Мой дядя самых честных правил… ой, нет, чего это я?! Мой дядя, брат моего папы каждый год брал путевку в дом отдыха для себя с женой и для мамы с папой. Такая у них была традиция, каждый год на две недели ездить в этот дом отдыха исключительно вчетвером. Для меня эти две недели были хуже каторги, потому что нас с Лизкой оставляли на попечение бабушки. Бабушку я любил, как и любой внук, а вот Лизку…

Это дочь дяди Саши и тети Любы, моя двоюродная сестра. Бабушка жила с ними, поэтому меня отвозили в другой район города на их квартиру, к бабушке и Лизке. В ту пору ей было n лет, а мне n. Лизка была вредная и капризная девчонка, воображала и ябеда. Вечно показывала мне язык, визжала по каждому пустяку, и бабушка кидалась ее защищать, а меня наказывала, ведь я старше, а она – девочка.

Днем Лизка убегала играть во двор или к подружкам, а я друзей в этом районе так и не завел. Я вообще очень трудно схожусь со сверстниками. Во-первых, ношу очки, из-за чего меня дразнят очкариком, во-вторых, не умею играть в футбол. Поэтому днем я обычно маялся от безделья.

Бабушка, хоть и пенсионерка, работала где-то на полставки и возвращалась с работы только к обеду. А я читал книгу или смотрел телевизор, если было что посмотреть. Ведь все это происходило в конце 80-х, тогда работали только четыре канала, видеомагнитофоны были в диковинку, а интернет еще не изобрели. Да и персоналки только-только начали привозить из-за бугра.

Как-то раз от нечего делать я решил принять ванну. Вообще, я моюсь под душем, а тут захотелось полежать в пене, расслабиться. В квартире я был один. Пока наливалась вода, лежал в ванне и играл со своими половыми органами. Мне нравилось почесывать яйца, любоваться восставшим твердым членом, обнажать головку. Сквозь шум воды я услышал, как хлопнула входная дверь – Лизка вернулась.

Но я не придал этому значения, а продолжал игру, лежа в наполовину заполненной ванне. Я натягивал на головку крайнюю плоть и снова обнажал ее, что доставляло мне огромное наслаждение. Я уже знал, как делаются дети и что такое половой акт, но еще ни разу не видел женских половых органов. Конечно же, я мечтал об этом. Вот Лизка, хоть и вреднюга, но как было бы замечательно, если бы она мне показала, что скрыто у нее за трусами.

В принципе, возможность подсмотреть у меня была. Дело в том, что в этой квартире, неизвестно зачем, между ванной и туалетом под потолком существовало окно. И если встать ногами на унитаз, из туалета видно, что происходит в ванной. Правда, со стороны ванной это окошко постоянно задернуто занавеской. Это я поясняю читателям, поскольку это окошко сыграло ключевую роль в моей истории, а в тот момент я был занят игрой со своим членом и совершенно позабыл и про окно, и про занавеску.

Я фантазировал, представляя Лизку без трусиков, тискал свой половой член и чувствовал, как острая и теплая волна подкатывает к головке. Я чаще и активнее заработал рукой, раздражая головку через крайнюю плоть. Через пару минут струи спермы взлетели под потолок и шлепнулись мне на живот. И тут услышал за стеной в туалете какой-то шум или топанье, будто бы кто-то откуда-то спрыгнул. Я посмотрел наверх и остолбенел: занавеска на окошке была отдернута! Не иначе, Лизка подглядывала. Меня охватил стыд и испуг, пропало даже желание купаться. Я смыл под краном с головки остатки спермы, вынул из ванны затычку и стал одеваться.

«А может, она ничего не видела?» — носилась в голове спасительная мысль. Я как мышь прошмыгнул в свою комнату (спальню дяди Саши и тети Любы) и лег на кровать с книжкой. Но читать не мог, терзали неприятные мысли. И как я не заметил, что занавеска не задернута! Хлопнула входная дверь. Я посмотрел на часы: бабушке возвращаться еще рано, она придет часа через три, не раньше. Наверное, Лизка снова убежала к подружкам.

Но через полчаса я услышал, что кто-то пришел. В комнату заглянула Лизка и противным голоском пропищала:

— А я расскажу бабушке, что ты онанизмом занимаешься!
— Дура! – только и смог ответить я, густо заливаясь краской.
— Расскажу, расскажу, — дразнилась Лизка, показывая мне язык.
— А ты видела?
— Видела, видела! У-у-у!
— А подглядывать нехорошо.

Я хотел кинуть в нее подушкой, но Лизка закрыла дверь. Черт. Что же делать? От стыда во мне все горело. Через минуту она снова заглянула.
— Расскажу, расскажу!

Я никак не реагировал, только еще сильнее краснел, тупо уставившись в книжку. Дверь закрылась. Похоже, Лизка была не одна, поскольку за дверью я услышал тихое шушуканье. Она снова появилась, подошла ближе и сказала уже более миролюбиво:

— А хочешь, не скажу?

Я молчал.

— Только ты сделаешь все, о чем я тебя попрошу.

Я кивнул. А куда мне было деваться?

— Договорились?

Я еще раз кивнул. Она открыла дверь, и вошли две ее подруги, Анька и Танька.
— Вставай! – велела мне Лизка.

Я поднялся с кровати, а девчонки уселись на нее.
— Раздевайся! – приказала сестра.

Я неторопливо снял брюки и майку, остался в трусах.
— Все снимай!

Я снял трусы и прикрыл срам руками.
— Покажи нам, что ты с ним делаешь.

— С кем? – будто бы не поняв, переспросил я.
— С писюном своим.
— А что я делаю, — продолжал я придуриваться.
— Ну… — замялась Лизка. – Дрочишь.

На меня уставились шесть любопытных глаз. Я впервые стоял голым перед девчонками, да еще тремя. Членик не то что не шевелился, он даже втянулся внутрь как от холода.
— Он стесняется, — искренне посочувствовала мне Анька. – Надо его подбодрить. Ты не бойся.
— Так нечестно, — поддержала ее Танька. – Он голый, а мы нет. Хочешь, я тебе стриптиз покажу?
Я кивнул.

Танька встала и, медленно поворачиваясь, крутила попкой. Потом подняла подол сарафанчика и начала стаскивать его через голову. Под ним были только беленькие трусики. От этого мой член стал подниматься, но я все еще прикрывал его рукой. Танька бросила сарафан на пол и покачала бедрами.
— Трусики снять? – спросила она, потянув за резинку.

Я открыл было рот, но Лизка опередила.
— Фиг ему, пусть так дрочит, вон у него уже стоит. Давай! Помнишь наш уговор?

Я одной рукой взялся за яички, заодно прикрывая их, другой обхватил член и принялся двигать по нему, открывая и закрывая головку. Шестеро глаз расширились и внимательно уставились в нижнюю часть моего тела.
— Уй, здоровско! – похвалила Танька.
— Ага, классно, — поддержала ее Анька.

Анька сидела на кровати, зажав коленями руку, и было видно, как она сжимает и разжимает бедра. Танька стояла, переминаясь с ноги на ногу, подав таз вперед. Трусики плотно прилегали к ней, я заметил, что внизу, между ног, на них проступило мокрое пятнышко. Лизка сидела на кровати вроде бы безучастно, но наблюдала за мной внимательно.
— А можно мне? – Танька подошла ко мне и, не дожидаясь согласия, отстранила мою руку и начала тискать мой член сама.
— Хитрая какая, — возмутилась Анька.

Она встала с кровати, опустилась передо мной на колени, отодвинула мою другую руку и взяла в ладонь яички.
— Девки, ну вы охренели, — обиженно сказала Лизка. – Все загородили, мне так не видно ничего.
— А ты когда захочешь, насмотришься, что он для тебя, не подрочит что ли?

Танька двигала по члену медленно и неумело, видимо боялась сильнее стиснуть и сделать мне больно. А мне уже хотелось кончить, а для этого нужно было сжимать и тискать член энергичнее. Я отобрал член у Таньки, сделал своей рукой несколько движений и кончил ей на живот. Танька сначала взвизгнула и отпрянула, но когда я стал извергать сперму себе в ладошку, вся троица сомкнулась над моим членом головами.
— Здоровско!

Танька выпрямилась, капля моей спермы текла вниз по ее животу. Она стерла ее ладонью, поднесла к носу.
— А хорошо пахнет, возбуждающе.

Анька взяла мою ладонь и понюхала. И Лизка тоже понюхала. А Анька даже лизнула.
— Ну как? Вкусно?
— Солёненькая. Ничего так…
— Вот счастливая ты, Лизка! – позавидовала Танька.
— У тебя тоже брат есть, — ехидно заметила Лизка.
— Ему n лет всего, у него еще и не стоит небось.
— Ты че, у мальчишек бывает и с шести лет стояк, — возразила Лизка. – У нас в детсаду в старшей группе один мальчик всем показывал.
— Все равно. Вот подрастет, дрочить станет, я его тоже как-нибудь подловлю.
— Ну все, девки, пошли! – скомандовала Лизка. – Ща бабушка вернется!

Танька натянула сарафан, бросила на меня ласковый и даже какой-то благодарный взгляд, и девки
ушли.

Пришла бабушка. Интересно, сдержит Лизка свое слово или нет? За обедом она сидела как ни в чем не бывало, а ночью, когда бабушка уснула, зашла ко мне. Она была в одной ночнушке, присела на краешек кровати.

— Завтра девчонки опять придут.

Я молчал.
— Обиделся?

Я не знал, что сказать. Вообще, мне понравилось онанировать перед девочками, они так внимательно и с нескрываемым интересом на меня смотрели. Но я боялся, что они разболтают по всей округе. Хоть я тут ни с кем и не знаком, все равно неприятно. Словно прочитав мои мысли, Лизка сказала:
— Не бойся, они никому не расскажут. И я бабушке ничего не скажу.

Она начала приподнимать край ночнушки.
— Хочешь посмотреть, как я?

И, приняв мое молчание за согласие, задрала подол и зажала его подбородком. В комнате стояло сумеречное освещение, ночи в июне светлые, а за окном светил фонарь, но видно было не очень хорошо. Тем не менее, возбуждающий интерес приковал мой взгляд к этому процессу. Чтоб я лучше мог разглядеть, а может, для своего удобства, Лизка забралась на кровать с ногами и раздвинула их, повернувшись ко мне.

Я видел очертания половой щелки и ее палец, шевелящийся в ней. Губки, обхватившие его, тоже двигались вслед за движением пальца. Видимо, все там наполнилось влагой, поскольку стали раздаваться характерные чавкающие звуки.
— И ты давай, — велела Лизка.

Я выбрался из-под одеяла, стянул с себя трусы. Член уже стоял. Я обхватил его рукой и начал яростно дрочить.

— Хочу, чтоб ты на меня кончил, — сказала Лизка, и ее желание очень скоро исполнилось.
— Так ты не против завтра с девчонками?
— Не против, — заверил я.
— И мы тогда тоже.
— Что тоже?
— Ну, разденемся и сами себя тоже… как я сейчас.
— А, ну замечательно.

Пишите отзывы [email protected]