Бал. Как много в этом звуке для сердца офицерского слилось, как много в нем отозвалось! Большая бальная зала Офицерского собрания, в обычные дни холодно-официальная и гремящая неуютным эхом из-под ног, казалась всем, кто по ней проходил, просто-таки громадной. В дни праздничные — просто большой, но — уже вполне уютной. И только один-два раза в году она заполнялась до упора: господами офицерами и приглашенными гостями, украшалась живыми цветами и приобретала ту неповторимую в обычные дни обстановку важного присутственного места, того самого, о котором помнят и через полжизни. Ах этот бал!

Мужественные офицеры в красивой парадно-выходной форме, время от времени подкручивая усы, перестреливались глазами с не менее красиво наряженными девицами и даже замужними дамами — пока их мужья глядели с вожделением на чужих жен и дочерей. Изящные фигуры танцоров в центре залы, нескончаемые разговоры и смешки по краям и не менее нескончаемый флирт, придающий любому публичному мероприятию тот особый, незабываемо-пряный вкус настоящей светской жизни. Редко, очень редко свет от больших окон собрания лился на улицу всю ночь, проезд и все окрестности заставлялись экипажами, и любой желающий мог подойти к ограде и послушать едва слышный гул голосов и чарующую музыку вальса.

Давид Бронштейн, самый дорогой и многоопытный адвокат столицы, явно обладал способностями физиономиста и телепата. Жора без слов положил на столе по очереди перед ним пять золотых соверенов, ну и я чуть лениво покатил по столу к самому дорогому представителю этой такой обычной еврейско-адвокатской мафии ещё парочку унций золота. Он сразу «врубился» в тему и повёл нас на бал, ведь самое главное на балу — это курительная комната.

— Господа, прошу без чинов, мы же в курительной комнате и будем наслаждаться дорогими табаками. О, что это такое, — Бронштейн торжественно вручил военному министру империи Вановскому коробку с настоящей «Гаваной».

После того, как министр и начальник ГАУ раскурили и стали бурно восхищаться великолепными табачными листьями, выращенными на берегу чудесного острова, полного сахарного тростника, прекрасного табака и очень темпераментных проституток, тут же адвокат ловко представил нас с Жорой. И, громко посмеявшись над очередными «изобреталками», как пошутили августейшие курильщики рядом, мы с моим другом открыли две небольшие красивые коробки. Все ахнули! На голубом бархате лежали два позолоченных пистолета! «Стечкин» и «Вальтер» — подарок для настоящих гурманов оружейного дела. Оценив эти отличные изделия фирмы «Carl Walther GmbH Sportwaffen» из Тюрингии, многие, даже высшие офицеры в курилке точно выражались «без чинов»! Обойма этого «Стечкина» аж на 20 патронов!

Возможность автоматической стрельбы! Жора так небрежно заметил, что мы с ним всего с двумя такими отличными пистолетами отстояли нашу шахту по добыче алмазов от нападения аж тридцати бандитов. А на вопрос — где сейчас эти бандиты, то Жора весьма театрально закатил глаза к небу под бурное ржанье весьма пьяных гвардейцев. Но наибольшее впечатление на представителей императорской гвардии удалось произвести мне! Просто весьма лихо выпив весь аршин водки — две спецтаблетки помогли мне быть в полной форме после такого смелого и авантажного «героизма». Ну а господам офицерам — два ящика «Мадам Клико». Теперь мы лучшие друзья гвардейских офицеров!

Быстро сообразивший адвокат тут же раздал всем присутствующим в огромной уютной курительной комнате визитки представительства фирмы «Вальтер» в столице. Да, точно похоже, что теперь отчисления из той фирмы на наши счета в Швейцарии резко увеличатся. Плюс Жора как-то так небрежно добавил, что мы с ним проживаем в Швейцарии, но мы патриоты и совсем скоро для дворцовой охраны прибудет новое автоматическое оружие, причём за наш счёт — в подарок. И показал фото «Шмайссера» — все ахнули — магазин на 30 патронов!

И вот красиво оформленная папка для военного министра, внутри которой чек на приятную сумму в швейцарских франках — на войну с Японией! Мы же патриоты! Чек — на Ваше усмотрение, уважаемый господин министр! Глянув в папку и увидев чек, военный министр стал весьма доволен и сразу выразил нам свою совсем полную благосклонность! Вот вам и обычная курилка — ох и хитёр этот адвокат! Бронштейн выразил самое горячее желание быть нашим представителем по юридическим делам, точно почуяв чудесное наполнение своих счетов. Ну а Жора ему почти на ухо — мы сейчас работаем над великолепной автоматической винтовкой, так что мы надолго не прощаемся.

Да этот хитрюга-адвокат был в своём репертуаре, представив нас двум сёстрам-близняшкам аж двадцати лет — для того времени красотки просто перезрелые девушки. Балованные дочки барона Штакельберга, узнав, что мы с другом совсем простые скромные швейцарские миллионеры, быстро утащили нас в скромную пятикомнатную квартиру своей подруги. Их папочка сейчас был на Дальнем Востоке, а они так скучают! Ящик «Мадам Клико», пять бутылок «Шустовского» и весьма отличный ужин из ресторана прибыли туда же в течение получаса, сразу после моего прозрачного намёка на хорошие чаевые! А узнав, что мы совсем недавно были в Париже, эти распутные баронессы были готовы на всё, чтобы узнать все последние парижские новости сексуальных приключений — они ярые суфражистки!

Эмоциональный рассказ Жоры о появлении наименования «минет» и о мидинетках девушки восприняли с восторгом и тут же восхотели данное попробовать! Обалдеть — две полуголые красотки высшего света столицы стояли перед на коленях, а мы с другом только сладко охали. Правда, от этого неумелого минета мы не кончили, а красоткам пообещали, что вскоре они будут орать от удовольствия! Они не орали, бурно кончая, только потому, что мы с Жорой решили вначале поиметь их в позе «69». Анальный секс им совсем не понравился, но вот мы сообразили, поменялись и эта коленно-локтевая поза доставила им полное удовольствие!

Круглые, упругие, шелковистые, мраморно-белые попки юных баронесс просто светились в полутьме будуаров. Дальше была только шалая, жестокая нежность, долгая, то медленная, то пылкая — вот и полное отсутствие Времени… Мы были восхищены их красотой и явным распутством, а девушки — нашими уроками! Утром мы вышли из этой такой просто весьма гостеприимной квартиры еле живыми, оставив там крепко спящих юных распутниц высшего света. Вот в чём дело — они племянницы начальника Главного управления по вооружению — хитёр адвокат! Девушки решили заказать через своего дядюшку такие же «Вальтеры» — они же феминистки!Но нам пора! Наш путь наконец уже лежал в город на Неве, а в оружейной сумке лежала эта чудесная ФН-ФАЛ.

Да вот и сама эта весьма продвинутая ФН-ФАЛ вскоре оказалась в руках Судаева. Этот очень талантливый конструктор, но очень скромный, забитый после войны на конкурсе автоматического оружия своими конкурентами и почти забытый, сразу оценил это изделие будущего. Он точно понял, что эта отличная автоматическая винтовка сделает революцию в оружейном деле и, наравне с АК, будет выпускаться ещё пятьдесят лет в модификациях. Так что вскоре в весьма небольшом экспериментальном цехе его завода уже вовсю готовились чертежи этой совсем полностью разобранной чудо-винтовки. Судаев был в полном восторге — этим он сможет прославиться на века! Вместе с ППС, конечно.

Мы тоже были рады. Ведь его ППС на 2 кг легче ППШ, металла на него нужно намного меньше и трудозатрат в три раза меньше. Вот как! После войны ППС ещё будут производить во многих странах, даже в Испании и в Германии. В Польшу и Венгрию он будет долго поставляться с ореховыми прикладами и все будум им довольны! И вот самое главное! Жора открыл большую коробку, тут мы принесли лекарства и витамины — нечего такому таланту умирать в 1946 году! Это ведь такие просто чудодейственные лекарства, он не будет болеть и вскоре точно будет готова и великолепная винтовка СВС — самозарядная винтовка конструктора Судаева! Работаем, Алексей Иванович — ведь Вы талант! Ну а теперь — к девушкам, они нас так весьма настойчиво зовут к себе!

И ещё мы были рады тому, как нас встретили три девушки в большой комнате отдыха. Их восторгу не было предела — они сейчас прекрасно одеты, руководят отличной столовой их небольшого завода, получают отличную зарплату. И наш приказ они не забыли — за полгода подвал был забит почти наполовину. Так что блокады они не боятся, ну а если удастся мой трюк с полигоном возле станции Мга, то и блокады может и не быть. Я также посоветовал Судаеву передать несколько ППС в Первую Морскую бригаду под командованием бравого подполковника Терентия Парафило.

Этот матёрый диверсант сразу оценит ППС и сделает большой заказ. Так что тогда заказами и деньгами Вы, уважаемый Алексей Иванович, будете обеспечены надолго. Но вот с этой автоматической винтовкой работайте вплотную, у Вас есть опытные, хотя и пенсионеры они, конструкторы, они быстро сделают чертежи. А золотые руки ветеранов сделают из неё просто конфетку! И вот патроны 7,62 на 39, это настоящий промежуточный патрон. Представьте его на конкурс! И винтовку тоже, но в 1944 году! Правильно, что Вы их, этих пенсионеров привлекли, СВС — это оружие будущего. Здесь они, Ваши помощники и подчинённые, будут сыты, здоровы и вскоре создадут великолепную автоматическую винтовку!

Но это ведь только простая автоматическикая виктовка, так что, дорогой капитан Милованов, — это я к Жоре, АК она совсем не помешает, а наоборот, только дополнит нишу. Заодно потихоньку закажите большую опытную партию этих патронов (промежуточных) в Ижевске. Они Вам в 1944 году будут очень нужны! И нашей армии тоже! И совершенно не стесняйтесь на взятки, у Вас чемодан денег стоит! Запомните, товарищ Судаев, всё это для дела, для будущего оружия, оружия нашей Победы над фашистской Германией. В отделе сбыта в Ижевске три молодые женщины работают — вот золотые кольца им в подарок. В свой каждый приезд в Ижевск дарите им по колечку — у Вас вон стоит коробка драгоценностей, принесённых нами! И деньги не стесняйтесь вручать — всё для фронта, всё для Победы! Кроме того, это всё для блага обороны, запомните! И не забудьте о конкурсе! А мы займёмся вашими девушками!

Но! Но вначале девушки получили отличный «втык», стоя навытяжку — Жора был неподражаем в гневе! Записать и запомнить — завтрак гению оружейного дела подавать вовремя и требовать от него его съесть и выпить лекарство. Если он умрёт от язвы желудка, знайте — мы с капитаном вас всех лично расстреляем! И нечего плакать и бледнеть, а слушать! Обед — куриный суп с фрикадельками, также строго и также обязательно полдник в 16 часов — чай и творог с отличной сметаной, ужин в 7 часов вечера, всё по часам. И никаких отказов, что вот ему некогда! Как точно об этом говорят немцы — «Война войной, а обед — по расписанию!» А мы вас проверим! И вот тогда выговор вам, как нашим поварам, вот! — Жора достал грозный «Вис-Радом». Девчата вновь побледнели и конкретно прониклись. Ну теперь Судаев точно не умрёт от прободной язвы желудка! Заодно следить за тем, чтобы он принимал желудочные таблетки и все витамины. Всё ясно! От вопля «Так точно» девушек даже окна зазвенели — они точно прониклись! Будем надеяться!

Ну а теперь, после получения «втыка» — мы ждём ужин. С радостью и таким радостным нетерпением ожидаем — Судаев говорил, что девчата отлично готовят. После прекрасного ужина, приняв лекарства и витамины, Судаев отлично почувствовал себя, чему был только рад. И ещё мы были рады тому, как нас встретили три девушки в большой комнате отдыха уже после ужина. Коньяк, мандарины, нарезка отличной колбасы, икра, как пошутил Жора — всё для фронта, всё для Победы! И не забывать о пополнении подвала, 22 июня следующего года — война! А война — это всегда дефициты и голод! Ясно? Тогда ещё по рюмочке!
Девушек вскоре оказалось четверо — к ним пришла в гости юная, но такая фигуристая 118-летняя дочка нашего командующего округом генерала Кирпоноса. Вскоре он будет переведён в Киевский военный округ, о чём я её сейчас и предупредил. А девушки меня предупредили, что такая «спелая» их подруга Олимпиада очень хочет избавиться от своей девственности — скоро точно будет война и она хочет и она будет воевать. Да, ну что за дочери генералов того времени — они не боялись армии и не боялись воевать. Обалдеть! И сделать ей дефлорацию она попросила через девушек меня. Да… дела!

После чудесного ужина мы немного потанцевали, новый патефон выдавал «В парке Чаир распускаются розы…», девушки признали танго почти развратным танцем, поскольку Жора крепко прижимал их к себе. Какие они упругие и сладкие! А я уединился с юной красоткой в отдельной комнате — вскоре мы лежали в постели почти совсем голыми. Свои штанишки и лифчик она пока отстояла.

О, как прекрасна и как желанна она, красотка Олимпиада, лежащая в свободной позе с рассыпанными по подушке длинными, красивыми переливающимися волосами! Её тонкое, но такое неожиданно крепкое и сильное тело юной спортсменки — воплощение самой изысканной женственности. Никогда я не встречал такой неземной юной красоты, и никогда моё желание не было так велико, как сейчас! Неимоверная близость кружит голову. Долой сейчас условности! Мои руки снимают с девушки её лёгкие штанишки, да под ними ещё и трусики! — обнажая ровный блеск её сильных голых, длинных и стройных ножек. Снимаю с неё также и лифчик, открывая тугую грудь и высвобождая тонкое, дрожащее в огне вожделения тело, которое я начинаю покрывать нежными тёплыми поцелуями. Я ласкаю губами клитор, чётко проступающий сквозь трусики, а потом подцепляю их краешек зубами и спускаю вниз, через ноги, вдыхая пьянящий аромат девственного тела. Она вся дрожит, но громко просит не останавливаться.

Моему взору открывается доселе закрытая за семью замками святыня. Меня сводит с ума эта божественная складка кожи между широко расставленными друг от друга ножками. Я припадаю к ней губами, чувствуя щекотание влажных волосиков и вдыхая аромат любви и страсти, которой пылает всё существо этой девушки. Она закрывает глаза от чудесного наслаждения, и её ротик с пухлыми сладкими губами раскрывается в беззвучном стоне, между тем я целую взасос её девственные половые губы. Голая плоть так кружит мне голову, меня дурманит тонкая кожа девушки, обтягивающая её тугие бёдра, попку — всё её юное тело. У девушки такая тонкая нежная кожа, что через неё почти полностью просматриваются вены, по которым бурно течёт возбуждённая нашими страстями горячая кровь. Да она вся горит — какая она страстная! Сейчас ты, юная красотка, познаешь удовольствие куннилинга в моём исполнении!

О да, она хочет! Как она хочет, чтобы в неё вошли! Изгибаясь в ярких напряжённых позах, эта зрелая уже девушка начинает стонать, и её подёрнутые дымкой глаза застилают слёзы. По её упругому крепкому телу прокатываются судороги страсти, а раздвинутые ножки зажимают мне голову и дрожат — божественно дрожат. А я уже не в силах оторваться от её дурманящего влагалища и продолжаю ласкать руками жаркое тело, покрывающееся влагой. Я потом, приподнявшись, заодно нежно массирую и целую упругие, такие на удивление развитые груди с поплотневшими сосками — она почти кричит и сладострастно стонет, явно получив оргазм!

Олимпиада, пластичная, как кошка, прогибается подо мной, и я, чувствуя невероятное надвигающееся наслаждение, высвобождаю свой набухший пылающий член и подвожу его к её половым губам, щекоча их головкой. Медленно и осторожно погружаю его в юное влагалище до тех пор, пока не упираюсь в девственную плеву. Схватив девушку за ягодицы, я затем так резко и сильно веду её на себя — перепонка прорывается. Красотка громко вздыхает, но явно не от боли, а от удовольствия, заливающего всю её плоть — она стала женщиной.

Я начинаю размеренно и плавно водить членом, сладко испытывая неописуемые ощущения в преддверии нашего обоюдного оргазма. И, в самый последний момент, находясь в состоянии предельного напряжения, я судорожно прижимаю к себе эту сильную упругую девушку, держась за её такую плотную крепкую попку спортсменки, и, всадив до предела член в тёплую и мокрую глубину девственного влагалища, начинаю сильно спускать — безопасный день. Горевшая в огне страсти Олимпиада, чувствуя в себе мой пульсирующий член, стонет от наслаждения, которое заполняет её до краёв. Ничего страшного — ведь сегодня безопасный день и она ещё выпила таблетку! Девушки купили на «чёрном» рынке немало американских таблеток и витамины. Витамины следующей зимой будут особенно в тему!

Бесконечно долго длилось то мгновение, когда мы, крепко сплетясь друг с другом, замерли, переживая сладострастный оргазм — у неё уже второй. Бесконечно долго. И бесконечно много раз мне хотелось овладевать этой юной красоткой, этим таким божественным цветком, необычайно быстро распустившимся в моём сердце. И потом я не знал, сколько времени прошло, когда лежал на спине после бурной страсти, бездумно уставясь в потолок, обнимая прижавшуюся к нему Олмпиаду. Что странно, сейчас не ощущалось ни капли раскаяния или стыда, словно произошла самая естественная вещь на свете. Немного полежав рядом и сладко расцеловавшись, мы вышли в большую комнату.

Вскоре к нам выполз полуголый Жора с одной из девушек, та была такая довольная. Ну а теперь подарки! Испытанный годами ловкий метод кнута и пряника — хитёр мой друг! Я извлёк три набора трусиков «Неделька», но теперь поделитесь на четверых — девушки аж завизжали от восторга! Ведь на пакете я написал своим фломастером «Париж». Пакеты после осмотра уничтожить, мы были там по заданию!

Прокладки с крылышками, да вот ещё девушкам потрясающе красивая помада «Ланком» — девушки чуть не прыгали от радости, ну и конечно — духи! Французские духи — это нечто! Как они были все, эти красотки, восхищены! Так что вскоре две оставшиеся без чудесного удовольствия страсти девушки потащили нас с другом по разным комнатам. И теперь мы получили всё, что захотели! Их тугие вагины, их сладкие ротики и упругие попки доставили нам море удовольствия! Не знаю как мы, но девушки были счастливы также и от наших подарков. Вот сама Олимпиада долго целовала меня — я так нежно освободил её от девственности! Но это не всё, красотка Олимпиада!

Вот штат завода, где творит оружие гениальный Судаев — утвердить у твоего папочки! Это тебе задание партии и правительства! Только тебе он не откажет! Выполнить и доложить! И вот ещё эти золотые часики — это тебе память о нашей встрече. И сладкий поцелуй от красотки! Неожиданно сильно возбудившись, я отнёс её во вторую комнату. Олимпиада ловко встав на мостик, лихо стянула свои розовые трусики «Неделька». Расцеловав её нежный животик, я сильнее прижался к такому желанному телу юной красотки 19 лет. И вдруг с радостным ужасом почувствовал, что снова готов «выйти на дистанцию» и подтвердить звание олимпийского чемпиона. Олимпиада совершенно была не против! Кончив, она сладким голоском подтвердила, что выполнит наш приказ и подпишет всё у папочки. Было так пикантно — я лежу у неё между ножек и объясняю, что вот этот пакет, с надписью «Совершенно секретно», вскрыть 22 июня 1941 года. Его нужно отдать генералу Кирпоносу уже в Киеве. Это спасёт и его и тебя, юная храбрая прелесть Олимпиада!

Прочувствовав мои слова и, исполненная благодарности за будущее спасение девушка, вдруг предложила мне «по-французски», так густо покраснев. После её неумелого минета я прекрасно кончил, а она, к моему вящему удивлению — всё проглотила. Вытерев свой ротик, девушка улыбалась так совсем по-детски невинно и так по-ангельски целомудренно. Поэтому, если бы кто к нам заглянул, то объяснить природу моего прерывистого дыхания не смог бы. Ведь судя по моему дыханию, я только что лихо сдал нормативы на золотой значок ГТО. Поцеловав сладкую упругую грудь девушки, я процитировал Маршака, чуть перефразировав:

Значок ГТО на груди у неё,

И больше не знают о ней ничего!

Польщённая Олимпиада, быстро одевшись, сообщила всем, что уходит на выполение боевого задания партии и правительства. Заодно вновь нежно поцеловав меня. Ну а мы с Жорой на следующий день ловко помогли нашим подопечным с получением новых продуктов и вновь на эту ночь остались тут ночевать. Девушки, чувствуя, что мы уходим и, возможно и навсегда, заласкали нас. Ну а что, мы скромно сообщили, что руководство нашей стратегической разведки посылает нас вновь в Париж, с заездом в эту нейтральную Швейцарию. Кончив по три раза за ночь, мы с Жорой просто отключились. Но утром мы получили по минету — на счастливую дорогу! Весьма чудесное вышло «пожелание»!

Уходили мы ранним утром, пора, брат, пора, как поётся в песне. Письма про Бадаевские склады мы вновь вбросили в местный почтовый ящик — может наконец хватит ума у секретаря обкома партии Жданова, члена Политбюро, решить этот вопрос. Громадные склады местного продовольствия из-за боязни обвинения в паникёрстве сгорели в 1941 году от зажигательных бомб фашистов. Сахар-песок горит прекрасно!

И все продукты тоже! Письма про станцию Мга — тоже, это стратегическая станция! Перед расставанием мы с Жорой опять наставляли Судаева — война ведь не за горами! Так что действуйте — взятки, подкуп, но чтобы ППС пошёл в серию. С откидным металлическим прикладом, с ореховым прикреплённым, со штампованной коробкой, обязательно в серию и для этого — любые взятки. И, запомните этот лозунг: «ППС работает на нашу Победу!» Вскоре эта наша прелесть Олимпиада принесёт Вам новый штат, утверждённый командуюшим округа. Откуда мы знаем? — Оттуда! Работаем! Ну а мы с капитаном Милованым уходим — нас ждут! Работаем — Родина нас не забудет!

— Всё, друг мой Жора! Ведь мы сделали всё, что можно! И пусть тот, кто сможет, сделает больше! Помнишь такое выражение классика? Так вот, нам кроме прогулок по порталам, нужно прогуливать и своих жён в парке — тут такой чудесный воздух без смога наших промышленных городов. Им не дышишь, а просто пьешь этот чудесный воздух! Да и наши жёны по нам скучают из-за наших выходов в порталы.

А что за пакет я передал для Кирпоноса? Про поворот армии Гудериана на юг от Москвы, для окружения киевской группировки. Там карта и почти приказ — взять со складов все противотанковые пушки 57 мм, они разобьют любой танк с километра. Танковая армия Гудериана не должна быть у стен Киева! Её нужно уничтожить, а пушки и снаряды для этого есть. В той истории эти отличные пушки ЗиС-2 остались на складах и из них били уже наши танки! Вот почему я так настаивал!

— Жека, а лихо поимел ты эту красотку, точно от всей души, она так орала. А потом замолчала — ты кончал в её ротик? Развратник! Но так она точно запомнит все твои указания! И точно их выполнит! Сексом с девушками и помощью Олимпиады ударим по Вермахту, — мы тихо засмеялись.

Мы «выгуливали» наших беременных красавиц в Медвежьем парке нашего города. Невдалеке сзади шли наши казаки-охранники, расфуфыренные в пух и прах, во фраках и цилиндрах — им вдруг так понравилась такая одежда. И тут я вновь выдал своё видение ситуации Жорке, который явно опять настроился на «прогулку»:

— Дорогой друг Жора! Вон идёт семейная пара — на руках у мужчины годовалая девочка, под руку его держит молодая жена и они такие довольные сейчас. Может вот это и есть истинное счастье? Дорогой Жора, может пока не нужно никуда нам ходить, в никакой такой портал? Подумай, капитан Милованов! Мы сделали очень много уже!

Хотя этого Жору явно трудно удержать от приключений! Поживём — увидим! У нас всё ещё впереди! И вот наши красавицы пошли впереди нас, а мы с Жорой решили купить у миловидной продавщицы цветов по такому небольшому красивому букетику — надо же и показать нашим жёнам, что мы их обожаем. И тут солнце вышло из-за облаков и насквозь просветило белые платья наших подруг — это было потрясающе! Они шли впереди нас словно обнаженные, в одежде из лучей солнца, яркие лучи словно несли наших красавиц в своих ладонях. Я даже прочёл стишок, сочинив экспромт от такого восторга:

Уходят женщины в туман,
Туман любви и наслаждений!
Стремленье, вечность, слов обман,
Всё дальше — в чашу искушений…
Выходят наши женщины на свет,
Где солнца яркие лучи…
Прекрасней в мире чувства нет,
Там жизни музыка звучит!