– Слушай, а где Серега, не знаешь?

– А он, по – моему, в машине катается – Иван развозит всех по домам, а Серега спит на заднем сиденье.

Понятно, как это на него похоже! Тут как раз послышался шум машины, и бедная колымага вкатилась на поляну. Я подошел к машине – Иван в стельку пьяный типа сидел за рулем. На заднем сиденье кто – то спал. Я с трудом открыл дверь и заглянул внутрь. Так и есть, на заднем сиденье мирно спал Сережка. (Заведи себе русскую виртуальную любовницу – давалку! – добрый совет)

– Слышь, Вань, отвези меня и Серегу домой.

– Он не хочет. Сколько раз предлагал.

– Он не может не хотеть домой, не оставаться здесь. Он сейчас вообще не может ничего хотеть по той простой причине, что он спит. А если он спит, то ему все равно где спать – дома или на заднем сиденье машины. Логично?

– Да. Убедил, поехали, а то он все равно только место занимает.

Так мы уехали с костра домой. Не буду рассказывать, каких трудов нам с Иваном стоило вытащить Сережку из машины, дотащить его до домика и уложить спать.

*****

– Ну, что, ты поедешь обратно? На костер?

– Ну, да. Мне еще других надо развести по домам.

– Ну ладно, давай. А я пошел спать – сил нет спать как хочется.

– Погоди, Дим, покури со мной, а потом пойдешь спать, а я поеду.

– Ладно, давай покурим.

Закурили. Я присел на деревянные перилла, Иван – на стул на крылечке перед столом. На столе был полный бардак: треснутая тарелка, видимо, служившая пепельницей, так как была полна окурков, но пьяные руки не дотягивались до нее и весь стол был также усыпан окурками; пустые грязные тарелки, вилки, недопитые стаканы, обгрызенные малосольные огурцы, за ночь обветрившиеся и сморщившиеся, куски черного хлеба, так же задубевшие, пластиковые бутылки из – под газировки и пивные алюминиевые банки, водочные стеклянные бутылки и картонные пакеты с недопитым апельсиновым соком, закоптившаяся таганка с засохшей жаренной картошкой и резаная вареная колбаса, коричнево – бурого цвета; одним словом, вся эта куча недоеденного, недопитого, недогрызенного пищевого хлама, – все это стало бы идеальным материалом для написания шедеврального натюрморта под названием «Утро после бухалова». Надо сказать, что в этом доме, верней, правильно сказать, домике, я был впервые. Серега с Катькой взяли кредит, землю 15 соток на краю деревни, в 10 минутах ходьбы от материного дома, и поставили большой великолепный деревянный сруб. И когда они уже начали внутреннюю отделку, какой – то уебыш сжег их дом. Сруб сгорел дотла – остался только фундамент. Теперь они рядом с бывшим домом поставили маленький домик – барак, вполне приличный и уютный, с большим крыльцом и двумя дверьми: первая справа вела в отдельную изолированную от всего дома комнату, в которой была только большая кровать, маленький стол и стул; вторая, та, что прямо, вела в прихожую, она же кухня, где был еще один стол и неплохой кухонный гарнитур с мойкой и современным сливом, правда, воды не было и кран не работал; а направо была дверь в основную комнату, где было еще две кровати, комод, шкаф и прочая необходимая в быту мебель. Сережку мы уложили спать в его комнату, как сказал Иван, – в изолированную комнату с одной кроватью. (Красавцы парни отсасывают друг у друга! – прим. ред. )

– Слышь, Дим.

– Ммм. .

– Можно я тебя спрошу?

– Спрашивай.

– Ты только не обижайся, ладно?

– Да спрашивай уже!

– Нет, ну ты мне пообещай, что не обидишься.

Я, уже понимая, о чем меня хочет спросить Иван, улыбнулся и подумал: «Какой же ты еще маленький».

– Если ты и дальше будешь сейчас тут мычать, я тебя ударю.

– Ладно, ладно, спрашиваю. Дим, скажи, а ты… а ты гей?

Я рассмеялся и спросил.

– Не можешь забыть наше маленькое приключение в автобусе?

– Нет, ну и это тоже, а еще не пойму что – то ваши отношения с Серегой. Извини, ты не обижайся, но со стороны вы выглядите как пара. Он совсем другой становится, когда ты приезжаешь. Все время веселится, шутит, вообще другой человек. Вчера на костре все охуели просто – они его не видели такого никогда и не могли понять сначала, в чем дело. А потом ко мне подошел Саня и спросил: «Слушай, Вань, а они что – голубые?»

Так – так, значит на костре все всё заметили и сделали выводы, не самые ошибочные, надо сказать, выводы, но в корне неверные. Мне – то все равно, я здесь бываю раз в полгода, а Сережка не знаю, как это воспримет.

– Ну и что ты ему ответил?

– Я что, сука что ли? Сказал, что он ебанутый и просто они не виделись очень долго.

– Ну а что правду не сказал?

Иван посмотрел на меня, глаза его становились шире и шире, было видно, что он пытается что – то понять, шучу я или нет, но так как он был еще пьян, то ему это плохо удавалось, и поэтому он еще раз спросил.

– Так это правда, вы голубые?

– Послушай, Вань, ты еще молодой, многого не понимаешь, теперь ты не обижайся, ок? Я тебе попробую кое – что объяснить, если хочешь. Не уверен, что ты поймешь, но попробую.

– Ну, давай, я попробую понять, мне очень интересно, на самом деле.

– Хорошо, тогда слушай. Вот тогда еще до твоей армии, три года назад, когда я позвал тебя курить и схватил тебя за член, а ты убежал, помнишь? Конечно, помнишь. Вот что ты тогда обо мне подумал, только честно?

– Ну, если честно, то, что ты пидор.

– Вот, правильно. Это обычная реакция нормального парня – натурала на подобные действия. А на следующий день, когда мы с тобой в автобусе ехали, кто начала об меня тереться членом? Ты! А почему? Если я пидор, а ты натурал, то тебе и срать со мной в одном поле западло сесть, а тут ты начал сам ко мне приставать. С чего это? Неужели ты тоже пидор?

– Кто? Я? Да ты что???! !

– Постой, я тебя не спрашиваю, это риторический вопрос был.

– Какой вопрос?

– Ох, ты боже мой, риторический, значит, не требующий ответа. А все дело в том, что ты долго обдумывал происшедшее, весь вечер потом, а, возможно, и полночи не спал, и все думал, думал: «Что же это такое? Вот сидели, вместе пили – ели, разговаривали – смеялись, и вообще все было хорошо, а потом он меня раз – и за член? Как же теперь к нему относится? Он же все – таки лучший друг Сереги! Блин, а вдруг и Серега тоже, если Димка такой? Что же теперь мне делать? Как себя с ними вести. По – хорошему, надо бы послать и одного и другого, и уехать одному. » Вот так приблизительно ты и думал, верно?

– Блядь, откуда ты знаешь? Охуеть!

– Оттуда, вы все так думаете. Я же сказал, это нормальная реакция парня – натурала. Но это первая реакция! Потом, когда первые впечатления проходят, мысли начинают двигаться в другую сторону – блин, а у меня секса не было уже месяц, или, блин, а что я собственно, теряю, дал бы ему в рот, потом еще и пацанам хвастался бы, что взрослого парня отвафлил! И так, потихонечку, полегонечку, ты уже начинаешь жалеть, что убежал. Но не вернешь же упущенной выгоды, не подойдешь же и не скажешь: «Слышь, Дим, я там погорячился слегка, пойдем я тебе дам свой член подрочить и в рот тебя выебу».

– Ха – ха, вот был бы прикол! Да, я потом действительно жалел, что сбежал. Но ты пойми, я испугался просто, я же не знал, что ты собираешься сделать со мной? А может ты маньяк?

– Да – да, это все понятно. Так вот поэтому ты и решил воспользоваться шансом, когда мы ехали обратно на автобусе – ты был уверен, что по шее не получишь, а получишь только приятное. Так вот, повторяю, это что означает, что ты голубой? И да, и нет.

– Как это?

– Да так, мы все голубые и натуралы одновременно. Просто у кого – то больше голубого, а у кого – то натурального. Ну, правда, случаются редкие индивидуумы, которые голубые или натуралы на 99%. Потому что 1% всегда остается на выживание.

– Как это?

– Как это, как это. Что ты заладил. А так, что если ты считаешь себя 100% натуралом, то окажись ты вдвоем с парнем на необитаемом острове, ты через месяц – два будешь либо красить губки, либо дарить цветы своему мальчику – невесте. Но это грубо, конечно. И, наоборот, 100% гей вдвоем с девушкой рано или поздно с ней начнет спать. Потому что это закон выживания, который сильней всех других законов вместе взятых. Одним словом, чтобы долго тебя не мучить – каждый человек в определенные моменты может ощущать себя либо геем, либо натуралом. А вот люди, которые честно говорят, что, да, они признают и женскую, и мужскую любовь и не видят в этом ничего предосудительного, называют себя бисексуалами. Вот к таким честным людям я отношу и себя. А сейчас, в данный момент и данную минуту я гей, гей процентов на 95%! И, надеюсь, Серега тоже.

– Ну ты даешь, хочешь сказать, что натуралы типа непродвинутые и отсталые?

– Нет, я хочу сказать только, что те, кто прожил жизнь и не разу не имел секса с противоположным полом, просто не имел такой возможности, а если имел, то глупо ею не воспользовался. Ведь пойми, 70 – 80% так называемых натуралов дико с ужасом представляют себе секс с парнем не потому, что им это противно, а потому, что они подсознательно боятся, что о них могут подумать, что они голубые! Нет! Они не пидоры! И не позволят себе даже и мысли единой об этом, фу! Фу! Вот так и ты, хотя я рад, что ты спросил об этом, значит, в правильном направлении движешься. Но вообще – то это дело каждого. Это моя философия, которая пришла ко мне не вот так сразу. Я ее вымучил в себе, выстрадал. Зато теперь мне очень легко жить.

– Да, интересная философия. Надо подумать.

– Подумай, подумай. Да, ты только не думай, что это я сам все придумал. До всего этого умные люди уже давно додумались, просто важно, чтобы каждый сам принял ту или иную философию и жил по ней. Ладно, все я устал и хочу спать. Я пойду.

– Ок, только можно тебя попросить об одной услуге?

Я улыбнулся.

– Что, в штанах чешется?

– Ага! Сделай мне минетик, а, Диман? Пожалуйста.

– Нет, Иван, не обижайся, в любое другое время я бы с удовольствием, но не сегодня. Но, если хочешь, могу понаблюдать, как ты будешь дрочить. Многих это заводит и дает драйв.

– Дрочить при тебе?

– Ну да, а, впрочем, я не настаиваю, а предлагаю. Ну, ладно, если не хочешь, я пойду спать.

– Погоди, я согласен. Это, ну, тогда пойдем в комнату.

– Пошли.

Иван пошел в комнату, та, что была за кухней. Я вошел следом и закрыл дверь. Я подошел к кровати, которая стояла у окна и присел на нее. Иван, оглянувшись, решил сесть на другую кровать напротив. Он сел и посмотрел на меня. Было видно, что он нервничал. Видно, не каждый день выдается ему подрочить при посторонних.

– Ладно, давай я тебе помогу для начала.

Мне стало жалко парня, как тогда, в автобусе. Я подошел к нему и сел рядом, справа от него.

– Бушлат сними.