Раскинувшись у самого Средиземного моря вечерний Марсель волшебно сверкал тысячами огней. Словно вторя им, в потемневшем своде небес стали вспыхивать серебристые звезды. Окутывая все дымчатым светом, из-за далеких холмов выглянул полный диск ленивой луны.

Очарованная сими таинственными веяниями, 35-летняя Летиция Дюбуа, только-что выкупавшись в море, бодро шагала домой по одной из пыльных загородных дорог. Шагала, влажно мерцая своим потрясающим обнаженным телом с пышными сисями, великолепной попкой и длинными стройными ножками.

Легкий ветерок ласково трепал её темно-каштановые потоки длинных волос, играючи нежил большие серо-голубые озера глаз и нагло целовал пышные лепестки сочных темно-фиолетовых губ.

«Ах, как же прекрасен вечер! — сладостно выдохнув полной грудью, трепетала она. — Огни Марселя… сияние звезд… проказник ветер… как же это волшебно!»

Всё глубже утопая босыми ногами в теплой пудре песка, она, просто преисполнившись восторга, хотела радостно вскрикнуть, но, вспомнив, что абсолютно нага, сдержала себя.

«Мммм, к такому прекрасному вечеру недостает только какого-нибудь кавалера… — лишь мелькнула в ней шаловливая мысль. — Этакого Венсана Касселя в сверкающих латах или на худой конец просто смазливого Сагамора Сувернена…»

На миг, представив сих звезд отечественного кино прямо перед собою, она невольно прыснула серебристым смешком и, вдруг остановилась как вкопанная — неожиданно выскочив откуда-то из сумрака, на неё вышел… осел!

Большой и ушастый, он сначала предстал перед нею неясным темным призраком ночи, но после… милейшим животным с огненно-рыжей шерсткой, темными печальными глазами и белым снежком длинной морды!

«Вуаля! А вот и твой «кавалер», Титти! — тут же расплылась Летиция в невольной улыбке. — Правда слишком ушастый да парнокопытный, но… в такой сказочный вечер и он вполне мил…»

Мягко выступив из песка в нежный шелк невысокой травы, она осторожно подошла к ослу и, тут же заметила меж его ног… массивный половой орган: тихо переливаясь серебром в туманности лунного света, он казался огромным кабачком, неприкаянно зависшим прям в воздухе ночи!

«Ого! — только и ухнула она про себя, изумленно «вылупившись» на сей «овощ». — Вот это пенис! Гаргантюа! Интересно, это у него так ещё в полном спокойствии или уж… на меня встал?»

От последней мысли она тут же полыхнула краской смущения, да невольно отпряла от животного. В свой «ответ», осел, возбужденно вздув ноздри, сразу потянул к ней свои… губы!

«О, нет! — снова сразилась она. — Он ведет себя как самец, который вдруг учуял готовую к спариванью самку! И, видимо эта самка… я! Я!»

Вмиг взволнованно заходив торчащими холмами груди, Летиция, все-таки, вновь двинулась навстречу ослу и, через мгновенье, ощутила его жар дыханья меж своих ног: глубоко вдохнув запах её темно-рыжего паха, он, обнажив свой теплый язык, сразу рассек им нежные створки её половых губ, да смачно лизнул саму горошину клитора!

— А-ах! — тут же вырвался с уст Летиции стон вспыхнувшей страсти.

Осел же, лишь начиная свою «дегустацию», ещё откровеннее «запорхал» по её трепещущим «створкам» и быстро… увлажнил их своими щедрыми слюнками!

— Ах-о-ах! — вновь нежно затрепетала она.

Всё ярче ощущая «киской» сладкие скольжения его теплого органа вкуса, она, взволновавшись уже не на шутку, разом вздыбила темно-коричневые «вишни» сосков, да тут же растеклась… томным желанием!

«О, нет… — в то же мгновенье, мысленно простонала она. — Похоже, я возбудилась… Похоже, я желаю его…»

И, под разряды приятно бьющих по телу токов, схватив руками длинные уши парнокопытного, уже сама прижала его голову к своему рыжему паху!

В ту же секунду, осел, вконец пронзив её «лоно» упругой мякотью языка, высек из него… брызги экстаза!

— Ах-ооо-аххх! — совсем звонко вскрикнула в воздух Летиция, забившись в сладких конвульсиях.

Да тут же, почти без чувств рухнула в траву подле ушастого кавалера!

«Вот это оргазм! — лишь изумилась она, едва уняв в груди занявшееся дыхание. — Не думала, что ослы могут быть так искусны в куни! Я прямо в огне! Я вся пылаю!»

Действительно, ещё хорошо чувствуя сладостную отдачу дико пульсирующего клитора, она с благодарностью окинула взглядом парнокопытного «лизуна» и, невольно подметила то, что его пенис ещё больше раздулся!

— О-ля-ля! — тут же рассмеялась Летиция, широко обнажив свои редкие зубы. — Похоже, дружок, что и ты не на шутку возбудился от вкуса моей женской течки?! Что-ж, раз ты так уважил меня, я, в благодарность уважу тебя, дорогой! Уважу, ушастик!

И, с сими словами, вытянув правую руку, смело схватила его топырящийся «кабачок»! Схватила, в то же мгновенье, ощутив нежными пальцами всю его невероятную мощь с переливающей жизненной силой!

«Какой огромный… — восхитилась она, возбужденно смотря на него как на экзотическую диковинку. — Твердый и шелковистый… Со вздутыми, слегка пульсирующими венами… С приятным манящим запахом мускуса… Интересно, каков он на вкус?»

Поколебавшись всего с мгновенье, она, наконец, наплыла пухлостью губ на пенис животного, осторожно коснулась его языком, да чуть не вскрикнула от восторга, мгновенно ощутив… кисло-сладкий вкус его семени!

«Мммм! — тут же сильнее всосалась в него Летиция, покрываясь новой рябью мурашек. — А он ещё и вкусный! Невероятно вкусный!»

Сама не веря в происходящее, она, окончательно сдавшись своей страсти, обхватила руками массивный половой ствол, и… вовсе поглотила невероятную сочащуюся «клубнику»! Поглотила, став искусно терзать кончиком языка ямочку самой уретры!

«Боже, я делаю минет ослу! — за сим, только и неслось в её голове, отзываясь сладостной дрожью по всему афродитскому телу. — Я отсасываю ушастику!»

Чувствуя, как под действием её страстных ласк, парнокопытный совсем дико вытаращил свое великолепное достоинство, она, ощущая во рту сладкие соки «поллюций», уже не могла остановиться!

«Мммм, давай же, мой милый… — чуть ли уже не плача от удовольствия, мысленно обратилась Летиция к засасываемому любовнику. — Давай же, ороси своим нектаром мою глотку… Ороси…»

И, осел, будто почувствовав желание своей страстной «мучительницы», неожиданно издав грубый хрип… разорвался настоящим гейзером семени! Разорвался, судорожно забив ею прямо в горячую глотку девушки!

— Кха-кхум! — в тот час кашлянула Летиция, невольно выпустив изо-рта стреляющий пенис.

Едва не захлебнувшись от чудовищного напора брызнувшей жидкости, она, даже не успев прийти в себя, ощутила новые удары брызжущих струй, кои, густыми теплыми кляксами, мгновенно оросили её ангельский лик, рыжий огонь волос, да белый мрамор невероятно трепещущих сисек!

«О, боже мой! — только и села она в траву, ошалело сглотнув довольно приличную порцию фонтанирующего нектара. — Неужели я это сделала?! Я довела до оргазма осла?! Ох, сколько же много у него семени… Ах, как она приятна на вкус…»

Продолжая трепетать от вкуса спермы парнокопытного, да покрываться новыми мурашками от ощущения её теплой россыпи на своем теле, она взглянула на разрядившегося кавалера и, по выражению его темных глаз, инстинктивно почувствовала, что он тоже доволен.

«Ммм… ушастик! — тут же, вспыхнула веселой улыбкой Летиция. — Всю обляпал меня спермой, а смотрит так, словно хочет продолжение «банкета». А что? Может скотоложство и грех, но, для такого греха, наверно, и создана эта волшебная ночь и луна. Да, создана, Титти, создана…»

Ещё прекрасно чувствуя во рту сладко-вяжущий вкус его щедрых «соков», она, вновь приблизилась к парнокопытному любовнику и коснулась его ещё влажной плоти — немного осунувшийся пенис животного, продолжал капать спермой, и манить своим ореховым ароматом.

— Какой же ты у меня хороший… — томно обратилась к нему Летиция, став вновь нежить его шелковистую плоть. — Могучий и питательный…

Легко отодвинув пальцами темный чехол нежной плоти, она опять обнажила своему взору текущую «клубнику» осла, и, залюбовалась ею словно некой диковинке. Диковинке, коя, в её мягких пальцах, стала опять стремительно наполняться взбудораженной кровью, наливаясь своей новой спелостью возбуждения!

И, чувствуя это, Летиция, оскалившись в пошлой улыбке, снова приблизила свое лицо к ней, блаженно вдохнула приятный аромат недавно выплеснутых сперматозоидов, да… вновь поглотила её орошенными губами!

В тот же миг, осел издал новый хрип, снова быстро вздыбив свою половую палку — она же, быстро высосав из неё остатки первых соков, самозабвенно повела вниз языком по её твердой плоти, да уткнулась в его темно-серые мешки крупной мошонки!

«Ух, и яйца то у него тоже дородные! — улыбнулась себе Летиция, сразу с игривостью потянув губами первый попавшийся «мешок». — Стоит ли удивляться, что с такими «шарами» у него и спермы валом… Больше, чем у любого мужчины…»

Продолжая пунцоветь в не стихающем возбуждении, она лишь раззадоривая себя, сладко, за-лобызала сии «шары» в быстрых поцелуях, не забывая пре сем, стимулировать руками вновь вздутый ствол парнокопытного животного. Стимулировать, чувствуя и меж своих ног, новую течку сладостного желания.

«Давай же милый, — смачно целуя то одно яйцо, то иное, мысленно обратилась она к ушастому любовнику. — Налейся новым нектаром и вновь подари мне его. Подари же, мой милый копытный…»

И, действительно, вскоре почувствовав, как от её «яичных» поцелуев он снова напрягся по самое «некуда», она, ловко повернувшись к нему упругой попкой, взяла его пенис, и стала уже пристраивать его меж «лепестков» своей… сочащейся «киски»!

— Давай же, ушастик! — уже вслух крикнула ослу жаждущая Летиция, хорошо чуя как её нижние губы, любовно распахнулись от силы его огромной «клубники». — Давай же, войди в меня! И вновь подари Титти себя…

И, снова, словно почувствовав её желание, парнокопытный, наконец, пронзил её лоно да, в тот час, мощно забился в нем!

— О-аххх, да-да! — в то же мгновенье «вспорхнула» под ним прогнувшаяся Летиция. — Трахни, меня! Трахни! О-ах!

Ощутив, как он вошел в неё чуть ли не по самую матку, она, едва не взвыв в остроте обрушившихся чувств, в момент покрылась гроздями пота! Покрылась, в стремительном кураже став сама подталкивать себя на огромную «палку» животного!

Осел же, быстро свершив целый ряд мощнейших заходов, издав мощный рев, взорвался… новым фонтаном экстаза! Взорвался, совсем дико забившись в неё в большем напоре неудержимой спермы!

— Ооо-ааа-аххх! — только и вскрикнула в ночь Летиция, сотрясающимся лоном принимая бьющие гейзеры «соков».

И, затрепетав в очередном вихре красочного оргазма, через мгновенье, напрочь лишившись чувств, рухнула в траву меж копыт необычного любовника…