Они получили возможность каждый раз брать другой и вносить таким образом в свои сексуальные ощущения новизну и усиливать остроту оргазма. Меняем же мы с этой целью мужчин, потому что один и тот же в конце концов приедается, как, впрочем, и мы им тоже.

Наконец, берут же нас, проституток, на временное подержание, и никого это не шокирует, наоборот, даже устраивает – никаких хлопот и обязательств. Значит, и неодушевленными сексуальными принадлежностями можно с успехом удовлетворять свою физиологическую и эмоциональную потребность, меняя их в свое удовольствие сколько угодно. А то, что Аким во «Власти тьмы» Льва Толстого провозглашает – дескать, «душа надобна», так это все чепуха.

По – моему, это прекрасный пример частной инициативы и рыночной конкуренции секс – шопам. Если создать разветвленную сеть таких пунктов проката, то сразу снизятся цены на сексуальные «пособия». В том первом пункте проката, о котором рассказала, все затраты на приобретение «предметов» окупились очень быстро. Полученный доход употребили на дальней¬шее расширение ассортимента. Позаботились теперь и о мужчинах. Купили эректоры, надувных барышень с влагалищем, кольца с усиками и шариками и еще многое другое, что желательно и нам самим, как дополнение к живому члену.

Есть в ассортименте фаллосы с головкой твердой и мягкой, совершенно гладкие и шершавые, одинакового диаметра по всей длине и расширяющиеся к основанию, а также оснащенные мошонкой. которая «хлопочет» одновременно у ануса. Теперь на очереди приобретение комплекта, состоящего из двух скрепленных фаллосов, которые вводятся одновременно и во влагалище, и в анал.

Прозорливо заметил, видимо, на сей счет Роберт Рождественский:

Жаль, что нет пока

таких орудий.

Их еще выдумывают люди.

Если у кого – то от такого коллективного использования средств «малой механизации» возникают сомнения санитарно – гигиенического порядка, то совершенно напрасно, пункт проката берет перед клиентами определенные обязательства и гарантирует инфекционную безопасность. Каждый возвращенный фаллос, вибратор и другие приспособления тщательно дезинфицируется. Пункт гарантирует полную стерильность. Те, кому это может показаться недостаточным из – за чрезмерной мнительности, могут, в конце концов, воспользоваться презервативом, к которому прибегают при обычном сношении, если партнер вызывает сомнение, и таким образом застраховаться для собственного спокойствия. Это даже может представлять известный интерес, ибо создает определенную иллюзию реаль¬ности живого члена.

Когда мне хочется побыть одной и отдохнуть от всего и всех, тоже иной раз беру кое – что и балуюсь перед сном. Верно сказал какой – то восточный философ: лучше быть голодным, чем есть что попало, лучше быть одиноким, чем быть с кем попало.

А в Днепропетровске, куда я приехала однажды в командировку на одно из предприятий оборонки, пошли еще дальше. Там, на берегах Днепра, воспетого когда – то Гоголем, не отстают от жизни, бьющей ключом в бывшем СССР. Более того, вносят в сексуальную «индустрию» свою творческую лепту и пытливую Мысль. Эротический массаж становится и на самостийной Украине панацеей от всех социально – экономических неурядиц, средством предотвращения всеобщего недовольства политикой националистов, ведущих к разрыву с Россией.

Отдавая приоритет личности, из уважения к ней организовали на местных предприятиях оборонки по линии конверсии изготовление сексуальных приборов по индивидуальным заявкам, в зависимости от желания заказчика. По форме, цвету и габаритам. А мы все горюем, что повсюду свертывается производство и сокращается поступление на прилавки товаров первой необходимости. Судя по всему, сексуальная индустрия как раз набирает темпы в конструировании и изготовлении в изобилии необходимых для нашего счастья приспособлений. Процесс этот только пошел, но его стимулирует и возникаю¬щая конкуренция.

Все это будет, несомненно, способствовать экономическому сплочению СНГ, и мы, кроме того, освободимся от зависимости от западных предпринимателей. Изготовление в Днепропетровске эректоров по заказам с тщательной предварительной примеркой и дальнейшей подгонкой, как в ателье индивидуального пошива – отрадный симптом и прогресс в важной и многообещающей сфере, у которой большое будущее.

Таким образом, есть все основания петь и смеяться, как дети, среди упорной борьбы за существование, если больше уже ничего не остается. Ведь мы такими родились на свете, что не сдаемся нигде и никогда.

А вообще – то убедительным и авторитетным подтверждением того, что женщины могут успешно существовать сами по себе и не менее значительны, чем мужской персонал, служат стихи Арсения Прохожего, опубликованные в «Литературных новостях» :

Взором мужчина следит за звездой.

Женщина мир постигает п… . й.

Я, воспроизводя это двустишие, полное глубокого философского смысла, так как оно было напечатано в газете уважаемых бывших советских писателей, про себя думаю – почему слово «пизда» принято считать звучащим грубо и оскорбительно и оно считается непечатным? В самом деле, почему? Ведь оно обозначает для мужчины, если он не гомосексуалист, самое вожделенное место. И для женщины тоже – если она лесбиянка. Считать это слово, как и «хуй», сакраментальным, равносильно тому, как если бы голодному показывали хлеб, изнывающему от жажды – воду, но ни тому ни другому не давали есть и пить. Такое фарисейство оскорбительно в равной мере и для женщины и для мужчины, потому что и та и тот хотят друг друга, и чем открытое, тем лучше.

И обожгу и утомлю

В самолете не обошлось без приключений. Нас обоих так разобрало, что стало невмоготу. Мне казалось, что я схожу с ума от желания. Виктора не было во мне какие – нибудь сутки, а мне все еще казалось, что он заполняет меня, и я готова была вот – вот кончить от одного воспоминания о его могучем члене.

Как он ритмичными толчками, Оргазмы наши торопя, Всего выплескивал себя В мой жадный рот между ногами.

Соски у меня набухли, клитор протиснулся между губ и уперся в штанишки. У Виктора с каждой минутой все рельефнее проступал в правой брючине набухавший член. Я видела, что он тоже безумно хочет, и не могла оторвать глаз от его «сервилата». Делала над собой нечеловеческое усилие, чтобы не положить на него руку. Еще немного – и Виктору вообще неприлично было бы подняться с кресла. А мне нужно было, чтобы он вышел из салона. Я наклонилась к нему и шепнула:

– Иди в туалет. Я приду к тебе. Постучу два раза. Он ничего не ответил. Только признательно пожал руку. Он явно не ожидал от меня такой прыти и сообразительности. Но я уже имела опыт траханья в самолете. Это тоже было в туалете, но инициатива исходила не от меня. Тогда меня еще только по – отечески приобщали к сексу старшие товарищи. Теперь я решительно сказала:

– Ты все заранее приготовь, а то времени будет мало, и там не повернешься.

– Все будет о кей, – заверил Виктор и направился в туалет, прикрывая газетой «Правда» призывно вздыбившийся член.

Наверное, если кто – то из пассажиров и заметил это, то решил, что ему просто захотелось писать, как это бывает у мужчин под утро. Если у них под боком в это время оказывается женщина, они принимают такую эрекцию за желание и трахают, прежде чем просто пойти помочиться. Действительно, не пропадать же!

С одним клиентом из области изящной словесности у меня произошла в связи с этим курьезная история. Я у него ночевала, и под утро у него встал так, как не стоял даже вечером. Отказывать ему не было никакого резона, хотя в общем – то мне и не очень хотелось утруждать себя. В наступавшем дне предстояло много дел, и на вечер был назначен визит. Я легла на спину и предоставила себя музе стихотворца. Свое вдохновение он выплеснул в меня изрядной порцией спермы, но вошел в такой раж, так сильно прижался ко мне брюхом, что из его переполненного пузыря прямо в меня хлынула горячая струя мочи.

А уже если она пошла, то остановить ее, как известно, невозможно, пока вся не выйдет. В первый момент я растерялась и хотела было сбросить с себя незадачливого партнера, но сдержалась, почувствовав новое и необыкновенно приятное ощущение. Это было похоже на спринцевание и в то же время не имело с ним ничего общего. Мне приходилось раньше слышать от некоторых женщин о таком «способе», который они, между прочим, всегда расхваливали, а теперь вот я и сама получила возможность попробовать его. Сама бы я, конечно, такое клиенту предлагать не стала из этических соображений. А теперь, после того, когда все получилось само собой, если кто – нибудь изъявил бы подобное желание, отказываться не стану, но только не в своей постели. Те женщины, которые мне об этом «способе» рассказывали, говорили, что заранее подкладывают клеенку под полотенчико.

Виктор, предвкушавший минуту сладкого свиданья, когда шел по салону, представлял собой пикантное зрелище. Оно напомнило мне стихи Александра Аронова, в которых, правда, речь идет о другом: «У этой, говорят, Дашки изо всех девчат, соски, как карандашики, в материю торчат». Член – само собой, не сосок, а тем более у Виктора – было чем любо¬ваться.

Мне казалось, что неординарные габариты его пениса будут каждый раз поражать мое воображение. С таким ни в какое сравнение не могли бы идти те, которым обладали, по словам очевидцев, Фредерик Шопен, Наполеон Бонапарт, Эрнст Хемингуэй, Скотт Фицджеральд, у которых «хвостик» бил карликовый, несмотря на их гигантский талант, у кого в музыке, у кого в политике, у кого в литературе.

Спустя три – четыре минуты я уже постукивала в белую дверцу, на которой значилась надпись «Занято». Виктор тотчас впустил меня. Он сидел на крышке унитаза, и его сказочный член торчал, готовый радушно принять меня. Быстренько спустив штанишки, уже изрядно подмокшие, я стала на него нанизываться. Опускалась все ниже и ниже, пока окончательно моя попка не легла на его колени. Ноги я забросила куда – то за унитаз. Сейчас, вспоминая тот «трах», даже не могу представить себе, как такое громадье, как выразился бы Маяковский, любивший неологизмы, могло во мне уместиться.

Каждый раз, если между коитусами был разрыв хотя бы в пару суток, мне приходилось как бы заново «притираться» к фаллосу Виктора. Такой он был необычный. И вот теперь я снова, стискивая зубы, старалась удобнее разместиться на нем. Надобность, как обычно, энергично опускаться и подниматься отпала уже потом. Сама вибрация самолета вызывала и усиливала наслаждение. Мы просто оба замерли, охваченные небывалым сладострастием и только изредка покачивались, чтобы головка члена скользила по шейке матки. Я чувствовала себя плотвичкой, попавшей на крючок.

Мы стремительно, с неистовой радостью приближались к обоюдному оргазму, и когда он, пронзив меня, постепенно отхлынул, в памяти всплыли блоковские строки:

Как ты можешь лететь и кружиться

Без любви, без души, без лица?

О, стальная бесстрашная птица,

Чем ты можешь прославить Творца?

Так в нашем полете к морю мы воздали ему за то, что одарил способностью наслаждаться везде и всегда. Как сказал поэт: «страсти таинство свершая, подниматься над землей».

Управились мы довольно быстро, и я собралась уже спорхнуть с пениса, но не тут – то было. Размякший, он вдруг снова стал наливаться, набухать и расправился прямо во мне. Этот новый неожиданный «позыв» пришелся мне по душе, несмотря на пикантность ситуации. У нас, женщин, возбуждение, вызванное близостью, даже если она привела к оргазму, угасает медленнее, и с первого раза мы редко бываем полностью удовлетворены. Все равно хочется еще. Таким образом, повторное страстно желаемое сношение мы начинаем уже не с нуля, как первое. Для него уже подготовлена благодатная эмоциональная «почва». Поэтому второй контакт бывает намного острее и доставляет гораздо больше удовольствия. Кстати, по моим наблюдениям, и мужчина, когда кончает вторично, тоже испытывает более острое наслаждение.

Если у всех женщин пропускная способность в сексе практически безгранична, то у мужчин она имеет пределы. Но неверно думать, что все мужчины после того, как кончают, охладевают, начав испытывать усталость и сонливость. Их реакция на сношение сугубо индивидуальна. Одни, действительно, тут же «скисают», а другие, наоборот, становятся активнее. Никакой закономерности тут нет, и заранее предугадать, каким будет партнер, тоже невозможно. Узнается это эмпирическим путем, и в дальнейшем я уже знаю, как вести себя с тем или иным клиентом, достаточно ему одного раза или он предпочитает, передохнув, бисировать уже как – нибудь по – другому.

К счастью, никому из пассажиров не понадобилось посетить туалет и ждать рядом, пока он освободится. А то хороши были бы мы, выбираясь из него сразу оба. Выручило то, что мы предприняли свой хадж в самом начале полета, как только было разрешено отстегнуть ремни, и воду еще не разносили. Пузыри у всех, посетивших туалет заранее на аэровокзале, были пока что порожними.

Это было мое второе такое знакомство с аэрофлотом, но на этот раз уже более деловое. Первое мне подарил директор НИИ. Он вообще, как я понимаю, задался тогда, целью приобщить меня к сексу во всем объеме современной цивилизации.

Должна сказать, что директор, достаточно продолжительное время пообщавшись со мной, тоже начал интересоваться поэзией и охотно читал сборники, которые я ему приносила. К тому же у него, как выяснилось, оказалось чувство поэтического слова. Он умел отличить настоящую поэзию от поделок ремесленников, писавших заказные стишата к разным датам. Кстати, маститые, чтобы поддерживать с газетами хорошие отношения и напоминать о себе начальству, демонстрировать свое верноподданничество, передавали заказы редакций на такие праздничные стихи молодым начинающим, а затем выдавали их за свои, но гонорар отдавали честно авторам. Так материально их поддерживали. Об этом со мной поделился один из таких поэтических батраков у маститого поэтического босса Владимира Л., чье сердце замуровано в ялтинской скале. За непомерную полноту я числила его в своем списке условно как Гаргантюа…