– Бойл, я как на тебя не посмотрю, тебе всегда не до него – ты то на метле, то играешь в плюй – камни, то дрочишь, то ещё что, – рассердился Драко. – Всех касается, мелюзга. Завалите тест МакКошки – будете у меня каждый вечер трансфигурировать мочу в вино. И пить! Сразу за ум возьмётесь. А сейчас валите спать.

– Ну, я тоже пойду, – зевнул Монтегю. – Хорошо посидели, Драко.

– Да – да, – поддакнул Нотт.

– Нет, вы подождите, у меня есть ещё подарок для наших шлюх, – остановил их Драко.

Гарри с Роном чуть не лопнули от ярости.

– Что ещё придумал этот больной урод? – прошипел Гарри.

Гермиона и Джинни с трудом встали – их ноги подкашивались. Малфой довольно заметил, что они успели съесть практически всю сперму со своих тел. «Сказывается практика», – подумал он.

– Леди, вы сегодня были замечательны, насколько могут быть замечательными грязнокровка и предательница крови, – начал он. – Я думаю, всем всё понравилось.

– Конечно! Гип – гип – ура грязным шлюхам Хогвартса, – засмеялась Пэнси. Все загалдели и зааплодировали. В другой ситуации гриффиндорки бы зарделись от стыда, но сейчас они слишком устали, чтоб их что – то могло удивить.

– В награду я приготовил вам дорогой подарок, – продолжил Драко.

Нет, оказывается, удивляться можно и в самой ужасной ситуации. Гермиона и Джинни так уставились на Малфоя, будто он объявил себя тайным любовником Гарри Поттера и Альбуса Дамблдора одновременно.

– Что? – хором переспросили они.

– Подарок, – терпеливо повторил Драко. – Грейнджер, ты много читаешь, ты наверняка должна знать смысл этого слова. Если нет, посмотри в словаре. Так вот, леди, я не знал, что вам нравится… ну кроме группового секса… поэтому решил подарить украшения. Все девушки любят украшения… по крайней мере, Пэнси мне так говорит.

Он взмахнул палочкой, и откуда – то прилетела бархатная подушечка, на которой блестели шесть довольно массивных серебряных колечек с зелёными камушками.

– Ух ты, какие красивые! – воскликнули Пэнси и Милли. – Изумруды настоящие?

– Конечно, – ответил Малфой и повернулся к Гермионе с Джинни. – Я специально выбрал слизеринские цвета. Дорого обошлось… Впрочем, можете не благодарить меня, леди – я заплатил теми деньгами, которые вы для меня заработали телом. А теперь – Трансфиго Мамилла эт Клиторис! – выкрикнул он, указав палочкой на рабынь, и колечки взлетели в воздух.

Четыре колечка вцепились в большие соски Гермионы и в острые соски Джинни. Ещё два повисли на распухших клиторах девушек. Гермиона ойкнула и подёргала за колечки – они магическим образом прокололи соски и теперь слегка оттягивали их вниз. Джинни аккуратно потянула за колечко в клиторе – оно тоже висело надёжно. Джинни оглядела себя и Гермиону – надо сказать, блестевшие на грудях и между ног украшения по – своему им шли.

«Я бы сама не отказалась сделать себе что – то подобное. Гарри бы понравилось, хотя мама за такое меня убила бы», – подумала Джинни. – «Но не от этого урода же принимать такие подарки». Она в тысячный раз за ночь прокляла Малфоя – уже даже без ненависти, машинально, очень устало и почти безразлично. Джинни некоторое время назад стало казаться, что всё это происходит не с ней, что не она каждый день раздвигает ноги под Малфоем и его друзьями, что она смотрит со стороны на воображаемую рыжую девочку – героиню фантазии какого – то маньяка. Представлять всё происходящее пустыми россказнями кого – то вроде Блейза Забини очень помогало не сойти с ума.

– Надеюсь, вам нравится, леди. Я где – то слышал, что у магглов сейчас очень в моде интимный пирсинг, – сказал Драко. – Но я осмелился сделать одно магическое улучшение… – он указал палочкой, и пирсинги в сосках и клиторах девушек мелко и быстро завибрировали.

Гермиона и Джинни почувствовали, как в сиськах и вагинах быстро нарастает тепло и знакомый возбуждённый зуд. Кроме того, над пирсингом на сиськах гриффиндорок появилось новое колдотату.

– Джиневра Уизли, Рабыня Хогвартса. Не еблась уже 7 минут. Ебать в рот, пизду и жопу МОЖНО, – пересохшими губами прошептал Гарри надпись на татуировке. – Гермиона Грейнджер, Рабыня Хогвартса. Не еблась уже 7 минут. Ебать в рот, пизду и жопу МОЖНО… Малфой, когда я с тобой закончу, ты будешь мечтать о смерти…

«Мерлин и Моргана, Мерлин и Моргана», – повторяла в уме Гермиона. – «Хорошо хоть, эту мерзость видят только те, кто и так знает, что мы… рабыни. Мерлин, зуд всё сильнее. Как же хочется потрогать себя. Держись, Грейнджер, ты и не с таким справлялась. Как хочется потрогать… Нет, я не буду снова унижать себя на глазах у Малфоя! Его это ещё больше заводит».

Но даже Драко сегодня устал издеваться над рабынями. Он взмахом палочки заставил пирсинги остановиться.

– Леди, если вас уже больше четырёх часов никто не драл, надписи изменятся на «ебать в рот, пизду и жопу НУЖНО», а колечки начнут магически вибрировать, – сказал он. – Вы понимаете, что вскоре после этого вы будете готовы на всё ради оргазма. К сожалению, я запретил вам доводить себя до оргазма мастурбацией. Так что вам придётся искать какого – нибудь парня, чтобы он вас трахнул и разрешил кончить. Если что – мои слизеринцы наверняка придут на помощь.

Слизеринцы нестройным гулом выразили согласие.

– Отлично продумано, Драко, – отсалютовал ему Грэхэм Монтегю.

– Впрочем, вы можете отлизать друг другу, чтобы кончить, – скорее уже думал вслух Малфой. – У вас сегодня неплохо это получалось. На сегодня всё. Завтра можете поспать до полудня, а на час дня вас снова заказали те пуффендуйцы. Нет – нет, не благодарите за интересный вечер.

Медленно и безмолвно Гермиона и Джинни поплелись к выходу, широко расставляя ноги. Они были в такой прострации, что даже забыли одеть ту неприличную форму, в которой пришли. Гарри и Рон под мантией – невидимкой выскользнули вслед за ними.

– Гермиона, давай немного посидим, – всхлипнула Джинни, когда проход в Слизерин закрылся за ними. – Не могу идти, между ног всё так болит, будто там одна сплошная дыра… О чём я, там и есть одна сплошная дыра. – Рыжая гриффиндорка присела у стены и тут же сползла на холодный пол. Через мгновенье она уже спала. Гермиона присела, чтобы потормошить её, упала на живот и тоже сразу же уснула.

Гарри скинул мантию – невидимку и потянулся к девушкам:

– Джинни, Гермиона, это мы. Не смущайтесь, мы ни в чём вас не виним… Эй, да проснитесь же!

За углом послышались быстрые шаги. Гарри переглянулся с Роном и быстро накинул мантию – невидимку на бесчувственных девушек.

Из – за угла вышла Миневра Макгонагалл. Её челюсть отвисла, а глаза округлились как у изумлённой совы. Гарри и Рон поняли, что их застукали ночью, на чужом факультете, со спущенными штанами.

ххх

Драко подошёл к выходу из гостиной, чтобы догнать рабынь и отдать им их непристойную одежду, когда услышал за стеной громкий голос Макгонагалл:

– За все годы работы ни разу… увидеть такое… даже ваш отец не позволял себе… ! Мистер Поттер, Уизли, вы по – прежнему отказываетесь объяснить, что и зачем вы тут устроили?

Гарри с Роном что – то невнятно пробурчали.

– Очень хорошо, – сухо сказала Макгонагалл, взяв себя в руки. – Перверт, Монгрел!

С хлопком перед директрисой появились два оборванных, скрюченных, покрытых бородавками эльфа – домовика. Гарри как – то слышал от Добби, что этих двух остальные домовики недолюбливали за недобрый нрав.

– Что угодно госпоже директрисе? – поклонился Перверт так низко, что почти коснулся пола бородавкой на носу.

– Поттер, Уизли, неделя отработок с мистером Филчем, – отрезала Макгонагалл. – В эту неделю вы можете перемещаться только между местом отработок, Большим Залом, туалетами, вашими классами и башней Гриффиндора. С меня довольно ваших похождений! Перверт и Монгрел, сопровождайте этих господ круглосуточно, куда бы они не пошли. Если они попробуют нарушить условия наказания, сразу вызывайте меня, и неделя отработок станет месяцем. Вам всё понятно, Поттер, Уизли? А теперь спать!

Когда голоса стихли, Драко рискнул выйти из гостиной, чтоб осмотреться, и тут же об кого – то споткнулся:

– Что за… – он нагнулся, нащупал мантию – невидимку и поднял её. – Мантия Поттера, и шлюхи под ней! – Он озадаченно посмотрел на Гермиону и Джинни. – Энервейт! Просыпаемся! Вы решили спать здесь, чтоб потом далеко не бегать за сексом? Между прочим, по этому коридору чистокровные маги ходят ногами, а вы его пачкает своими грязными телами. Возьмите ваши тряпки и идите туда, откуда пришли!

Гермиона и Джинни, кое – как натянув свои полупрозрачные блузки и короткие юбки, в полусне пошли туда, куда недавно Макгонагалл увела их парней.

ххх

Макгонагалл и домовики Перверт и Монгрел провели Гарри и Рона до спальни старшекурсников Гриффиндора и заперли их там. Перверт с Монгрелом остался караулить под дверью.

Той ночью Гарри с Роном так и не уснули – они развернули Карту Мародёров и наблюдали по ней, как Гермиона и Джинни медленно доплелись из подземелий до спальни старшекурсниц Гриффиндора и рухнули на кровати. Видели они и то, как спустя четыре часа точки на карте с именами «Гермиона» и «Джинни» снова пришли в движение, переместились в душевую девочек и слились там в одну точку.

Гарри и Рон знали, что сейчас через стенку от них Гермиона и Джинни на холодном полу душевой яростно отлизывают друг другу пёзды, чтобы кончить и снять невыносимое возбуждение от проклятого магического пирсинга в сосках и клиторах. Они во всех подробностях представляли это, но никак не могли помочь своим подругам и девушкам.

Драко Малфой сидел в слизеринской гостиной и задумчиво перебирал складки на мантии – невидимке.

«Значит, Шрамоголовый и Уизли были здесь и всё видели», – подумал он. – «Неужели кто – то из наших разболтал им про сегодняшнюю ночь?»

Он огляделся: Гойл и Миллисента спали в обнимку на диване, Блейз задумчиво разглядывал стопку с огневиски, Пэнси расчёсывала волосы перед зеркалом и что – то напевала. Всё как обычно, и только запах пота выдавал, что этой комнате только что произошло жестокое групповое надругательство над несчастными гриффиндороками.

«Даже если Поттер и Уизли всё узнали, это не очень опасно», – решил Малфой. – «Всё равно по плану отца это должно было рано или поздно случиться. Скоро вся школа будет знать, кто такие рабыни Хогвартса. И когда Грейнджер и Уизлетта не смогут пройти по Хогвартсу, потому что их голые колдофото будут во всех газетах, потому что за каждым углом их будут нагибать и ебать во все дыры, потому что их выставят посреди Большого Зала и с ног до головы зальют спермой – тогда свершится наша месть, и Малфои вернут себе законное место самого уважаемого, богатого, влиятельного рода!»