Казалось бы, все получили по полной, одна я осталась недоёбанной, и видимо, это ощущение передалось всей нашей компании, потому, что спустя минуту я ощутила чей-то член в своей пиздёнке, и (о ужас) большущий член стал постепенно пробиваться и в соседнюю дырочку. У меня даже не возникло вопроса, чей гигант стучится в двери моей ещё девственной попки? Вспомнив, что для лучшего проникновения, нужно тужиться, я расслабила мышцы ануса. То ли помогло, то ли Юркин хуй уже был достаточно хорошо смазан Юлькиными выделениями, но вначале в попку без особого труда проникла залупа, а, потом и весь его член. Про пизду я и говорить не хочу, она уже настолько растянулась накануне, и всю ночь и утро наполнялась спермой и другими выделениями, что хуй Андрея просто утонул в ней и орудовал там вполне свободно.

Я сделала вид, что «отрубилась», хотя скрывать то возбуждение и огонь, что горел в в области живота, и переходил в письку, попку, разливался по всему телу, доходя до кончиков ушей, скрыть было невозможно. Я стала повизгивать как сучка, потом заголосила и завыла, как волчица.

– Ааа! — визжала я в голос, да, млаьчики, ебите меня, заебите до смерти! Ну же, ещё, ещё! Увидев как я кайфую, девчёнки тоже оживились и нанизались своими мокрыми письками друг на дружку.

Юлечка, моя любимая Юлечка просто светилась изнутри, ощущая нежную киску Вики, а та, закрыв от удовольствия глаза, сосала свои артистические пальчики. Её чувственные алые губки поблескивали в такт огням гирлянды. Я загляделась на своих милых пдружек и невольно стала подмахивать свой попкой в такт с их движениями. Их милые «ножнички» чикали мою душу, добавляя ещё больше наслаждения. Но «двое из ларца», похоже одновременно подошли к кульминационному моментуи стали выстреливать сперму в мои похотливые дырочки. И я тоже подошла, задергалась всем телом и плюхнулась на грудь Андрея. И девочки тоже затряслись, слились в поцелуе и сплелись в одно целое как сиамские близнецы.

И снова все погрузились в нирвану.

Всех разбудили настойчивые звонки в дверь.

Юлька, как истая хозяйка квартиры, нашла свой халат, временно арендованный Юрой и оставленный за ненадобностью на полу, и на ватных ногах побрела в прихожую. Зная, что тылы у неё защищены, она распахнула входные двери, и увидела перед собой квартетнет нет, не крыловский, с микшами, обезьянами и прочими тварями, ибо если бы она увидела это, то подумала, что у новогоднее утро у неё окончательно поехала крыша, а человеческий. Три девочки со скрипочками, виолой, и огромного роста мужчина с контробасом, улыбались ей, не решаясь без прглашения войти на приватную территорию.

Не успела Юля открыть рот, как они «ударили в смычки» и на лестнице раздались божественные звуки Вивальди!

– Ребята – это Вика выскочила на звуки струнных, — как вы нас нашли?

– А ты сама выйди в коридор и посмотри! Вы так наследили, как будто стадо мамонтов прошло! Нет, не мамонтов а маммочек!!! Самочек.

Я тоже накинула на себя что попалось под руку и выскочила в корридор. Действительно, от дверей Викиной квартиры к нашей с Юлей вела усеяная каплями то ли эякулята, то ли спермы, то ли ещё какими –то выделениями дружная дорожка.

– И, потом, – добавил мощный контрабассист, мы уже хотели полицию вызывать, заявлять о пропаже хозяйки квартиры, да, передумали. И правильно сделали.

— — Да, Кирюша, правильно сделали! Ну, ты же знаешь, какая я взбаломошная женщина? Кстати, знакомьтесь, господа, это квартет нашего театра, а это, – она обвела рукой всех высунувшихся из зала людей, мои милые соседи.

– Ну, одного «соседа» я где-то видел, – загоготал Кирюша, явно намекая на Юру.

– Привет, салага, – Юра, в странном одеянии, напоминающем плащ Квазимодо и покрывало, выступил вперед и напоминал своей решимостью то ли Юлия Цезаря, то ли Нерона, – вы куда пропали? Мы вас ждали в десять утра. У нас же утренник в детском саду.

– Юрка, – Кирилл приобнял его, и это выглядело, как будто Давид обвил своими руками улитку, – я всегда тебе говорил, надо меньше пить!

– Кажется, вчера, ты мне говорил, что надо больше пить, – пытался возражать Юра.

– Вот и чувствуется, что ты всё перепутал. Наше выступление в детском новогоднем утреннике будет пооосле завта, понимаешь, пооооослезатра, то есть 3 января по новому стилю. Ну, а если ты вспомнишь Юлианский календарь то это….., – он начал в уме пересчитывать даты, но его опередила Вика.

– Кирюша, мы все знаем, что ты у нас самый умный, и самый большой, в смысле роста. Давай подведем итоги.

– С Новым годом, господа-товарищи, – завопил Андрей, открыв с шумом бутылку шампанского, – замечательный праздник, милые женщины (он уже попытался приобнять одну из скрипачек, но получил удар по рукам, и осекся.

– А что, – Кирюша поддержал тост Андрея, в самом деле, давайте выпьем за Новый год!

– А что это ваша скрипачка так сурово обошлась с Андреем, приобняв Вику, поинтересовалась я?

– Потому, что она ёбнутая на голову, – шепнула она мне на ухо.

– Не поняла, – переспросила я, – она что, тоже «наша»?

– Если бы, – Вика захихикала, и мотнула головой в сторону.

В углу коридора сидел громадный пёс, породу которого я сразу не смогла определить.

– Она его!

– Не поняла! Что значит – его?

– Говорю же, что она его! Что тут непонятного? Она живет со своим псом, и ей никто больше не нужен.

– Охуеть!!! И что, она об этом открыто говорит?

– Не говорит, но все об этом знают.

– Ну, у вас не театр, а какой-то дурдом.

– Оля, да, какая разница, дурдом, психушка, балет, хует? Ты же сегодня ночью признаваалась мне, что была на наших постановках и с восторгом воспринималя это действо. И, цветы дарила?

– Да, дарила, и даже ночью долго не могла уснуть.

– Ну, а тебе надо знать, что режиссер ебёт главную героиню? Да, если честно сказать, не ебёт вовсе, а пытается, потому, что у него давно уже не стоит. А прима делает вид, что он половой гигант, потому, что завтра будет распределение ролей, и она хочет получить главную. Чтобы её имя было на афише:

Заслуженная артистка малых и больших…

– Вика, неужели всё так вульгарно?

– Да нет, Олечка, – Вика притянула моё личико к себе и нежно поцеловала, – конечно же талант пробьется, не смотря ни на что. Вот эта первая скрипочка, она талантлива, она виртуоз, она ПЕРВАЯ! И, кому какое дело, что она живет со своим пёсиком и счастлива?