Как только барьер рассеялся, девчата бросились меня перевязывать, пока я не истекла кровью. Лани, в два прыжка оказавшись рядом, со злобным шипением и слезами на глазах отвесила мне могучую затрещину и, упав коленями прямо в кровь, принялась унимать кровотечение лечебными порошками. А через секунду тут же оказалась и Тама, начавшая в четыре руки накладывать швы.

Крошка Юрия рыдала за четверых — похоже, дальняя «родственница» Сулы — и судорожно сжимала края раны слабыми ручонками, в попытках помочь только мешая девушкам. В конце концов Джуди сграбастала мелкого суккуба, оттащив её в сторону, отчего плач только усилился.

Я была искренне благодарна девчатам за такую заботу и беспокойство, но они зря волновались: хотя рана глубокая и кровищи натекло изрядно, важные сосуды небыли задеты — я знала куда бить — и мне ничего не грозило. Похромаю пару деньков и порез затянется, а через неделю и шрама не останется.

Но на все попытки отшутиться, на меня лишь гневно зыркали: я жива, но перепугала всех до чёртиков — потому и злились.

. . .

Через десяток минут, когда бедро охватил последний виток бинта, а Джуди сбегала наверх и притащила ведро воды, что бы замыть кровь, меня усадили в кресло и отпустили отчаянно, но безуспешно вырывавшуюся Юлию. Дрожащее тельце бросилось ко мне в объятия, залитое слезами и соплями, взахлёб рыдая и пытаясь что-то объяснить — ничегошеньки непонятно, но видок вызывает жалость.

Вынув платок из кольца, я утёрла заплаканное лицо девочки, вторым платком попыталась кое-как оттереть кровь, но она уже свернулась. Ладно, как успокоится — искупаю её.

Прошел ещё добрый десяток минут пока девочка понемногу затихала на моей груди. И всё это время мне приходилось выслушивать гневные проповеди девчат. Они и сами уже поняли, что со мной всё хорошо, но от этого ещё больше бесились и не хотели признаваться сами себе, что просто перепугались. К счастью Юрия, наконец, перестала плакать и можно было расспросить её, оттягивая внимание с моей персоны на кроху суккуба.

— Сколько тебе лет, малышка? — шмыгая носом с радостной улыбкой, обнажённая девочка сидит на моём здоровом бедре. То, что я держу её руками за тоненькую талию, нисколько фамильяра не смущает. — Нет, постой!.. Я угадаю… Тебе… Тринадцать?.. Нет-нет… Четырнадцать!

— Непла-а-авильно!.. Но ты почти угадала! — девочка гордо вздергивает носик. — Мне двести двенадцать лет! Я сколо стану взлослой!..

— Херасе, «почти угадала».., — улыбается Лани, а затем недоверчиво хмыкает. — Двести лет, а такая шмакодявка… Юрия, а почему же ты такая мелкая если тебе больше двух сотен лет?

— Не знаю, — девочка сокрушённо пожимает плечами. А затем обводит руками большой овал. — Когда я появилась на свет, то жила в яичке… А потом — БАМ!! И мама плишла!!

Фамильяр болтает крохотными копытцами, довольный от такого «подробного» объяснения, а мне приходится спрашивать Тардриир — он знает об этом, как мы уже поняли, куда больше.

— Как я и говорил — суккубы очень плодовиты, — парень вертит в руке один из кинжалов дочери, проверяя баланс и остроту. — Они трахаются со всем, что шевелится и рожают через два месяца беременности…

— Хе-хе… Наша мамка — суккуб.., — скалится Джуди.

— Не перебивай, — одёргивает подружку Иззи. — Интересно же…

— . .. И рождаются они из яиц, — продолжает между тем Тарди. Кинжал, словно живая своей жизнью, порхает у него в ладони. — Но суккубов так много, что рождённые яйца могут пролежать несколько сотен лет прежде чем из них появится новая «особь». Их обычно и призывают прямо из яйца, потому то они такие бестолковые. Призвать зрелого суккуба — большая удача…

— А что едят суккубы? — смотрю в большие, ясные глаза девочки и ко мне внезапно приходит понимание, что призыв снова не «ошибся» — этой крохе должно нравится тоже, что и мне. — Попробую снова угадать — ты хочешь моего молока?..

Я сжимаю ладонью одну из своих титанических грудей, рядом с которыми Юрия кажется ещё меньше, и оттянутая соском ткань темнеет, промокая от струек сладких сливок.

— Угу, — кивает Юрия головой. — Очень… очень сладко пахнет… Плямо слюнки текут.., — как подтверждение, мы слышим её шумный глоток.

— А может ты хочешь.., — я привлекаю девочку к себе и шепчу ей на ухо.

— Спелма?! — девочка вскрикивает, прижав руки к груди. — Конечно! Ну… Я её вообще-то никогда не плобовала, но точно знаю что это вкусно!.. Сколее, пойдём искать спелму! Кушать очень хочется!.. — Юрия порывается спрыгнуть на пол, но я обнимаю её обеими руками и встаю на ноги сама.

— Никуда не нужно ходить, доченька. Сперва тебя нужно искупать, а затем и накормить… Джуди, у тебя ещё остались вещи, что мы покупали в Ториме?..

. . .

Принимать водные процедуры девочке очень понравилось. Ещё бы — первый раз за две сотни лет. Не совсем понимая, что это за прозрачное и мокрое, в котором так приятно барахтаться и колотить руками и ногами, фамильяр, будучи маленькой, но всё же женщиной, наслаждался новым чувственным ощущением, ласкающим нежную кожу.

Впрочем я не особо тёрла и вымывала её, лишь отмыла пятна крови, что бы она не казалась побитой и раненой. Мне её ещё накормить нужно — всё равно потом придётся опять мыть.

— Не брызгайся, милая.., — взяв её подмышки, поднимаю девочку из ванны. — Теперь пора подкрепиться…

— Тут где-то есть спелма? Где она спляталась? — суккуб принимается дрыгать ногами в попытках вырваться и приступить к поискам.

Опускаюсь на невысокий стульчик, поставив девочку рядом с собой.

— Я тебя накормлю. Смотри.., — мне требуется с десяток секунд, что бы мои громадные члены вздулись от крови, бугрясь толстыми венами. — Тебе не страшно?

Я бы не удивилась, если бы Юрия испугалась — любой из моих огромных фаллосов «ростом» практически с неё и весит не меньше. Даже зрелые женщины, многое повидавшие, приходят в трепетный ужас передо мной, но суккуб даже не вздрогнула. Немигающим взглядом она уставилась на толстую головку одного из членов, из уретры которого сочились блестящие капельки преэякулята. Тонкие ручки, словно сами по себе, обвивают упругий ствол и я чувствую, как пара твердых, пылающих жаром сосочков упирается в мою плоть.

Как то уж слишком странно, избирательно она получала знания в своём яйце: знает про семя, но не в курсе, что такое «вода». Без раздумий прикоснулась к моим пульсирующим монстрам, но по глазам понятно, что она понятия не имеет, что это такое.

— Мамулечка, какое же оно голячее и мягкое.., — обжигающее дыхание девочки приятно дразнит кожу, заводя ещё больше.

Юрия соблазнительно облизывает губы и, широко открыв ротик, впивается губами в горячую плоть в попытке принять мой массивный, пульсирующий ствол.

— Что это? Такое сладкое… И пахнет так необычно.., — говорит фамильяр. Её голос наполнен похотью и желанием. — О-оно просто огромное, но… мне так хочется, чтобы.., — девочка проводит пальцами себя по губам.

— Это пенис, милая. И это — любимое лакомство для суккубов, — я помогаю ей, ладонью поглаживая свою крайнюю плоть. — Ну, же попробуй. Ты ведь голодна…

Ответом мне были остекленевший взгляд и дрожь в ладошках, что сжимали мой ствол. Маленькие ручки, по моему примеру, ласкают крайнюю плоть, но складки слишком большие для неё и девочке приходятся сжимать их всей пятернёй. Тонкие пальцы обнимают пенис прямо под головкой, вонзаясь ноготками в самое чувствительное место и моё тело пронзает дрожь сладкая удовольствия. Длинный, горячий язычок, ласкает мою громадную залупу, покрывая вязкой слюной, что блестит, словно кристаллы.

Из груди рвётся тихий стон удовольствия и я нежно провожу рукой по волосам своей младшей дочери. Призыв не «ошибся»…

Суккуба, пробует обхватить губами мой член, стараясь всосать его в себя, но даже кончик головки, с которой играет горячий язычок, обхватывая и порывая теплом, для неё слишком велик.

Как же она хороша! Делает это впервые, но от рождения — мастер в плотских утехах.

Девочка с довольным мычанием, ускоряя движенья руками, покрывает слюной пышущий похотью ствол. На неё сверху капают брызги смазки, но это лишь делает Юрию ещё более страстной.

Внезапно сквозь стоны и влажные звуки я слышу два тихих щелчка и к собственному ужасу и восхищению вижу, как челюсть девочки выходит из суставов! Мышцы и связки растягиваются до предела и она заглатывает моюголовку почти целиком!

Спазм удовольствия проскальзывает по спине, вышибая из головы все мысли о удивлении и страхе. Я легонько толкаюсь навстречу суккубу своими плодородными бёдрами, проталкивая в её рот так много моего члена, сколько может пройти меж её до абсурда растянутых губ. Девочка томно постанывает от каждого моего толчка, что заполняет её рот моим хуем. Обильные струи преэякулята струятся к ней прямо в горло. Прижавшись спиной к ванне, девочка пытается что-то сказать. Но у меня мелькает озорная мысль «не разговаривай за едой» и я кладу ей ладонь на макушку вдавливая бёдрами посильней!

На моём лице блуждает хищная усмешка — маме лучше знать, как кормить своих дочерей. — и вгоняю свой член Юрии в горло, словно таран. Девочка булькает и извивается в моей железной хватке, не в силах сопротивляться нападению длинного, толстого мясного вала на её рот. Но в итоге она откидывается назад, позволяя своему рту расслабится максимально, в те моменты когда я окунаю в этот похотливый ротик, заполненный горячей слюной, свой член. Толстая головка каждым мощным толчком выдавливает между девичьих губ брызги слюны вперемешку с преэякулятом.

Но прежде чем большие глаза фамильяра закатываются, я вижу в них скорбь. Сожаление от того, что мой член не может войти в неё глубже?!

Грудь девочки вздымается всё чаще, а пальцы все глубже и глубже погружаются в её девственную узенькую киску. Её руки яростно поглаживают влажную щёлочку, мастурбируя с дикой самозабвенностью в тот момент, пока насаженная ртом на мою огромную залупу она булькает вязкими потоками ароматной смазки. Брызги из её рта становятся всё светлее.

Откинув голову невольно вскрикиваю от удовольствия, вонзаясь так глубоко, как только возможно. Юрия визжит, когда мой чудовищно толстый член округлым кончиком «конского» стояка вторгается в ее горло, протаранив со всей маминой любовью. Сладкие спазмы пронзают всё тело и я извергаюсь, наполняя её узенькое горло потоком алебастровой спермы.

Но даже такая грубость не ужаснула кроху. Её влажный, теплый язычок хлещет по нижней стороне моего пульсирующего полена, дико дергаясь, пока его обладательница отчаянно справляется с приливом семени, льющимся ей в рот.

Восхитительное чувство нежных губок и горла, что сжимают мой фаллос, накатывает с новой силой, когда я пытаюсь вытащить свой член из «лица» оттраханой девочки. Тело мгновенно реагирует на всплеск удовольствия, туго вздувая раскалённый стояк и брызгая очередной густой струёй крема, что падает девочке прямо на язык, послушно следующий за моим восхитительным «мясом». Её рот и мой член, словно после страстного поцелуя, расходятся, соединяясь тягучими нитями слюны и спермы, которой я досыта накормила Юрию.

Не в силах удержаться, фамильяр оползает на пол по скользкой стенке ванной, довольно поглаживает вздутый от семени животик. Я с ужасом смотрю на её вывернутую челюсть. Боги, что теперь делать?…

— Доченька, у тебя.., — я прикасаюсь к своему лицу, не зная как это сказать. Но Юрия походя, одной рукой, вправляет суставы и, скользя копытцами в лужах спермы бросается ко мне в объятия. Через пару секунд я слышу приглушенный плач девочки. Мой громадный член всё ещё подрагивает, роняя последние капли густого семени, прежде чем опустится на перепачканный пол, а я провожу ладонью по голове фамильяра.

— Прости, милая!.. Мне очень жаль, что я причинила тебе боль… Я никогда больше…

— Ма-а-ма-а!! — надрывно плачет девочка, елозя соблазнительно измазанным в сперме лицом между моих грудей. Через миг отстранившись, она колотит меня кулачками. — Почему ты не плотолкнула «его» глубже!? Это было так!.. Так вкусно! — Юрия захлёбывается слезами, не в силах подобрать нужных слов.

— Я… я впервые такое поплобовала!.. Это было плосто волшебно…

— Прости, дорогая, я думала тебе будет больно…

— Глупая мама, — уже примирительно, сквозь слёзы, хихикает Юрия. — Вот, посмотли!.. — Она призывно распахивает передо мной свой крохотный ротик, высунув язычок.

Нежно прихватив её за челюсть, осматриваю разгорячённую «пещерку» с остатками спермы на языке, с замиранием ожидая увидеть что-то жуткое. Но она в порядке! Никаких повреждений: ни складок, ни растяжений, ни ссадин. А ведь и верно: она же суккуб, в плане секса — даже мне будет чему у своей дочери поучиться…

— Видишь, я в полядке, — улыбается Юрия. — Не знаю откуда, но мне ясно — твоя вкусная «спелма».., — с видом превосходства она похлопывает ладошкой по моему члену, что уже стал мягким. -. .. мне не сопелник!

— С тобой точно всё в порядке? — я всё ещё не могу поверить в то, что такая кроха способна на подобное. — Т-ты хотя бы сыта?

— Да, мамочка, со мной все холошо, — она поглаживает своё пузико. — Смотли какой клуглый животик — ему очень вкусно и он наелся…

Я с облегчением вздыхаю, целую в щёку девочку. Раз говорит, что с ней всё отлично — значит мне повезло, и я не успела навредить своему фамильяру. А раз с этим разобрались, то теперь пора бы и вымыться основательно — не только Юрия залита спермой с головы и до ног, но и я изрядно испачкалась.

Как только волна эротического удовольствия схлынула, девочка снова «превратилась» из развратной сексуальной машины в бестолковую озорницу, что с удовольствием жмурилась, в то время пока я её тщательно оттирала во всех местах. Возможно следовало велеть ей умыться самой, но странное и приятное желание быть заботливой мамой навалилось на меня с удушающей силой.

Настроение прыгает вверх и вниз — месячные что ли на подходе?..

Искупав и вытерев девочку, я облачила её в старые вещи Джуди. Юрия не понимала, зачем ноадевать на себя такие странные тряпки. если можно было бегать голышом, но послушно делала, что ей велела мама.

Напоследок шлёпнув по тощей попе и выпроводив её за дверь, я осталась заняться уборкой — костяных «работяг» больше нет и свои бурные излияния теперь придётся убирать самой. Правда через пару минут примчалась Ланисет, гневно сверкая глазами и приговаривая, что раненым нужен покой…

. . .

Как я и думала, на вторые сутки рана уже начала срастаться и я могла хромать по округе уже без костыля, умело изготовленного ликаном. Но не смотря на то, что уже через пару дней мы могли бы отправляться, после того как Иззи призовёт своего фамильяра, я заявила, что никуда не пойдём, пока не дождёмся «прорыва» дочери и жены. Лани и Джуди вытаращили глаза, обрушив на меня волну из вопросов «Как узнала?!». На что я постучала себя по кристаллу во лбу, ответив, что о подобных вещах им стоит самим предупреждать не таясь.

Эффективность «Контура Сознания» у девчат была несколько ниже, чем у меня, потому прорыв Ланисет ожидался через четыре дня, а ещё через девять — у Джуди. Придётся ещё задержаться…

. . .

Юрия сразу всем понравилась. Не смотря на то, что она была суккубом, существом, чья цель в жизни — соблазнения и секс, девочка оказалась весёлой и общительной личностью и не смотря на то, что была старше двухсот лет, вела себя, как ребёнок. Нехватку знаний и умений Юрия компенсировала поистине неисчерпаемым любопытством и усердием. Совала свой нос повсюду, куда только можно, тараторил без умолку, если были слушатели и едва не довела до инфаркта Стампи, когда за каким-то дьяволом влезла на крышу и разгуливала по коньку особняка, балансируя руками и подмахивая крыльями.

Тардриир она немного побаивалась, но зато очень полюбила бегать следом за Иззимандрой, в попытках поймать девушку за хвостик. Иззи и сама был непрочь повеселиться и мгновенно отработала тактику: во время движения делала резкий взмах хвостом в одну сторон, а сама поворачивала в другую. Позади слышался грохот кубарем катившейся Юрии, не успевшей изменить направление, сдавленное шипение, если например, оказывалась оцарапанной коленка и цокот копытцев возобновлялся с прежней силой.

Было забавно наблюдать. как девочка первое время стесняется называть Джуди сестрой. Но буквально через полдня стеснительность как рукой сняло и по особняку то и дело раздавался её звонкий голосок, зовущий «сестричку».

А уж если «Юлии» — так девочка, картавя, называла себя — удавалось пробраться на руки к одной из её грудастых мамочек или сестре, то счастью небыло предела.

. . .

Настало время последнего призыва — пришла очередь Иззимандры. Было заметно, что девушка сильно волнуется и переживает за результат, опасаясь неудачи. И нам стоило больших усилий убедить подругу, что всё будет легко и просто, ведь четыре человека до неё справились без проблем. А такая прилежная ученица, как тикити и вовсе заткнёт всех нас за пояс…

Теперь, после второй её попытки я думаю, что лучше бы заткнула свой болтливый язык себе в задницу. Идеально чёткий и точный каст Иззимандры обернулся провалом — фамильяр небыл призван. То же случилось и во второй раз.

Небыло ни ошибок, ни нарушений и сбоев процесса. Призыв просто не срабатывал.

Хорошо, что девушка не слишком была расстроена этими неудачами и не впадала в уныние. Легкомысленно пожав плечами, она ответила, что: «раз не получилось, значит не нужно…» и подхватив Джуди под руку потащила кучин в комнату.

Меня же этот случай сильно озадачил. В чём причина подобного? Ведь мы всё сделали верно, четыре раза «обкатав» процесс перед этим и ошибок небыло. Иззи также исправно вливала ману — мы все это ощущали, но усердие не принесло результата.

Единственный правдоподобный вывод, что пришел мне в голову, поразил не на шутку. Если вспомнить слова Сулы и принять на веру, что я права в умозаключениях, то возможно у Иззи… уже есть фамильяр?

Но тикити лишь с усмешкой отмахивалась от моего предположения, комично оглядываясь, словно в поисках «фамильяра»…

. . .

Моя нога исцелилась и на месте некогда глубокого пореза был только небольшой шрамик, которому тоже недолго оставалось порочить моё великолепное тело. И теперь я могла принимать куда более активное участие в жизни нашей большой семьи. Так как медитацией больше было не обязательно заниматься, а алхимические опыты я проводила вечерами, то всё свободное дневное время посвятила обучению девчат рукопашному бою и бою с холодным оружием. Благодаря Пилке в моей памяти было множество стилей и направлений, так сказать «выжимка» самого эффективного, мощного и я без проблем могла передать знания — были бы ученики толковыми. Конечно же весь эзотерический послы, что содержали в себе боевые искусства, был для меня утерян, как ненужный по мнению Пилочки, но и одной только практической стороны вопроса было вполне достаточно.

Жопастая Эбби так загорелась изучением новых для неё наук, что стремительно преображалась, набирая мышечную массу и теряя сладенький жирок. Впрочем, утренняя чашка, а то и три, моей спермы продолжала менять её тело, подталкивая в выбранном направлении развития. Не знаю, ожидала ли Эбии, что от усердных тренировок грудь и ягодицы станут меньше или просто увлеклась, но я так и не решилась её сказать, что сиськи и задница у неё будут крупными вне зависимости от стараний. Пилка знала, что делала…

. . .

За сутки до срока, Ланисет, оставив Огонька на наше попечение, удалилась на то самое место, где меня застала «детонация». Ушла на всякий случай, мало ли что, памятуя мой случай. И, как оказалось, предосторожность была не излишней — через двенадцать часов девушка «детонировала», ознаменовав свой прорыв вспухшим над лесом облаком взрыва и тяжёлой ударной волной, от которой задребезжали стёкла в окнах.

Статистика была небольшая, но с долей вероятности можно было предположить, что и с Джуди произойдет похожее…

. . .

Чтобы мой фамильяр не голодал, пока я занята спермоварением или тренирую девушек, я дала ей на хранение толстый член Улсеи. Надеюсь элфиечка не обидится на меня за такое нарушение обещания. Но даже смотреть на Юрию в тот момент, когда она обвив руками и ногами крепкий, пульсирующий фаллос, что был ей как раз от попы и до плеч, с упоением посасывала тугую головку, время от времени аппетитно брызгавшую ароматными белыми струями, было в удовольствие. А уж когда девочка бегала по дому с огромным хуем в обнимку, то даже Тардриир не мог сдержать улыбки.

. . .

Время ожидания пролетело незаметно в повседневной рутине. Мы изучали способности наших фамильяров, отрабатывая совместные действия и тактики битв. Например, Сома и Огонёк по понятным причинам недолюбливали друг друга, но выяснилось, что их совместная атака на одну точку может как минимум поставить непроницаемое паровое облако, а как максимум — произвести мощнейший паровой взрыв. В поисках подобных комбинаций мы и проводили время. Разве что неумеха-Юрия сидела в сторонке, с интересом посматривая на нас и запуская язычок глубоко в уретру эльфийки. Бедняжка Королева, как она там ещё держится?..

Наконец, пришёл срок «прорыва» для Джуди. Удалившись всё на то же пепелище, вспаханное мощными взрывами, дочь успешно «детонировала», вызвав во мне чувство неподдельной гордости за нашу девочку.

Всё случилось так, как я и предполагала. «Контур Сознания» чудовищно эффективен и в трёх случаях из трёх — дал превосходный результат. Его усовершенствование — первейшая наша задача.

Когда дочь вернулась, то в воздухе повис немой вопрос — когда уходим? Мы долго прожили в этом доме и немало приятных воспоминаний унесём из этих стен, даже не смотря на то, что наше здесь появление было весьма трагичным. С собой возьмём и память о Суле: милой демонессе, что радушно приютила нас, без раздумий купила наше спасение ценой своей жизни. Я всем сердцем желала, что бы наша забавная плакса выжила и смогла вернуться, но, как часто бывает, холодный, расчетливый разум говорил, по её душу пришли настоящие монстры. А они ведь были у кого-то в подчинении…

Я решила, что мы отправимся следующим утром, с рассветом, в последний раз отдохнув в удобных постелях. Неловкое чувство расставания с этим хмурым каменным прибежищем, исподволь переросло в благодарность — этой ночью дом полнился тишиной. Сладостных стонов и хлюпанья членов во влажных дырочках небыло слышно — мы просто спали…

. . .

Рано утром, одевшись и как обычно «позавтракав», мы сердечно простились с ликаном и покинули особняк. Было больно смотреть на поникшую фигуру Стампи, остающегося в одиночестве посреди мрачных лесов, среди которых так много он потерял. Но мы не могли его взять с собой, даже если бы мужчина попросил — рядом с магами всегда таится опасность.

Стампи стоически промолчал, лишь усмехнувшись, что ему тут «по хозяйству» нужно кое-чего поправить, начинать готовится к зиме — лето быстро пробежит — да и вообще дел невпроворот и мы его только отвлекаем. Отвернувшись и украдкой смахнув слезу, он молча, что бы не выдать себя дрогнувшим голосом, махнул, мол идите уж, раз собрались…

Наш путь лежал на запад, в Калиру.