— Они совсем мокрые, хоть выжимай, — Анечка стащила трусики и теперь задумчиво их разглядывала.

— Так давай я выжму, — выхватывая предмет женского белья засмеялась соседка и прижала ароматный кусок ткани себе к лицу.

— Нуууу… что ты делаешь, это же из моей писи!

— Вот именно, и как пахнет!

— Да ну тебя. У тебя свои есть.

***

Анечка не ожидала женского поцелуя и не знала, как на него реагировать, по этому просто стояла, опустив руки, и позволяла себя целовать. Но когда руки Ленчика сначала задрали юбку, а потом поползли под трусики и сжали попку, девочка начала сопротивляться:

— Нне надо, пожалуйста, — промямлила она сквозь поцелуй, пытаясь отстраниться от нежелаемого вмешательства в интимные части своего юного тела. — мне не удобно, я люблю парней.

— Жаль, у тебя такая сексуальная попка. А целоваться со мной тебе нравится?

— Не знаю. Не привычно… по новому.

Я тоже решил вступить в игру:

— А мне можно?

— Вам всё можно. Я Ваша маленькая девочка. Делайте со мной всё, что хотите.

— Ого, какие страсти, какая самоотверженность!

Подойдя к целующейся паре, я задрал юбку своей любовнице, выставляя на общий обзор белые трусики насквозь пропитанные любовными соками и провёл рукой по попе, потом по промежности. Анечка застонала в рот новоявленной любовнице.

— Прогнись, расставь ножки и выставь попку. Я хочу насладиться твоей девственной писей, — попросил я, стянув с неё трусики до колен.

Белые полоски, оставшиеся от плавок после загара, на стройных шоколадно-коричневых бёдрах придавали особую невинную сексуальность.

Анечка стояла немного согнутой, держась за талию Ленчика и упёршись лицом ей в грудь. Целовать чужие сиськи наотрез отказалась. Я хорошенько смазал попу соками с пиздёнки и вогнал средний палец в анус школьнице по самый корень. Девочка вскрикнула, но не отстранилась.

— Наконец-то! Я так долго этого ждала!

— Ждала, что бы тебя кто-то в попку пальчиком потрахал в подъезде? — Я начал водить пальчик внутри постепенно ускоряя ритм.

— Да! Даааа! Но только не кто-то, а Вы! Я так мечтала почувствовать Вас в себе!

— Ох… это так возбуждает! — Ленчик обнимала мою девушку, гладила по головке, пыталась пощупать грудь извивающейся целочки, но та не давалась, сопротивляясь женскому напору.

— Поласкай ей писю ручкой.

— Но… я же девочка… аах… и она тоже… ммм… мне стыдно. Я стесняюсь! — девственница во всю подмахивала попкой уже самостоятельно насаживаясь на мой палец. Я засунул ей второй, что бы разработать её посильнее. На вечер у меня на эту шлюшку были определённые планы. — Аааааа… больно!

— Ну и что, что девочка. Ей же тоже нужна разрядка. К тому же ты обещала делать всё, что я попрошу.

Анечка нерешительно, не переставая стонать от траха пальцами в зад, положила руку на половые губки моей соседки и медленно начала двигать поступательными движениями, растирая влагу по всей длине и на лобок.

— Ааа… как это приятно, — Ленчик начала постанывать и подвиливать бёдрами в такт движений руки школьницы. — засунь туда пальчик, прошу тебя… ааах… умоляю, потрахай меня своими нежными пальчиками!

Я тоже не переставал расширять её анус двумя пальцами на полную длину. Бесстыдница стонала во весь голос, иногда сжимая попу и пытаясь затянуть меня в собственные недра.

Девочка, хоть и неохотно, но выполнила просьбу. Вставила сначала один пальчик, но он провалился в раскрытое влагалище моментально под действием обильной смазки, потом второй, третий… начала плавно трахать её слегка ускоряя темп.

— Как у тебя здесь мокро внутри. И у меня тоже так будет?

Неожиданно входная дверь отворилась и на пороге предстала девушка, которая проходила пол часа назад с мужем. Несколько секунд она постояла, то ли наслаждаясь действом, то ли не рискуя пройти мимо нас без мужа — а вдруг здесь всех одиноких прохожих трахают…

— А ты и вправду девственница?

— Даааа… Я целка! АААААХ! Три дня назад я даже… ммм… как хорошо… даже не целовалась толком, но потом встретила дядю Вову… ууух! Сильнее! Он сделал из меня бесстыдную шалаву и мне это очень… ааааа! Очень нравится. А в пизду меня ещё… никто… не трахал. Только в рот брала и в попу пальчиком, — из-за стонов слова давались ей всё труднее и труднее.

Стоявшая на пороге девушка покраснела лицом от таких откровений как рак перед пивом.

— И не стыдно тебе такое говорить?! — выпалила замуженка.

— Стыдно… Очень стыдно, что я такая шалава… Но это так приятно… быть постоянно текущей шлюхой!

Решившись, она пошла в нашу сторону, демонстративно отводя взгляд, и лишь искоса поглядывая на повизгивающих от удовольствия шлюшек, которые находились в таком состоянии, что уже никого не стеснялись. Им уже было всё равно, кто ходит, кто и в каких позах их разглядывает. Девушки хотели кончить, даже если это увидят посторонние. Проходя мимо нас, семейница вдруг схватила Анечку за попку, потрясла и, оглядываясь, быстро побежала к своей двери. Видимо, она сама от себя не ожидала такого порыва.

— Видишь, как твоя попка всем нравится. И парням, и девушкам, и даже замужним!

— Да! У меня попка что надо. Пусть смотрят, пусть лапают, если Вы позволите. Ведь я Ваша!

Анечка затряслась, начала дёргаться, выгибаться, кричать во весь голос. Вслед за ней закричала и Ленчик. Выгнулась, схватила руку своей любовницы, которой та трахала ей пизду и засунула как можно глубже себе во влагалище. Глядя на кончающих девушек я тоже дошёл до пика (всё это время я подрачивал левой свободной рукой). Выдернув пальцы с попы моей любимой, я бурно кончил ей на волосы. Часть спермы попала на лицо, часть — на груди Ленчика.

— Это было что-то, — отдышавшись, изрекла соседка. — Нужно почаще так.

— Только в моём присутствии! — ревниво отозвалась девственница.

— Они совсем мокрые, хоть выжимай, — Анечка стащила трусики и теперь задумчиво их разглядывала.

— Так давай я выжму, — выхватывая предмет женского белья засмеялась соседка и прижала ароматный кусок ткани себе к лицу.

— Нуууу… что ты делаешь, это же из моей писи!

— Вот именно, и как пахнет!

— Да ну тебя. У тебя свои есть.

— Оставь. Пусть наслаждается. Они тебе всё равно сегодня не понадобятся, — вмешался я.

— А как же я домой пойду? А вдруг мама заметит?

— Но она же не будет тебе юбку задирать?

— Тоже верно. Просто… Страшно как-то. Когда знаешь, что трусики неподалёку, и что я могу одеть их в любой момент — спокойней себя чувствую.

На Анечке действительно сегодня была коротенькая юбочка на три пальца ниже попы, белая обтягивающая маечка, через которую чётко выделялись набухшие сосочки, что говорило о явном отсутствии лифчика.

— Привыкай. Что бы трусики вообще не носила с сегодняшнего дня. Или тебе не нравится?

— Нравится… оно так поддувает прикольно. А вдруг кто-то из знакомых попадётся и мне ветер юбку поднимет?

— Тогда он увидит все твои юные прелести. Что в этом плохого?

— Нет. Только не для знакомых. Я так не могу. Я же с ними дружу с детства, в школу ходим. А вдруг учитель…

— В школу? А сколько тебе лет, девочка? — вмешалась соседка.

— Восемнадцать.

— А в каком ты классе тогда?

— В двенадцатый перешла. Я выпускница.

— Ну хорошо хоть совершеннолетняя.

— Хорошо. Сегодня ты со мной. Ничего плохого не случится. А дальше видно будет. Твои трусики останутся у Ленчика как подарок в знак знакомства. А она, если хочешь, подарит тебе свои. Правда, Ленчик?

— Правда, — улыбнулась соседка и натянула свои трусики на голову Анечке, как бы в отместку за недавний инцидент, с которого всё началось, а на себя одела её промокшее бельё, — пойду, прогуляюсь, а то такая погодка, а мы всё в помещении да в помещении. Не прощаемся, — и наша любовница, виляя полуголой попкой, с полностью голыми сиськами, подрагивающими при ходьбе, вышла на улицу на всеобщее обожание.

— И не стыдно ей так днём, самой, возле дома…