После дел по нужде, Генка самостоятельно умылся, но при этом умудрился облиться с ног до головы. Я, подтрунивая над ним, отнес его обратно на диван и совместными, с Ирой, усилиями, мы переодели его в другой спортивный костюм. Генка бодро командовал и комментировал каждое наше движение, а когда я обувал его, подаренными мною же белоснежными кроссовками, которые так ни разу и не ступили на землю, еще и мрачно пошутил:

— Жаль, что мне ноги вообще не оторвало, на хрен, хоть на обуви бы экономили…

— Гена… — укоризненно сказала Ира.

— Молчу-молчу, прости, — поднял руки он и погладил ее по предплечью и попытался взять за кисть, но та, дернув рукой пошла в сторону кухни.

Ирина делала вид, что продолжает надеться на то, что Генка встанет, хотя все мы знали, что этому не бывать – врачи не стали зря обнадеживать и сразу вынеси неутешительный диагноз. Травма позвоночника была очень серьезной. Но говорить на эту тему было табу среди нас, которое все время нарушал именно Генка, доводя жену до слез. Возможно, он это делал специально, чтобы почувствовать, что ей не все равно. Когда Ира вышла, я отвесил другу легкий подзатыльник.

— Справился с инвалидом, да? – беззлобно, криво улыбнулся он.

— Не мучай ее, брат, а то я тебе реально втащу… — сердито фыркнул я.

— Да знаю я, говно прет… но оно само как-то вырывается… Ладно, пошли подышим, — сказал тот устраиваясь в кресле поудобнее, и сгребая со стола сигареты, жигу и напитки которые приготовила для нас Иришка.

—

Несколько месяцев назад, как обычно, навещая друга, ставшего инвалидом, после автомобильной аварии, я открыл дверь своим ключом и вошел в квартиру. Ключ мне выдали как раз для того, чтобы я в любое время мог подскочить и войти, мало ли что с Генкой может случится. Поэтому поставили на дверь профильный цилиндр с «барашком» и сняли шпингалет, во избежание, так сказать.

В тот день Генка позвонил и попросил зайти пораньше, сказал, что Ирке срочно надо отойти по делам, а тогда он сам еще мало что мог, точнее не хотел. На тот момент прошло чуть более семи месяцев с аварии, и Генка только начинал осваиваться со своей новой жизнью. Я помог ему с потребностями, а когда уложил обратно на его любимый диван, и подал пиво, которое он глушил ящиками, он залпом отхлебнул половину тары и глядя мне прямо в глаза, резко выдохнул и сказал скороговоркой, чтобы я не успел перебить:

— Дружище… я знаю, что ты будешь отказываться, но на самом деле я знаю, что в душе, ты это давно хочешь, поэтому, честное пионерское, без подвоха, подьеба, пиздабольства и прочей херни — вот тебе мое искреннее дружеское разрешение – бери мою жену в любовницы!

— Что, блядь? Ты чего несе… — я реально охренел от услышанного.

— Сань, не еби мне мозг, ладно? Еби Ирку, пока дают. Ты единственный на свете человек, которому я это сам позволю. Потому что ты… мой лучший друг! – веско сказал Генка, и пока я силился что-то ответить, подумав, подавлено добавил, — ты пойми брат, ей надо. Мужика надо, а не самотык… и язык мой не справляется. Я стараюсь, конечно, но это все не то. Ей мало, я чувствовал, и она признала это… И рано или поздно сорвется же, тайно изменит… и уйдет, к кому-нибудь… А как я без неё!? Не как калека, а как человек, мужчина, ну как я без нее!?

— Это все понятно, Ген. Но… Мы же друзья, как я могу? Как тебе в глаза потом смотреть? Сам знаешь, мне Иришка всегда нравилась, но она твоя и я… А ты подумал о том, как мне ей то это предложить, а? — и изменив голос, изобразил диалог, — Ируся, мне твой дражайший разрешил с тобой сексом заниматься, сама спроси он подтвердит, да? И ты такой: да, дорогая, спи вот, с другом моим, я разрешаю…!? Это же бред, я не смогу!

— Да перестань, все же просто, на самом деле, — услышав голос Иры, я вздрогнул, развернулся и увидел ее, стоящую в дверях спальной, в домашней одежде, — Это я предложила Гене твою кандидатуру на должность моего любовника, он почти сразу одобрил.

— Ну вы, блин, даёте… — только и смог ответить я, — так значит ты дома была… Генка, ну ты брехло…

— Ладно не гунди, тебе то точно жаловаться не на что. Я тебе свою любимую жену в любовницы отдаю, прими с гордостью, честью и достоинством. Выебываешься еще, тоже мне!

— Саш, мы не шутим, если что, — вставила Ира, широко улыбаясь во все 32 зуба.

— Знаете, что, Морозовы!? Вы тут малость двинулись, мягко говоря, идите в жопу, короче! Я домой! – махнув рукой я действительно пошел к выходу, но Ирина почти бегом пересекла комнату и преградила мне путь.

— Сань, повторяю, не еби мозги, а!? Я сам не прям в восторге, но… — проворчал друг.

— Саш, может я тебе просто не нравлюсь? – игриво спросила Ира, покачивая бедрами и пальцем оттянув футболку, показывая ложбинку.

— Нравишься! – Не задумываясь выпалил я и тут же замялся, — И все же, не очень понимаю, как вы это все себе представляете… Я в шоке, если честно.

— Да перестань все же просто, — улыбаясь, повторила свои же слова, Ирка. – сейчас приедет наемная сиделка, она побудет с Геной до утра. А мы поедем к тебе, напьемся, и я на практике покажу, как мы все это представляем.

— Эй! — подал голос Генка, — при мне без вот этого всего, я типа ничего не знаю. Вы поедете в магазин, или парк, козлы!

— Да, точно, мне нужно новую стиральную машинку присмотреть, — мгновенно поддержала его Ира, — ты вроде недавно новую купил, как она тебе, покажешь ее в деле?

— Ага… Но, ты то, чего такая веселая? – спросил я у нее, — для тебя подобное поведение норма, что ли? Не знал…

— Сам знаешь, что это не так, и грубишь от того, что стесняешься, — мягко сказала Ира, и подойдя поближе провела рукой по моему лицу, — просто ты мне всегда нравился, не так как Гена, но все же. Поэтому я…

— Заткнитесь, сволочи! – прорычал Генка и мы тут же сменили тему на обсуждение приобретения крутой, электрической коляски, модель которой выбирали уже пару недель.

— —

Сиделка приехала через полчаса, и под хмурым взглядом криво улыбающегося Генки, я увел из квартиры, и увез Ирку к себе. Врать не буду, хоть и было немного дискомфортно – но в тоже время я был жутко возбужден. Настолько, что реально прикидывал, а не заехать ли в лесок и не поставить ли там Ирку раком под деревом, а потом драть так сильно, что бы от ее криков волки разбежались по соседним областям!? Но не решился, и доехали практически молча, точнее я молчал, а Ирка хмыкала и подшучивала. По приезду она сразу, прямиком, пошла в душ, откуда довольно быстро вернулась, явно голая, но обернутая полотенцем. Я, смущаясь, проскользнул мимо хихикающей нее, и так же быстро навел чистоту на теле, и вернулся, в пару к ней повязав полотенце на бедра.

Ирка сидела на диване, закинув ногу на ногу, оголив полные бедра и положив руки на спинку. Ее полотенце сползло, открыв верх грудей так, как декольте галантного века. Она оценила мой наряд, выдав идеальный мультяшный свист:

– Фьюююююю-фью! – и засмеялась.

Я уже хотел было сразу и начинать, но решил все-таки выдержать паузу и промычал:

— Эмм… если честно я не знаю о чем говорить…

— Мы разве говорить сюда приехали? – спросила Ира улыбаясь. — Поверь, я тоже трушу немного, так что мы в одной лодке…

— И все же, как вы к этому пришли то? – уточнил я.

— Я знаю, что всегда тебе нравилась, и Генка это тоже знает. Ты же честный и открытый у нас. И мы знаем, что ты никогда бы ко мне не полез, ты настоящий друг. Мне это даже обидно немного, хоть бы раз пристал, самолюбие потешил бы мое, — засмеялась она, — Кстати, если бы ты пристал, в конце того года, то я бы тебе, вероятно, дала…

— Серьезно? – удивился я.

— Ну не факт… Но шанс был бы. Мы с Геной собирались разнообразить нашу интимную жизнь. Начать хотели со второй женщины в постели. А потом уже и второго мужчину бы попробовали, конечно. И, разумеется, им бы был ты! Генка сразу сказал, что если и делить меня, то только с тобой, без вариантов. Не знаю когда бы все случилось на самом деле, мы только обсуждать начали это, и тут случилась эта проклятая авария… — голос Иры дрогнул, губы скривились, она явно собралась заплакать.

— Стиралку то смотреть будешь? – спросил я что бы разрядить обстановку.

— Буду. Ты обещал ее в работе показать, — Ира засмеялась, маневр сработал, — В общем не напрягайся сильно, Саш. Генка уже давно был готов поделится мною с тобой.

— Даже не знаю, что и сказать…

— А ничего и не надо говорить… надо делать! — сказала она и вытянула свои длинные ноги. — У тебя есть вино?

— Есть. Белое, красное, розовое, сладкое, сухое, полусладкое? – спросил я, подходя к шкафу, где у меня был склад, постоянно подгоняемого поставщиками, вина.

— Ооо… да ты готов к любым предпочтениям своих любовниц, — захихикала Ира, — давай розовое, я же типа девочка… уже.

— Ничего, это ненадолго, — я уже почти свыкся с ситуацией и начинал становится самим собой.

У меня была початая бутылка розового, так что налил я почти мгновенно, но руки подрагивали, бутылка стучала по краю посуды.

— Ммм… ненадолго значит. Это обнадеживает. Ты уже готов меня любить? — спросила, очаровательно улыбаясь, Ира, принимая бокал с вином.

— Я готов тебя… со школы еще. И если честно даже рад, что получил такую возможность. Точнее я безумно рад, и еле сдерживаюсь, чтоб не набросится на тебя, — сказал я и отхлебнул ароматного напитка, наблюдая как Ира осушает свой бокал залпом.

— Ну так и чего ты ждешь, Саш, набрасывайся! — сказала она, поставив бокал на столик и распахивая полотенце, — Давай не будем с этим тянуть, м?

И я набросился. Тот первый раз был прекрасен, но скоротечен. Упав на вожделенную женщину, жадно целуя и трогая ее тело везде, я быстро проник в горячую дырочку своим каменным органом. И так же быстро кончил, сделав с десяток фрикций, даже не подумав вынуть.

— У тебя… такой большой…- прошептала Ира, сжимая орган мышцами влагалища, а меня руками и ногами.

— Прости милая, я перевозбудился… — немного смутился я, из-за раннего семяизвержения.

— Все классно, Саш, ты классный, член твой классный, и я даже успела, представляешь? И это тоже классно, — весело хихикала она, отпуская меня.

Я встал и взяв себе одну, передал Ире пачку влажных салфеток. Она тут же вытащила сразу несколько и зажала их между ног. Увидев, как я поднес руку с салфеткой к члену, она сказала:

— А ну стоп! Не вытирай, подойди. Хочу попробовать твою первую, со мной, сперму!

Разумеется, я подошел, и она сразу насадила голову на член, и держа меня за бедра долго сосала и облизывала его. Я же наслаждался и пил вино, глядя на то, как эта потрясающая женщина ловко орудует губами и языком.

— У тебя даже не опал! – сказала она, выплюнув член, — а я уже устала… так что налей-ка мне вина, и трахни уже как следует!?

Разумеется, я выполнил и эту просьбу. Секс был великолепен, любовь лучшая приправа. Я никогда и ни с кем, не получал столько удовольствия. Мы трахались как безумные. Ира много сосала, делая это с явным наслаждением, а уж с каким кайфом я лизал и трахал ее… Ночь была полна секса, и к утру я наполнил спермой все дырочки Иры. И когда я трахал в попу, раком, любимую женщину, изо всех сил всаживаясь, в это безумно манящее меня тело, глядя на идущие по ее заду волны от моих толчков, и на крупные капли пота на красиво прогнутой спине, слушая ее сладкие стоны и мольбу: «еще! еще!» — то понял, что больше ни одна женщина на свете мне не интересна. И я лез на нее снова и снова, целовал ее всю, трахал во всех позах, ласкал мягкое тело, пожирал груди, пока она скакала сверху, и просто сходил с ума от счастья… Правда пришлось принять пару таблеток, ибо я не хотел, чтобы это прекращалось, а уж как Ира радовалась тому, что я продолжал и продолжал…

Через неделю мы повторили. Потом еще, и еще, и еще. И вскоре, по спецзаказу, я купил отличный выкатной диван на их лоджию, на которой попутно сделали подобающий ремонт, и с тех пор мы трахались в основном там. Но и сиделку вызывали не редко, ибо Ирка очень шумная, особенно при анальном, так что и ко мне выбирались иногда. Хотя я бы вытаскивал ее к себе чаще, все же трахать ее при наличии в соседней комнате Генки, немного напрягало, хотя со временем все привыкли.

Генка редко говорил что-то на эту тему, и мы даже, немного, сторонились друг друга в его присутствии. Хотя то, чем мы занимались, через стенку, не могло от него ускользнуть, да мы и не пытались особо скрывать это, конечно. Но и не обсуждали, хотя иногда, друг спрашивал меня о впечатлениях, и я кратко, но емко отвечал, каждый раз говоря ему что его жена самая чудесная женщина на свете. И я не лукавил.

— —

Перед тем как выкатить Генку из квартиры, я успел зажать Иру на кухне, и жадно лапая ее попку, страстно поцеловал. Ирка, сладко постанывая, активно ответила на поцелуй, и вновь подержалась за мой привставший орган.

— Саш… знаешь… а я люблю тебя, — сказала она мне в след, таким тоном, что у меня не возникло даже тени сомнения – она говорит правду!

Я остановился, развернулся и вновь обнял Иру, нежно покрывая поцелуями ее лицо.

— А я-то как тебя люблю, Ириска… Всегда любил… я от тебя просто с ума схожу, — шепнул я прямо в ее ухо, и вышел, успев насладится ее красивым и счастливым лицом.

Когда мы с Генкой уже были во дворе, я увидел Иришу смотрящую на нас в открытое окно, она помахала нам, и скрылась в квартире. А я, глядя на бурчащего что-то друга и улыбаясь его ворчанию, подумал, что настало время, таки закончить, то, что начал.

Осталось недолго. Скоро, моя школьная любовь, та, которую увел мой лучший друг, наконец станет моей по праву, законной женой, и родит мне много детей. К несчастью, испорченные мною тормоза хоть и привели к тому, что Генка улетел в кювет, возвращаясь с зимней рыбалки, но не привели к его «случайной» гибели. И вместо того, чтобы утешать вдову, я стал заботится о своем друге-инвалиде и помогать его жене с мужем и по хозяйству, втираясь в максимальное доверие. И как оказалось так сложилось к лучшему. Еще не известно, как бы вильнуло отношение вдовы ко мне, ведь тогда, мы не так часто и тесно общались, и было бы сложнее…

Предложение стать любовником было неожиданным, но приятным сюрпризом, подсказавшим что я на верном пути. Знали бы они что творилась в моей душе в тот момент. Став не просто заботливым другом, а еще и любовником – я получил много времени, чтобы влюбить в себя Иру. Поэтому не стал форсировать события и спокойно дождался момента, когда она сама, первой, признается мне в любви.

Да я сволочь, но сердцу не прикажешь, и эта женщина должна быть только моей, и ничто и никто меня уже не остановит. Настала пора моему лучшему другу обрести вечный покой, например «самостоятельно» выпав из окна, ибо так жить, в инвалидном кресле, он больше «не может». Сам мне говорил, не однократно. И Ире тоже. И я его даже понимаю, я бы так жить точно не стал…

— Ну что, брат, в парк? – спросил я Генку, толкая коляску.

— Ага, — вяло ответил мой обреченный друг.