ли Катя… Вера… Валентина со своим сорванцом Васей?..

Придя на следующий день в библиотеку, Анна Андреевна почему-то решила повременить с избавлением от книги профессора Лурье, и спрятала её на самом дальнем стеллаже между самых скучных изданий, которые никто никогда не брал. Если кто-то и найдёт, что маловероятно, она сделает большие удивлённые глаза.

За прошедшие затем несколько дней она совсем успокоилась, перейдя в фазу принятия. Как есть, так есть, значит так устроен этот мир. Просто перед ней открылась ещё одна тайная сторона жизни, и у неё ещё будет время решить, что делать с этим знанием.

Со времени описанных событий тем временем прошло две недели. Подходя к подъезду и поднимаясь в лифте на свой этаж, Анна Андреевна чутким материнским сердцем вновь ощутила нарастающую тревогу. Отворив заедающим ключом двери и зайдя в тёмную квартиру, женщине сразу стало ясно – с её сыном Петей что-то не неладно…

Продолжение следует…