Веселье не затихало, народ гулял во всю, сбрасывая с плеч заботы и тяготы, напряженной работы. Последние две недели квартала и года, все были нервозны, сказанное слово, воспринималось в штыки, каждый старался максимально сосредоточиться, не допускать ошибок и ляпов, что бы потом не переделывать все заново. Поэтому сегодня и гудели так шумно, флиртовали, подшучивали друг над другом, устраивали розыгрыши, танцевали, пили шампанское и поздравляли с наступающими праздниками. В воздухе пахло елью, всевозможными духами, то и дело, там и тут, зажигали бенгальские огни, хлопушки разбрасывали под ноги конфетти, а серпантин, брошенный невзначай, вился и падал окутывая танцующих людей, разноцветными лентами.

Жарко, женщины оголяли плечи, мужчины снимали пиджаки, закатывали рукава и ослабляли узлы галстуков. Круг интересов у каждого разный, стали образовываться группы, где один активно жестикулируя и перебивая другого, пытался отстоять свое мнение по данному вопросу. Я подошел к бару, налить минеральной воды, от жары и духоты хотелось пить, а шампанское так ударило в голову, что решил не рисковать, временно сказав алкоголю – стоп. Холодная вода освежила пересохшее горло, мм, как мало надо человеку для счастья – глоток воды.

Следующий танец вальс, – объявил ведущий. Танцевать я любил, стал рассматривать знакомых и незнакомых людей, раздумывая кого пригласить. Недалеко стояла группа женщин и девушек, обсуждающих дороговизну, непослушных малышей, неверных мужей и любовников, не успел еще сделать шаг, как вдруг, мое сердце замерло. Виталий возник внезапно из толпы, склонил голову, спрашивая разрешения и увел девушку в круг танцующих пар. Я стоял, как идиот, понимал, что не смогу отвести, от него, взгляд ни на секунду, наблюдал за ними. В темно – синей рубашке, которая так оттеняет его глаза и бледность кожи, он грациозно закружил в вальсе свою партнершу, что – то рассказывая ей. Девушка улыбалась, кокетливо опустив ресницы, симпатичный парень, казался обаятельным и мужественным принцем из сказки. Она прижалась к нему плотней, легко переместила руку поближе к его шее, касаясь пальцами, соски ее набухли, это стало заметно, не смотря на платье и белье под ним. Оба выглядели эффектно, хорошо вальсируя, в такт музыки кружились, они гармонично подходили друг другу. Люди, наблюдавшие за танцем, весело поглядывали в их сторону, предвкушая начало романтических отношений. Я молча взвыл, ругая себя, за то, что не успел раньше уйти с вечеринки, за надежду, за ревность, за тоску, которая болью сковала грудь.

Музыка стихла, некоторые пары остались стоять в кругу, ожидая следующей мелодии, некоторые направились к бару, освежиться глотком воды или выпить искристого вина. Виталий подвел девушку к группе женщин, поблагодарил, едва касаясь губами поцеловал руку. Она покраснела смутилась, и от этого стала еще красивее, смущение ей шло, глаза сияли, как звездочки в темном небе, не отнимая руки, мило склонила голову к плечу, изогнув длинную шею. Надеюсь на следующий вальс? – расслышал я, ее звонкий, как колокольчик, голос. Обязательно, только отлучусь на время, и весь в вашем распоряжении, – шутил Виталий. Этот милый диалог, вывел меня из ступора, слышать его голос так близко, было выше моих сил, пусть я не мог быть с ним, ему нравятся девушки, пусть будет счастлив, но я мог еще развернуться и уйти, гордо подняв голову.

Пока я размышлял над превратностями судьбы, он повернулся в мою сторону

–. Могу я поговорить тет – а – тет, с вами, Даниил? – спросил Виталий.

– Мой бог, он помнил мое имя, воздуха не хватило на банальное, – да. Поэтому, молча кивнул головой и махнул рукой, пошел к дальней двери, ведущей к офисным кабинетам. Ноги стали ватными, легкий холодок в груди, а сердце бьется так громко, что пульс звенит в ушах тревожным набатом. Мы вытерли пыль и ободрали штукатурку со всех стен, в узком коридоре.

Виталий прижал Даниила к стене, рукой обнимал за талию, другая рука ласкала волосы на затылке. Не отдавая отчет, своим действиям, смотрел в глаза, целовал такие желанные пересохшие губы, врывался языком в его рот, наслаждался запахом кожи, ловил дыхание, нога между его ног, а бедро терлось о его джинсы

. Мне было наплевать, что кто – то мог увидеть наши объятья, сплетение наших тел, ног, рук, губ.

– Я так долго тебя ждал, – хрипло шептал я Даниилу.

Внезапный рывок и мои плечи уперлись в стенку, теперь губы Даниила целуют мое лицо, руки гладят спину, теперь его бедра трутся о мои брюки.

– Я тоже ждал тебя и боялся, что ты меня не поймешь, – сказал Даниил

. Где – то в глубине подсознания, ярко вспыхнула и перегорела лампочка одиночества, он хотел быть со мной, я хотел быть с ним, это главное, все остальное потом

–. Дан, – простонал я, снова прижимая его плечи к стене, покусывая и нежно лаская его губы, жажда обладать им стала сильней меня.

Виталик дрожал, прижатый моим телом, разгоряченные от взаимных признаний, от страсти и желания, мы оба хотели продолжения, бедра одного ощущали плоть другого.

– Даю вам пять минут, или я, за себя не отвечаю, – ворвался, в наше затуманенное сознание, чей – то голос

–. Отец? – удивленно произнес Виталик, отрывая губы от моего рта.

– Хорошо, что я, а не кто – то другой, – сказал отец Виталия, в ответ мы дружно кивнули, соглашаясь с этим фактом.

– Идите к запасному выходу, сейчас принесу ваши вещи, дальше надеюсь разберетесь без меня, – в очередной раз отрезвил нас его голос.

Отец Виталия ушел, мы оглядели друг друга, оценивая результаты совместного безумия. Рубашки измялись и испачкались, волосы в беспорядке торчат во все стороны, губы опухли от поцелуев, но это полбеды, штаны впереди неприлично топорщились, выдавая наши желания с головой.

В таком виде не стоило возвращаться на вечеринку и давать повод сплетням и пересудам. Переведя дыхание, мы кое как пригладили торчащие волосы, поправили рубашки, и не сговариваясь засунули руки в карманы брюк, пошли к запасному выходу.

– Я вызвал вам такси, – сказал отец, пока я одевал пальто, а Даниил застегивал куртку

–. Спасибо папа, потом позвоню, – крепко сжал ему руку, открыто посмотрел в глаза. И впервые за последние три года, отец не отвел взгляд в сторону. Виталик сел в такси рядом с водителем и назвал адрес.

Не успел толком дух перевести и собрать разбежавшиеся мысли в кучу, машина остановилась, приехали, спасибо, – услышал я голос Виталика. Такси, мигнув огоньком задних габаритов, скрылось в темноте. Мы молчали, наши головы остудил морозный ночной ветер, напряжение последних безумных минут вечеринки и желание секса утихло, правда ноющая боль в паху не прошла, но отступила на задний план. Первое место сейчас занимало чувство неловкости, нелепого стыда, не досказанных слов –

. Пойдем ко мне, – попросил меня Виталик, осторожно беря за руку.

Я не мог его потерять второй раз, он мне нужен, я не могу без него дышать

–. Не могу сказать тебе, нет, – ответил я Виталику.

– Хочешь есть? – спросил я Даниила, когда мы сняли верхнюю одежду и обувь.

– От кофе и коньяка, для храбрости, не откажусь, – усмехнулся он.

– Понял, не дурак, уже в пути, мчусь варить кофе, – шутил я. На душе стало легче, Даниил не уйдет, останется со мной, пусть на эту ночь. Скованность и неловкость, возникшая между нами, начала рассеиваться, а это уже хорошо, я подожду, я больше ждал –

. Может, пока ты мчишься на кухню, я приму душ?Халат надеюсь найду, – отвлек меня от мыслей Даниил.

Я рассмеялся, махнул рукой в сторону ванной, – иди уже чудо. На кухне включил телевизор, нашел музыкальный канал, и принялся накрывать на стол. Коньяк, шоколад, лимон, фрукты, кофе перечислял я про себя, вроде все, на всякий случай сделал еще небольшие бутерброды

–. Ого, ты пир решил устроить, – сказал Дан.

– Да, садись и выпьем за встречу, – смутился Виталик.

– Давай, с удовольствием, – поддержал, мой банальный тост, Дан.

Мы пили кофе, курили, разговаривая обо всем и не о чем. Дан рассказал, что у него есть сестра и мама, немного о работе и учебе, я о том, что развелся с женой, но общаюсь с детьми. О том, что свело нас вместе, мы говорить стеснялись.

– Поздно уже давай спать ложиться, тебе завтра на работу надо? – спросил я Даниила. Он отрицательно покачал головой и облизнул губы. Крышу унесло сразу, я в душ, спальню найдешь сам.

Слабый свет ночника осветил комнату, тикает будильник, фотографии детей на тумбочке, звук шагов по коридору застал врасплох лечь, сесть, пока думал, в спальню зашел Виталик. Увидел мою растерянность, он улыбнулся,. Капельки воды сверкали на его плечах, губами беру в плен капельку, а языком слизываю воду, медленно продвигаюсь к шее, беру и слизываю, добрался до мочки уха. Виталик задрожал, я держу его руки, не давая обнять себя, стал слизывать капельки воды с другого плеча, прикусил мочку второго уха. На секунду отстранился любуясь его прикрытыми глазами, искривленной, мукой желания, прикушенной губой. Начинаю языком лизать сосок, кружить вокруг покусывать, его сердце скачет в бешеном ритме, я слышу его стук. Он хочет прижаться ко мне, обнять руками, но нет, я только начал эту сладкую пытку.

– Виталик, я положу тебя на кровать и отпущу руки, но ты не будешь касаться меня руками, я так хочу, прошу тебя, – хрипло сказал Дан

. Я покраснел, кивнул и вытянулся на кровати

. Дан развязал пояс, повел плечами и халат упал на пол. Изящный совсем не хрупкий, как казалось мне раньше, скорее спортивный, но не перекачанный. Светлые волосы до плеч, загорелая гладкая кожа, развитая мускулатура рук и груди, узкие бедра. Я заерзал на кровати, тугой узел внизу живота и тянущая боль в паху требовали разрядки.

Дан обхватил ладонью свой член, медленно стал гладить и ласкать его, то открывая розовую головку, то пряча ее от моего взгляда. Судорожно хватая воздух, хрипло дыша я взвыл, руки сами потянулись к члену

–. Нет, не сейчас, – напомнил Дан. Он склонил голову над моим напряженным телом, и вот его мягкие волосы ласкают грудь, живот, бедра, плоть, подушечки пальцев, едва касаясь, гладят шею и плечи, губы снова нашли сосок. Остановился, смотрит в глаза, и сладкая пытка то ли продолжается, то ли начинается заново, теперь уже его губы и язык помогают пальцам, дразнят вызывая дрожь, манят заставляя извиваться, обещают вырывая мольбу. Нервы натянуты, как канат, хриплые стоны, руки сжимающие простынь, возбужденный подрагивающий член сочится

–

. Дан, я больше не могу, не выдержу, Дан, Дан, – молю его я

. Он уселся попкой на свои пятки, рукой ласкает свой член, нагло смотрит в глаза, подносит мою руку ко рту и начинает сосать мои пальцы, наглядно показывая, что будет делать с моим членом.

Стиснув зубы, стараюсь найти свое я, в затуманенном сознании, влажный и жаркий рот, нежные губы обхватили член, проворный язычок скользит по стволу без остановок, облизывает головку, щекочет канал, перебит уздечку. Рука Даниила сжимает мои яйца, перекатывает их между пальцами, губы то втягивают член, то нехотя отпускают, вновь и вновь его рот натягивается на мой член, раз за разом глубже, дикий яростный нарастающий темп, член набухает пульсирует и взрывается залпом спермы. Время замерло, крупная дрожь бежит по телу, как электрический ток, громкий полу – крик полу – стон, не понятно чей, доноситься из далека как в замедленном кино, густые горячие белые капли, падают на мою грудь и живот. Дан..

–. Дан тоже кончил, – отметил мой разум, перед тем как отключиться.