Стыдно признаться, но я совратила собственного племянника. Не знаю, что на меня нашло; было ли это помутнение рассудка или же реальное чувство, мне сложно сказать. Однако тот факт, что я, взрослая женщина пятого десятка, вступила в половую связь со своим двадцатилетним племянником, неоспорим и останется в моей жизни навсегда…
Всё началось с того дня, когда Серёжа вернулся из армии. Сказать что я просто была рада его возвращению, значит не сказать ничего; я просто летала от счастья. Здесь, я думаю, следует кое-что пояснить.

Когда мальчику было три года, жизнь его родителей трагически оборвалась. Это было тяжелое время, и всё бремя по воспитанию сына родной сестры легло на меня. За время взросления Серёжа стал для меня как родной сын, а я ему как родная мать, и мы не скрывали это друг от друга.

С личной жизнью у меня, как вы могли догадаться, не заладилось, ибо все свои силы я тратила только на своего любимого племянника. Серёжа стал для меня смыслом жизни, и с того дня, как он вернулся из армии, я будто снова обрела счастье.

Его горячий поцелуй в мою щечку и крепкие объятия после возвращения вызывали у меня такую радость, что я и не заметила, как какое-то странное ревностное чувство поселилось в моём сердце. Теперь я поняла, что это было чувство ретивой любви; это была не обычная родственная любовь, а что-то похожее на влечение между женщиной и мужчиной.

В первые дни он часто отлучался из дома, гулял с друзьями и наверное с девицами, что сильно расстраивало меня и вызывало во мне ревность. Подсознательно я хотела, чтобы этот возмужавший, крепкий юноша находился только рядом со мной. Я понимала, что глупо было обижаться на него, что ему очень хотелось общения с друзьями и, естественно, с девушками. Постепенно я внутренне успокоилась, пока не произошло одно событие, зародившее во мне начало греховного падения.

Как-то ночью я проснулась от непонятного звука, доносившегося из соседней комнаты, где спал мой племянник. Я прислушалась и через пару минут отчётливо услышала стон. Сильная тревога накрыла меня в первые секунды, и я, не долго думая, встала и на цыпочках подошла к двери соседней комнаты.

Протяжный стон прозвучал отчётливее, раздавшись опасением в моём сердце. Я тихо постучала в дверь.

— Серёжа! Это ты? Что с тобой? — негромко произнесла я.

В ответ ничего не было, и тогда я, тихо отворив дверь, вошла в тёмную комнату племянника. Ничего необычного я не заметила. Силуэт Серёжи, который спал на своей кровати, успокоил меня. В тот первый день мне почему-то показалось, что ему снится страшный сон. Племянник постонал ещё полминуты и, перестав, еле слышно засопел.

Я успокоилась и не придавала этому особое значение, пока одной ночью, когда выходила из туалета, не услышала очередной голос Серёжи, который, как мне показалось, звал меня. Прислонив ухо к двери, я насторожилась и сквозь дверь явно услышала:

— Ммм, тётя Тань….

Не раздумывая, я сразу зашла к нему в комнату и поначалу не заметила ничего странного.Серёжа спал на спине и сквозь стон тихо стонал. Я хотела уже было уходить, поручив себе обязательно спросить его утром, почему он стонет во сне, как вдруг мой взгляд упал на тело племянника, накрытого легким покрывалом.

В окно падал лунный свет, который бросал хорошую светлую полосу на всю кровать Серёжи, и благодаря ему я разглядела большой бугорок в области его промежности.

Ну и что? — скажете вы. Подумаешь, ночная эрекция!

Так подумала и я в тот момент, и как только эта мысль пришла мне в голову, Серёжа четко проговорил сквозь сон:

— Тётя Таня,…ммм…дааа….

Моё сердце ёкнуло. Я подумала, что он проснулся, но он крепко спал. С волнением я вышла из комнаты племянника, и с тех пор меня стала терзать одна и та же мысль: «Неужели я представляюсь своему племяннику в эротических фантазиях?»

Много домыслов приходило ко мне в голову, но все они сопровождались каким-то странным волнением и возбуждением. Осознание того, что я являюсь для этого взрослого и красивого, пусть и племянника, желанной женщиной сильно терзало меня.

С той самой ночи я стала пристальнее наблюдать за Серёжей, и моё чутье меня не подвело. Когда мы оставались дома наедине, его быстрый но пронзительный взгляд то и дело оказывался на моём теле. «Как же я раньше этого не замечала?» — думала я. Стоило мне надеть блузку с глубоким вырезом, Серёжа начинал задерживать на нём свой взор.
Иногда я не верила во всё происходящее и думала, что просто ошибаюсь, но меня всё больше съедало непонятное, слегка приятное внутреннее волнение. Мысли о том, что это должно быть неправильно и стыдно, постепенно уходили на второй план.

Однажды жаркой летней ночью я в очередной раз услышала стоны моего Серёжи через стенку. Но в тот день они показались мне почему-то особенно томными и громкими. С большим волнением я встала и тихо вошла в его комнату.
Племянник по обыкновению спал на спине, а яркий лунный свет падал на его…голое тело! Не знаю почему, видимо из-за жары, он спал абсолютно голый, даже не накрывшись покрывалом. То, что я увидела в ночном свете, заставило меня содрогнуться — это был эрегированный пенис Серёжи.

Длинный, рельефно покрытый венами, этот упругий орган сильно подрагивал от прилива крови. На конце приоткрытой головки блестела большая прозрачная капля.Мне стало настолько невыносимо волнительно и трепетно, что я замерла на несколько минут. Приятная теплая дрожь пробежала у меня по спине, заставив наконец меня выйти из оцепенения и подойти ближе к кровати племянника.

Пенис Серёжи энергично покачивался, из уст юноши вырывался громкий и томный стон. Через мгновение я заметила, как блестящая капля на конце головки медленно стала стекать вниз, оставляя за собой прозрачную сверкающую полосу.
В тот момент я потеряла рассудок и, если бы была уверена, что сейчас Сёрежа думает обо мне, то с жаром бы припала к этому красивейшему детородному органу племянника. Но остатки разума остановили меня, я не хотела вредить Серёже, не хотела его совращать.

Когда я тихо вышла из его комнаты, то почувствовала приятное покалывание в животе, которое я не испытывала очень давно. Приложив руку к собственной промежности, я поняла, что я намокла там, внизу. Образ голого племянника с встопорщенной плотью произвел на меня сильнейший эффект.

Признаться, в первые дни после увиденного я была на грани. Иногда днём мне безумно хотелось просто взять, прийти в комнату к Серёже, сесть перед ним на колени, спустить штаны с трусами и жадно взять в рот то, что так любят брать все шлюхи. Но я боялась, я не была до конца уверена в том, что он также жаждет и меня.

Однако эта неуверенность продлилась не долго. Наступил час, который всё расставил по своим местам. В очередную жаркую ночь я также аккуратно вошла в комнату Серёжи, чтобы взглянуть хоть на мгновение на то прекрасное, чем наделила природа всех мужчин.

Племянник всё так же постанывал во сне, и его упругий орган ритмично покачивался своей твердью. И тогда я заметила, что у Серёжи что-то находилось в правой руке, какой-то кусок ткани. Присмотревшись, я поняла, что это были мои трусики, которые он наверняка стащил из корзины с грязным бельём.

Пот выступил у меня на лбу, тело прошибло словно электрическим разрядом. Разум и чувство стыда заставляли меня сильно волноваться, но чем более я понимала, что наконец ответ на мучающий меня вопрос получен, тем спокойнее и решительнее я становилась.

Я почувствовала, как моё тело размякло, промежность налилась соками, а в душе смешались чувство материнской любви и заботы с сексуальным порывом и похотью. Дальнейшие мои действия уже не вызывали у меня волнения или какого-то сильного колебания, я знала: всё, что я делаю, я делаю правильно.

Я решила использовать женскую хитрость, и не раскрывать все карты сразу. Я медленно подсела на край Серёжиной кровати и нежно провела ладонью по его вспотевшему лбу и горячей щеке.

— Серёженька, родной! Успокойся, это всего лишь сон, — говорила я тихим голосом, делая вид, что просто бужу его и что хочу избавить его от страшных сновидений, — Всё хорошо…

Спустя несколько секунд племянник открыл глаза и через мгновение понял, что лежит абсолютно голый с неприличной эрекцией перед тётей. Я поняла это по его резко, как бы от страха, раскрывшимся глазам. В первую секунду Серёжа слегка дернулся всем телом, наверное пытаясь накрыться или перевернуться на другой бок.

Однако я прервала это движение, положив две своих ладони на его юную и крепкую грудь. Я сидела на краешке кровати близко к его голове так, что я не могла увидеть половой орган племянника, не повернув головы, хотя все мои мысли были только об этом. Серёжа слегка успокоился, поняв, что я смотрю только на него, и снова прикрыл глаза.

— Спасибо, тёть Тань…что разбудила меня…Мне уже намного лучше,…правда, — выдавливал он из себя взволнованным шепотом, надеясь скрыть своё положение от меня, но я не отступила в ту минуту.

— Боже, ты весь горишь! — сказала я проведя ладонью по его лбу, — Наверное ещё не отошёл от кошмара…

И после этих слов я подвинулась к племяннику вплотную, чуть нагнулась над ним и аккуратно прижала его голову к собственному телу.

Серёже повиновался моему движению и ему буквально пришлось уткнуться носом в хорошо открытую ложбинку между моих грудей. На мне была только одна ночная рубашка с большим вырезом длиною до бёдер и трусики.

Ощущение его горячего дыхания прямо на мои груди, мысли о том, что совсем недавно он представлял меня в своём сладком сне и понимание того, что этот молодой юноша очень сильно возбуждён производили на меня сокрушающий эффект. Я была настолько возбуждена тогда, что казалось подо мной уже натекла целая лужа выделений.
Моя левая рука, словно повинуясь какому-то инстинкту, постепенно опускалась с головы Серёжи всё ниже и ниже. Когда я неспешно гладила племянника по широкой груди, я чувствовала, как колотится его сердце. Опустив руку на мягкий живот, я ощутила, как он напрягся. Серёжа, видимо, что-то хотел сказать, но не смог; только непонятный звук вырвался из его рта, отозвавшись горячим дыханием в моей груди.

Я знала, что он на пределе возбуждения, я чувствовала это, и меня тоже стала накрывать волна безумного экстаза. Я протянула пальчики ниже пупка и нащупала густую поросль жестких волос на лобке. В этот момент Сёрежа замер так, что, казалось, перестал дышать. Я поняла, что ещё чуть-чуть и я достигну желаемой цели, и по всему моему организму пробежала такая волна нервной дрожи, что от избытка эмоций я слегка дёрнулась телом.

Отбросив страх и последние сомнения, я, наконец, медленно и аккуратно схватилась за то, что вызвало во мне ещё больший прилив возбуждения; мне казалось, что я вся горю.

Серёжа резко отстранился от моих объятий и попытался вырваться, но я крепко сжала его половой орган, в котором ощутила сильнейшие приливы крови и беспрерывную её пульсацию по венам и артериям.

— Тётя Тань, что ты делаешь? — попытался громко произнести он, но его голос сорвался, и тогда я поняла, что он не в силах будет оказать сопротивления своей похотливой тёте.

— Тшшш! — шепнула я и приложила палец свободной руки к его горячим губам.

Я по-прежнему смотрела только ему в лицо, боясь повернуть голову и вызвать его защитную реакцию. Он бы так заволновался от страха и стыда, если бы я откровенно начала разглядывать его там, что всё могло бы закончиться сиюминутно. Я чувствовала это и действовала аккуратно, хотя сама была также возбуждена до предела.

Я подняла левую руку выше по стволу пениса, не доходя до головки. Ещё раз крепко сжав эту пульсирующую твердь, я почувствовала, как по моим пальцам начала стекать слизь, видимо просочившаяся наружу из уретры.Это было чувство, не передаваемое словами. Я держала собственного племянника за вздыбленную горячую плоть, по моим пальцам медленно стекала густая и тёплая смазка из члена, а лицо Серёжи отразило невинно-умоляющее и в то же время опьяняющее выражение. Он как будто спрашивал меня глазами: «Тетя Таня мне так хорошо, но может не надо!?», и я, угадав, его вопрос, сказала ему с хрипотой в голосе:

— Просто расслабься, мой мальчик…Я знаю, ты этого хочешь…

Дав привыкнуть ему к моей руке, через полминуты я начала осторожно двигать ей по стволу его твёрдого пениса. Да, я начала мастурбировать своему племяннику, и он стал тихо мычать и постанывать. Он больше не сопротивлялся, а просто закрыл глаза с гримасой блаженства на лице.

В этот момент моя собственная плоть начала зудеть так, что мне стоило больших сил, чтобы не застонать самой. Я сдвигала его кожицу всё дальше и всё быстрее, смазка из члена, казалось текла, не переставая. Я чувствовала, что с каждой секундой я приближала его оргазм; я поняла это, когда увидела, с какой силой Серёжа сжимает в своей руке мои трусики, с которыми он спал, и как часто он стал дышать.

Кровь стучала в висках, наши сердца бешено колотились, сладострастие окутало нас обоих, грех окончательно взял нас в плен. Ещё движение, ещё и…

Это был бурный оргазм двадцатилетнего юноши, такой бурный, какой только можно себе представить. Горячие…нет, просто обжигающие струи его семени мощно и сильно выстреливали из бешено пульсирующей твердой плоти и со звонкими шлепками падали прямо на мою руку, его напряженный живот и колышущуюся грудь. Всё это происходило в свете молодой луны под звуки бесконечного стона Серёжи и моих томных возгласов.

Всё время его эякуляции я держала племянника за пенис и ощущала этот необузданный порыв, вырвавшийся наружу с такой силой, что, казалось, он копил это в себе всю жизнь. Я чувствовала сквозь горячую мужскую плоть потоки семени, которые стремительно вырывались наружу, рассекая воздух прямо рядом со мной.

Честно, я в тот момент я сама чуть не испытала оргазм. Мою промежность будто прострелило током, и я уже начала ёрзать задницей на кровати Серёжи, чтобы хоть как-то дать выход этому бешеному импульсу.После этого грандиозного фонтана, подвигав ещё немного по его постепенно размягчавшемуся стволу, я отпустила руку. Племянник стал успокаиваться, что немного уняло и меня.

Через полминуты, стараясь не встретиться со мной глазами, Серёжа быстро встал, отчего что-то стало звонко капать на пол, по всей вероятности стекавшие с его тела сгустки спермы, и быстро побежал в ванну. Я же осталась сидеть на кровати в тёмной комнате, наполнившейся запахом свежего мужского семени.

Шок, невероятное возбуждение и приятное оцепенение сковали меня. Только через пару минут я начала постепенно приходить в себя. Не найдя ничего лучше, как собственные украденные Серёжей трусы, забытые на кровати, я вытерла ими свою левую руку от липкого мужского семени. Этот запах кружил мне голову, потому что я давно забыла, как пахнет мужчина. Мне хотелось ещё, мне была нужна настоящая разрядка.

И вот, я, бесстыжая и похотливая тётушка, сидела на кровати и прислушивалась к шуму воды из ванной. Когда он прекратился, я услыхала тихие шаги племянника за дверью.Серёжа медленно вошёл в комнату, закрыл за собой дверь и бросил на меня испуганно-пронзительный взгляд. Чувствуя, что я первая должна объясниться, я встала и подошла к нему.

— Серёженька…, — начала было я.

— Что…что это было, тёть Тань?

— Прости, прости меня…Но мне так хотелось…

— Это неправильно, как я теперь буду в глаза тебе смотреть?

Прости, прости, родненький, — чуть не заплакала я.Племянник взывал к моей совести, что сильно сжимало моё сердце. Я не могла смотреть на него, хоть это и было в темной комнате. Я прижалась к нему, положив голову на его плечо, и он крепко обнял меня, давая понять, что не отворачивается от меня.

— Просто тебя не было так долго…и….и я так соскучилась…Прости меня…, — дрожащим голосом произносила я.

Внутри меня всё колыхалось, но юношеское горячее тело постепенно успокоило меня. Так мы простояли несколько минут, пока я не почувствовала, как что-то твердое уперлось мне в живот. Я сразу поняла, что Серёжа опять возбужден.
Сначала я испугалась, но сладострастие снова начало окутывать меня, ещё не успевшая остыть моя промежность дала о себе знать и начала приятно покалывать. Подсознательно я поняла, что племянник даёт мне ещё один шанс на его соблазнение.

— Ах,…Серёжа,…у тебя опять вон…, — тихо сказала я, отстранившись от его объятий.

— Пожалуйста, теть Тань…Ты ведь мне, как мама…

— Дай мне свою руку, Серёженька….

Он вытянул свою руку, видимо не думая ни о чем плохом, и я, воспользовалась этим. Я подняла свою ночную рубашку, схватила его горячую руку и медленно приложила к низу своего живота. Энергичным движением, которого он не ожидал, я переместила её ещё ниже на свои влажные трусики и на мгновение прижала её к тому самому месту.Сильнейший импульс ударил по моему срамному нерву, и я уже дрожащей рукой убрала руку племянника обратно.

— Чувствуешь? Чувствуешь, Серёжа, как я истекаю соками?…

Я ощутила, как он сначала остолбенел, а затем начал слегка дрожать.

— Я люблю тебя, Серёженька! И всю жизнь любила…Нет, не просто люблю, я хочу…хочу тебя! И я знаю, что ты тоже хочешь…, — безумно и бесстыдно нашёптывала я ему.

Серёжа закрыл глаза и, вероятно так же сдавшись в плен похоти, простонал:

— Ну почему? Почему ты?…Почему я так желаю тебя?

Радуясь своему счастью, я обхватила его лицо двумя руками и стала покрывать своими горячими поцелуями. Мой племянник буквально на глазах смягчился и поддался моим ласкам, отвечая взаимностью.Я прижала его к двери и, чувствуя его вздыбленную плоть на моём животе, жарко целовалась с ним. Постепенно его руки начали блуждать по моей спине и моим бедрам. На мгновение я оторвалась от губ Серёжи и произнесла, пожалуй, самые грязные слова в моей жизни:

— Просто подари мне одну ночь. Просто трахни меня, трахни свою любимую тётю Таню…

Это завело нас обоих не на шутку, наши поцелуи взасос стали дольше и похотливее. В глазах племянника я сумела разглядеть желание и готовность ко всему, что я потребую.

Вскоре я быстро стянула с себя ночную рубашку, оставшись в одних трусиках. Горящий взгляд Серёжи тут же упал на мою грудь. Я распалялась всё сильнее и сильнее.

Не в силах ждать быстрых действий с его стороны, я наклонила его голову и прижала к своему бюсту, который, признаться, с возрастом слегка обвис, но не уменьшился в размерах.

Я почувствовала, как горячие юношеские губы и влажный язычок нежно покрывали всю мою грудь. Когда же Серёжа добирался до моих сосков, то невероятно приятные импульсы прокалывали всё моё тело; моя промежность начала с новой силой испускать соки. Не знаю почему, но в тот момент я почему-то пожалела, что не я вскармливала этого мальчика в младенчестве.

Пока племянник всё с большей уверенностью мял мои груди и ретиво посасывал соски, я опустила свои руки на его твёрдую попу. Его молодые мужские ягодицы с бархатной кожей были напряжены, что придало ещё больше страсти, но нам хотелось больше.

Через минуту, сгорая от неутолимого желания, я жарко прошептала ему:

— Серёжа, ложись…Я сделаю всё сама….

Он лёг на кровать, снова в лунном свете выставляя свою безудержную юношескую эрекцию. Встав перед ним, я, как натуральная проститутка, медленно стянула свои влажные трусики до колен, после чего они уже сами съехали по ногам до пола.

Я оголила перед племянником всю себя, и хотя мой лобок, был покрыт чёрной растительностью, прикрывавшей мои сокровенные места, я всё же заметила, как он округлил глаза и буквально впился ими в мой треугольник из волос в промежности.

— Нравится? — с улыбкой спросила я и заметила, как Серёжа нервно сглотнул ком в горле.

Не дождавшись ответа на этот риторический вопрос, я взошла на кровать племянника и встала над ним во весь рост. Я стала медленно опускаться вниз лицом к Серёже, как бы приседая, прямо над его промежностью. С бешено стучащим сердцем, почувствовав, как в мой лобок уткнулся конец его влажной головки я остановилась, осторожно обхватила рукой пульсирующую плоть и приткнула её к преддверию моего влагалища. Острые и невероятно приятные импульсы побежали по всему моему телу.

Я медленно, поддерживая рукой, вводила горячий член Серёжи прямо в свою пещеру, не забывая насаживаться сверху всем тазом. Когда я почувствовала, как стенки моего влагалища растянулись под давлением мужского пениса, то непроизвольно и громко простонала.

— Ох! Милая тётя…, — прошептал Серёжа.

Первые ощущения его горячей плоти во мне были просто фантастическими, мне хотелось кричать на всю комнату. Моя промежность никогда не была настолько мокрой от возбуждения, как в ту ночь. Я чувствовала, как головка Серёжи практически уперлась в мою матку.

Я начала аккуратно двигать тазом и ягодицами. Звук наших вздохов, стонов и первых неспешных фрикций раздался в комнате. Я постепенно наращивала темп. Да, я взрослая зрелая женщина совокуплялась с собственным племянником, в котором я видела вожделенного мужчину. Эта мысль пронизывала как могла мой затуманенный от удовольствия разум.
Волна бешеного экстаза накрывала меня всю без остатка. Просто огненный, по моим ощущениям, твердый стержень Серёжи доставлял меня на самые райские вершины.

Мы совокуплялись, как молодые любовники после долгой разлуки. Для меня в тот момент ничто не существовало на свете, кроме этого юноши и ощущения его плоти в моей.Мой желанный оргазм не заставил себя долго ждать. Меня накрыло приятной дрожью по всему телу; казалось, вся промежность стала состоять из одних нервных и чувствительных клеток, я очень томно застонала и чуть ли не со слезами счастья и исступления упала на тело племянника.

Помню, что это состояние длилось около минуты, во время которой я нашёптывала Серёже безумные слова, держа его за две руки. Я никогда в своей жизни не испытывала подобного и я очень благодарна судьбе за то, что смогла хотя бы на одну ночь насладиться истинным женским счастьем.

Через минуту я пришла в себя и ощутила, как всё ещё твердый пенис племянника заполнял мою излившуюся соками вагину. Он не успел кончить вместе со мной.

— Сейчас, Серёженька…Сейчас…, — прошептала я с одышкой и несмотря на возросшую в разы чувствительность моих половых органов начала снова медленно двигать ягодицами, то опуская их, то приподнимая.

— Не бойся, можешь излиться прямо в меня, — откровенно сказала я племяннику.

Признаться, мне хотелось этого. Забеременеть я вряд ли уже могла, всё-таки климакс давал о себе знать, а вот почувствовать горячее семя внутри себя — этого я жаждала больше всего, потому как никто из всех моих мужчин, что у меня когда-то были, никогда не делал этого.

Через несколько минут я ощутила, как снова заколыхалась грудь Серёжи, и он напрягся всеми своими мышцами. Сперма ударила прямо в глубину моего влагалища, наверняка хорошо оросив шейку матки. Юношеский эякулят, обжигая стенки моего лона, бесстыдно заполнял его, вырываясь из глубины этого твердого стержня.

Племянник с остервенелым сладострастием изливался во влагалище собственной тёти. Я видела, что и его тоже невероятно заводит одна эта мысль, одна эта ситуация, которая произошла так внезапно между нами. Когда он закончил семяизвержение, и его сперма стала медленно вытекать из меня, я снова прилегла сверху на это крепкое молодое и сильно воздымающееся тело.

— Серёженька, я тебя так люблю…

— И я тебя, теть Тань….

И мы снова слились в жарком поцелуе….

…В ту ночь мы практически не заснули. Мы наслаждались этим грехом, получая удовольствие за удовольствием, оргазм за оргазмом. Сколько же в моём Серёже было сил и энергии! Казалось, что он готов потратить их все без остатка на одну меня.

Проснулась я уже днём одна на его кровати, Серёжи не было дома. Когда я позвонила ему, то он сказал мне, что пока поживет у своих друзей. Я испугалась, что нанесла ему непоправимую травму, однако он уверил, что с ним всё хорошо, но, что ему нужно просто пережить и обдумать произошедшее.

Когда прошло уже больше недели, плохие мысли начали со страшной силой лезть в мою голову. Мне казалось, что я разрушила жизнь своего единственного мальчика, своего Серёжи.

На моё счастье, спустя две недели он вернулся домой. Это было ближе к вечеру, и при первой после разлуки встрече мы вели себя очень сдержанно. Говорили немного и общими фразами, о прошедшем не проронили ни слова.

После ужина мы разошлись по комнатам. Я смотрела телевизор, а в голове у меня был нескончаемый поток мыслей. Что теперь? Он всё забыл? Он смотрит на меня по-другому?

Пока я была в плену этих раздумий, я не заметила, как в мою комнату вошёл Серёжа. Когда я очнулась и вернулась в этот мир, то заметила, как неприлично топорщатся его штаны в области паха. Посмотрев ему в глаза, я искренне и с облегчением улыбнулась и всё поняла…