Миновали 40 дней со дня рождения Иркиной дочки, отметили и ее крестины, вполне понятно, что мне все это время очень интересовал вопрос, почему она так неожиданно пошла на минет, и что за этим кроется — минутный ли каприз беременной женщины или задел для регулярных отношений.

Повод сказать пару фраз наедине представился вполне случайно, хотя и вполне обыденно. В какой-то день я подхожу к подъезду, с другой стороны Ира катит коляску с малышкой, возвращаются с прогулки. Естественно, привет-привет, как дела, как малышка, дает ли ночью спать, она в ответ вот скоро вы тоже узнаете, ну и я решаю взять быка за рога, и прямо спрашиваю:

— Ир, ну во-первых, еще раз тебе спасибо за тот раз, а то я тебя с тех пор не видел наедине! — она смущенно улыбается, но вижу, что добрые слова ей приятны в любом случае, даже если она сейчас на мои «во-вторых» ответит отказом.

— И во-вторых, когда малышка спит, ну или когда тебе удобно, спустишься к нам, поболтаем о том, о сем, неплохо же будет, верно? — как-то сумбурно я строю фразу, но надеюсь, что она поймет, к чему я веду.

Она несколько секунд стоит как бы в размышлении, в моих мыслях со сверхсветовой скоростью проносятся разные варианты ее ответа, начиная от «ты чего, с какой это стати, что за похабные намеки?» до «ну да, доченька моя спит крепко, помоги поднять мне коляску, я тоже по тебе соскучилась».

И тут запищала доченька. Она моментально обо мне забыла, засуетилась, посмотрела вверх на балкон своей квартиры, оттуда уже свисали ее два сорванца, махнула им рукой, мол спускайтесь, помогите поднять коляску, сама достала девочку, взяла на руки, стала укачивать и улыбаться ей. Раздался стук мальчишеских ног, кубарем скатывающихся по лестнице, я предложил помочь ей поднять коляску, она в ответ, не надо, она легкая, мальчишки ее как пушинку несут, и как бы вспомнив мой вопрос, говорит:

— DD, ты же сейчас домой идешь? — я кивнул. — Поможешь мне в одном вопросе? — я снова киваю. — Я тебе позвоню.

Улыбнулась, кивнула мне, и пошла вслед за своими мальчишками, милая и прелестная женщина, вся такая небесно-возвышенная в ипостаси материнской любви.

Я поднялся к себе домой. Только успел снять обувь, помыть руки и открыть холодильник, посмотреть, что буду себе греть на обед, раздался звонок городского телефона. Это была она.

Не хочу загромождать рассказ излишними подробностями, вкратце суть ее просьбы была в следующем. В некоем казенном здании нашего города, которое за смутное время 90-х успело несколько раз перейти от одного юридического лица к другому, есть некий кабинет, в котором стоят три компьютера. На среднем из них есть некая информация, которую она хочет прочитать. Просто прочитать, она особо подчеркнула, ни удалять, ни изменять что-либо не требуется, причем никого из работников этого кабинета, и желательно всей конторы там быть не должно, иначе элементарно будет скандал, она с ними в очень неприязненных отношениях. Клубнички никакой там нет, а вопрос типа то ли улучшения жилищных условий, то ли вступления в наследство частным домохозяйством, в общем, тот самый «квартирный вопрос» по Булгакову.

Ну я так уклончиво говорю, что я постараюсь, ничего не обещаю и не гарантирую, но может смогу помочь. Задача для меня была и простая, и сложная. Простая потому, что этот самый кабинет я очень хорошо знал, какое-то время работал в этой конторе, и до того времени по старой дружбе заходил к ним, когда надо было что-то сделать по части компьютерной профилактики. А сложная потому, что я ушел оттуда не мирно-добровольно, а поцапавшись с руководством той конторы, следовательно, решать вопрос надо было не на уровне дирекции, а пользуясь добрым отношением простых сотрудников.

И тут Ира произносит фразу, которую я в момент ее произнесения и моего домысливания счел верхом бестактности и оборвал на полуслове.

— DD, сделай это пожалуйста, если получится, я тебе прямо там дам… — мне мерещится следующее слово «денег», я с негодованием прерываю ее.

— Ир, да ты что, какие деньги, за что это я должен с тебя их брать?

— Да нет, не денег, — хихикает она в трубку.

— А что? — глупо переспрашиваю я.

И она четко и раздельно повторяет фразу, ставя интонацией точку в конце предложения.

— Я… тебе… прямо там… дам!

«ту-ту-ту» коротко запищали телефонные гудки, оставив меня в остолбенении с трубкой в руке.

И я развернул бурную деятельность. После обеда я туда позвонил, попросил посмотреть на первом (для шифровки) компьютере какую-то техническую информацию и с озабоченностью в голосе сказал «ай-ай-ай, неужели до вас тоже добрался этот вирус». Дал себя уговорить, что по старой дружбе назавтра к ним загляну и подумаю, чем можно помочь. Назавтра перед обедом я им позвонил и сказал, чтоб пока не ждали, потому что я борюсь с этим вирусом на своем родном месте работы, и у меня не жалких 3 компьютера, а 13, и смогу справиться только под вечер. Посоветовал им сделать резервное сохранение, на что одна из девчонок того кабинета, немного понимающая в этом деле, резонно заметила, а как? Ибо время, напоминаю, конец 90-х прошлого века, на компьютерах только 3.5 дюймовые дисководы, и на третьем не пишущий CD-RОM.

Даже если они побегут в магазин и купят несколько коробок дискет, то без меня не смогут нормально заархивировать и сохранить, не говоря уже о последующем восстановлении. Тут они запаниковали, потому что я напустил им страха своей беспечностью. Мол говорю, дистрибутив программ же на CD имеется? Да, имеется. Ну и ладно, отформатируем и установим начисто. А данные? Наберете снова, вот говорю, мои девчонки уже добрались до прошлого месяца, около полуночи добьют вчерашний день. Нет, DD батькович, нас это не устраивает, нам завтра отчет готовить для министерства, и мужья нас неверно поймут, если мы задержимся, и дети двойки получат, и родители престарелые останутся без еды, пожалуйста, что вам надо, мы и с директором поговорим, пусть он вам за работу заплатит. При упоминании директора я картинно становлюсь в позу, презрительно говорю, не надо директора, я и так сделаю, я не как некоторые, добрые дела не забываю, скажите, когда вы уходите домой, и кто мне занесет ключ на работу?

Естественно, после короткого совещания эта честь выпадает той, которая чуть-чуть умеет не только на клавиши нажимать, и не впадает в ступор, когда при отключенном NumLоck не набирается пароль, она норовит выведать подробности страшного вируса, и даже предлагает себя в помощницы, на что я милостиво говорю, что если понадобишься, я тебе часов в 10 вечера позвоню, приедешь выполнять рутинную работу, когда я сделаю основную трудную и творческую, после чего она разумно замолкает. Я узнаю, когда там заступает на дежурство ночной сторож, как часто он обходит кабинеты, запирается ли внешняя дверь, в общем, ситуация вырисовывается такая, что если Ира приедет туда сразу после ухода основных работников, то сторож на нее внимания не обратит, потому что в здании несколько контор, кто-то до 5 работает, кто-то до 6, и сторож выходит на обход ближе к 7 вечера, когда уже никого не бывает, после чего запирает входную дверь и заваливается спать, бухать, смотреть телевизор, хуй дрочить, в общем, как я понял из рассказов этой девчонки, времяпрепровождение сторожа после 7 вечера бурно и неоднократно обсуждалось в коллективе всех контор этого казенного здания. Она с благодарностью вручает мне ключ, говорит, что у коллег имеются свои экземпляры, и я могу его вернуть в любое удобное время попозже.

Я звоню Ире домой. Туманно описываю затруднения, которые мне пришлось преодолеть, и как я, великий и могучий DD, смог их побороть. Чтоб у нее не возникло мысли, насчет неудобного времени, и строгого следования моим инструкциям по входу в здание, говорю, что типа еще неточно, но может быть, функции этого отдела могут передать в министерство, и тогда данные с компьютерами — тю-тю, уплывут в недоступное

место, и вот девчонки говорили, уже завтра они готовят отчет для принятия решения, в общем, Ира, я буду там где-то в четверть шестого, ты до половины шестого можешь в той округе в магазинчики зайти, прогуляться по улице, когда увидишь, что все те, с кем скандалила, ушли домой, заходи в здание. Уверенно иди, никого ни о чем не спрашивай, будто выходила на минутку на улицу, и возвращаешься к себе на работу, ночной сторож все равно алкоголик, соня и онанист, ему до 7 часов на всех наплевать, но в 7 часов он превращается в грозного монстра, изгоняющего бесов из вверенной ему территории.

Говорю все это сухим, официальным тоном, естественно с юмором, но абсолютно без интимных намеков, ибо кто знает, может Коля рядом и мне вообще неизвестно, ведает ли он о той авантюре, которую затеяла его жена. Типа мое дело маленькое и добрососедское, вы меня попросили об услуге, я вам говорю, что эта услуга оказывается в такое и такое время.

Ира меня бурно благодарит, да, время ей подходит, да, ребенок в это время обычно спит, даже если не спит, с ней побудет бабушка одна или бабушка другая, да, она все запомнила, и точно сделает, как я сказал. Мне даже показалось, что в те доли секунды, когда мы уже попрощались, но телефонная трубка не легла еще на рычаги отбоя, она тихо завизжала от восторга, причем хотелось бы мне думать, что восторг этот хотя бы на 10% был связан с ожидаемым сексом, а не только и исключительно с ознакомлением с важным для нее документом.

В 5 с небольшим, нагруженный дисками, дискетами и прочими прибамбасами, я вхожу в здание, хмуро захожу в нужный кабинет (он еще не закрыт, женщины с замиранием сердца ждут, приду ли я), небрежно здороваюсь тоном человека, оказывающего услуги, которые не оценят все равно, включаю поочередно все три компьютера, сажусь за третий (на котором имеется CD-RОM) и не обращая на них внимания, начинаю «работать». Старшая комнаты спрашивает робко, не нужны ли они мне, и после моего «нет», говорит, все, девочки, пошли домой, пусть DD батькович работает спокойно. Когда они уходят, я сажусь за второй, запускаю их программу и пытаюсь сам найти то, ради чего Ира согласилась и даже сама предложила мне секс. Но в базе сотни, а может и тысячи, может и десятки тысяч записей, я не знаю девичьей фамилии Иры, а дело, как я понял из ее сбивчивых попыток объяснить, но не сильно приотрывая суть, касалось ее отца, его второй жены, ее первого мужа и так далее, в стиле «Повар, вор, его жена и ее любовник».

Тем не менее, я увлекаюсь листанием записей, думая, вдруг промелькнет Колина фамилия, или по каким-то иным признакам я пойму, что речь идет о нужном документе. И даже вздрагиваю, когда приоткрывается дверь, и тихонько входит Ира, такая настороженная, взволнованная,… , и очень красивая!

Замерев на секунду в дверях, она осматривает кабинет, нет ли кого иного, кроме меня. Я подхожу к ней, обнимаю и чмокаю в губы, она спокойно к этому относится, но пока понятно, что ее мысли около второго компьютера. Я закрываю дверь на ключ с внутренней стороны и оставляю ключ в замке. Она садится за компьютер, тоже начинает листать, то быстро проходит по фамилиям, то на пару секунд останавливается, и снова дальше листает. Я чувствую, что она не хочет, чтоб я даже со спины считал с экрана суть этого документа, но стесняется попросить об этом. Все верно, финансовые моменты более интимны, чем сексуальные. Я не хочу ее стеснять, отхожу к окну, открываю форточку, закуриваю. Она кидает на меня быстрый взгляд, убеждаясь, что я стою к ней спиной (я вижу этот взгляд отражением в оконном стекле), и уже более спокойно продолжает свой просмотр. Что-то происходящее на улице, отвлекает мое внимание от нее, типа мальчишки пинали камешек, причем один все время норовил ударить не носком, а пяткой, из-за чего они снова возвращались назад. Выбрасываю окурок в форточку, смотрю на часы, начало шестого. Тут клацанье клавиш приобретает иной оттенок, чем был при ее равномерном просмотре. Оборачиваюсь, она уже не в программе, Пуск — Завершение работы — Теперь вы можете выключить компьютер.

— Все? Нашла что хотела? — спрашиваю я.

— Да, спасибо тебе огромное!

— Все нормально? Именно так, как ты предполагала?

— Не совсем, но могло быть гораздо хуже. А главное, я теперь знаю, что нам надо делать дальше.

Подмечаю это «нам», а не «мне», и понимаю, что это она имеет в виду себя с мужем, а не меня с нею, и что Коля как минимум в курсе того, что она предпринимает какие-то шаги по этому делу, следовательно, даже мое и ее нахождение в кабинете имеют свое оправдание и обоснование.

Ну и что дальше? Мавр сделал свое дело, мавр может уйти? Я, естественно, хочу ее, пока стоял у окна, представлял по всякому, а тут что-то не знаю, как перейти к интиму. Обнять, поцеловать, потрогать за грудь? Нет, за грудь нельзя, она кормящая мать.

Ира, наверное, уловила мою нерешимость начать. Встала с кресла, подвинулась чуть левее, чтоб оказаться не перед клавиатурой с монитором, подобрала юбку, и приоткрыв голую попу, оперлась об стол. Представили мое очередное обалдевание? Уж не знаю, из дому ли она вышла без трусиков, или зайдя в здание, сняла в туалете, но передо мной была задранная на пояс юбка, и под ней — ее ягодицы, и уже, как мне показалось, немного приоткрые губки влагалища.

Интуитивно я понимал, что сегодня будет максимально быстрый секс, без минета, без поцелуев и ласк, и чтоб просто ощутить наибольший контакт с ней, я не просто достал член из ширинки, а предпочел потерять несколько секунд, быстро снял с себя брюки с трусами, но оставил рубашку и майку под ней, чтоб тереться об ее попу своей кожей, и лучше ощущать ее. Правой рукой подрачивая себя, левой я стал гладить ее попу, забираясь ниже, приоткрывая губки, и чувствуя, что она вполне возбуждена, смоченным в смазке пальцем потеребил клитор, дождался ее сдавленных «ох» — ов и рефлекторных подергиваний. Ну и вставил…

Трах был классным, не могу сказать ничего худого. Для того места и времени, для тех обстоятельств, все было отлично! Она в меру подмахивала, иногда замирала, ловя свой квант кайфа, как я понимал, и потом снова начинала тихонько охать и подмахивать. Фоном нам был шум первого и третьего компьютеров, и проезжающие по улице машины. Иногда я хлопал ее по ягодицам, не сильно конечно, а так, как типовой элемент секса в такой позе. Иногда старался ухватить их в ладони, и типа не двигать членом, а ее натягивать на меня, но так чего-то не очень получалось. Длилось, на мой взгляд, и не быстро, и не долго, сойдемся на общепризнанных «Одиннадцати минутах». Когда меня уже стало забирать перед оргазмом, и я стал судорожно вбивать в нее и вытаскивать член, успел спросить шепотом «куда?», она так же в ответ «в меня». Она засжимала тоже сколько могла член своим влагалищем, стала чуть громче стонать, уж не знаю, тоже кончала или меня подбадривала, но в общем оргазм тоже был классный.

Постоял я еще некоторое время с членом внутри нее, делая уже затихающие фрикции, довыбрасывая последние капельки спермы. Потом достал, провел головкой с белой последней каплей по ложбинке между ягодицами, еще раз проник пальцами в нее, набрал уж не знаю ее ли влаги или моей спермы, и потер клитор, и тут она задергалась уже капитальней, даже вроде зубами себя за руку ухватила, чтоб не закричать в голос. Тут уж сомнений не было, кончила!

Я сделал шаг направо, и обессиленный, рухнул на кресло перед второмкомпом, даже не думая, что я в спешке бросил туда брюки с трусами, и теперь сижу на них, и брюки помнутся. Закрыл глаза, хотелось уснуть. Ира чем-то там зашуршала, я понимал, что она достает из сумочки прокладку, лепит на трусики, надевает их, но не хотел смущать ее пристальным наблюдением.

— Эй, ты живой? — услышал насмешливый голос. Она провела пальцем по моему носу, наклонилась и быстро поцеловала в губы. Тут я понял, чем, помимо всего прочего, отличался этот секс, еще и тем, что не было начальных поцелуев в губы. Я ее засосал, она в меру отвечала, я гладил ее волосы, щеки, шею, она теребила меня за волосы на теле, сжимала мои соски между пальцами.

Но все хорошее, увы, когда-то заканчивается. Внутренний будильник отсчитывал время, когда раздадутся шаги грозного командора — ночного сторожа. Теперь Ира деликатно отошла к окну, достала из сумочки косметичку, стала наводить макияж, пока я одевался, выключал компьютеры, собирал свои аксессуары.

— Все, по домам? — спросил я, открывая дверь и выпуская ее в коридор.

— Ну да, я только зайду тут в магазинчик, подругу там проведаю. Ты иди, меня не жди.

— Ира, — я опять замялся, не сумев быстро найти нужные слова. — Но мы с тобой еще как, увидимся?

Еще б не увиделись, живя в одном подъезде, и по несколько раз в день то она к нам, то моя жена к ним.

Она засмеялась таким нежным и приятным смехом.

— Да, мой хороший DD! Увидимся! — последний быстрый чмок перед тем, как я распахнул перед ней уже дверь на улицу, цоканье ее каблучков, я вышел вслед за ней, и пресловутый ночной сторож, начинающий обход, увидел только медленно закрывающуюся дверь на гидравлических пружинах, выкрашенную в синий цвет, местами облупленную, с потертой деревянной ручкой наискосок, в старинном здании когда-то купеческого собрания, а ныне типичного казенного дома офисного планктона.