Марионетка.

Перевод, оригинал: Puppet-girl byCouture©

***********
Когда я закончила колледж, мне прилично подфартило устроится на работу менеджером в Адвертис. Это была отличная и хорошо оплачиваемая позиция. Даже график работы был замечательный. Однако, была одна маленькая проблема. Ну… на самом деле, проблем было две и звали их Деб и Сэм. Видите ли, проблема была в том… что они были лесбиянками.

И если насчет Деб нельзя было наверняка сказать, что она того, то вот Сэм… все кто встречался с ней, сразу понимали кто она. Знаю, плохо так говорить, но, когда я впервые ее встретила, я подумала, что теперь точно знаю, как выглядит тот самый тип лесбиянок, которых принято называть буч. Не стоит мне этого говорить, но это правда. Ее прическа, манеры общения и поведения были настолько же женственными, насколько это можно сказать про участников спортивных боев. Не то чтобы я смотрела борьбу. В смысле, все эти бои – сплошная фальшь… Да по фигу, она напоминала мне именно борца из какого-нибудь тв-шоу. И когда Сэм впервые пожала мне руку, я подумала, что она собирается сломать ее!

Ну, хорошо, они были лесбиянками и Бог с ними, это почти не трогало меня и это не было серьезной проблемой. Еще в школе мне встречались девочки которым нравились девочки. Одна такая школьница сидела со мной на Обществознании, и она была такой милой. Проблемы была в том, что Сэм и Деб были по-настоящему умными и руководить ими была крайне сложно, так как порой, они, казалось, знали больше чем я и пользовались этим. Блин, это же не моя вина, что Сэм была такой большущей! Скинь она немножко веса и возможно, чуть накрасившись, она могла бы быстрее получить повышение. Не все же зависит от ума, сами знаете. Я уже давно поняла это, и успела извлечь выгоду из этого знания. Никогда я не была в списке лучших учеников, ну так что же, так уж получилось, что менеджер в отделе кадров Адвертис оказалась моей сестрой. Так что дело не в том, что ты знаешь, а в том, кого ты знаешь.

В общем, у меня была милая работа и все было прекрасно, за исключением этих двух отщепенок. Мне надо было решать, что с ними делать. Я подружилась с Деб. Она была больше похожа на женщину и я подумала, что через нее смогу воздействовать на Сэм. И это сработало. Сэм перестала враждовать со мной, хоть и не стала дружелюбней. Мне надо было притворяться подружкой Деб, а это было легче сказать, чем сделать. Обычно все шло хорошо, но иногда… иногда она начинала такие разговоры, о таких вещах… что мне становилось не по себе – мерзкими, отвратительными, сексуальными вещами занимались они с Сэм.

Такими как это…

*************

— Ух, мы так повеселились в эти выходные, Лаура! Не могу дождаться, когда расскажу тебе! – сказала Деб.

— Что случилось? – спросила я. Хотела ли я на самом деле знать? Ни фига! Но, это было частью моего плана, переманить эти два недоразумения на свою сторону, поэтому я должна была притворяться заинтересованной. Наверное, также ощущали себя бедные миссионеры, пытающиеся помочь населению Африки.

— Мы поимели одну девушку, пироженку, — сказала она, — Боже, я намокаю от одного воспоминания об этом. Мммм… это бедняжка кончала так много раз, что стала просить Сэм остановиться. Ох, маленькая, нежная девочка. Должно быть сегодня ей вообще тяжело ходить…

— Хм, мило, — сказала я, притворяясь, что я в теме и совершенно спокойна, — Рада слышать, что вы отлично отдохнули. А хочешь узнать, что делала я? Я поехала посмотреть…, — я попыталась изменить тему обсуждения, но эта сука продолжала, как будто бы не слыша меня.

— Ох, Лаура, тебе бы она понравилась. Она была такая молоденькая и симпотная – напомнила мне тебя. И у нее такая узенькая, маленькая, писечка со светлыми волосами. Но, черт, когда Сэм закончила с ней, она престала быть узенькой.

Знаете, я могу пропускать часть болтовни Деб мимо ушей, игнорируя ее и не раздражаясь. Типа, отдаляясь и оставаясь безучастной. Но, когда Деб говорила об этой молоденькой девочке, с которой они развлекались все выходные, ну… не знаю как сказать, но, вместо того чтобы испытывать отвращение… это… как будто бы заводило меня.

Даже не знаю почему. У меня есть парень и все такое. У меня всегда были парни и я никогда, никогда, не представляла себя с другой женщиной. Покуда Деб не начала потчевать меня такими вот рассказами. А теперь, казалось, я не могу выкинуть эти фантазии из головы. Фантазии о Сэм. О том, что она делает со мной. Грязные вещи… Тоже, что она делала с той девочкой, о которой говорила Деб.

Я слушала как Деб заканчивает свою историю и пыталась молчать, чтобы не выдать себя. К тому моменту когда она заканчивала рассказывать такие история, я испытывала большое смущение и молилась, чтобы она не заметила насколько сильно я возбуждена.

Но, в этот раз, не знаю, что нашло на меня. Вместо того, что молчать в тряпочку, я сморозила:

— Типа, может быть мы как-нибудь отвиснем в выходные вместе? – я почувствовала, как начало пылать мое лицо, краснея.

Деб внимательно посмотрела на меня, улыбаясь так, будто бы я на что-то намекала. Деб подошла и встала за мной. Ее руки опустились на мои бедра, вызвав легкую дрожь по спине. Я почувствовала ее горячее дыхание около своего уха:

— Я с удовольствием поиграю с тобой, но это зависит не от меня. А от Сэм. Тебе надо спросить ее.

Мои колени ослабли и я ухватилась за стол, чтобы не упасть. При этом, я чувствовала, что меня затягивает все глубже и глубже.

— Я просто имела в виду, знаешь, ну, отдохнуть… как друзья.

— Да, конечно, — с иронией сказала Деб, — Обратись к Сэм когда ты будешь готова.

Несмотря на то, что я сказала Деб, что просто хочу дружить, она подразумевала под моим предложением значительно больше. После этого разговора, она пользовалась любой возможностью чтобы коснуться меня… моей спины, попки, моих рук, головы, даже моих бедер. Ничего такого уж неприличного, но этого было достаточно, чтобы я чувствовала себя не в своей тарелке. И она продолжила рассказывать мне разные сексуальные истории, все больше снабжая их подробностями. Она говорила, что я классная. Она говорила, что я симпатичная. И она спрашивала, когда наконец я обращусь к Сэм?

Я не такая, мы просто друзья, можно просто выпить вместе или что-то вроде этого, всегда отвечала я ей. И да, может быть, так и было. Но, в моих фантазиях теперь были Сэм и Деб. Я знала, что это была глупая, глупая затея. Я была их начальница, в конце концов. Начальники не фантазируют о своих подчиненных. Но ничего и не сделано. Я просто начальница, которая носится повсюду со своими обязательствами.

Однако, как сильно я не старалась, казалось, я просто не могла выкинуть эту идею из головы и в итоге я дождалась момента, когда осталась наедине с Сэм.

— Сэм, — обратилась к ней я, — Может быть, я смогу как-нибудь отдохнуть с тобой и Деб, в один из выходных?

— Прости, — ответила она, — У нас есть планы на выходные. Только я, Деб и может быть, подружка. Нам не нужны начальницы.

Я не знала куда деваться от стыда.

— Ох, ладно, — глупо сказала я, — Хорошего отдыха, тогда.

Черт! Я была чертовски зла на себя. Ты такая трусиха, Лаура. Но, на самом деле, может быть это даже к лучшему.

А чуть позже ко мне снова пристала Деб, от которой не было никакой помощи:

— Ты спросила? – Деб положила руки мне на бедра.

Господи, почему она так подкрадывается сзади? Она стояла, почти обнимая меня и в общем-то было сложно думать о чем-нибудь кроме как о жаре наших тел.

— Да, — сказала я, — Но она сказала «нет», — Боже, молилась я, хоть бы она отстала от меня.

— Что ты спросила? – сказала она и я пересказала наш разговор.

— Ты знаешь, что тебе нужно, — сказала она и затем, наклонилась и прошептала мне чуть слышно. От ее слов у меня побежали мурашки по коже.

— Но я не хочу быть Пироженкой, — ответила я, краснея, — Я уже говорила тебе, что просто хочу расслабиться в вашей компании.

— Послушай, — терпеливо объяснила Деб, — Не важно, что ты говоришь, ты по-прежнему остаешься ее начальницей. Быть пироженкой не значит ничего реального. Это просто выражение такое. Кстати, у тебя еще не было секса с женщиной, да?

— Нет.

— Но, может быть тебе очень любопытно, как живут лесбиянки?

Я вспыхнула и прикусила губу. Боже, неужели это так очевидно?

— Тогда, моя дорогуша, ты – пироженка, — сказала она, уходя, оставив меня стоять одну.

****

До 16:50 пятницы я собиралась с духом.

— Сэм, я хотела спросить, чем ты собираешься заняться на выходных.

— Лаура, я уже говорила тебе, — ответила она, — Только я, Деб и подруга.

Я вспотела и мои колени ослабли. Такое чувство, будто бы мне надо было пописать прямо в трусики. Я ненавидела себя за свою слабость. За трусость, просто спросить. За слабость спросить, когда я знала, что боятся нечего…

— Сэм, подожди…, — сказала я, — Я буду… — мне было сложно сказать это.

— Я хочу быть… эээ… я хочу быть… пироженкой.

Она уставилась на меня широко открыв глаза. Я поняла, как чувствует себя мышь, в последний миг, перед тем, как ее схватит орел.

— Ты уверена, — спросила она, — Ты знаешь, о чем спрашиваешь?

— Да, — ладно, на самом деле, я не имела понятия. Я знала только одно, — от мысли о том, что я буду ее пироженкой, чего бы это не значило, я начинала пачкать кремом свои трусики.

Она внимательно посмотрела на меня, будто бы заново оценивая.

— Подходи к нашим апартаментам к семи вечера и надень что-нибудь сексуальное.

Она приблизилась и приподняла мой подбородок. Она была так близко, что я могла почувствовать ее дыхание у себя на губах.

— Пироженка…

Ну а я… я дрожала и мои трусики были мокрыми от возбуждения. О Боже, во что я ввязалась?

************

Я вертелась около зеркала, осматривая свой наряд. Я надела короткое летнее платье, белое, с изображением красной розы. Мои ноги были голыми и свежевыбритыми. Также я надела свою любимую пару сандалий. Было только одна вещь, которая меня тревожила. Я приподняла подол платья, чтобы проверить свои хлопковые трусики “Hanes”. Я сомневалась, одеть ли мне их или откровенные стринги.

Я не хотела, чтобы она поняла меня неправильно и все же, все же, она сказала мне одеть что-нибудь сексуальное. И в конце концов, кто сказал, что она вообще увидит мои трусики? Я проигрывала в голове наш разговор снова и снова. Как она назвала меня Пироженкой. Я мучилась в сомнениях, стоит ли мне вообще идти? Боже, я боялась чувств, которые обуревали меня. Держи себя в руках, говорила я себе. Со мной ничего не должно было произойти. Что-то было в ней, что-то манящее, но я не могла представить себя целующей ее или какую-нибудь другую девушку. Я сняла простые хлопковые трусики и надела вызывающие стринги, просто потому что я так захотела, безо всяких на то причин. Потом я взяла ключи от машины и поехала к апартаментам Сэм и Деб.

Я проехала мимо их дома дважды, прежде чем остановиться и подойти к двери. Сэм открыла дверь и показала мне, заходить. Я осмотрелась, в поисках Деб. С одной стороны, я хотела приватности, но с другой, мне нужна была Деб, чтобы комфортнее ощущать себя в те моменты, когда меня касался голодный взгляд Сэм.

— Пошли со мной, — сказала Сэм приказным тоном, взяв меня за руку и ведя в гостиную. При этом она маневрировала мной так, что передо мной оказался подлокотник дивана, в то время как сама Сэм была сзади меня.

— А, а где Деб? – спросила я, пытаясь чуточку замедлить время, так как, мне показалось, что события развиваются слишком быстро.

— Пироженка не разговаривает, пока ей не скажут, — сильные руки Сэм обняли меня за талию и затем, направились прямо к моей промежности. Ее рот плотно прижался к моей шее, но вместо того чтобы поцеловать меня, она засосала мою нежную кожу, почти кусая меня.

Я была захвачена врасплох и не смогла адекватно среагировать и защититься. Я невразумительно замычала:

— Подожди… не… нет… будет заметно, — как раз то, что мне нужно на работе… следы укусов и засос.

Игнорируя мои слова, она толкнула меня на подлокотник дивана. Я была еще более беспомощна чем раньше, когда она подняла подол моего летнего платья.

— Ух ты, как у тебя длинные ноги, пироженка.

— Остановись, Сэм, — просила я, — Послушай…

Как по мне, Сэм слишком быстро действовала. Я ожидала больше флирта и ухаживаний и затем, может быть, я бы решила, хочу ли я продолжать или нет.

— И какие блядские трусики у нас тут, — продолжила она, игнорируя мои протесты. Хуже этого, она не особо церемонилась с моими трусиками, потому что быстро лишила меня этой скромной защиты.

— Сэм, — взмолилась я, но она не останавливалась. Ее пальцы погрузились в мою киску. Теперь я не могла скрыть свое растущее возбуждение, — Ооо, Сэм!

— И что за узенькая, мокрая, кремовая щелка тут у пироженки.

Сэм сломала меня меньше чем за минуту. Я была пристыжена. Ее пальцы исследовали мои нежные прелести, но из-за моего положения на диване и крепко сжатых бедер, ей было не добраться до моего клитора. Но, Бог мой, ее прикосновения были так приятны, я была вынуждена сдаться и еще больше лишиться гордости, раздвинув шире бедра.

Сэм засмеялась и я готова была провалиться от стыда.

— Все вы пироженки, одинаковы. Ломаетесь, но в конце концов, все приходит к одному и тому же. Ты все еще хочешь, чтобы я остановилась, Пироженка?

Я проигнорировала ее грубую издевку и не стала отвечать. Она провела круг вокруг моего клитора пальцами, скользнула назад и снова сделала круг, повторяя и повторяя процесс, мучая и разочаровывая меня.

— Хочешь, чтобы я остановилась? – насмехалась она.

— Нет.

— Хочешь быть моей куклой? – ее палец вошел в мою открытую дырочку. О, Боже, я хотела, чтобы она вошла внутрь. Я дернулась назад, пытаясь сама насадиться на ее палец.

— Ха, хочешь быть моей маленькой марионеткой, сладенькая пирожка?

— Да, — призналась я. Моя киска горела от желания. Она таяла под прикосновениями Сэм. И от ее слов. Они были грубыми и властными. Они искушали меня, превращая в стонущую, извивающуюся щель.

— Ты уверена? – спросила она, дроча и дразня меня, — Дороги обратно не будет. Никакой пироженки, только кукла. Все еще хочешь быть моей куклой?

— … да, — простонала я, скорее реагируя на ее пальцы, чем на вопрос.

— Умоляй меня, — сказала она, — Умоляй меня, принять тебя, сладкую куклу.

Моя воля была сломлена ее пальцами и силой. Не могло быть никакого перемирия. С ней можно было только подчиняться. Я должна была подчиняться.

— Пожалуйста, ооо, Боже! – я была вознаграждена быстрыми, пронзающими движениями ее пальцев. Трахающих меня. Вдохновленная, я умоляла:

— Пожалуйста… оооох, позволь мне… ооооо… быть.. ааа… твоей… сладкой… куклой.

Она добавила еще один палец и я попала в рай.

— Какая маленькая, узенькая киска у куклы, — сказала она, — Продолжай умолять. Я люблю когда вы, пироженки, умоляете меня.

И я продолжила молить ее. Я говорила, какой хорошей маленькой куклой я буду. Я говорила ей, что сделаю все чтобы быть ее марионеткой. Я молила забыть обо всем, отдаться ощущениям от ее умелых пальцев. Я молила ее пока не почувствовала острую боль во влагалище, поняв, что она растягивает мою дырочку слишком сильно, и затем я стала молить ее остановиться. Я открыла глаза и снова была шокирована. Я увидела Деб, на которой были только трусики, одной рукой она мастурбировала, глядя на меня, а в другой руке она держала камеру.

— Подожди, стоп! – завизжала я, пытаясь бороться, но чем больше я боролась, тем больней мне становилось.

— Просто расслабься, Кукла, — сказала Сэм, — Так ты только навредишь себе.

Я подчинилась. Я не хотела, но ничего другого мне не оставалось.

— Но, ты делаешь мне больно, — заскулила я, начиная плакать.

— Просто расслабься и все будет хорошо, маленькая Кукла, — сказала Сэм, — Просто веди себя хорошо, моя маленькая марионетка и Сэм позаботится обо всем остальном.

Ее пальцы чуть-чуть отступили, а ее другая рука скользнула спереди по моим бедрам, так, что ее пальцы нащупали мой клитор.

— Так лучше?

— Нет, — пробормотала я. Мне не было больше больно. И кроме того, мои ощущения были очень яркими, но я не собиралась доставить ей удовольствия, сказав про это.

— Тогда скажи нам, что ты чувствуешь, — это была Деб, с ее чертовой видео камерой, повернутой к моему лицу.

— Иди к черту! – огрызнулась я, понимая, что эти двое каким-то образом играли со мной с самого начала. Внезапно, боль взорвалась у меня в пизде. Боже, это была невероятно. Перед глазами поплыли яркие вспышки и я почувствовала, как будто меня опустошают.

— Кукла должна быть очень уважительной всегда. И она будет отвечать на вопросы, — приказала Сэм.

— Блин, ооо, больно. Очень больно. Пожалуйста, Сэм! Оооо, пожалуйста, ты разрываешь меня на части, — заголосила я.

— Продолжай, — сказала Деб, — Смотри в камеру и скажи Деб, что ты чувствуешь.

— Ее рука очень большая. О, Боже, и она толкает ее дальше. Пожалуйста, Деб, прояви милосердие. Сделай так, чтобы она остановилась. Ты же женщина. Пожалуйста.

— Как далеко она уже? – спросила Деб и ее голос был хриплым от возбуждения. Я видела, как танцуют пальцы у нее в трусиках. Сука! Она дрочила, глядя на мои страдания и унижение.

— Глубоко. О, Боже, я думаю, я чувствую как она трогает мою матку, — слава Богу сейчас было уже не так больно, кажется моя плоть поддалась и была растянута теперь.

— Ты вошла полностью? — спросила Деб Сэм.

— Почти, — сказала Сэм, — Подойди, посмотри.

Дэб взяла камеру и они унизительно задокументировали мое растянутое поражение.

— Вау, она выглядит огромной в ней.

— Это потому, что она такая маленькая, — сказала Сэм, трогая мои ягодицы, — И только посмотри на ее привлекательную, маленькую жопу. Можешь представить как она будет смотреться, когда станет красной и развороченной?

— Блядь, — застонала Деб, — Я кончаю, малышка. Можно теперь я поиграю с ней?

— Конечно, — сказала Сэм, — будь моей гостей.

Деб встала на колени около кровати и поднесла камеру прямо к моему лицу.

— Вот условие, Пироженка, — сказала она, — Сэм может вынуть свою руку и ты отправишься домой, либо ты будешь нашей маленькой куклой.

Это был простой выбор.

— Я хочу домой, — взмолилась я. Это было совсем не то, о чем я фантазировала. Даже не близко. Затем, Сэм попробовала вынуть из меня свою руку, но остановилась. Ее рука была такой большой, что казалось, что она убьет меня, вытащив ее. В сравнении с этим, быть куклой казалось совсем не плохо.

— Подожди, подожди. Оуууу. Аууууч. Я хочу… хочу.. я хочу быть твоей куклой.

— Ты уверена? – эта сука издевалась. Она знала! Не было никакого выбора. Это было частью их жестокой игры.

— Да, ооооо, пожалуйста, — я готова была на все, чтобы остановить боль.

— Кукла подчиняется.

— Да… да.

— И кукла доставляет удовольствие.

— Да… что угодно.

— Марионетка целуется, — Деб высунула язык и повертела им перед моими губами.

Я поцеловала ее. Боль в промежности сразу же ослабла. Что они делали со мной? У меня даже не было времени удивится тому, что я целую девушку.

Она отстранилась.

— Прикольно, — сказала она, — Но, кукла должна быть более сабмиссивной. Просто принимай мой поцелуй. Я – агрессор. Действуй так, будто бы ты делаешь минет моему языку.

Она поцеловала меня снова. В этот раз я поняла, что целуюсь с девушкой. Она исследовала мой рот и я сосала ее язык, так, будто бы это был член, в точности как она сказала. Это было унизительно, но Боже, мое лоно было в огне.

Когда она снова отстранилась, я пожалела об этом.

— Как кукле впервые целовать девушку? – спросила она, снова наводя на меня камеру.

— Кажется, хорошо, — ответила я, краснея.

— Просто хорошо, — сказала она, а затем повернулась к Сэм: — Она сказала, что ей кажется, что хорошо.

Деб усмехнулась, у нее была потрясающая улыбка. Она закрепила камеру, направив ее на меня. Затем она вернулась на диван, сев на колени передо мной, но так как я была согнута поперек подлокотника, она оказалась выше меня. Она взяла мою голову в свои руки, подняла ее и набросилась на меня, целуя, в то время как Сэм вторгалась в меня спереди.

Я была так ошеломлена и зачарована, что даже не заметила, когда она остановилась.

— Кукле нравится такой поцелуй больше? – издеваясь спросила она, — От этого ее щелка становиться мокрой?

— О, дааа, кроша, тебе надо это почувствовать, — ответила Сэм, сзади меня, — Это просто одна мокрая пизда. Насквозь мокрая.

Деб все еще держала мою голову в своих руках. Она повернула меня так, чтобы я смотрела прямо в камеру.

— Отвечай мне, кукла.

Объектив камеры смотрел прямо мне в душу.

— Мне нравится это, — призналась я.

— Никаких «мне» у куклы нет, — сказала Деб, — Когда я спрашиваю, нравится ли кукле, кукла отвечает: «Кукле нравится, Мэм». Итак, кукле нравится?

— Уууу, Боже, да Мэм, кукле нравится! – застонала я.

Не хочу, чтобы вы думали, что все поменялось вдруг, только от поцелуя или после того как я унизилась перед своими подчиненными и Бог знает кем еще, кто будет смотреть запись. Мое рвение было прямым следствием долбящего мою матку кулака. Я сказала бы все что угодно, лишь бы она остановилась.

— Теперь мои груди, — приказала Деб.

У нее были огромные груди, такими же большими были и ее ареолы. Я поцеловала их и потрогала ее напряженные соски.

— Вот так, — сказала Деб, — У куклы сжимается от этого киска?

Снова она повернула мое лицо, так чтобы я смотрела в камеру. На этот раз я должна была признаться, я наслаждалась этим. От совместных усилий Сэм, долбящей меня и Деб, я текла без остановки.

— Да, киска куклы горит от желания… Мэм, — добавила я.

Дэб понимающе улыбнулась и спустила свои трусики, переступив через них, прежде чем развернуться лицом к кровати и широко развести ноги.

— Но, теперь пора заняться настоящим делом.

Мускусный запах Деб наполнил воздух. Большой участок ее лобковых волос был влажным. Мой мозг кричал, что это неправильно – это не то, чего я хотела. Но кулак внутри меня толкал, двигался и поворачивался. У меня не было выбора. Я действительно была марионеткой – их куклой.

Я поцеловала ее. Сперва я поцеловала ее лобок, а затем ее половые губы.

— О, она маленькая искусительница, наша кукла, — сказала Деб, обращаясь к Сэм.

Рука в моей киске полностью заполнила меня, так, что я была нашпигована ею, как утка на День благодарения. Выдохнув со стоном воздух из легких, я с трепетом начала лизать. Если быть честной… я фантазировала об этом про Сэм и Деб. Фантазии заводили меня и пугали одновременно. Я переживала о том, что плохо справлюсь и еще больше о том, что мне может не понравиться это. В смысле, не скажешь же – извините, спасибо, я утолила свое любопытство, увидимся.

Что ж, сейчас такой возможности, в любом случае, не было. Я была беспомощна и должна была делать все что захотят эти две женщины, а сейчас они хотели чтобы я лизала. Это было очень даже неплохо, за исключением того, что меня снимали на камеру, унижали и я была кем-то вроде рабыни.

— Вот так, кукла, поработай над моим клитором, — ворковала Деб, — Но, обернись и посмотри в камеру.

Я попробовала не повиноваться, но она только зашипела:

— Быстро, сука, — схватив меня за уши, толкнув и повернув так, чтобы я заняла нужную позицию.

— Продолжай лизать, — это уже сказала Сэм, все еще находясь глубоко в моем лоне.

Я повиновалась, засовывая свой язык вверх и вниз, вдоль складок пизды Деб.

Я росла от папиной дочки к ученице, затем, юной леди, пока не стала управляющей. И теперь, за несколько минут, из-за глупого, глупого решения я стала порно звездой. О Боже, что скажет папа, если когда-нибудь увидит это?

— Улыбнись, малышка, — сладко сказала Деб, погружая мне в волосы пальцы и расчесывая меня.

Я быстро поняла, что есть легкий и сложный путь, чего бы не спрашивали или не требовали они от меня. Легкий путь состоял в том, чтобы повиноваться. Я посмотрела на Деб, пытаясь улыбнуться и также на камеру и продолжила лизать ее вагину.

— О, тебе надо посмотреть на ее улыбку, Сэм, — сказала Деб, — Она просто любительница кисок, наша кукла. Правда, кукла?

— Да, Мэм, — ответила я. Она выкручивала мое ухо пока я не вспомнила и не добавила:

— Кукла любит киски.

На этот раз, все обстоятельства, — работающая камера, кулак у меня во влагалище, и даже доминация надо мною, ошеломили и сломили мою волю. Мой разум и тело сдались. Я стала животным… куклой.

Деб прочитала мое выражение лица.

— Тебе хорошо, да, кукла? Правда, хорошо быть нашей маленькой куклой?

— Да, — застонала я, — Ах, черт. Кукла хочет быть вашей аа аах маленькой девочкой. О, Боже, твоя рука, Сэм! Оооо! Ооох!, — я нагнулась, прижавшись со всей силой лицом прямо в промежность Деб. Она стала двигаться быстрее, трахая мое лицо. Я просто расслабилась, отдав нижнюю часть тела целиком во власть Сэм. Позволив ей делать все, что она захочет.

Деб снова подняла мое лицо к камере, только в этот раз она держала меня прямо около своей щели, продолжая двигать бедрами.

— Расскажи про руку Сэм. Скажи мне, что она делает с киской куклы.

Рука Сэм была во мне. Она нажимала, толкала, поворачивалась, била меня по матке. Ох, она была жестокой женщиной… зверем, но я была ее собственностью.

— О, Боже, она насилует меня. Насилует киску куклы. Оооох… больно. Пожалуйста, заставь ее остановиться.

Бедра Деб увеличили скорость. Ее тонкие волосы натирали мои щеки.

— Но ты любишь это, не так ли, кукла?

— Нет… оооох… ооо.. Боже, да…. – мои стоны перешли в рыдания. «Боже, помоги мне. Я лежу между ними, позволяя делать со мной что угодно». Я чувствовала знакомое покалывание во всем теле. Ох, как я не пыталась прогнать это, я не могла избежать позора… Я не могла удержаться.

— Собираешься кончить для нас, кукла? – спросила Деб, — Тебе нравится это, так? Давай, кончай. Покажи нам, покажи всем, покажи, как ты любишь это.

— О, Боже… оооооо… ООООООО – застонала я. Это все же случилось. Я кончала. Я широко расставила ноги, отдавая свою душу руке Сэм. Деб толкнула мое лицо обратно в свою щель и я лизала ее так страстно, как только могла. Сэм управляла мной. Владела мной. Разрывала меня. Наказывала меня своей рукой. Я кончила три раза прежде чем наконец ногти Деб не вцепились в мои уши, с силой прижимая меня к ее пизде.

— Ох, кукла, вот оно. Не останавливайся. Не вздумай остановиться! – кричала Деб. Я не останавливалась. Я набрасывалась на ее клитор с удвоенной силой.

— Оооооо… Блядь!, — она дернулась несколько раз, прежде чем наконец отпустить мою голову.

Деб встала на ноги и томно потянулась.

— Боже, это было хорошо!

Она поцеловала Сэм в губы. Это был долгий и страстный поцелуй.

— Спасибо, любимая, — светясь сказала она Сэм, абсолютно игнорируя меня, меня, доставившую ей удовольствие. Потом она сняла камеру со штатива.

Тем временем я все еще была нанизана на руку Сэм.

— Просто попробуй расслабиться, — сказала Сэм и начала извлекать ладонь.

Теперь, когда пламя страсти во мне охладело, волны удовольствия от оргазмов прошли, осталась только боль. Моя киска была растянута и болела. Кажется, она была разрушена. Но, слава Богу, Сэм аккуратно и нежно насколько могла, вынула свою руку. Я вскрикнула, наконец освободившись, почувствовав шок от того, что холодный воздух обжог мои внутренние стенки влагалища. О Боже, моя киска, на самом деле была уничтожена! Она не закрывалась. Теперь моя дырочка стала ДЫРОЙ. Как я объясню это в госпитале? Поскользнулась и упала?

— Не двигайся, — предупредила Деб. Можно было не предупреждать. В моем состоянии… я никуда не торопилась.

Внезапно, я почувствовала прикосновение холодного пластика к своей промежности и вздохнула шокированная. Боже мой, это была линза камеры.

— Закрой свою кукольную киску, — сказала Деб.

Я попыталась, но безуспешно. О, Боже, я молилась чтобы это было не навсегда.

— В чем дело? – спросила Деб.

— Я не-ее могу, — заплакала я и затем заплакала еще сильнее, когда мои половые губы резко потянули.

— Кукла не может, — поправила меня Деб.

Я надеялась, что все встанет на свои места, после того как они наиграются, но очевидно, я ошибалась.

— Кукла не может, — исправилась я.

— Встань на колени, кукла – сказала Сэм.

Я сделала как она сказала. Но, они не успокоились, пока я не оказалась стоящей перед ними на коленях, широко раздвинув ноги, положив руки за голову. Тем временем, камера продолжала фиксировать мое унижение.

— Знаешь что, кукла, — сказала Деб, — Со всеми другими Пироженками мы поступаем так – обращаем их в ручных кукол и затем бросаем. Конечно у нас остается память о них, — она показала на кассеты, рядом с телевизором. Их было около тридцати. Все подписанные именами девушек и датами.

Сэм продолжила, как только остановилась Деб:

— И затем, Деб пришла в голову отличная идея о милой, маленькой пироженке, на которую, по воле случая, мы работали. Я сказала Деб, «что ты хочешь, любимая, чтобы нас уволили?»

Деб сказала:

— А я сказала, нет, черт побери. После того как она станет куклой, кому еще она расскажет про эти пленки? Такая пленка разрушит ее маленький кремовый мир. Что скажут мама и папа? Или друзья по работе? Услышав, как маленькая сладкая Пироженка умоляет стать нашей куклой?

Слезы наполнили мои глаза и начали падать на пол. Я никак не могла получить кассету назад, а альтернатива была еще хуже. Я была уничтожена… сексуально и социально.

Сэм сказала:

— Так, как нам поступить, кукла? Ты будешь нашей постоянной куклой? Или может быть, стоит пустить кассету в свет?

Цена была слишком высокая.

— Пустить кассету в свет, — рыдая, сказала я. Меня шантажировали. Моей жизни конец.

— Так, так, кукла, — Деб подошла ближе, запуская свои руки в мои длинные волосы. Хороший знак, раз она не была голая и мое лицо не было прижато к ее промежности.

— Не волнуйся о ней, — сказала она, — Видишь, я говорила, что она не согласиться на это.

Мое сердце подпрыгнуло, только лишь от того, что она прижала меня недалеко от своей киски. Я позволила это и удивительно, но я снова начала заводиться.

— Хорошо, кукла, — сказала Деб, — Вот мое последнее предложение. Ты приходишь сюда каждую субботу, к пяти часам. Делаешь все, что тебе скажут. Затем, когда мы закончим с тобой, вот так, как сейчас, ты можешь уходить. Как тебе, кукла?

Один раз в неделю? Быть полностью в чужой власти одну ночь из семи в обмен на сохранение прежнего социального статуса. Я смогу работать дальше. Мне не надо будет ничего объяснять друзьям и семье. Я даже смогу сохранить отношения со своим парнем.

— Да, Мэм, — ответила я, — Кукла будет приходить.

— Вот так, моя куколка, — ворковала Деб, — Теперь поцелуй любовниц, чтобы закрепить сделку.

Я попыталась встать, но она удержала меня, давя мне на плечи.

— Нет, — сказала Деб, — Мы любовницы, — она указала на себя и Сэм. И затем они очень нежно поцеловались. Я почувствовала укол ревности.

— А это твои любовницы – порочно улыбнулась Деб, указывая на ее пышную растительность и на липкую руку Сэм, — И лучше тебе быть поубедительнее с ними.

Я загорелась от стыда. Еще больше чем во время съемки моей деградации. Но, я знала, что у меня нет выбора. Я должна была это сделать. Так что я поцеловала каждую косточку на руке Сэм, пососала ее указательный и большой палец. Я должна была чувствовать себя абсолютно раздавленной, но я поняла, что явно возбуждаюсь. Затем я обняла бедра Деб и ее мягкий зад. Я стала целовать ее пухлую пизду так, как будто целую своего парня, как будто мы страстные любовники.

— Достаточно, кукла, — сказала Деб.

Сэм швырнула мне мое платье и туфли.

— Одевайся, кукла, нам нужно побыть вдвоем.

— Но…, — мне нужны были трусики. Мне нужно было принять душ.

— Но? – Деб подняла брови, — Да, раз появилось «но»… Пожалуй, я забыла добавить в наш уговор, что мы также будем иногда играть с тобой на работе. Еще какие-нибудь «но»?

— Нет, Мэм, — ответила я, торопливо хватая свое платье и обувь, — Кукла поняла.

********

Я ехала домой не превышая скорость. Ни за что я не хотела бы чтобы меня остановили в таком состоянии.

Я поняла, что сказала Деб. Я отлично поняла ее. Дальнейшее мое неповиновение или медлительность приведут к тому, что сделка измениться или вообще не состоится. Я мучилась в страхе, думая о том, что они могут сделать со мной на работе. Почему я просто не ушла и почему не держала свой долбанный рот закрытым? Остановившись на договоренности про один день. Что же они будут делать? Не станут же они называть меня куклой перед другими сотрудниками? Что они будут делать, когда меня навестит мой парень?

Господи, я должна была страдать, но вместо этого я чувствовала похоть. Моя пизда болела. Было больно сидеть, и еще больнее ходить. Я задрала свою юбку и дотронулась до моей ноющей плоти. Боже, что они сделали со мной? Ох, наверняка будет больно мастурбировать, так ведь? Хорошо хоть, мое отверстие потихоньку начало закрываться. Почти.

*******