Hairy mom.

Глава 1. Начало.

Здравствуй, уважаемый читатель. Меня зовут Алексей, и я хочу поведать вам очень необычную историю из моей личной жизни, которая произошла со мной по приходу из армии. Можно смело разделить мою жизнь до армии и после. Но то, что случилось после, запомнилось мне на всю жизнь, ибо такое происходит далеко на с каждым.

До армии я жил в обычной среднестатистической семье с матерью и отцом. Братьев и сестёр у меня нет, так что я был единственным ребёнком в семье. Наша семья была довольно благополучной. Родители жили мирно и почти не ссорились.

Когда мне стукнуло восемнадцать лет, меня призвали в армию, и я отправился служить на север в ракетные войска. Служба проходила тяжело, но интересно. Но однажды из дома пришло письмо от матери, в котором она поведала мне очень грустные новости. Они с отцом развелись… Представьте моё удивление в тот момент! Жили себе душа в душу, а тут бац и развод. Видимо, я чего-то не знал о своих родителях, и всё у них было далеко не так радужно, как мне казалось. Мать не уточнила в письме причину развода, и кто был инициатором, сказала только, что они больше не любят друг друга и не могут жить вместе, и что я должен понять их.

Следом пришло письмо отца, в котором он писал ровным счётом тоже самое. Двухкомнатная квартира, в которой мы жили, досталась матери по наследству от её родителей, поэтому отец съехал. Батя сообщал в письме, что временно уехал работать в другой город, но он обязательно будет приезжать и навещать меня, или предлагал периодически ездить к нему.

Я был очень раздосадован, мне оставалось служить всего пару месяцев. По приходу из армии меня встречала мать. Теперь нам предстояло жить вдвоём, так я думал. Мою маму звали Татьяна, ей уже стукнуло сорок пять лет, но она оставалась очень симпатичной дамой. Ну а фигура у неё была очень женственной для её возраста. Мне немного стыдно описывать фигуру матери, всё-таки это не очень этично и, с моральной точки зрения, не правильно. Однако, история, случившаяся со мной в недалёком будущем, позволяет мне во всей красе расписать свою маму, потому что до этого я смотрел на неё просто, как на мать, но кое-что изменилось. Но не будем забегать вперёд.

Мама встретила своего служивого сына на вокзале, кроме неё никого из моих не было, все друзья тоже ушли служить, и пока не вернулись. В связи с этим, у меня были очень тёплые чувства к маме, когда я увидел единственное родное лицо на вокзале.

Она немного изменилась. Это сразу бросилось мне в глаза, но я не мог понять, в чём отражается это изменение. Мама словно преобразилась, её взгляд и выражение лица изменились. Глаза сверкали новой жизнью и свободой, что ли. Она выглядела счастливой и цветущей. Волосы всё того-же чёрного цвета, но причёска аккуратная и стильная, длинные пряди спадают до лопаток. Не могу сказать точно, похудела ли мама или чуть поправилась, но выглядела она пышущей здоровьем и зрелой красотой. Мне трудно было поверить, что отец по своей воле бросил такую симпатичную дамочку, что-то здесь было не так с их разводом. Но я не стал допрашивать маму.

Мы прибыли домой, мама заранее всё приготовила, и стол был практически накрыт. Немного грустно было отмечать мой приход вдвоём, не отца, не друзей…

Вечер пришёл в моих рассказах о службе. Мама охала и страдальчески смотрела на меня, когда я рассказывал через какие трудности мне пришлось пройти. Но я старался избегать серьезных историй, чтобы не пугать её.

— Главное, что ты вернулся целым и невредимым, мой молодой мужчина! – сказала мама, крепко обняв меня. – Ты очень сильно возмужал, милый, и подрос.

Мама весь вечер осматривала меня, мне прямо неловко было от её взгляда. Но это понятно, целый год сына не видела, соскучилась всё-таки. Да и я очень скучал. А ещё год не видел женщины, потому что у нас не было увольнительных. Так что волей не волей, я краем глаза поглядывал на маму. Как не стыдно мне это признавать, я смотрел на неё, как на женщину в тот момент. И, осмелюсь заметить, она была очень даже ничего. Не худая палка, как некоторые, а дама с весьма аппетитными формами. Грудь у мамы всегда была довольно большой, не знаю точно какого размера, я в этом не особо разбираюсь, но холмы внушительные. Тоже самое можно сказать о попе и ляжках, здесь тоже было на что взглянуть и за что подержаться. Опять мелькнула мысль, почему вдруг отец оставил её. Мама никогда не была толстухой, но и худобой не страдала. Её широкие бёдра и мясистые ляжки наверно с ума сводили многих мужчин, хотя я знал только одного мужчину, который трахал маму, и это был отец.

В наш первый вечер дома мама была одета не по-домашнему, а более празднично, тёмная юбка, колготки и белая водолазка. Но вот на второй день, когда она уже ходила по квартире в домашнем халате, я заметил одну характерную особенность, а именно странную неопрятность, которой раньше за ней не наблюдалось. Я обратил внимание, что мама почему-то перестала брить ноги, да и на руках тоже были небольшие чёрные волоски. Раньше то она всегда эпиллировала ноги и руки, а сейчас вот что. Не то, чтобы у неё были ноги, как у Хоббитов, нет конечно, но волоски на ногах были очень заметны.

Я тогда подумал, что она запустила себя, после ухода отца и не очень следит за этим делом, а зачем? Мужика нет, работала она на складе товароведом, там они вечно в форменной одежде. Словом, ей было пофиг, получается.

Однажды мама одела халат без рукавов, я тогда пил чай на кухне и смотрел телек. Она потянулась на верхнюю полку, и я чуть чаем не захлебнулся. Тёмный куст курчавый волос украшал обе её подмышки. «Да она совсем себя запустила!» — негодовал я про себя. Ещё и подмышки не бреет, а какие там густые волосы были, ух. Не хорошо это, но как сыну об этом сказать матери? Я просто молчал.

****************

Время шло своим чередом, я поступил в университет и всё было нормально, тихо, спокойно по-домашнему. Но в один вечер, мама зашла ко мне в комнату и присела на край кровати. Я высунул наушники. Сразу стало ясно, мама хотел сказать, что-то серьезное:

— Мне нужно кое-что тебе рассказать, Лёшь, — начала мама, чувствовалось, что ей было неловко.

— Я слушаю, — ответил я, немного напрягшись.

— В общем, у меня есть друг. Ну мужчина… Понимаешь?

Я напрягся ещё больше, но кивнул.

— Так вот, — продолжила мама. – Ты уже взрослый и всё это, надеюсь понимаешь. Отец ушёл и мне одной… Ну женщине тяжело без мужчины, да? Ну ты знаешь сам…

Я снова кивнул, мама говорила невпопад:

— В общем, его зовут Сергей, он работает сварщиком, вахтовым методом. Две недели он работает на севере, а две недели живёт тут со мной…

Мама опустила глаза. С момента моего прихода прошло ровно две недели, значит этот Сергей объявится со дня на день. И тут я очень сильно заревновал, как сын ревнует мать к чужому мужику, который пытается заменить отца. Но в общем и целом, ситуация была понятной, и я просто пожал плечами и сказал:

— Значит этот твой Сергей, скоро приедет и будет жить с нами две недели?

— Да, — кивнула мама, немного покраснев.

Представляю, как ей тяжело было всё это рассказать взрослому сыну. Я пытался реагировать спокойно, чтобы не расстраивать её, всё-таки я взрослый человек или кто?

— Ладно, ма. Я понимаю. Всё нормально, пусть живёт, если он тебе нравится.

Мама подняла голову и засияла.

— Спасибо, милый! Я так рада, что ты всё правильно понял. Ты такой взрослый и разумный уже.

Она принялась меня обнимать и целовать, я отбивался, как делают все сыновья:

— Ну ма, хватит! Всё.

Радостная мама встала:

— Он приедет вечером, и я вас познакомлю. Он хороший мужчина, вы поладите. Пойду ужин готовить.

— Ладно.

Мама ушла, а я, отложив ноутбук, уставился в потолок. Самое интересно всегда между строк… Значит мою мамочку трахает какой-то чужой мужик, который сменил отца на этом посту. Разумеется, это задевало меня, мне было неприятно осознавать, что чужие руки трогают её тело, а член проникает в святая святых! Придётся со временем примерится с этим. Может всё будет не так плохо, как я себе представляю, а этот Сергей окажется нормальным мужиком?

**************

Так оно и было в общем. Когда я увидел этого вахтового сварщика, я не сразу понял, что это и есть Сергей. Я представлял себе мужика лет пятидесяти, с густыми усами и дурацкими шуточками, а на пороге оказался вполне себе молодой человек, опрятный, симпатичный, не высокого роста, с весёлыми голубыми глазами и копной каштановых волос. Лишь морщинки в уголках глаз и на лбу, выдавали его возраст. Сергей был моложе матери на десять лет! Представьте себе? На десять лет! Нашла же мама себе молодого любовника. Я был очень удивлён. Сергей выглядел даже моложе своих тридцати пяти. Но мужчина он был действительно видный. Хорошо сложенный, коренастый, с сильными большими руками. Эдакий работяга-красавчик, который ублажает зрелую домохозяйку, ну прям история для порнофильма.

Мы сели за стол. Мама не запрещала мне пить, поэтому мы с Сергеем пригубили по паре рюмок коньячку. Пока мама хлопотала у стола, мы с её новым любовником на удивление быстро нашли общий язык. Разговор сразу зашёл об армии. Сергей оказался тоже служивым, и службу проходил так же на севере, правда в северном флоте, моряком был. Обсудить нам было есть что.

Маму весь вечер мы почти не замечали. Она сидела рядом и выглядела очень счастливой, так как мы быстро подружились с её новым хахалем. Вечер прошёл хорошо, Сергей мне понравился, он не был занудным стариком, и на том спасибо. Хороший парень, общительный и умный. Его армейские байки намного превосходили мои, всё-таки служил он два года, в отличии от меня. Но и меня он с удовольствием слушал и смеялся с моих историй. Некоторые наши рассказы пугали маму, и она то и дело охала.

Кстати одета она была по-домашнему, в простом махровом халате, но накрасилась. И лишь под конец вечера мне в голову закрался один вопрос. Мама сидела, положив ногу на ногу, и я снова обратил внимание на её волосатые ноги и сразу вспомнил об этой её запущенности. Раньше то я думал, что это связано с тем, что у неё нет мужика, а оказалось есть, да ещё и мужик молодой и красивый. Так почему же она не подбривается, ведь стыдно же ходить такой волосатой перед молодым любовником?

Я ожидал, что мне будет противно смотреть на то, как мама и Сергей обжимаются и целуются при мне, но оказалось, что я зря надумал себе такое. Они держались скромно, из уважения ко мне, разумеется, и не было каких-то пылких обжиманий и поцелуев. В целом посидели мы хорошо и под конец вечера в весёлом подпитии разошлись по своим комнатам. Разумеется, Сергей делил кровать с мамой в зале.

Я прилично подпил и быстро вырубился. Но крепко спать мне суждено было недолго. Наверно, я поспал всего несколько минут, разбудил меня шум за стенкой и голоса, а точнее стоны. Я не сразу понял, что это и где я вообще. Придя в себя, я понял, что голоса и шум раздаются из соседней комнаты. Мою кровать и мамину разделяла лишь тонкая стена. И что я услышал… Скрип кровати, шорох простыней, шлепки тело об тело и женские стоны… Сначала я закрыл уши и стиснул зубы от злости. Мне было стыдно за свою мать, которая сейчас стонет, как беременная корова. И что там происходит? Моё сознание, вопреки желанию, визуализировало происходящее за стеной. Не произвольно я представлял, как мать скачет на молодом любовнике, или как он долбит её, навалившись сверху, проникая крепким членом в зрелую влажную пизду.

Это животное сношение длилось чертовски долго. Чем дальше, тем громче. Послышались звонкие шлепки, видимо этот грёбаный сварщик не слабо так шлёпал мою мать по пышной белой жопе, оставляя красные следы на нежной коже. Она то и дела кричала: «Ой, ой, ой! Ай, ухх, да! Боже, боже! Как хорошо!»

Всё это сопровождалось шлепками по телу и пыхтением возбуждённого мужчины. Судя по стонам и быстрому ритмичному скрипу кровати, драл он её нещадно. «Чтоб вас! Совсем стыд потеряли!» — злился я, стискивая зубы.

В какой-то момент я услышал голос Сергея, и он сказал одно единственное слово:

— Соси!

Послышался шорох в кровати, видимо мама сползала с члена и опускалась к паху Сергея. Спустя несколько секунд, я отчётливо услышал причмокивание и чавканье. Сейчас за стенкой моя мать с пылким остервенением отсасывала член чужому мужику, что дико бесило меня. Сосала так громко и смачно, что даже стенка не заглушала этих грязных сосущих звуков.

Вся эта ночная вакханалия закончилось на протяжном мужском рыке. Сергей кончил, и судя по всему, маме в рот, а может и на лицо. Повисла тишина, затем легкий скрип кровати, а спустя пару минут, мужской храп.

Я уснул лишь под утро. Спал очень плохо, меня то и дело посещали дурные сны. Утром я сидел на кухне и пил чай. Вошла мама, в одной шёлковой ночнушке, едва прикрывающей ягодицы.

— Как спалось, дорогой? Ты вчера много выпил.

Я смотрел в стакан и коротко буркнул:

— Нормально.

Мама заметила перемену в моём настроении:

— Ты что не с той ноги встал? Чего такой хмурый?

Она повернулась ко мне спиной, готовя своему мужику завтрак. Я ответил:

— Да так. Снились хреновые сны.

— Ну бывает, родной. Мне вот тоже сегодня хрень какая-то приснилась, даже вспомнить не могу.

«Ага», — подумал я. «Хрень ей приснилась. Да после такой поёбки, ты должна спать, как убитая».

Я обернулся на маму. Она ритмично нарезала сыр и колбасу, напевая какую-то дурацкую песню, которую только-что крутили по телеку. Мой взгляд скользнул по её стройным ногам, с бесстыже покрывающими кожу волосами. Поднялся выше до её аппетитных ляжек, благо там волос не было. Её мясистый большой зад туго оттягивал шёлковую ночнушку. Под мышками то и дело мелькали тёмные кустики волос. Я критически замахал головой. Но как же так?

Мама взяла чашки и тарелки и села за стол, тряхнув у меня перед носом массивной грудью, не стеснённой бюстгальтером. Ночная рубашка была тёмно-синего цвета, и на том спасибо. Вошёл Сергей, в шортах и с голым торсом. Между жёсткими курчавыми волосами на груди висел серебряный крестик, довольно большой. Сложен мамин новый хахаль был отменно. Сильные руки, подтянутая крепкая грудь. Наверно, моя мамочка тащится от этого сильного тела мужчины в самом соку.

— Как спалось, ракетчик? Армия не снилась? – поздоровался Сергей, или Серёга, как я теперь мог называть его. – Мне вот первое время после службы постоянно армия снилась.

— Да нормально, — ответил я, допивая чай. – Мне тоже иногда армия снится.

— Такое не забывается, самая крепкая память у мужчин всегда связана с армией.

Сергей сел за стол и чмокнул маму в щёку, уже не стесняясь меня.

— Спасибо, — поблагодарил он её за завтрак и горячий кофе.

Мама сидела рядом с Серёгой, положив руку на его волосатое бедро. Такой интимный жест любовников, мне стало не по себе, и я встал.

— Ладно, я на учёбу. Хорошего вам дня, — не без сарказма сказал я.

— Удачи, сынок.

— Давай, парень, учись.

________________________________

С учёбы я возвращался к шести вечера. Первые дни были особенно тяжёлыми, новый коллектив, новый формат обучения. Вернулся домой поздно, но мамы и Серёги дома не было. Я оказался один, и, повинуясь некоему инстинкту, зашёл в их комнату.

На моё удивление кровать была не заправлена, смятые простыни валились, как попало. Я приподнял одеяло, не зная, что хотел увидеть. Но уж точно не то, что увидел на самом деле. На белых простынях в разных местах лежали чёрные курчавые мудя. Я поморщился. Сразу появилось какое-то пренебрежительное отношение к Серёге. Я бросил одеяло на месте, прикрыв этот срам. Огляделся по сторонам. На тумбочке за кроватью я заметил упаковку противозачаточных таблеток и смятые салфетки с жёлтыми пятнами. «Фу, мерзость какая».

На столе стоял Серёгин ноутбук, и экран светился, комп не был выключен. К ноутбуку был подключен USB шнур, который вёл к цифровому фотоаппарату. Я бы не за что не стал трогать чужие вещи, но что-то мне подсказывало, что на этом фотоаппарате есть кое-что интересное. Я кликнул мышкой на иконку USB порта, выскочило окно с множеством разных папок с фотографиями. В основном это были рабочие фотки сварочных аппаратов и разных строительных объектов. Были личные фото Серёги, я открыл одну папку и неожиданно узнал, что у маминого любовника есть дочь, маленькая, лет десяти. Было много фото с дочерью и, видимо, с бывшей женой, так как на руке Серёги не было кольца. И я спросил себя, а знает ли мама? Скорее всего знает, раз уж наш сварщик две недели живёт с ней, значит всё-таки разведён. Девчушка, кстати, была довольна милая.

Я пошёл дальше и моё внимание привлекала одна папка, которая называлась именем моей матери «Таня». Я затаил дыхание, а палец завис над клавишей. Но в этот момент послышался звук открываемой двери, и я застыл на месте, не зная куда деваться. Добежать до своей комнаты я не успевал. Быстро закрыв все окна на экране, я ринулся на балкон, не зная, что там искать.

Мама и Серёга вошли в комнату, весело смеясь. Они увидели открытый балкон.

— Лёшь? Ты что там делаешь? – позвала мама и появилась в дверном проёме балконной двери.

Она была аккуратно накрашена и одета в красивое тёмно-синее платье с длинным рукавом. От неё разило духами и слегка спиртным. Я поднял голову:

— Да так. Ищу старые тетради со школы, они мне нужны по учёбе.

— Ааа. Кажется, они в верхнем ящике, я туда упаковывала, чтоб сырость не добралась.

— Отлично.

Я потянулся и действительно нашёл свои старые тетради, только вот они нахрен мне не сдались, но пришлось взять.

— Где вы были? — спросил я, покидая балкон.

— Ужинали с тёть Ирой и дядь Геной.

— Ааа, ну ок.

Я ушёл в свою комнату. Бросил тетради в стол и лёг на кровать, вспоминая то, что не успел сделать. Папку с именем моей матери. Также я думал о том, что мать уже познакомила своего нового любовника с друзьями семьи, и это мне тоже не очень-то нравилось.

Вечером за ужином, мы снова болтали с Серёгой. Он был слегка пьян и навеселе, как и мама, кстати. Лёг спать я раньше обычного, устал сильно. Но теперь я уже прислушивался, однако уснул благополучно. Но, как и вчера, меня снова разбудил знакомый скрип и жаркие стоны. Но в этот раз всё было гораздо громче, видимо эти двое подумали, что я крепко сплю и можно трахаться, не боясь меня разбудить. И конечно алкоголь в крови поднял в них градус страсти.

В эту ночь я более отчётливо слышал мамины громкие стоны, шлепки и чавканье. В этот раз она была более говорливой. До меня доносились такие фразы, как: «Да, да, еби меня! Быстрее! Ох, ох, трахай, трахай, вот так, хорошо! Ммм… Глубже, я сейчас кончу! Кончаю, Серёжа, кончаю! Ааааай…

Похоже мама кончила, так как её сдавленный крик притих, но Сергей продолжал ритмично ебать её.

— Кончаю! – прохрипел Серёга.

И тут снова раздался мамин похотливый голос:

— Кончай в меня! Обкончай мою волосатую пизду!

— Ааааррррр! – проскрипел Серёга и всё затихло.

Затем, я краем уха еле уловил, как Серёга сказал:

— Дай посмотреть, раздвинь ноги.

А потом спустя пару секунд:

— Оох, сколько много. Вытекает. Грязная волосатая *****….

Последнее я не расслышал. Всё затихло, и в этот раз, я быстро вырубился, словно сам участвовал в процессе, а когда она закончился сладко уснул.

Но на утро я снова был зол и раздражителен, но старался этого не показывать. Следующей ночью всё снова повторилось. Я лежал с открытыми глазами и ждал, когда начнётся тихий шёпот, который сменится скрипом кровати и мамиными похабными стонами. Но в этот раз они ебались недолго и быстро закончили, маме завтра надо было на работу.

Когда за стеной всё стихло, я вышел из комнаты, чтобы попить воды и наткнулся на маму. Она вышла из тёмного зала в распахнутом халате на голое тело. В одну сотую долю секунды, пока она резко запахивала полы халата, мой глаз зафиксировал обнажённые, блестящие от пота, крупные сиськи, мягкий женственный живот и треугольник густых чёрных волос внизу живота.

— Ой! – опешила мама, быстро прикрывшись. – Ты чего бродишь тут среди ночи, милый?

В темноте было не видно, но уверен, её лицо стало пунцовом от стыда.

— Да, вот в туалет приспичило, — ляпнул я, первое, что пришло в голову.

К слову, я тоже покраснел от смущения. Так мы и стояли посреди тёмного коридора, глядя друг другу под ноги.

— Ну иди, — махнула мама, изобразив подобие улыбки.

Я резко развернулся и отправился в туалет, а она пошла на кухню. Смыв воду, я вернулся в свою комнату. Лежал долго на спине и вспоминал мамину голую грудь, которую видел впервые, не считая младенчества. Какая она оказалась большой и аппетитной, стыдясь своих чувств, я позавидовал Серёге, который мог беспрепятственно мять это богатство. А чёрный треугольник густых волос вообще снёс мне крышу. Оказалось, мама и там не бреет, там было так много волос, даже в темноте волосатый лобок отчётливо выделялся на фоне обнажённого белого тела. С этими нечистыми мыслями я и уснул.

__________________________

В следующие две ночи я спал, как убитый, и скрип кровати за стеной не слышал, если он и был. Не совсем же они животные, чтобы ебаться каждый день.

Как-то в субботу я решил вздремнуть днём. Проснулся в контуженом состоянии и вошёл в зал без стука, хотел спросить у мамы, что на обед. Зря не постучался тогда, или не зря…

Мама стояла у зеркала спиной ко мне и красилась. На ней было одно нижнее бельё, кружевное синего цвета. Тугие трусы с открытой задницей, какие носят молодые девочки, шокировали меня. Так необычно было видеть стринги на зрелой женщине. Большая белая мамина задница приковала мой взор. Мама резко обернулась и застыла на месте с кисточкой туши в руке. Невольно я взглянул на её трусы спереди и за несколько секунд разглядел то, что потом долго крутилось у меня в голове. Курчавые чёрные волосики пробивались из-под узких трусов и сбоку и сверху. «Ну если же у тебя такая волосатая пизда, то зачем ты носишь такие узкие трусы?! Как же тебе не стыдно, женщина!»

Вся эта неловкая пауза длилась всего пару секунд, прежде чем я выскочил из комнаты, бросив из-за плеча:

— Ой, прости!

Я закрыл дверь и ушёл на кухню. Мама пришла на кухню уже одетая, в пуловере, юбке и черных колготках.

— Так, что ты хотел? – спросила она, делая вид, что ничего особенного не случилось, но я знал, что ей тоже было неловко.

— Да так, хотел спросить, что на обед, — ответил я, избегая смотреть ей в глаза.

— Суп остался со вчерашнего дня. Доешь его. Гречка и курица ещё есть.

— Ага. Суп поем.

Я начал готовить обед, а мама заваривала чай.

— А куда это ты так нарядилась? – спросил я, между прочим.

— Идём на День Рождения друга Серёжи.

И тут я задал вопрос, за который мне тут же стало стыдно:

— Он тоже молодой?

Мама на секунду замолчала, а потом странно взглянула на меня:

— В каком смысле? Или ты считаешь меня старой?

Я тут же принялся оправдываться:

— Да нет! Просто так, не знаю… Серёга молодой…

— А я для него старая?

— Нет. Ну мам, ты поняла. Я не это имел ввиду.

— Ага.

— Ты чё, обиделась?

— Кто знает?

— Ну, ма…

— Ешь суп. Будем к вечеру.

На этом она вышла из комнаты. Чуть позже пришёл Серёга и забрал её. Интересно, не стеснялся ли он своей взрослой любовницы, перед друзьями ровесниками. Видимо нет, раз пригласил. А может он даже гордился? Всё-таки мама вполне ещё видная дама. Выходит, у них всё серьезно, раз она знакомит его со своими друзьями, а он её со своими.

Вернулись они поздно, и наверно, подумали, что я уже сплю, раз свет в моей комнате был выключен. Но я смотрел фильм с ноута, в наушниках, и даже не слышал, как они пришли. Досмотрев кино, я пошёл на кухню, чтобы перекусить чем-нибудь лёгким. На кухне горел свет, значит любовнички вернулись. Дверь была приоткрыта не до конца. Я уже было хотел войти, но меня остановил на пороге мамин смех, шорох и похотливый голос Серёги:

— Ну покажи. Весь вечер хотел взглянуть, ты же знаешь, как меня это заводит.

— Ну, Серёж, давай не тут…

— Да я только взглянуть. Убери-ка руки, Тань…

В этот момент я осмелился чуть-высунуть голову из-за двери, надеясь, что моё лицо не будет видно из тёмного коридора. Я увидел следующую картину… Мама стояла посреди кухне, белые трусы висели на уровне колен. Серёга задирал подол её платья до пупка, оголяя густой волосатый лобок, который так постыдно смотрелся на моей маме, так грязно и в тоже время возбуждающе. Серёга запустил пальцы в курчавые непослушные волосы её лобка. Он пощипывал и поглаживал их, приговаривая:

— Ох, красота какая… Ты ж, моя волосатая шлюшка.

— Не называй меня так, — усмехнулась, покрасневшая мама, шлёпнув Серёгу по плечу.

— Подними руку, Тань.

Серёга сам в итоге поднял мамину руку, и вцепился подушечками пальцев в волосы на подмышке.

— Ох, моя волосатая женщина! Обожаю тебя!

Я был поражён насколько разительно изменился Серёга в тот момент. Он гладил волосатую пизду мамы и её подмышку, а его лицо опьяняла похоть, он чуть ли слюной не истекал. Мама так и стояла с мохнаткой наружу, трусами на коленях и поднятой левой рукой.

— А попка, — продолжал Серёга, опустив руку на мамины ягодицы. – И тут волоски…

— Ау! Не щипай так, — пискнула мама. – Ты сумасшедший.

— Ну ты же любишь, меня, да?

— Конечно!

И они стали целовать друг друга, а Серёга у меня на глазах, лапал маму за задницу, и щипал волоски у неё между ягодиц.

На этом моя психика не выдержала, и я убрался обратно в свою комнату. «Ненормально это!» — думал я. Мне уже страшно по квартире ходить, вдруг на что наткнусь! Это бесило меня, но почему-то мой член стоял, и за это мне стало очень стыдно.

С каждым днём моё раздражение росло, они продолжали громко ебаться, не давая мне спать, а я выходил из комнаты, боясь наткнуться на эту парочку. Никакой свободы и покоя. Я решил поговорить с мамой. Серёга стал меня откровенно бесить. Да что он себе позволяет, так нагло осматривая и лапая мою маму в моей же квартире!

************

На следующий день я встретил друга из армии, и мы напились. А когда я много выпью, то становлюсь увереннее в себе и наглее. В тот вечер я вернулся домой затемно и застал маму на кухне, пьющую чай и листающей журнал. Мама подняла на меня глаза:

— Привет. Как провёл вечер? Как отметили?

Вместо ответа я задал свой вопрос:

— Где Серёга?

— Телевизор смотрит в комнате, а что?

Я тихо прикрыл дверь и сел напротив мамы. Она тут же напряглась.

— Долго он ещё здесь будет? – спросил я, глядя маме прямо в глаза.

— Ещё неделю, ты же знаешь. Что случилось? Что-то не так?

— Да, мама, не так! – выпалил я и меня понесло.

— Мне надоело каждую ночь слушать, как вы трахаетесь за стеной! Надоело по всему дому находить мудя твоего любовника! Он уже начинает бесить меня! Как представлю, как он трахает тебя, так аж скулы сводит! Повсюду его мудя, даже в ванной! Пускай он следит за собой!

— Это не его! – неожиданно выпилила, вся красная от стыда мама.

Я на секунду замялся:

— Что значит не его?

— Ты несправедлив к нему…

— Что значит не его, мама?

— То и значит!

— А чьи?

Мама раздула ноздри, одновременно жутко смущаясь и злясь:

— Да что ты, как маленький? Мои это! Мои!

Она отвела взгляд в сторону. Лицо побагровело от стыда. Разумеется, я должен был разыграть удивление, так как она не знала, что я видел их на кухне, да и те неловкие моменты, когда я палил её лобок, не должны говорить о том, что я всё разглядел. В каком-то садистском смысле, я жаждал услышать от неё это признание. И стал давить:

— Что значит твои? Откуда?

Мама вспыхнула:

— Откуда?! А ты подумай головой, сын! Не маленький уже, знаешь где у женщины больше всего волос!

Я снова замялся, разыгрывая изумление:

— Но там же бреют обычно, разве нет?

— Не всегда, милый мой, — язвительно ответила мама.

Я сглотнул, собрался с силами и продолжил этот неловкий разговор:

— Ну, если честно, я давно заметил, что ты перестала брить ноги и подмышки даже, но, чтобы ещё там…

— Заметил он, — снова съязвила мама.

— Почему? – спросил я.

— Ох…, — выдохнула мама, сгорая от стыда с новой силой. – Да что это за разговор такой? Ты хоть представляешь, как мне стыдно говорить с родным сыном о таком?

— Мама, мне уже не десять лет, а почти двадцать.

— А вопросы задаешь, как десятилетний. Ты меня смущаешь!

— Но объясни мне. Я думал женщины всегда подбриваются там, — стал косить под дурачка я.

— Боже… Какой ты глупый, Лешь!

— Не надо называть меня глупым! Почему ты не бреешь там?

— Я что на исповеди?! Что ты заладил? Так хочет Серёжа, ясно? Ему нравится, когда всё во мне… Не знаю… Натуральное что ли. Понимаешь?

Я отрицательно замахал головой:

— Не понимаю.

— Ой, да всё ты понимаешь! Издеваешься над матерью!

— Не правда.

— Правда! Что тебе ещё от меня надо? Да не брею, потому что ему так нравится.

— И ноги и руки? Подмышки даже.

Мама резко встала:

— Да хватит уже! Ты пьяный! Противный мальчишка, какой.

— А ты шлюха волосатая! – не с того, не с сего выпалил я.

— Что ты сейчас сказал?

Глаза мамы полезли на лоб, в них сверкнули молнии, и я получил хорошенькую затрещину.

— Иди проспись, сын!

Мама резко вышла из комнаты, хлопнув дверью. А я остался сидеть и поглаживать макушку. Да, я очевидно был пьян и потому стал таким наглым. Но разговор состоялся. Я сказал всё, что хотел, и думал, что правда на моей стороне. Но почему мне было так стыдно? И как я мог такое сказать ей под конец?

to be continued…

За продолжением рассказа обращаться на почту [email protected]