Я вешаю трубку и позволяю образам Мадлен прокручиваться в моей голове, пока заканчиваю работу. Это красивая и сложная задача, потому что ситуация становится все интереснее и интереснее. Мой ужин с тетей и кузиной был приятен, но я не смог больше почти ничего вытянуть из Сэма о Мадлен. Единственный лакомый кусочек, который я получил, это то, что, возможно, Мадлен хотела, чтобы я помогал ей в классе в дополнение к работе с ее машиной. Я толкнул тогда Сэм в бок, но она только улыбнулась и больше ничего не сказала.

По мере приближения вторника я предвкушаю встречу с Мим. Ровно в 8:00 утра подъезжает зеленый «ягуар». Мадлен помахала мне рукой из машины, и я быстро выбежал к ней.

— Доброе утро, Мак.

— Доброе утро.

— Если ты готов к тесту, то запрыгивай.

Забравшись на левую сторону, я пристегиваю ремень безопасности, и Мадлен включает «Ягуар» на первую передачу. Мне требуется несколько мгновений, чтобы привыкнуть сидеть слева без руля. Она плавно выезжает с моей парковки. По ее легким движениям я сразу же понимаю, что она опытный водитель. Мы ехали по дороге в Академию, а я любовался изгибами ее бедер, частично обнаженных из-за короткой юбки. Я наслаждался поездкой и наблюдением за тем, как она сосредоточена за рулем. Из-за частых тестовых торможений под конец маршрута ее юбка совсем сконцентрировалась на верхней части бедер. Я услышал характерный звук испорченного подшипника колеса и согласился с ее диагнозом.

Мадлен останавливается перед офисом Академии. Она оставляет двигатель включенным и вылезает из машины.

— Позвони мне, когда закончишь ремонт, — говорит она и махнув на прощание рукой, исчезла в дверях офиса, оставив в моей памяти восхищение тем, как ее попка соблазнительно двигается под мягким материалом юбки.

Вернувшись в свой автосервис, я завершил аппаратную диагностику: подтвердилось то, что мы оба подозревали. Заказывал нужные запчасти, но услышал, что для их доставки потребуется два дня, а может быть, и больше. Поработал над тормозами, провел общий осмотр «ягуара», найдя пару изношенных ремней и несколько всяких мелочей. В тот же день я позвонил Мадлен и сообщил ей последние новости.

— Ну, это немного смущает. Задержка — это для меня проблема.

— Извини, запчасти прибывают из Канзас-Сити через Финикс или даже Новую Англию, и я не могу получить их раньше. Я могу чем-нибудь помочь?

— Просто мне нужно завтра днем выступить с небольшой речью в Фэрфилде. А мой ровер стоит в гараже в доме друга на побережье. Я еще не знаю, смогу ли я одолжить здесь машину или позвонить и перенести встречу.

— Я мог бы подвезти тебя, — предложил я.

— Я не могу просить тебя об этом. И я очень не люблю оставаться перед кем-то в долгу.

— В любом случае сейчас твоя машина не на ходу.

— Ну, хорошо. Но только, если ты позволишь мне потом угостить тебя ужином.

— Договорились, — согласился я, — на какое время назначена встреча?

— Четыре часа дня.

— Тогда я должен заехать за тобой не позже трех. Я полагаю, что мы сможем преодолеть это расстояние не более, чем за 45 минут.

— Отлично. Заберешь меня от офиса Академии.

Когда я въехал на территорию Бартон-Хиллз на своем BMW 2002ti 1973 года выпуска, мое сердце учащенно билось при мысли о том, что предстоит свидание с Мадлен. Этот пульс удвоился, когда я увидел, как она спускается по ступенькам административного здания. На ней обтягивающие узкие джинсы, заправленные в коричневые сапоги до икр. Стройные ноги подчеркивались плотной формой ее попки. Кремового цвета водолазка, заправленная в джинсы, приятно обозначала плоский животик и округлости грудей. Ее волосы закреплены на макушке двумя палочками янтарного цвета. Через плечо у нее перекинута большая кожаная сумка. Термин «повседневная элегантность», похоже, был придуман специально для нее.

Положив сумку на заднее сиденье, она села рядом со мной на переднем.

— Обожаю эту машину, Мак. У BMW самый лучший белый цвет. Как давно он у тебя?

— Пять лет. Это одна из моих первых реставраций. Я продал большинство из них, но к этой машине я эмоционально привязан как к ребенку.

— Вполне могу понять, почему именно. Это же классика.

Некоторое время мы едем в тишине. Я спрашиваю Мадлен о ее выступлении. Она говорит, что оно для других школьных тренеров по волейболу и предполагает обсуждение некоторых изменений в реорганизации лиги. Мадлен сообщила, что в настоящий момент является президентом ассоциации тренеров по волейболу. Мы еще немного поболтали, а потом она сказала:

— Итак, я слышала, что ты меня проверял.

Я удивился, стараясь держать руль ровно:

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, парень, что твоя милая кузина Сэм любит поболтать.

Я чертыхнулся про себя, но поскольку мне уже нечего было терять, то вслух сказал:

— Признаюсь в том, что спрашивал о тебе. Поскольку я не часто встречаю женщину, которая так много знает об автомобилях.

— Ах, это был твой единственный интерес? – усмехнулась она.

Она флиртует со мной или насмехается надо мной?

— Скажем так: я нахожу всех девушек интересными. И предпочитаю, чтобы они меня считали интересным, а не скучным.

— Ну и я сама немного порыбачила в этом плане, — говорит она, глядя прямо перед собой.

— Поймала что-нибудь? – бросил я на нее быстрый взгляд.

Поскольку она все еще смотрит вперед, то я беспрепятственно восхищаюсь ее профилем и милыми очертаниями ее груди под мягкой водолазкой.

— Ну, ты же наверняка уже знаешь, что Сэм не стала моей успешной пленницей. Она разливает вокруг себя информацию, словно озеро в половодье.

Я улыбаюсь тому, насколько точна эта характеристика. Сэм в самом деле редкостная болтушка.

— Ну, и твое полное имя Ангус Брюс Макдугал. Тебе осталось всего месяц до 36. Мои авторитетные источники также сообщают мне, — говорит она, глядя в мою сторону и улыбаясь, — что ты открыл свой автосервис около пяти лет назад и он довольно успешен. А до этого, как я понимаю, был авантюристом-гонщиком. Впрочем, тоже вроде бы успешным. И эта часть твоего имиджа, которую я одобряю, потому что мне немного трудно было бы переварить тебя, если бы ты оказался магнатом с Уолл-стрит.

Я посмеялся над этим описанием:

— Сэм приукрасила мое прошлое. Я проработал пять лет на улице после того, как получил степень магистра делового администрирования. Участвовал в паре действительно крупных сделок, заработал приличную монету и однажды проснулся, не имея ни малейшего представления о жизни. Извините за мой косный язык.

Я переключал передачу и нажал на газ, свернув на узкую проселочную дорогу.

— Это не проблема. Я и не такие слова на улице раньше слышала. Возможно, даже использовала их при случае. Итак, что же делал тогда ты как гребаный невежественный вундеркинд?

Посмеявшись, я продолжил:

— Обналичивал деньги и искал приключений. Вот такой поход за смыслом жизни.

— Часто это бесконечное путешествие.

— Да, но сама поездка может быть настоящим кайфом.

— Так это тогда ты занялся гонками?

— Мне всегда нравились машины. А тут у меня оказались одновременно и время, и деньги. Закончил пару автошкол, купил гоночную машину и занимался ею. Я все сделал хорошо. Выиграл несколько турниров в Глене. Но сейчас я просто немного балуюсь.

— А Лотос все еще у тебя?

— Впечатлен тем, как ты действительно основательно проделала свою домашнюю работу.

— Не переоценивай мои шпионские навыки — между Сэм и Интернетом почти нет разницы.

Я снова смеюсь:

— Черт возьми, я надеюсь, что она хотя бы не всё обо мне рассказала.

Мадлен положила руку мне на плечо:

— Вполне достаточно, чтобы заинтересовать меня тобой, Мак. Ты несколько месяцев провел в индейском племени на Амазонке, чтобы написать статью для географического журнала. И ты стал тогда совершенно туземцем?

— Только так я мог по-настоящему заставить их относиться ко мне. Конечно, язык и моя белая кожа поначалу были барьерами. У меня был переводчик, но я усердно работал, чтобы овладеть языком в достаточной степени, чтобы к концу более менее мог общаться самостоятельно. Что касается кожи, я довольно хорошо загорел, тем более что все, что на мне было надето, — это кусок шнура вокруг талии и тряпочка на пенисе.

Мадлен рассмеялась.

— Итак, это был ты на фотографии в статье? С такой бородищей и длиннущими волосами. К тому же ты выглядел довольно тощим.

— Боюсь, что именно так при всей моей всемирной географической славе. Что касается стройности, то я ел то, что ело все племя, — а в большинстве случаев это корни и жуки.

— В любом случае, это хорошее шоу, — говорит Мим. – У тебя точно сильное чувство приключений. Интересно, ты все еще веришь в романтику приключений?

Я почувствовал, что она управляет разговором.

— В определенной степени. Я имею в виду, что у меня есть свой бизнес, свой дом, — и я уже не разгуливаю голышом.

— Ну, все может измениться, — улыбнулась она, — возможно, за ужином мы сможем кое-что обсудить.

Я собирался было спросить ее, что она имеет в виду. Но мы уже подъехали к нашему конечному пункту — школе Камерона для мальчиков.

— Ты можешь пойти со мной, но я боюсь, что умрешь там от скуки. Лучше просто походи по территории. Я буду только через час или около того.

Я кивнул на заднее сиденье и сказал:

— Я захватил с собой кое-что почитать. Так что просто подожду здесь.

— Отлично. Я обещаю отличную еду, когда вернусь.

— — —

Чуть больше чем через час Мадлен вышла из здания с несколькими девушками. Они, обменявшись рукопожатиями и объятиями, стали расходиться и Мадлен села в машину.

— Хорошая была встреча?

— Не особенно легкая для меня, но теперь мы все должным образом осведомлены о тонкостях новых руководящих принципов межшкольных соревнований по волейболу. В честь этого мне не помешает большая порция односолодового виски.

— Звучит неплохо, куда едем?

— Возвращаемся на главную дорогу и проезжаем еще около двух миль мимо того места, где мы свернули. Там есть небольшая семейная гостиница, которую держат родители одного из учеников школы Камерона. У них на удивление отличная кухня и приличный выбор скотча. Я уже заказала нам столик.

— — —

Через пятнадцать минут хозяйка тепло поприветствовала Мадлен. Я уловил шотландский акцент и спросил потом от этом Мадлен.

— Они из Глазго. Управляют этой гостиницей уже десять лет. Милые люди и готовят великолепную еду. Супы особенные, как и лосось и баранина. Я, пожалуй, выберу себе каре ягненка.

Я остановился на лососе. Когда мы сообщили хозяйке о своем выборе вместе с с просьбой о двойном «Гленморанджи» для Мадлен и легком пиве для меня, она удивленно приподняла бровь, услышав мой заказ на напитки.

— Я же за рулем, — сокрушенно пояснил я.

— Конечно, — соглашается она. — В следующий раз мы поедим поближе к дому, и ты сможешь не только перекусить.

Мое сердце затрепетало, когда я услышал о «следующем разе».

— Ты ведь пьешь виски, не так ли?

— Мой нынешний фаворит — Лафройг.

— Достойный выбор.

Принесли наши напитки, Мадлен произнесла тост.

— Мак, спасибо тебе за то, что ты такой спортивный и возишь меня повсюду, — говорит она, потягивая темно-янтарную жидкость.

— Мадлен, могу я спросить о твоем акценте?

— Акценте? – переспросила она с улыбкой.

— Мне кажется, что это у тебя акцент. Я знаю, что ты из Шотландии, но ты говоришь так, как будто ты из Англии.

— У тебя хороший слух, Мак. Я родилась в Шотландии, но училась в Англии. Так что у меня действительно есть небольшая путаница, когда дело доходит до того, как я говорю.

— Ну, я нахожу это очаровательным. Часть твоего шарма.

Она улыбнулась.

— Спасибо за сегодняшний день. Это очень мило с твоей стороны. Но на самом деле, твоя доброта дает мне возможность посмотреть, смогу ли я заинтересовать тебя новым приключением…