Мы ввалились в Верину квартиру с дождя, промокшие до нитки. С Маринки просто лило, и она уговорила Веру разрешить ей принять душ, а чтобы просушить одежду дать ей какой – нибудь халатик.

Вера выполнила Маринину просьбу, и Маринка побежала в ванную. Только тут мы поняли, что Маринка нас провела: душ и сухая одежда – это лучшее, что может желать человек после такого дождя.

Вера сняла куртку. Под ней была белая рубашка – вся мокрая. Через ткань проглянули большие груди с упругими сосками. Верка как – будто бы засмущалась, но тут же вдруг обратилась ко мне:

– Нравится?

– Нравится, – сказал я.

– Хочешь потрогать? – заулыбалась Вера и приблизилась ко мне. Ее рот приоткрылся и она впилась в мои губы долгим поцелуем. – Ну, давай, пососи мне груди, поиграй с ними.

Я положил ладони на Веркины шары. Сиськи были теплые и почти твердые. Тогда я рванул ее рубашку в стороны – пуговицы разлетелись и передо мной предстали Веркины телеса. Я помял немного их руками а затем взял в рот правый сосок. Верка замурлыкала и, обхватив руками мою голову, стала ее нежно гладить.

– Ты неплохо лижешь, – сказала она мне, дай – ка я у тебя тоже полижу.

Она сняла с меня футболку и стала лизать мне соски: сперва один, потом другой. Ее лицо опускалось все ниже, вот она уже бурит своим шустрым язычком мой пупок. Признаюсь, я изрядно возбудился, да и руки ее не дремали – гуляя языком по моему телу она успела расстегнуть мои джинсы и достать из трусов набухший член.

– О, какая у тебя толстая писька! – заурчала Верка. – Она, небось еще и вкусная!

С этими словами Верка сдвинула крайнюю плоть и на свет выглянула головка. Вера лизнула ее с разных сторон, прошлась своим шершавым язычком по уздечке и, наконец, взяла ее в рот.

– Ммм! – застонала Верка и ее растрепанная голова заходила вперед – назад по моему члену как по оси. Теперь она стояла передо мной на коленях в одних колготках и интенсивно делала минет. Ощущения просто фантастические, да еще ее здоровые качающиеся груди терлись о мои ноги. Я приспустил джинсы и трусы и стоял уже совсем голый. А Верка все плотоядно мычала и качала головой, только изредка выпуская мой член из своего теплого ротика, да и то лишь для того, чтобы полизать мне яички, которые она все время массировала руками.

Я взял ее голову за уши и стал задавать ритм, который мне больше нравился. В какой – то момент мы слились, и я почувствовал, что сейчас кончу. Я быстро выдернул из жадного Веркиного рта свою палку и крикнул:

– Открывай рот!

Верка чуть откинулась назад, разинула свою пасть, схватила в кулак мой готовый уже разорваться орган и принялась бешенно его дрочить. При этом она стонала так, будто собиралась кончить сама.

Наконец, я закричал и выплеснул три густых заряда густой белой липкой спермы. Первые два почти целиком попали Верке в рот, и лишь пара капель на верхнюю губу и подбородок. А вот к третьему выстрелу прицел немного сбился, так как Верка хотела снова засосать мой кончающий член своим ртом. Поэтому третья струя забрызгала Вере весь лоб, брови и даже немного волосы у левого ушка.

Так и не добравшись повторно губами до моего члена, Верка вдруг упала спиной в мягкое кресло и запустила обе свои руки под колготки. Она бешенно натирала клитор и почти кричала от удовольствия. Она даже не почувствовала, как я спустил с нее колготки и трусики до щиколоток, чтобы посмотреть, как она онанирует. Наконец, взвизгивая, она тоже забилась в оргазме и ее мокрые руки бессильно свесились по сторонам кресла. Все ее лицо было в сперме, ниже колен бесстыдно раздвинутых ног натянулись мокрые колготки, а из щелки между ног стекала на кресло слизь.

Я понял, что по крайней мере на какое – то время Вера останется некоммуникабельной, одновременно почувствовав, что мне нужно отлить. Забыв, что я в чем мать родила, я направился к туалету, как вдруг из ванной комнаты, находившейся рядом, вытирая голову махровым полотенцем, в распахнутом халатике вышла Марина. От неожиданности она вскрикнула, уронила полотенце и закуталась в халат. Мне тоже стало неловко, отчего я аж остолбенел. Взгляд Марины упал на мой обессилевший член и на лице ее высветилась обида.

– Тебе что, совсем меня не хочется? – сказала она и вдруг скинула халат. Ее чистое только что вымытое тело было шикарно: маленькие твердые груди, узкая талия, большущая попка, длинные стройные ноги.

– Ах ты импотент! Тебя надо наказать, – заявила вдруг Маринка. – Ты должен целовать мне ножки, да как следует! Становись на колени!

Я почему – то послушно опустился, дотянулся губами до ее стопы и чмокнул ее.

– Без души целуешь, – обиделась Марина, – давай – ка взасос!

Я снова повиновался, припал широко открытым ртом к ее коже и, немного втянув в себя, чуть поласкал языком. Кожа Марины была гладкая и загорелая. Маринка еле слышно застонала, и рука ее непроизвольно опустилась на лобок.

– Вот уже лучше. Теперь пальчики пососи, – и она чуть приподняла ножку. Я охотно выполнил ее просьбу: пососал ее большой пальчик, а затем взял в рот всю ее ножку. Тут я принялся делать те же движения, что и Верка, когда удовлетворяла меня ртом. Маринка закатила глазки и принялась тихонько ласкать себя. Было видно, что между ног у нее уже стало влажно.

– Милый, да, еще вот так, – тихо стонала она, – ласкай меня.

Прямо перед моим лицом ее длинный средний палец полностью ушел в скользкую половую щель.

– Я сейчас кончу, – выдохнула Маринка, – пожалуста, полижи мне пяточки, я так этого хочу…

С этими словами она, не переставая ласкать себя, легла на спину и задрала ножки. Прямо передо мной на полу лежала обнаженная девушка, только что вышедшая из – под душа, с мокрыми раскинувшимися по подстеленному халатику волосами, и бесстыдно ласкала себя, подставив мне для пущей собственной услады розовые пятки. Что ж, я принялся лизать их страстно, описывая на ее стопах немыслимые зигзаги, поскольку уже и мне хотелось, чтобы она кончила послаще.

Наконец, Мариночка изогнулась, шумно вдохнула, и все ее прекрасное тело обмякло. Согнутые в коленях ножки упали на пол и сами раздвинулись в стороны. Ее щелка, обрамленная светлыми кучеряшками волос приоткрылась, приглашая меня ощутить вкус ее сока. Я наклонился, засунул ей ладони под попку и окунул язык в тягучую слизь. По телу Марины пробежал какой – то импульс, и я понял, что она хочет еще. Тогда я стал лизать ей писечку, заставляя хозяйку сочащейся щелки извиваться и стонать, будто бы пару минут назад ничего не было.

Вскоре она уже уселась на мое лицо и помагала моему уставшему языку пальчиками, натирая клитор. Одновременно с этим Маринка качала бедрами, и ее скользкий мокрый лобок терся о мое лицо: от носа до подбородка. На вкус Марина оказалась соленой и чуть кисловатой, теперь она текла еще обильнее, чем когда дрочила сама. Да и кричала она уже в полный голос, также как Верка, о которой я вспомнил только в этот момент.

Наконец, заскакав на моем языке как бешенная и взвизгнув «мамочка!», Мариночка несколько раз подряд излилась мне в рот, давая возможность в полной мере насладиться ее чудесным освежающим вкусом. После этого Маринка упала мне на живот и замерла без движения, часто дыша и постанывая.

Тут мне в голову пришла интересная мысль: сам то кончил только один раз. И это при том, что я нахожусь в квартире с двумя прелестными обнаженными женщинами. Тогда я обратился к Маринке:

– Ну что, тебе понравилось?

– Да… – протянула она слабым голосом.

– Тогда ты должна помочь мне тоже! Идем в комнату и вы с Веркой обслужите меня как следует.

Я встал, помог подняться Маринке и заметил, что мой пенис налился сил и готов к новым удовольствиям. Когда мы вернулись в комнату, Верка уже отошла от недавнего сладостного шока, но все еще сидела на том же кресле. Теперь она уже сняла колготки и трусики и была совсем голая. Ее руки поглаживали соски, которые упруго торчали и призывали меня не терять даром времени.

– Ах вы развратники! – заигрывающим тоном приветствовала она нас. – Только отвернись – они уже спариваются!

– Не переживай, – я уже подошел к Верочке и стал стягивать ее на пол, чтобы усадить на свой торчащий кол, – сейчас я вас обеих так оттрахаю, что мало не покажется!

Верка села мне на живот и мы принялись целоваться в засос как заправские любовники. Маринка устроилась у меня между ног и ласкала член то ртом, то руками. Наконец она ловко заправила мой орган в Веркину щель, и та принялась скакть на мне.

Это было чудесное влагалище, предназначенное только для любви. Я скользил в нем, раздвигая головкой теплую плоть, а Верочка буквально выла от удовольствия. Маринка тоже не теряла времени: она легла так, чтобы когда веркина задница взмывала к потолку, успевать лизнуть мой разгоряченный член, а если это не удавалось, то хотя бы поласкать своим шершавым язычком яйца.

Затем на мой член уселась Марина, а веркина писечка переместилась мне на лицо. Девчонки извивались змеями, стонали и истекали соком: кто мне на живот, а кто прямо в рот. Верка на вкус оказалась не такой как Марина: она была с горчинкой, а сама слизь была гуще. Маринка и Верочка сидели лицом друг к другу, и это дало им возможность лизать друг другу лицо, шейку, сиськи, а то и просто целоваться. Короче говоря, что одна, что другая старались доставить максимальное наслаждение и себе, и мне. Мы лизались, сосались, целовались и гладились как только хватало фантазии. Девочки лизали мне руки, ноги, целовали взасос и вылизывали задний проход и яички. Их нежные руки гладили все мое тело, а шустрые язычки не знали устали. Через полчаса я был весь мокрый от девичьих выделений и слюней, а их попки, сиськи и генеталии с кучерявыми лобками свелись в один сплошной эротический хоровод.

Потом я поставил девченок рядом и стал поочереди дрючить их в задницы. Верка уже давно стала промышлять своей «запасной дыркой», как она ее называла. А вот для бедной Маринки это было впервой. Мы поставили ее на колени, Верка залезла под нее, разместила свою головку у нее между ног и принялась вылизывать ей горячую мокрую писечку. Я же в это время смазал нетронутую девичью попку слизью из веркиного влагалища, приставил острие своего члена к дырочке и стал медленно надавливать. Марина принялась постанывать, наполовину от удовольствия, наполовину от боли, тугое колечко ее ануса стало медленно поддаваться. Тогда я дернул бедрами и втолкнул в бедняжку весь член по самые яйца. Мариночка взвыла, но Вера стала быстро – быстро лизать ей щелку, и вскоре мы все трое приноровились к единому ритму. Но я и тогда не стал кончать в Марину. Я покинул ее попочку и принялся за веркин анус. Заставив и ее изрядно постонать, я снова вернулся к Маринке, а Верке велел так и стоять и ждать своей очереди. Девочки стонали, но каждая из них после очередного перерыва охотно подставляла мне свой раскрасневшийся растянутый анус, и я втыкал в них свое набухшее орудие. При этом я гладил им ножки, иногда брал обрабатываемую девушку за щиколотки, словно бы поднимал носилки, пошлепывал их по ягодицам, а время от времени запускал в свободную попку два – три пальца за раз, чтобы никому не было скучно.

Тут я почуствовал, что скоро кончу, и гораздо смачнее, чем первый раз. Я не знал, кого я больше хотел наполнить своим семенем: славненькую знойную брюнетку Веру, или нежную почти девственную Маринку, чью попку я разработал сегодня. Тогда я принял компромиссное решение: я положил девушек одну на другую, так чтобы обе их писечки были доступны и принялся дрочить над ними.

Долго трудиться мне не пришлось: потоки спермы полились на стонущие тела словно водопад. Семь выстрелов заставили меня семь раз содрогнуться и семь раз взвизгивали девушки, ощущая лобками, как на их кучерявых волосиках выпадает крупными каплями роса тягучего белого вещества…

После этого, отдыхая, мои милые любовницы размазывали сперму по телам друг друга, слизывая особенно крупные ее фрагменты, гладили мне яйца и по очереди сосали начавший обмякать член, чтобы выудить из него остатки того блаженства, что он принес им сегодня.