Там же в бане Алена была насажена на два смычка, которые исполнили невероятный концерт экстаза. Исполнители Семен и Сергей стояли посреди парилки, солистка Алёна, была зажата между ними. Поначалу они действительно мылись, но вид молодого женского тела, блестящего от влаги, раскрасневшегося от мочалки все чаще примагничивал взоры мужчин. Грудки так аппетитно покачивались, Алена так эротично проводила под ними рукой, что два жеребца возжелали ее. Сергей притянул ее к себе, поцеловал в губы, утопил свою окаменелость в мягком животике девушки. Семен подошел сзади, запустил руки между телами внука и любовницы. Она повернулась к нему, позволила всосать свои губы.

Молодой мужчина подогнал торпеду к ближайшему входу, он еще был расслаблен после оргии в доме Маши. Снаряд, не причиняя боли, заелозил в анусе, дед пристроился к переднему аппарату и вогнал свою торпеду. Женщина расслабилась, не почувствовав дискомфорта, целовала Семена в губы, сегодня ей было безразлично, что щетина деда колола ее нежные щеки и губы. Она скакала на двух конях, взлетала к небесам и опять скакала. Одновременный оргазм двоих мужчин вызвал тот необычный оргазм Алёны – струя била в разные стороны как вода из прохудившегося пожарного рукава.

***

Аглая как всегда проснулась первой, выгнала корову к стаду. Посидела на унитазе, произвела утреннюю гигиену. Решила, что гулёны так и не вернулись, чертыхнула их. Приготовила завтрак любовнику и себе. Драгоценную порцию спермы высосала за пару минут. Коля пошел умываться. Зашел за бритвой домой. Картина Репина – Алёна между двумя мужчинами, обнаженные раскрытые тела не оставляли сомнений – ее драли!

Коля взял бритву, побрился, помылся. Сообщил Аглае об увиденном. Спросил совета как поступить.

– Ну что ж ты хотел? Видимо они ночью пришли, увидели, что постель занята тобой, пошли к Алене, ну, а там не удержались. Я больше чем уверена. – Надежда еще не покидала сознание Аглаи. – Сейчас разбужу их. Поговорим. Ты кушай пока каша теплая.

Аглая разбудила гулён. Пригласила их на папский совет. То есть бабский. Через несколько минут совет начался.

– Отремонтировали?

– Что отремонтировали? – Спросил дед

– Ну, вы же вчера пошли, что – то ремонтировать.

Серый решил объясниться с Николаем. Хватит дурить его.

– Коля, ты видел, как мы сегодня спали, понял, что между нами произошло. Я тоже видел, как ты спал с бабушкой. Так вот огорчу тебя еще больше. В понедельник мы с Аленой уезжаем в город, там нашлась хорошая работа для нас. И уж лови окончательный тумак – Алена будет жрицей любви в моем салоне интим услуг. Ба, дедушка едет со мной… Он ведь здесь зачахнет от безделья, слушая зомбоящик. А там вспомнит работу диспетчера. Может, ты тоже с нами поедешь?

– Проституткой? Нет уж! А дом, а скотина? Езжайте, раз уж не могу отговорить вас. Мы здесь с Коленькой будем жить. Захотите, приезжайте, будем рады. Коля, ты согласен?

Аглая, как – то скептически отнеслась к решению внука создать салон, но то, что и Семен поедет в город ее огорчило, однако принятое давно условие совместной жизни, не позволяло ей перечить мужу. «Пусть едет, развлечётся и через неделю вернется домой. А я тут с молодым Колюней побуду».

Коля смотрел в глаза жены. Влага в них говорила о душевных терзаниях женщины. Храбрость ее пропала. Она начала вспоминать два прошедших года замужества. «Ни дня ссоры, только ласки, любовные игры, совместные мечты о будущем приходили на ум. Попрошу прощения и останусь. Коля хороший любовник, какие ласки выдумывал. Что мне денег мало что ли? Может Бог даст – рожу ему ребеночка. Много рожу. Его и мои родители обещали помочь построить новый дом. Сейчас: раз: два: тр: » – решимость от приятных воспоминаний рухнула от слов Коли:

– Пусть едет. Что в этой дыре делать? Только коровам сиськи дергать! Пусть едет, у меня нет решимости жить в городе. Прости, милая, что не могу дать тебе лучшую долю.

Последние слова перекрывал громкий плач Алены. Если бы мы спросили её, от чего она ревёт, то она не смогла бы ответить точно. Одновременно она злилась на мужа (?) – мог бы отругать ее, побороться за неё. Облегчение легкого решения вопроса так же выдавили толИку плача. Утрата того тепла, чуть не заставившего ее каяться и просить прощения, вызвали самый сильный рев.

***

Не одна она потеряла мужа. Валя с утра открыла аптеку. Злясь на пропажу мужа, который каким бы уставшим, пьяным не был, приползал на автопилоте к порогу дома и скребся в дверь. Звон дверного колокольчика, возвестил о прибытии клиента. Валя поправила шапочку. Сергей зашел к ней. Поздоровался и сразу огорошил. Лучше бы убил: «Я ухожу к другой женщине. На развод подадим в понедельник. Прощай». Вышел. В окно она увидела, как он подошел к немолодой женщине, которая с улыбкой ответила на поцелуй в губы.

***

А семью Морозовых, плач не тронул. Ленивая семья проснулась только полдесятого. Женщины сразу закусили спермой. Только Денис хотел по большой нужде, он и занял кабинку. Женщины зашли в баньку, присели и зажурчали в два потока. Толя – Поля поссал с крыльца.

Зина плюнула на гигиену – оставила манду не мытой, только лицо обрызгала водой, создавая видимость утренних водных процедур. Маня, правда, омыла гениталии водой. Пошла домой, почесывая жопу и подмышками.

– Что будем жрать: ? Вон у Толяна пятихатка в кармане, пусть в магаз сгоняет, купит хоть хлеба с сосисками.

– У Дениса своего спроси, может у него гроши есть. Я пока картохи почищу, пожарю.

Денис поделился сотней рублей. Машка и Толя пошли за товаром. Мужчина стоял в раздумьях: «Какого хера я тут делаю? Меня – то в город не пригласили. На хуй я там нужен? Уедет эта пизда, придется искать другую. Лень блядь. Лечь бы как Емеля на печь и хлопать в ладоши, сменяя целок! Как там в народе?»Эх, ма! Была б денег тьма – купил бы баб деревеньку и ебал бы помаленьку» Он почесал яйца, посмотрел на груди в разрезе Зининого халата. Мысленно спросил своего дружка о его желании поиметь эту женщину. Вот она ведь рядом. Сказать – «Зин, пошли. Я тебя хочу» И такая работа была ему в ломы. Он опять лёг на разложенный диван, свесил ноги на пол. Задумался как Обломов, о тяжести бытия, мысли его перескочили на образ девушки, которая помогла ему вчера, придержав дверь в магазин. Он тогда хотел поблагодарить ее, галантно пригласить вечером пройтись по улице. Но слова так и остались в центре речи. Сейчас же он расфантазировался до такого…

«Пусть ее зовут Шурочка. Да, Шурочка, как звали гусар – девицу Дурову… Ой, как я тащусь по Ларисе Голубкиной. Мы прогуливаемся по вечернему Санкт – Петербургу. В воздухе стоит запах сирени, от Невы тянет прохладой, я снимаю доломан, накидываю его на плечи Шурочки. В благодарность она чмокает меня в щеку, прижимается к моему боку. Я обнимаю ее за плечи, продолжая декламировать свои стихи. Мы доходим до ее дома на набережной. «Ах, господи как не охота расставаться!» – говорит Шурочка.

Целую её в трепетные уста, ощущаю ее упругие перси. «Поручик, миленький, я жду, не дождусь ваших решительных действий!», «Сударыня, оставьте дверь не запертой, через час я прокрадусь в вашу спальную!», «Ах! Как замечательно вы придумали!» Целует меня в засос и убегает. Вот погасли огни в доме, я пробираюсь по коридору, отсчитываю третью дверь, вхожу. В комнате пахнет женщиной, легкое сопение слышно со стороны кровати. Стараясь производить меньше шума, скидываю свою одежду. Член уже напрягся, сегодня он как ни когда велИк. Шурочка, дура не разделась окончательно, я сам сдираю ее панталоны, впихиваюсь меж упирающихся бедер, вонзаю… О! Господи! Это не Шурочка, это ее мама! Но! Процесс уже не остановить… »

Член вылез из трусов. Зина помня, что Денис дал целую сотню рублей решила отблагодарить ебаря дочери. Поставила сковороду на печь. Грязные трусы она не одела, а чистые были всего одни, берегла их для возможного выхода на улицу. Поэтому просто задрала подол, обмазала соками вагины головку члена и села на него. От грязной манды завоняло залежавшейся селедкой, но она уже была в величайшем возбуждении – ей не до какой – то вони! Денис спустил, недоведя женщину до половины дороги к водопаду счастья. Зина так бы и посидела, но запах пригоревшей картошки напомнил о том, что она взялась стряпать. Поникший пенис так и остался лежать не прикрытый даже трусами. Псевдо Обломов опять погрузился в философские размышления.

«Вот зараза, такой кайф поломала. Измазала хуй завонявшей селедкой. Э – э – эх: » Ему всё же пришлось натянуть трусы – три мухи сразу начали лазать по писюну, слизывать вагинальную слизь, кусать его нежную плоть.

Быстрее покиньте это болото лени и убогости. Вас ждут более позитивные повествования о Елене, второй супруге Николая, молодой Аглае. Так же вас ждет тринадцатилетняя Рая в момент дефлорации. И наконец, таинственная Даша Ковалёва, о любви к которой вспомнил умудренный Лин.