Его звали Александр. 42 года. Успешный, видный. Несколько тщеславный. Седина на висках. Безупречный вкус. Накаченное тело и неистребимая потенция. Как у 18-летнего. Только, как говорил сам себе Александр: с возможностями реализации этой самой потенции в 100 раз большими. Со своими тараканами в голове. Не без этого. Прежде всего, это касалось как раз «реализации потенции».

Дело в том, что женщины и девушки разных возрастов сами прыгали в его постель. Но… В том-то и фишка. Самого Александра особенно не заводили женщины, отдающиеся по собственной воле. С теми, кто покупался на его внешность и харизму, ему было неинтересно. Стоило женщине кончить под ним (или над ним, или перед ним, какая на хрен разница?) пару раз, он записывал ее в отработанный материал, вешал скальп на пояс и благополучно забывал. Немного дольше Александра занимали любовницы, рассчитывающие на какие-либо материальные блага в обмен на секс. Особенно если он видел хотя бы некоторую их преувеличенную радость от секса. А тем более некий страх перед сексом с ним. Трахал он жестко. Ничуть не интересуясь желаниями и предпочтениями партнерши. Пытался добраться до той границы, когда женщина скажет: «Стоп! Хватит!». Но, в конце концов, девочки взрослые. Понимают, на что идут в расчете на дорогие презенты. Такие женщины держались в любовницах дольше. Если конечно не начинали получать удовольствие от жесткости. И особенно если, не дай бог, не влюблялись. Для Александра это было худшим вариантом: остатки совести еще жили в его душе. И он терпеть не мог, когда совесть начинала его покусывать. Обижать влюбленного в тебя человека? Это ведь тоже самое что ударить радующуюся, встречающую тебя с работы собаку! Вот если бы она рычала, пыталась укусить… Другое дело!

Но самое большое удовольствие Александр получал от тех любовниц, которых удавалась затащить в свою постель каким-либо принуждением. Это было нечастым явлением. Александр был разумным человеком. Рассудительным. Ему были ни к чему трения с законом. Даже при условии того, что он мог купить любого судью с потрохами. Но зачем? Простая демонстрация силы тоже не была слишком интересна ему… Элемент игры. Хитросплетения обстоятельств. Противостояние характеров. Вот что по-настоящему завораживало. В любом случае насильник из него не получился бы. Если у жертвы нет выбора — какой в этом смысл? А вот если она вполне может отказаться, пусть потеряв честь, или уважение, или какие-то материальные блага, но не ложиться к нему в постель… Вот это, опять же — совсем другое дело. Трахать женщину, не получающую от секса удовольствия, делать с ней все что захочется! Что может быть интереснее?

Вот такого мужчину мы находим в цокольном этаже своего дома. Или скорее даже особняка. Он тягал железо в специально оборудованной качалке, когда затрезвонил смартфон. Александр бросил гантели, направился к телефону. Это не был вызов – кто-то стоял у решетки ворот и нажимал кнопку домофона. На улице шел дождь, и стояла практически непроглядная темень. Пара движений пальцем по экрану, и на ограждении зажглись светильники. В их свете удалось разглядеть стройную фигурку в черной кожаной курточке и мокрых джинсах. Лица видно не было, девушка стояла, наклонив голову, словно стесняясь направленной на нее камеры.

Александр хмыкнул и нажал пиктограмму открывания калитки. Затем он вышел из зала. Набрасывать одежду не стал, оставшись с голым торсом и босиком, лишь в одних спортивных штанах. Как уже говорилось, Александр был тщеславным. И от того, чтобы покрасоваться перед незнакомкой, оказавшейся у ворот, своим телом, совершенно не собирался отказываться. Тараканы в голове по поводу секса — тараканами, но женское внимание льстило. И неважно чье. Девушки, очарованной его харизмой, или женщины, которая увлажняется от кубиков на его животе. Пусть эти самки и не слишком интересны в остальном.

Александр открыл дверь и вопросительно уставился на девушку, оказавшуюся на его пороге, словно принцесса из сказки, которую необходимо уложить на перины. С горошинкой под ней, конечно. Мысль про «уложить на перины» мужчине понравилась. Девушка оказалась очень даже. Стройная. С длинными ножками. С премило топорщащейся курточкой в районе груди. Мордашка оказалась под стать фигурке. Огромные зеленые глазищи c длинными ресницами под черными бровями, курносый носик с несколькими очаровательными веснушками. Пухлые губки, в которые тут же захотелось впиться. Черные волосы, липнущие мокрыми прядями к нежным щечкам, казавшимся шелковистыми даже на взгляд. Как известно, мужчины не доверяют своим глазам и всегда пытаются проверить все на ощупь. Александру захотелось проверить визуальный эффект гладкости кожи, провести по нежной щечке. Лучше всего – членом.

— Я чем-то могу вам услужить?

— Вы не пригласите меня внутрь? – девушка держала руки за спиной и раскачивалась, поднимаясь на носки маленьких, можно даже сказать детских, ступней в мокрых кроссовках.

Александр пожал плечами. Не забыв при этом напрячь мускулы чуть больше необходимости, чтобы дать возможность девчонке оценить перекатывающиеся под кожей мышцы. Без сомнения, процент вероятности провести ночь с красоткой должен подскочить, если продемонстрировать все свои сильные стороны. И не важно, если она будет биться под ним в оргазмах, что, повторимся, Александр не любил. Ведь после этой ночи можно будет о девчонке забыть. В любом случае, ее проблемы (а проблемы явно были, иначе как бы она оказалась вдали от трассы около чужого дома) он решать не собирался. Если конечно это не позволит овладевать девчонкой против ее воли. Это было бы чудесно – секс в обмен на решение проблем. Александр понимал, что такое развитие событий маловероятно. Даже менее маловероятно, чем обычный секс с молоденькими незнакомками в первые сутки общения. Обычно, чтобы создать такие ситуации, нужно много над этим работать. Александр был разумным человеком. И не собирался совершать безрассудные поступки ради промелькнувших мыслей. Во всяком случае, он собирался выслушать девчонку. И если ее проблемы заключались, например, в том, чтобы отвезти ее домой, что ж, почему бы и нет? Девушка стоила того, чтобы закрутить с ней романчик. На недельку. Не больше.

Александр повернулся и направился вглубь холла, вытянув руку. Он собирался указать девчонке на диван, где она могла присесть. Камин в это время года еще не зажигался, но его можно и затопить, чтобы дать возможность просушить одежду. И в этот момент мужчина почувствовал под лопаткой боль. Что-то острое и болезненное оцарапало кожу, скользнув по спине.

Александр резко повернулся и с изумлением увидел, что девчонка держит перед собой нож. Откровенно говоря, мужчина впал в ступор, слишком не вязалась внешность черноволосого зеленоглазого ангела и ее жалкий вид — с нападением. Это позволило этому самому ангелу нанести новый удар, нацелившись уже в грудь. Увидев, что клинок, уже окрасившийся его кровью, направлен в его дорогое любимое тело, Александр, наконец, очнулся. Он подставил руку, на предплечье которой лезвие тут же оставило неглубокую борозду, но следующим движением выбил нож, а затем выкрутил руку девчонки. Заставив ту с криком боли упасть на колени. Протащив слабо сопротивляющееся тело по полу, Александр бросил девушку на диван.

Взглянув в сторону упавшего ножа со следами крови, он увидел оброненный во время драки смартфон. Подняв его, он вернулся к дивану и присел на корточки перед рыдающей девушкой, закрывшей лицо руками.

— Ну, сама напросилась, – вынес вердикт Александр после некоторого раздумья и нажал кнопку вызова. – Дорогая! Спустись вниз, в холл, и возьми свои наручники. И первые, и вторые. И прихвати пластырь и какую-нибудь зеленку.

Через какое-то время на лестнице, ведущей в холл, появилась высокая блондинка. Черный прозрачный пеньюар до пола не скрывал роскошных форм женщины. Высокая грудь идеальной округлости, тонкая талия, женственные бедра. Яркое лицо с сочными губами было чуть надменным. Но это шло белокурой богине, делая ее снежной королевой, влюбиться в которую можно, но добиться близости никогда. Если не обладать финансовыми возможностями Александра, конечно. Несмотря на шесть лет брака Александр залюбовался супругой. Безусловно, по-своему он любил ее. И в любом случае она была идеальной женой для него. Хоть их и разделяли 17 лет разницы в возрасте.

Марина была единственной женщиной, которую он терпел рядом дольше месяца. Это был идеальный выбор – послушная красавица, позволяющая делать с собой все, что душе угодно. Четко понимающая, кому обязана роскошной жизнью. Умеющая уйти в тень, когда это было необходимо. Не вмешивающаяся ни в одно дело мужа, будь это сомнительная бизнес-сделка или «роман» на грани фола. К сожалению, она получала удовольствие от секса. Но иметь вот такой тыл — свое тело она предоставляла мужу без малейших колебаний или протестов в любое время в любом месте, — тоже часто необходимо. Плюс к этому Марина подходила к ублажению своего мужчины ответственно, желая выполнить свою работу безукоризненно. К наслаждению она прибавляла удовлетворение от идеально исполненных обязанностей. Примерно так же хозяйка, повздыхав, приступает к уборке квартиры. Чтобы по завершении сев на диван, с гордостью оглядеть вылизанную до блеска квартиру. Так и для Марины финальное звериное рычание мужа звучало, как комплимент ее способностям. Ну, и последнее, что можно сейчас добавить про Марину. Она тоже была тщеславна. И восхищенные мужские взгляды, в том числе и Александра, были ей приятны, даря почти физическое удовольствие. Возбуждая. И во время секса, и в доме, и на людях Марина была одета так, чтобы привлекать внимание. Если же Александр желал обладать ею совсем без одежды, то у нее было еще много уловок. Прогнутая спинка, вытянутые ступни, закинутая голова, полуоткрытый ротик… И еще много-много других.

Сейчас Марина поймала заинтересованный взгляд мужа и слегка, одними уголками губ, улыбнулась, показывая, что этот взгляд ей небезразличен. И лишь затем обратила внимание на скукожившуюся на диване девушку.

— Ты не сказал, дорогой, что у нас гости. А я думала – мы сейчас займкмся… — Марина выразительно покачала хромированной парой наручников на пальчике с идеальным маникюром. Потом в ее красивых глазах мелькнуло понимание. – О! Ты попросил принести их для гостьи?

— Да! – коротко ответил Александр.

— О-у! – ни единым мускулом она не показала, что обижена. Или разочарована. Или ревнует. Или испытывает хотя бы легкий дискомфорт, выяснив, что муж собирается устроить маленький БДСМ с другой особой. А для чего еще нужны эти игрушки? А если ему захочется, чтобы она присоединилась, то и это будет проделано без малейших колебаний. Или недовольства. Или обиды. Идеальная (почти) женщина с точки зрения Александра.

Марина, словно демонстрируя стройную фигуру с колыхающимися под полупрозрачной тканью грудями, спустилась по лестнице, цокая шпильками открытых босоножек. И тут ее взгляд упал на окровавленный нож. Ее глаза сузились, когда она совместила в голове это оружие, кровь, капающую с пальцев опущенной руки мужа и просьбу о бинтах. И игрушки, что, не игрушки? И призваны выполнить изначальную функцию?

Женщина не спеша подошла к девушке, плечи которой по-прежнему вздрагивали в рыданиях, а ладони закрывали лицо.

— Посмотри на меня, мерзавка!

Девушка испуганно подняла глаза. И тут же получила сильную пощечину. Ее голова мотнулась, а Марина холодно произнесла:

— Ты собиралась лишить меня кормильца?

Девушка снова захлебнулась рыданиями и зашлась в истерике:

— Это он! Это он виноват во всем! Он отнял фирму моей матери рейдерским захватом! Фирму, которую она пестовала много лет, ее любимое детище! Из-за этого она сейчас в больнице с инфарктом… в ее-то годы! И этот человек даже не узнал мою мать, когда отбирал ее компанию, а ведь был 18 лет назад ее первым мужчиной! И она его любила безумно. А когда он ее бросил, возненавидела. Когда она мне это рассказывала в больнице, у нее едва новый инфаркт не случился! И если бы он умер, то моя мать снова была бы счастлива!

— Хм… Бестолково, но в общем-то все понятно, — протянул Александр, вспоминая дела полугодовой давности. – То-то я думаю, что лицо Екатерины Васильевны мне чем-то знакомо.

— Лишение девственности — еще не повод помнить человека 18 лет, — равнодушно бросила Марина, которая обрабатывала порезы. – Я так понимаю, дорогой, все как ты любишь? Девчонка полностью в твоих руках. Если она не согласиться на секс, наплевав на тюремный срок, то уж точно пойдет тебе на встречу, боясь добить мать, если та узнает о покушении. Камеры же были включены? – Марина бросила взгляд на мигающий под потолком красный огонек. — А я завтра позвоню Михаилу Вахтанговичу, он напишет заключение о серьезной тяжести ранений. И сегодня ты будешь заниматься ею, а мою спальню не посетишь?

Александр задумчиво посмотрел на девчонку. Вернее, на ее вздымающуюся грудь в разошедшейся молнии курточки. Аппетитные округлости были надежно защищены от нескромных взглядов тонким джемпером и отчетливо проступающими контурами плотного бюстгальтера. Потом перевел взгляд на полные ужаса зеленые глаза.

— Это меня позабавило бы, но сейчас я хочу усложнить правила игры… Да! Хочу добиться от нее попросить близости самой.

Девчонка презрительно фыркнула, не переставая всхлипывать, а он продолжал:

— Я не буду делать ничего, что ты не могла бы вытерпеть. Унижение и легкая боль – все, что тебе уготовано. И все это, — Александр приблизился и ухватил жесткими пальцами девушку за скулы, — закончится, как только ты скажешь, что хочешь отдаться и сделаешь это. Хочу, чтобы ты сама попросила о близости первого мужчину твоей матери, который сначала ее бросил, потом не узнал и отобрал ее любимую фирму.

Девушка перестала всхлипывать, вытерла слезу, сбегающую по нежной щечке.

— И пока ты будешь добиваться этой моей «просьбы», — кукольно полные губки презрительно скривились, — моя мать не узнает о… о… об этом небольшом инциденте?

— Скажу так. В любом случае я тебя трахну, но если в течении суток ты сможешь продержаться, несмотря на все то, что я буду с тобой делать, кроме, — Александр поднял палец, — вагинального, орального и анального секса, то я не только не инициирую следствие, но и возвращу фирму твоей матери. После этого, конечно, я тебя изнасилую, и уже после этого сотру при тебе все записи с «небольшим инцидентом» и выкину нож в ближайшее озеро. При тебе конечно. От тебя будет требоваться только полное выполнение всех моих указаний и полная покорность всему тому, что я с тобой буду вытворять. Ну, а если не выдержишь и попросишь себя трахнуть, то все просто останется как до того, как ты позвонила в мою калитку. Тебе нечего терять, кроме, кхм, своей чести.

— И я вам должна верить после всего, что вы сделали с моей матерью?

— У тебя есть выбор?! Или ты подчиняешься, или я сейчас звоню в полицию.

— Ну, что ж, вот и договорились! – Марина пожала плечами, отмечая, как муж взглянул на ее дрогнувшие груди под прозрачной тканью, бросила наручники рядом с вздрогнувшей девушкой. – Просто трахнул бы ее, дорогой, да и дело с концом.

— Кого трахнуть сегодня у меня и так есть!

Александр властно привлек жену к себе и впился в ее губы. Его рука проникла между кружевными полами и вторглась между бедер, и Марина услужливо забросила ногу на его бедро, чтобы мужским пальцам было вольготно гладить ее нежные губки. Когда мужчина оторвался от ее губ и губок, она поправила волосы и направилась к лестнице, бросив через плечо:

— Я жду тебя в своей спальне, дорогой.

— Как же зовут прелестную незнакомку? – спросил Александр, когда упругая попка под черным пеньюаром скрылась наверху за поворотом лестницы.

— Юля…

— Ну, что же, раздевайся, Юля.

— Вы уверены? – девушка колебалась, пытаясь оттянуть неизбежное.

— Еще как!

Когда мнущаяся, плаксиво морщащаяся Юля разделась, Александр причмокнул от удовольствия – фигурка девушки была потрясающей! Если жена была фигуристой – с объемными бюстом и бедрами, подёргивающимися тонкой талией, то девушка сама по себе была тонюсенькой. Однако при этом обладала неожиданно крупной грудью и округлой попкой сердечком. Впечатление одновременно и изящества с хрупкостью, и первозданной женственности. Это уже не говоря о личике – прелестно ангельском. На контрасте с красивым лицом супруги с классически правильными чертами.

Поначалу девчонка пыталась прикрыться узкими ладонями, но стоило Александру приподнять бровь, как руки безвольно опустились. В сочетании с поникшей головой фигурка производила ощущение безнадежности. Однако у мужчины это не вызвало ни малейшей жалости. Наоборот взгляд приобрел хищную жадность, с которой он оглядывал сломленную девушку, покорно позволяющую рассматривать длинные стройные ножки, плоский животик, голенький слегка выпирающий лобок, упругие твердые груди, немного заставляющие даже сомневаться в естественности.

Он подошел и впился в одну из грудей железными пальцами. Так, что кожа вспухла между ними. Юля айкнула. Попыталась отпрянуть. Но еще больше взвыла: нежная плоть вытянулась, но осталась в жестком захвате, принеся боль.

— Вы же обещали! – зло сверкнули глаза, а мордашка скривилась от боли – Александр мял податливую плоть так, что на ней оставались красноватые отметины.

— Что я обещал? – ухмыльнулся он. – Что я не буду тебя трахать ни в одну из дырок. А вот все остальное…

Мужчина явно наслаждался девичьими одновременно и упругими, и мягким округлостями, и она не смела ему в этом воспрепятствовать, только закусила нежную губку, морщась при особенно жестоких манипуляциях.

— Но ты можешь прямо сейчас попросить трахнуть тебя. Или сказать, что разрываешь договор. Со всеми вытекающими последствиями.

Юля гордо вскинула подбородок, видимо, ощущая себя Зоей Космодемьянской:

— Не дождетесь!

— Хм… – мужчина вдруг смачно шлепнул ладонью по девичьей попке, отчего Юля даже пробежала вперед несколько шагов и со злобой зыркнула из-под упавшей на глаза челки. — Чувствую это будет забавно… А сейчас встань на колени.

Теперь в огромных зеленых глазищах читалась подозрительность, но, видя, что мужчина не собирается снимать штаны и немедленно приступать к оральному половому акту, она опустилась на колени.

Александр защелкнул браслеты таким образом, что запястье каждой руки оказалась сковано с соответствующей лодыжкой. Девчонке пришлось согнуться. Из горла возник безрадостный стон – положение было неудобным, унизительным и совершенно беспомощным. В голову пришло, что вздумай мужчина сейчас попользоваться ее телом, то воспротивиться будет очень тяжело. Он сможет насиловать ее хоть сверху, хоть раком, хоть набоку…

Впрочем, опасения не подтвердились. Александр лишь снова жестко, даже выступили злые слезы боли, потискал нависшие над бедрами груди, а потом чуть отошел, любуясь согбенной женственной фигуркой.

— Чего-то не хватает, — задумчиво пробормотал он. – Я сейчас вернусь, а ты не уходи никуда. Даже на миллиметр не вздумай сдвинуться.

Александр поднялся в спальню жены, ожидающей его в красивой завлекательной позе. На боку, на локте. Одна ножка вытянута, вторая согнута, колено отведено далеко в сторону. Прелести просвечивают сквозь ажурную черную ткань.

Однако муж скользнул заинтересованным, не более того, взглядом по фигурке в огромной кровати-сексодроме, и откатил створку встроенного шкафа, зарывшись в одном из ящиков.

— Эта крошка тебя возбудила, — констатировала Мрина, заметив внушительный бугор на спортивных штанах. – Иди ко мне.

— Я еще не закончил с девчонкой, — в мужском взгляде, брошенным в ее сторону читалось сомнение, словно ему хотелось и остаться здесь, и вернуться в холл.

— Хочешь, я тебя немного приласкаю? – понимающе улыбнулась женщина.

— Хм-м… Только не до конца, — ответил он, снимая штаны вместе с трусами.

Когда Александр обнажился полностью, жена уже сидела перед ним на коленях. Едва он выпрямился, как ее губы припали к крупному, иной негр позавидует, члену. Марина знала, что муж не очень-то любит изысканные ласки, поэтому усиленно заработала головой, иногда заглатывая половой орган так глубоко, что касалась носиком жестких завитков, а подбородком – вздутых яиц.

— Достаточно, — хрипло сказал мужчина. – Снимай с себя все, примешь меня сразу, когда вернусь.

— Как скажешь, дорогой, — Марина сбросила с плеч пеньюар, чмокнула огромную головку мягкими губами, поднялась и направилась к кровати, покачивая бедрами.

Сказать, что Юлю обуяла паника, когда она увидела своего мучителя на лестнице с огромным вздыбленным членом — значит, не сказать ничего. Ее глаза видели только этот чудовищный инструмент. Она даже отшатнулась. Упала, не удержав равновесия. И забилась, когда мужчина дотронулся до нее. Бесполезно, конечно. Он просто застегнул на шее широкий ошейник – его присутствие в руках мучителя было не замечено из-за приковавшей внимание внушительной эрекции.

Дальше – хуже. Ее потянули за поводок, заставляя принять первоначальное положение. Какое-то время это не получалось, но в конце полупридушенная девушка снова на коленях. Александр опять натянул поводок и нажал на спину коленом. Пришлось выгибаться в другую сторону. Сиськи — в потолок. Плечи назад. Лопатки сведены. Спина едва не трещит. А мужская рука так сдавливает груди, что кажется – еще немного, и нежная кожа лопнет под напором железных пальцев.

— Я сказал тебе – не двигаться! – нежно прошептал Александр на розовое маленькое ушко…

И несколько раз врезал, наклонившись, ладонью по округлой нежной попке. Юля взвизгнула, забилась, но он второй рукой легко ее удержал — жестко впившись в грудь стальными пальцами. Затем, на соски были накинуты петельки тяжелой цепи, закачавшейся между кончиками грудей, на которые капали слезы унижения, обиды и боли.

Александр немного отошел, оглядывая стройную фигурку, прогнувшуюся сиськами к потолку. Ухмыльнулся, любуясь наливавшимися краснотой выпуклостями – упругими ягодицами и вздрагивающими грудями, между которыми покачивалась цепочка.

Затем он подошел и толкнул девушку в спину. Она взвизгнула и плашмя упала на живот, едва успев отвернуться, чтобы не разбить лицо. Лицо не пострадало. Но теперь она лежала на животе, неимоверно изогнувшись, касаясь розовыми пятками избитых ягодиц.

Но этого было мало! Новый виток ужаса обуял ее, когда анус стали смазывать чем-то прохладным и скользким, а затем в попку начали вводить нечто большой и округлое.

— Нет-нет-нет! – закричала Юля, ощущая, как растягивается сфинктер. Болезненно. Легко — от смазки. И неумолимо. – Вы же обещали!

Она билась и кричала, но мужчина, надавив коленом на спину, и не думал отступать:

— Это не член, дура. Всего лишь анальная пробка. Еще спасибо скажешь, что она тебя немного растянет перед тем, как я трахну тебя в попку – после твоей просьбы. Или без нее.

Мужчина несколько раз погонял пробку туда-сюда, рассматривая, как растягивается анус, пропуская и выпуская серебристое яйцо игрушки. Девчонка уже не билась. И только обреченно вздрагивала и всхлипывала при максимальном растяжении.

— Ну а теперь пойдем наверх, — рыкнул Александр и потянул поводок.

Юля, не желая вновь быть полузадушенной, заизвивалась, оттолкнулась от пола плечом и рывком приняла условно вертикальное положение. Застонала. Колени уже болели, попка и груди горели, соски едва не отрывались под весом цепи, но хуже всего было попке – анальная пробка ворочалась в ней при каждом движении. А ее еще потащили за поводок к лестнице! Пришлось, нелепо изогнувшись, помаленьку переставлять колени, чтобы униженно ползти на поводке у мучителя. А того не устроила скорость передвижения. И девушка взвыла. Из глаз брызнули слезы. Это свистнула в воздухе плеть, ожегшая попку…

Худо-бедно они преодолели лестницу еще всего с двумя короткими порками. Причем во второй раз Юля получила по грудям, взвизгивая, и чувствуя, как ощутимо раскачивается цепь, оттягивая соски.

При их появлении в спальне Марина мгновенно широко развела ноги, приглашающе и предупредительно раскрыв лепестки. Чтобы муж мог приступить к делу сразу. Немедля ни секунды. В спальне горел довольно яркий свет, и было отчетливо видно, как поблескивают увлажненные половые губки. Единственное, что она позволила, предоставив полный доступ к своему телу, это приподнять бровь и слегка улыбнуться:

— Ты все же решил, что эта сучка присоединится к нам?

— Нет, пускай посмотрит, – Александр бросил девчонку рядом с кроватью на колени и приказал: — А ты держи глаза широко раскрытыми и запоминай, как надо меня ублажать. И бедра раздвинь широко, мне нравится любоваться твоей пиздой, которую я скоро оприходую.

Юля взвыла, кровь прилила к нежным щечкам от злости:

— Сука! Сволочь!

Но, ничего не попишешь, пришлось сделать так, как ей сказали.

Александр довольно ухмыльнулся и с грацией, удивительной для крупного накачанного тела, запрыгнул на кровать. В следующий момент жена, едва успевшая направить член в себя, громко вскрикнула. Огромный член сразу пропорол ее лоно на всю глубину, а потом принялся буравить. Резко, Мощно. С большой амплитудой. Марина заметалась под тяжелым телом, предельно широко раздвигая бедра. Лишь бы мужу было удобно ее драть…

И вдруг:

— Дорогой, прости, но эта сучка не смотрит!

Александр приостановился и улегся на бок.

— Накажи ее! – ухмыльнулся он, положив голову на ладонь. Словно собирался посмотреть забавный ролик на ноутбуке. Этому впечатлению мешал только торчащий здоровенный член, весь в соках жены и собственной смазке.

Юля испуганно подняла глаза, когда Марина нависла над ней. Но она никак не ожидала свиста плети. Взвизгнула, чувствуя, как горит новая красная полоска на груди, всколыхнувшейся от удара и собственного движения девушки.

— Простите-простите, — запричитала она. – Я все поняла.

По нежной щечке скатилась слеза. Это совершенно не разжалобило Марину. Новый свист, и Юля закричала, сжавшись в комочек – кончик плетки на этот раз попал прямо по чувствительным половым губкам.

— Распрямилась! Колени раздвинула! – Марина была неумолима.

Девчонка, поскуливая и захлебываясь слезами, закусила полную губку и со страхом выполнила приказанье. Марина же во всем своем голом великолепии повернулась и вопросительно поглядела в сторону кровати.

— Достаточно, — вынес вердикт Александр, и жена, хорошо понимающая, что от нее требуется, быстро переместилась на кровать. Чтобы тут же улечься на спину и вновь предупредительно раздвинула ноги.

— Раком! – отрицательно покачал головой муж, и жена только спросила:

— Головой к сучке? Чтобы контролировать?

— Ага.

Марина услужливо развернулась, легла на груди, положив подбородок на сложенные руки, и внимательно уставилась в зеленые глаза. Ее попка была высоко вздернута, колени широко расставлены – сделано все, чтобы у мужа не возникло ни малейших сложностей, ни заминок. А потом женщине стало немного не до Юли… Взгляд Марины затуманился, ротик приоткрылся – ей всегда очень нравилось первоначальное вхождение. Особенно такое – в изрядно увлажненное влагалище и сразу – на всю длину, по самые яйца.

Александр сразу принялся долбить жену так, что ее попка упруго вздрагивала при каждом ударе, а из горла понеслись стоны. Юля не рисковала опустить или отвести взгляд (Марина иногда коротко взглядывала на нее и улыбалась довольно, словно кошка, стащившая банку сметаны), поэтому все перипетии горячего совокупления не могли пройти мимо сознания. Вот мужчина приостанавливается, и женщина начинает раскачивать и крутить бедрами, желая, чтобы крупный член ворочался в тесном влагалище. Вот он заставляет ее встать в позу собачки и, наклонившись, мнет и тискает груди, оставляя красноватые отметины. Вот его руки ложатся на изящные плечи, и ее снова дерут так, что все стройное красивое тело сотрясается. Подлетает попка. Вздрагивают бедра, плечи. Грива светлых волос метет простыню или спину. Груди с торчащими сосками словно живут своей жизнью, болтаясь снизу. И все это при неумолкающих женских стонах. И влажных, всхлипывающих звуках влагалища, в которую забивается толстый длинный член…

Марина минут через 15 не выдержала. Горло выдало восторженный вопль. Ее тело завибрировало, проткнутое жестким членом. Жена кончала и кончала, но муж и не думал приостановиться, продолжая обрабатывать ее с прежними скоростью и напором. И той это явно нравилось – громкие стоны, затихающие было, несколько раз возобновлялись.

Марина наконец перестала извиваться перед мужем. Ей показалось, что член в плену растянутого влагалища стал еще больше и тверже, и она, все еще слегка вздрагивающая в последних отголосках оргазма, четко поняла – он тоже готов кончить.

— Дорогой, — томно проворковала она, — в меня или в ротик?

— В тебя! – прорычал мужчина и насадил покорное тело так, что головка уперлась в матку.

А затем сперма обжигающе ударила изнутри, заставив вскрикнуть и ощутить еще несколько сладчайших толчков внизу живота.

Александр откинулся на подушки, а Марина встала на ноги, с мефистофельской улыбкой поглядев на скованную девушку, скорчившуюся на коленях возле кровати. Увы, той пришлось смотреть на всю разыгравшуюся перед ней безобразную сцену, и теперь на лице присутствовала гримаса то ли презрительности, то ли брезгливости.

Впрочем, Марину это не смутило. Она, не обращая внимания на шлепающую на кровать и пол сперму, подошла к Юле. И, подняв за волосы лицо той, промурлыкала:

— Теперь я займусь тобой… Мой муж хочет, чтобы ты попросила его о сексе. А ты? Куксишься и меньжуешься. Будем это исправлять?

Продолжение следует