На мой взгляд затеянный волхвом Великий Перепихон мог принести моральную пользу – заставит поверить в нашу победу. Как писал лев Толстой: самое важное – это дух войска. А, раз так, то быть посему! Еще мне думается, что на том действе на меня найдется много желающих женщин и девушек (кто кого сгреб… ). Потому следует поклониться Елене, чтобы изготовила любовный напиток, после которого мы с Ладой неделю сношались без перерыва.

Накануне Великого Перепихона мы с Травкой вдоволь наигрались в постели. Я спокойно лежал, созерцая колыбели двух наших детей.

– Знаешь, завтра бабы и девки, скорее всего, организуют настоящую охоту за мой и тебе ничего не достанется.

Травка села на постели, подобрав колени. Потом по – бабьи подперла рукой щеку и пригорюнилась.

– Меня тоже будут многие домогаться, но я отдамся самым молодым парням. Возможно, они скоро погибнут в бою, да так и не узнают женского тела.

Травка женщина видная, молодая и красивая. Да еще она жена вождя – походного князя. Многие молодые парни не раз бывали в нашем поселении, видели Травку, которая будила в них юношеские мечты. Во все времена психология подростков одинакова. В них просыпается желание, но нет опыта, нет знания. Вспомнил свою немую влюбленность в школьную учительницу. В общих чертах я пересказал Травке эти юношеские грезы и предположил что – то подобное в поведении ее завтрашних ухажеров. Ее ответ сводился к максиме: «эпоха была другая и харчи не те». Время показало, что «патриотический порыв» Травки не оценили, и она получила от подростков на орехи.

Второе сообщение спасателей

Переместившись на 200 лет назад, мы собрали сведения о рабыне Елене, которые во всех случаях связаны с былинами о легендарном вожде по имени Воин. Тексты приводим полностью.

: красу – девицу звали Травкою.

Пышногрудая, крепкозадая, на румяных щеках брызжет свет зори.

Травы перед ней расстилаются, деревья пред ней расступаются.

Лисы ей хвостами дорогу метут, ежи лесные грибы несут,

А синицы берут спелу ягоду и всегда у нее полон кузов.

Ты отец мой, светлый батюшка, ты забыл задобрить лесных богов.

Осердились боги грозные и послали медведя злющего

Порвать – заесть красу нашу Травку девицу.

Заревел медведь, зарычал медведь и пошел искать Травку девицу.

Зарыдала Травка девица, с красным солнышком прощается.

Услыхал тот плач удалой боец, молодой храбрец,

По прозванию Воин Войнович. Не отдам я красну девицу

Медведям на растерзание, вранам черным на клевание,

Лешакам на поругание. Разорвал он медведя да на сто частей.

Улыбнулась Травка Воину, улыбнулся он красавице.

И раздулось пузо девичье, поняла она, что брюхатая:

Мой родимый светлый батюшка, как приду к тебе позорницей?

Что отвечу своей матушке, когда спросит: от кого в подоле принесла?

Славный Воин улыбается: ты, душа моя, не позорница,

Ты жена моя любимая.

Отправляет Воин Елене посыл на коже телячьей.

Ты, Елена, рабыня любимая, завари ты травы добрые

И попотчуй жену мою Травушку от семи недуг и от трех смертей.

Присылает Елена бересту: будет сделано, мой господин.

Былина о женитьбе Воина содержит интересный элемент. И Воин, и рабыня Елена грамотны, посылают друг другу письма. И это в полностью бесписьменную эпоху. Былина, несомненно, дает указание на время и место пребывания в этом мире «поглощенной временем» экспедиционерки Института сравнительной истории Елены Дмитриевны. Личность Воина выглядит все более туманной. Исходя из факта его грамотности, некоторые спасатели придерживаются мнения, что этот человек так же относится к числу «поглощенных временем».

Другая легенда, повествующая о втором бракосочетании Воина, так же включает упоминание о рабыне Елене и об их грамотности:

Злой старшина Горобой над соседом насмехается, он поймал Беляна, дитя малое, и сломал ему руку правую. И насупил Воин брови грозные, вынимает он Большой нож и кидает его в небо чистое. Полетел тот нож птицею, над лесами летит и реками, он летел три дня и три ночи. И попал прямо в грудь Горобоеву. Тут ему и смерть пришла. Но остались у него внуки малые, нет у них теперь защитника. Приютила Елена рабыня внучку Ивушку. Приютила, приголубила. Посылает она бересту писанную ко владыке своему Войну сильному. Ты детей сиротишь, внуки слезы льют, некому о них позаботиться. Я одна раба твоя верная приютила внучку Ивушку. Ты возьми ее в жены. Присылает Воин грозный кожу телячью. Возьму в жены младую Ивушку, я раздвину ей ноги белые и раздую пузо детишками. Дам за ней вено богатое, под защиту возьму всю родню ее.

Елена явно не была обычной рабыней, она укоряет своего господина за убийство, сватает ему невесту, а он подчиняется этому решению. Если этот персонаж отождествить с нашей потерянной экседиционеркой, то становится понятным ее влияние на своего покровителя. Трудно установить, овдовел к этому времени Воин или он взял вторую жену, как это практиковалось у многих племен. Но факт переписки наших персонажей несомненен. В связи с этим, мы продолжим поиск в более ранние эпохи.

Выражение «раздую пузо» в отношении беременности встречается только в этих легендах, их не отмечено в былинах иного содержания. Возможно, это выражение было введено в обращение одним из наших персонажей. В таком случае, его можно использовать в качестве маркера при поиске интересующих нас лиц.

Травка, жена Воина – князя

Войско, и сопровождавшие его жены, невесты, подростки, размешалось в ближайших в супостату поселениях. С утра женщины и девушки вышли доить коров уже с поднятыми на заду рубахами и поневами. Доили коров, сверкая голыми задницами. Молодые парни кружили по дворам, высматривая своих невест. По их молчаливому согласию, первым поиметь девушку – невесту мог только ее жених, а дальше: А дальше другие, сколько у нее силы достанет. Будет она зажимать уд парня между своих ляжек. Парень будет двигать удом вдоль девичьей щелки, не проникая внутрь и не нарушая девичью честь.

А, может быть, девушка смажет сметаной между половинками попы. Подставится парню, а он вставит свой уд между половинками, сожмет их руками крепко и начнет двигаться, скользя между смазанных ягодиц. Будут так делать лежа или стоя, кому как лучше. А который парень посмелее, да понахальнее, тот нажмет и войдет удом в заднее отверстие чужой невесты. Эту «заднюю целку» ломать можно, ее сохранность обычаи предков не защищают. Только сами девушки и женщины ее защищают, хоть она и «задняя целка», а все равно больно, когда ее нарушают. Когда девушка устанет, то опустит подол и выйдет из священного действа.

С утра я покормила грудью трехмесячную дочку. Потом подоткнула подол и выставила на обозрение свою попочку. Мой муж не любит слова «задница», говорит, что это неугодное богам ругательство и называет это место у меня попочка. Недавно он напомнил, как, я еще невестой Яра, парила его в отцовской бане и тихонько попросила меня полапать. Тогда, говорит, он и заметил, какая у этой девушки красивая попочка!

Вышла я во двор, полный мужчин и молодых парней, ожидавших, когда из изб появятся женщины. Я сразу же поманила пальцем совсем молодого паренька, который смотрел на меня горящими глазами. Как он кинулся ко мне! Сразу схватил рукой за попку и неожиданно для меня сказал:

– Подставляй жопку!.

– Паренек, пойдем в избу, на лавочку. Я вся твоя буду. Даже распущу завязки, и ты можешь сунуть руки за ворот и полапать мои сиси. Они сейчас мягкие, молочные. Я не девушка – баба, меня и в кунку можно. Если понесу, родит твоего ребеночка жена походного князя. Он уже двумя руками держится за половинки и направляет меня к сараю.

А в сарае голая девчонка с молодым ухажером устроились. Совсем еще молодая, не уронила первую кровь и не надела поневы, тити у нее только расти начали, а туда же, услужить воину. А тому воину всего то лет n-надцать! Стоит она в наклон, попу выставила и ладошками спереди и снизу свое девичество прикрывает: «только не туда, только не туда!» Раззадоренный мальчишка вставил своего «петушка» между половинок ее попки и надавил: Запищала его зазноба, завертела задом, но уже поздно – насажена ее попочка на «мужской корешок» паренька. Делать нечего, уперлась девочка руками в ларь и заиграла. То колени немного согнет и вроде присядет, то на цыпочки поднимется, вправо – влево задом виляет. И получается у нее не хуже, чем у бывалой бабы. Всеми силами старается. Если не погибнет паренек в этой войне, непременно ее женихом станет. Будет на скамейке ей кровь разгонять, а она показывать ему «симпатию» высоко поднимая попку под розгой. А потом и поженятся и нарожают славных детишек.

Мой «ухажер» надавил мне на шею и положил животом на кладку мешков. Я и не заметила, как он спустил штаны. Член у него не как у мужика, еще детский – твердый остренький «петушок». Вставил его между моими половинками и давит глубже: Воткнулся в заднюю дырочку (да так больно!) и начал во мне качаться. Много лет, как я баба, но такого со мной муж не делал. Парнишке движется во мне, а я думаю: говорят мой муж ебал в зад рабыню Елену. Интересно, ей так же больно было?

Лежу животом и сисями на мешках, как туша забитой телки. Ни обнять, ни приласкать его не могу. А ухажер торопится, мою заднюю целку ломает. До этого он ни женского, ни девичьего тела не пробовал. Только паренька надолго не хватило. Дернулся несколько раз и излил в меня семя. Потом начал гладить мою попочку, а подняться мне не дает. Давит мне на шею, прижимает к мешкам.

– Ты – говорит – красивая. Если твой муж погибнет в бою, выходи за меня замуж. Я и тебя и твоих детишек любить буду. И новых детишек много народим. Эх, несмысленышь! Где ему прокормить жену с детьми!

Встала я, погладила его по лицу. Думаю, когда он состарится, вот хвастать будет, что на священном действе жену походного князя подмял, в зад ей воткнул!

После него еще трое молодых пареньков ко мне подходили, но все правильно делали. Перевернули меня на спину и задрали одежду спереди. Я их ногами обнимала, целовала в губы и только шептала:

– Не торопись, ладный мой, не спеши, а то упадет твой петушок, всей радости не получишь.

Помнила я, как Яр надо мной торопился и через то не смог меня бабой сделать. Намяли ребята мои сиси так, что на рубашке выступили пятна молока. После них опустила подол – пора идти дочку – ладу кормить. И больше в тот день из избы не выходила, притомилась очень. А муж мой Воин, как жеребец, весь день мужатых жен и девок – невест охаживал, не зря его рабыня Елена любовным напитком поила. Ох, и доберусь я когда – нибудь до этой Елены. Всю кожу сдеру розгами, чтобы перед моим мужем задницей не вертела! Или еще одно клеймо каленым железом поставлю.

Семен Иванов, походный князь.

В утро всеобщего священного сношения я вышел из дома поздно, но меня терпеливо караулила молодая девчонка, которая совсем недавно уронила первую месячную кровь и надела поневу взрослой девушки. Подскочила ко мне, крутнулась, показывая голый зад:

– Ты, князь, мой! Я первая!

Сел я на стоящую во дворе лавку, спустил штаны, а девчушку себе на колени верхом посадил. Оказывается, она заранее ляжки сметаной намазала. Вложила она между ляжками мой член – уд, ножки сжала, попой вперед – назад вертит, в меня упирается. Девочку я подхватил под бока и начал поднимать и опускать. Это, конечно, не сношение, а онанизм с использованием молодой девчонки вместо своего кулака. Головка моего члена скользит вдоль девичьей щелки и все время выглядывает около ее лобка. Любопытная девица накрывала ее рукой, а когда я разрядился, вся сперма оказалась на ее ладони. Слезла с меня, держит лодочкой руку со спермой.

– Пойду, покажу подружкам, пусть знают, что я на мужском колу у походного князя сидела! Пусть завидуют!

И только сейчас я заметил, что рядом с нами к стене избы прислонилась Лада, которая пришла в ополчение за своим Беляном.

– Здравствуй, – говорю, даже не одевая штанов – как дочка растет?

– ТВОЯ дочка здорова, а больше детей боги не дают. – И вдруг со слезами в голосе – Раздуй мне пузо еще раз!

Закрыла руками лицо от стыда – ведь не святого действа просит, а по – настоящему, ребенок ей нужен: Повернулась лицом к стене. Подол у нее поднят, Даже не до пояса, а к плечам приколот, виден не только зад, но и поясница, узкая спинка. А на заду бледные полоски от розги.

– Это кто же тебя постегал? – спрашиваю.

– Муж, чтобы к тебе сегодня не ходила. Но я все рано пришла. Сделай милость, пойдем в сарай.

– Ну, пойдем, только не знаю, получится ли: первую сперму девчонка в ладошке унесла.

Встал, натянул штаны и пошел за ней. Идет она с голым задом к сараю, ягодицы играют, перекатываются. Ох, и хороша баба, но дураку досталась. Идет через двор, полный баб и девок с завернутыми подолами. Все нас видят, но никто не пытается меня перехватить. Понимают, что дело нешуточное.

Вошли в сарай, прикрыли за собой ворота. Лада подошла к копне сена, сняла головной платок и распустила по плечам косы. Вот и понева упала на землю. Взялась руками за подол, стянула через голову рубашку. И стоит передо мной с голыми сисями, будто перед мужем своим законным. Потом опустилась на колени и сняла с меня постолы. В этом мире многие женщины меня разували, но почему – то склоненная к моим ногам голенькая Лада кажется особенно желанной. Взял ее одной рукой за сисю, а другой под попку и поднял с земли эту мать моей дочери. Не любовь, не страсть нас тогда свели, а дурость ее мужа и воля старших в роду.

Чувствую, всем телом она готова обвиться вокруг меня, как хмель вокруг ветки, щекой к моей груди прижалась. А мои руки гладят и мнут ее ягодицы. То разведут их в стороны, то вверх приподнимут. После родов пополнела Лада, задочек у нее стал шикарный!

– Я раздвинусь широко, пусть засунет глубоко – шепчет Лада, вспоминая, как мы ее дочку делали. И с ехидцей добавила – как мне лечь: попкой вниз или попкой вверх?