Часть 3

– Это всё, чего я заслуживаю в твоих глазах? – спросил я Тоню, потерев ушибленное место на лбу.

– Что, мало? Могу добавить.

– В тоже место, только губами, – улыбнулся я, указав пальцем на красное пятно на лбу.

– Пусть это делает твоя подруга, – мстительно парировала Антонина.

Я изловчился и обняв за тонкую талию свою соседку резко притянул к себе Тоню, намериваясь повторить неудавшуюся попытку и вновь в мою грудь упёрлись уже два кулачка упрямой женщины.

– Виталик, не все проблемы решаются примирительным сексом. Сегодня не наша ночь и не жди от меня слабости. Хотя бы одному из нас необходимо думать головой. Слишком много поставлено на карту. Никому из нас нельзя выходить за рамки договора, в противном случае…

– И даже матери? – прервал я Тонин спич.

– Ты это о чём, – насторожилась Антонина, ещё дальше отстраняясь от меня.

– О нарушении вашего уговора, не ходить на сторону. Хотя на меня эти правила не распространяются. И если получать щелбаны, то не мне, а вам.

– Виталий, ты подслушивал? – испугано глядя на меня, Антонина сникла и мои губы легли на её полоску рта.

Зубы её приоткрылись и мой язык проник в рот любимой ночной красавицы.

– Опять тискаетесь, – вошла мать, – Тонь, что ты этому юбочнику потакаешь? Думаешь мы одни у него? Ты спроси этого красавца, где он таскался сегодня весь день.

– Или с кем… – подхватила Антонина, – ох, и подведёт он нас, девки, под монастырь, одно слово – мальчишка.

– Себя не подведите – тихушницы! – обиделся я, спустив ноги с постели, – вот, мам, скажи, на фига тебе вся эта затея с комполка? Ведь этот старый пень квартиры может и выделит, но блядей своих не выгонит.

– Тонька, зачем ему рассказала? Не надо ему ничего знать, – гневно обратилась мамка к Антонине.

– Да ничего я ему не рассказывала, – гневно выкрикнула соседка, – опять всё подслушал, как обычно. Вырастила бабника и интригана, шагу не ступи, чтобы чего – то не знал. Сами разбирайтесь – партнёры долбанные.

Антонина вышла из комнаты и в сердцах захлопнула за собой дверь. Мать присела рядом и взъерошив мои волосы, развернула меня к себе.

– Тебя, что собственно не устраивает, Виталик? Тебе не хочется иметь собственную комнату, приводить наших баб к себе, а не на свою кровать, рядом с моей? Да, и мне хочется иметь своё пространство, хотя тебя и люблю.

– Меня не устраивает, что мою мать будет трахать какой – то старый пердун и мацать её грудь, а эта моя первая эротическая игрушка в моей песочнице. И потом, ты, что надеешься, что этот козёл променяет этих прошмонтовок на твою ночь с ним?

– А куда он денется? Он меня окучивает который год, то зарплату обещает поднять, то должность повысить, но для этого надо стать военнообязанной.

– Когда у вас распределение ордеров по новому дому?

– Вручать будут перед праздниками, Приказы по сокращению штатов немного раньше.

– А я знаю, что мы сделаем, о твоей ночи с ним должна узнать его жена а этих блядей она сама уберёт

– Может и уберёт, только меня в первую очередь, – вздохнула мамка, – нет уж, такой расчёт нам ни к чему. Тут надо и рыбку съесть и на остроколющее не сесть… но, сперва рыбка в виде ордеров и этих потаскух, а уж затем и к расплате в нумера пожалуйте, по – другому не выходит.

Я почувствовал, что если не положу под себя мою Женю сейчас, к ужину придут наши летуны и растащат моих дам по «нумерам». Разбросав на ней всё, что мешало мне насладиться моей мамулей и утонуть в её ласках, я размял ладонью тёплую промежность, ощутив липкий сок на влажных наружных губах Жени. Откуда такое обилие влаги и сырое пятно на трусах, спросил я мать?

– Небольшой аванс позволила ему, легче в дальнейшем торговаться, – нехотя созналась мать, отбрасывая трусы в сторону.

– Ты, что дала ему!? – возмутился я, размазывая ароматную липкость по волосам лобка.

– Только рукой, да и то на раз, два

– А когда собираешься по настоящему с ним…

– Завтра обговорю, может и не соглашусь ещё…

Ну, коли мою Женечку уже подготовили, то она, как и я ждём впечатлительного оргазма. Ноги матери приподнялись, раздвигаясь по сторонам моих бёдер и я прямиком угодил в скользкий тоннель материнского влагалища. Подставленные губы Жени охотно приняли мой язык, обмениваясь объятиями с её языком. Чёрт возьми, а ему она давала свой рот? Ощутив привкус табака, я понял, что сегодня я уже не первый гость в её рту. Не прерывать же такое возбуждение из – за ревности к своей любовнице, я принялся яростно вколачивать свой член во влагалище матери. Понимая мотивы моей обиды на неё, Женя терпеливо сносила мою грубость, пытаясь расслабиться подомной и получить хоть какую – то разрядку в своём возбуждении. По участившемуся дыханию матери я понял, что она на пути к финалу и мне не хотелось бы отставать от неё. Вот что значит не только родственные души, но и родственные организмы, всё совпало до мгновения. Мы вцепились друг в друга, захлёбываясь в жутком извержении накопившейся энергии. Зажав зубами ворот моего халата, мать стонала в страстном оргазме, сжимая ладонями мои ягодицы, постепенно стихая, раскинувшись на постели, восстанавливая дыхание.

– Если бы не шампунь, я бы поспорила, что слышу аромат незнакомой женщины или я ошибаюсь? – ловя мои бегающие глаза, спросила мать.

– Я целовал Антонину, – сказал я уклончиво.

– Это я видела, а до неё? – продолжала давить мамочка, фиксируя пальцами мой подбородок.

– Не беспокойся, это была не отцовская Анька и ни одна из её подруг.

– Это многое объясняет, мой дорогой.

В коридоре послышались голоса наших мужиков и мать перескочив с моей кровати на свою, успев оправить юбку, отвернулась к стене, прикинувшись спящей. Уткнувшись в книжку, я от души чертыхнулся на наших соседок, которые не сочли нужным предупредить нас о пришедших летунах. Сегодня у них планировался секс и я был вне игры. Прятаться в чьей – нибудь детской мне категорически не хотелось и я решил навестить мою Татьяну прекрасную. Надеюсь, она будет рада моему приходу. Нынешний расклад меня не слишком занимал, но оказалось, что Гусёнков заступил на дежурство по части и Антонина была не занята. Чемоданов и отец изъявили желание поменять своих жён и мне было разрешено скрасить одиночество Тони на всю ночь. Выражение лица моей партнёрши рассмотреть не удалось и я решил, что не стану навязываться. Если увижу в её отношении холодность и равнодушие, то оставлю эту женщину и уйду к Татьяне, с которой мне не нужно выяснять отношения. После ужина я, выйдя на кухню, перехватил свою партнёршу и прямо спросил её.

– Моё присутствие сегодня для тебя обязательно? Если ты не хочешь меня, скажи сейчас, я не стану тебя домогаться и принуждать.

– Сегодня, Виталик мой день и делить тебя с твоей новой подругой я не собираюсь. Если ты после Женьки не слишком устал, то я жду тебя, а пока сходи в душ после своих любовниц.

Я подошёл к ней и нагло вложил руку в разрез её домашнего платья, чтобы убедиться в истинном желании ночной красавицы, выпавшей мне по случаю. Однако, ни малейшего сопротивления с её стороны не последовало, она стояла у стола и смиренно с укором глядела мне в глаза. Я понял, что сегодня она моя, но заслышав шаги по коридору, отпустил свою наложницу и отошел к окну. В кухню вошла Зинаида и пожелав нам с Тоней приятной ночи тепло обняла меня и приникла к моим губам нежным поцелуем.

– Не заставляй мою девочку понапрасну переживать из – за тебя, не морочь голову бабёнке своими фантазиями. У неё есть с кем поговорить о любви. И к моему удивлению, она тем же способом попрощалась с Тоней, приласкав её милое личико и наградив откровенным поцелуем в губы. Но та даже не возразила на столь откровенное и неожиданное проявление дружбы между женщинами.

Когда я вошёл к Антонине, она сидела на кровати, плотно сдвинув колени и покорно ожидая моих указаний.

– Это только между вами или с моей мамкой у вас те же отношения? – садясь рядом с ней, спросил я у Тони.

– Зачем тебе это знать, Виталик? Зря Зинаида при тебе это сделала. Теперь ты будешь приставать с ненужными расспросами.

– Если она это сделала при мне, то, полагаю, мне разрешено знать о ваших делах. Я не нахожу в этом ничего неприличного, но уверен, что ваши мужья не догадываются об этом.

– Год назад, мы сделали это втроём, мужья были на полётах. Вечером решили расслабиться, выпили немного, поболтали о нашем – бабьем. Стали вспоминать, у кого с кем было впервые. Я призналась что ещё в девчонках с подружкой на чердаке нашего дома мы впервые попробовали поцеловаться, что было это непривычно и страшновато, но и приятно тоже. Девчонки мои стали шутить, что я лесбиянка и что только по пьяни могли бы решиться на такое. Но мне вдруг стало обидно, что они считают меня ненормальной и я ухватив Женьку за голову засосала её губы и не отпускала, пока она не перестала вырываться и не обняла меня, поглаживая по затылку. Когда мы расцепились, Зинка налила рюмку водки и выпив, подошла ко мне и сама сделала тоже, что и я с Женей. Почему мы сделали это? Наши мужья тогда вели себя не слишком порядочно по отношению к нам. Весь полк трепался о их безобразиях. На нас им просто не хватало сил, да и поубавилась страсть в постели к своим женам. Уже тогда я заметила за тобой интерес к нам в ванной, но трогать тебя мне девочки запретили до поры. Вот так мы и стали изредка удовлетворять свои потребности собственными силами. Не хотели искать мужчин на стороне, городок маленький, все друг у друга на глазах. А прожили с мужьями не один десяток лет, дети подрастали, разваливать семьи не хотелось, да и детей поднимать в одного трудно. Вот, собственно и вся история, теперь тебе всё известно о нас. Не суди нас слишком строго.

– Я вас понимаю и рад, что вы остались настоящими подругами и верными своим мужикам, хотя и не стоят они этого. Расскажи, Тоня о себе. С кем из мужчин у тебя был первый секс?

Тоня прикрыла глаза и прижавшись тесней, поглаживая меня рукой по груди заговорила полушёпотом.

– Мне тогда было шестнадцать, как тебе сейчас. Жили мы тогда в небольшом городке. Особых развлечений у нас не было, слонялись днями на пролёт по двору, когда в киношку на дневной сеанс, частенько на городской пляж с пацанами. На пляже у нас было своё место, на границе намытого песка с порослями ивняка. Собирались по пять, десять человек. в тот день нас было восемь, из них три девчонки. Пацанчики немного моложе нас, старшему только что исполнилось четырнадцать, остальным по тринадцать, двенадцать. Все ребята свои, с одного двора. Иногда мальчишки приносили лёгкое столовое винцо. Часами просиживали на песке, играли в карты, но в тот день игра не клеилась, один из них предложил

– А что, сыграем на желание? Проигравший выполняет любое желание, кому проиграл.

Ну, что можно проиграть? Грудь показать, если девчонка продулась, на кладбище ночью придти, всякую чушь, какую придумают, а тут старший из них, предложил. Если девчонка проиграет, то её ставят на круг на всех присутствующих, если пацан, то все могут поссать ему в рот, а он должен всё проглотить. Так бы я ни за что не подписалась, да выпитое на жаре в голову, видать сильно вдарило. Короче, пришла я в себя по сути, когда на мне среди ивняка лежал старший из них и вколачивал свой писюн мне между ног. Помню, всё перед глазами плыло, меня трахают в очередь пацанята, а я всё вспоминаю, где мои трусы, на ноге или в стороне где валяются. Так что первый мой мужчина ещё и мужчиной не был, а я по пьяни пятерых девственников в мужики за раз перевела. Но с тех пор они за мной неотступно таскались. И уж клали меня без карт. Одно только условие со мной соблюдали, в меня не кончали. С ними я и минет и анал освоила. Но продолжалось это только до осени, отец у меня военный, получил предписание и мы семьёй уехали на новое место его службы. Там я и за муж за Гусёнкова позже вышла и мальчиков от него родила. Но из небольшого своего опыта в общении с моими пацанами, я так и не смогла по достоинству оценить своего мужа. Наверное, у меня тяга к мальчикам с тех пор осталась, потому и прикипела к тебе видать. А ты, как те пацанята, добиваешься своего любой ценой без спроса на то. За одно то, что с женщиной на удивление хорош и люблю тебя неслуха.

Я поцеловал Тоню. Она откликнулась на мою ласку, всё тесней прижимаясь ко мне, постанывая в нарастающем возбуждении.

* * *

Утром я не спешил возвращаться к себе, хотя там уже спали мои родители. Гусёнков сменится с дежурства только после обеда и я мог изводить своей нежностью мою любовницу ещё часа два, пока не придёт пора ей собираться на работу. Но не проводить свою мать сегодня в часть я не мог, ведь ей предстоит сегодня оговорить условия своего блуда с комполка. Поцеловав на прощание спящую Тоню, я накинул халат и тихо вышел за дверь. На кухне гремела кастрюлями моя мама. Оглянувшись ко мне, она приветливо улыбнулась, проведя рукой по моим слежавшимся вихрам. Я прильнул к ней и чувственно поцеловал губы моей Жени.

– Это тебе от Тони, – улыбнулся я.

– Чего ты городишь, – насторожилась мать, растерянно глядя на меня.

– Расслабься милая, я в курсе ваших тайных дел и не сужу вас за это. Хочу увидеть вас наедине или втроём. Обожаю женские ласки.

– Эта тёлка дрыхнет? Пойду должок отдам, – рассержено прошипела мать.

Она вырвалась из моих объятий, громко стуча каблуками по коридору, направилась в комнату Антонины. Распахнув дверь в комнату, мать подлетела к спящей Тоне и с силой наотмашь шлёпнула хозяйку по оголённой заднице. Антонина испуганно вскочила на кровати, сонно тараща глаза на подругу.

– Вы что, сучки с парнем выделываете, мало того, что он нас чуть не каждый день ублажает, так новое развлечение придумали – мальчишку в наши лесбийские забавы посвятить… он мне сын, если не забыли. А вы хотите чтобы он смотрел, как его мать подружки языками во всех местах полируют. Подлюки вы, а не подруги.

В комнату влетела Зинаида и зажав ладонью рот моей мамки успокаивающе забубнила.

– Да будет тебе Женечка, ну пусть потешится мальчонка. Парнишка молодой, но не дурной, всего такого насмотрелся, что показать женскую ласку ему только на пользу. Со стороны – то наука доходчивее будет для мужичка. Не сердись милая, дай я тебя чуток приголублю…

И Зинаида, убрав ладонь со рта моей матери, заменила её своим ртом, заглушив возмущённое восклицание подруги. Задрав подол на её заду она покосилась на Тоню и та быстро протиснула свои пальчики в промежность матери, удерживая её разведённые колени. Слегка склонившись к вагине подруги, Антонина со знание дела принялась её возбуждать проворным маленьким язычком.

– Дверь, мерзавки замкните, – томно простонала Женя, раздвигая ворот халата на своей груди. Прежде чем они успели замкнуть на задвижку дверь, я проскользнул мимо Зинаиды и встав рядом с кроватью Антонины вперился глазами в развернувшуюся передо мной необычную для меня картину женской оргии.

Увидев меня, рядом с собой, мать попыталась освободиться из рук своих любовниц, но потеряв всякую надежду освободиться от насилия, скорбно смирилась, отдав себя нарастающей волне оргазма от стараний подруг, бормоча лишь несвязанное – «уйди». Я долго наблюдал за их действиями и не выдержав, зашёл за спину Зинаиды, освободив её огромные ягодицы от одежды с поспешностью ткнулся ей в анус своим членом, но сосок на груди своей жертвы она не выпустила из губ, лишь утробно захлебнувшись от внезапной боли в прямой кишке. Затем всё пошло своим чередом, каждый занимался своим делом в ожидании финальной концовки. Антонина сменила объект возбуждения на матери, переключившись на губы моей матери и после жарких ласк губами она перешагнув через голову жертвы насилия, низко присела над лицом Жени в томительном прикосновении языка партнёрши к своей промежности. Финал не заставил себя ждать и мы втроём пришли к нему почти одновременно. После кратковременного отдыха, женщины, пришедшие в себя поцеловались, приведя себя в порядок и мамка, смущённо глядя в мою сторону, произнесла.

– Вот видишь, Виталик, как, порой, у нас случается, но это происходит очень редко, особенно в связи с нашим договором с мужьями. Но ты был случайным свидетелем из – за этих двух бешеных развратниц. Ну буду считать, что положительный урок ты для себя всё же извлёк. Главное в сексе – желание женщины и возможности мужчины, тогда награда от него тебя всегда будет ждать.

* * *

Женя вошла к себе в комнату, пора собираться на работу. Обычно она надевала на себя не очень изысканное бельё, хотя оно у неё как и у многих женщин имелось в наличие, в каком – нибудь укромном уголке среди множества тряпья в пакетиках и без них. Обычно, мужья в силу своей беспечности или неосведомлённости о подобных заначках даже не подозревают, что где – то есть то, что не принадлежит им в супружеской постели. Равнодушно минуя те полки, где хранятся подобные экземпляры женского соблазна и раздражёно перебирая на своих полках постиранные носки, вложенные один в другой хозяйственной супругой, а то и просто гуртом брошенные на мужнину полку. Сиди и выбирай пару под выбранный носок, хорошо если трусы и майки поглажены и разложен стопкой на нужной полке.

У Жени, вещи Инокентия в шкафу всегда были в достойном порядке, дабы не занимать время мужа в поисках необходимого и не распылять его внимание на полки, не касающиеся супруга. Муж спал, уткнувшись лицом в ковёр на стене и жена без опаски сунула руку за нужным свёртком, вложенным в обычный целлофановый пакет. По опыту вчерашнего дня, когда командир вызвал её к себе в кабинет для изучения деловых бумаг, он, не мешкая огорошил Женю возникшей у него идеей переселить её со своей семьёй, а также и с двумя её соседскими семьями, одного лётного экипажа на одну лестничную площадку в двухкомнатные квартиры на третьем этаже, построенного и сданного под заселение лётным составом. Женю такое расположение к ней весьма насторожило, т. к. с её стороны и со стороны соседей никаких претензий на получение новой жилплощади командованию не поступало. Преимущество данного варианта с переселением всего состава близких друзей во вновь построенный жилой дом предполагало некоторые ответные шаги со стороны новосёлов, но тут же был обоснован вариант некой «благодарности», в виде добровольного изъявления ответных чувств, в качестве добровольного секса с командиром, естественно тэт на тэт. И пока она собиралась сформировать в голове «ответное чувство» в адрес командира, как в дверь постучались и на разрешение войти, на пороге возникла Анька в своём неизменно белом сестринском халатике, непозволительно укороченном, на взгляд любой женщины части.

– Сергей Сергеевич, разрешите вызвать на медосмотр ТЭЧ после обеда.

– С этим не ко мне, а к подполковнику Горюнову, он начальник в ТЭЧи и не отвлекайте меня такими пустяками Аня.

Не ожидая столь резкого и сурового назидания, медсестра закусив накрашенную губу, обижено закрыла за собой дверь кабинета. Женя, занятая формулировкой своего отказа командиру вдруг оборвала ход своих мыслей и решила прозондировать свой вариант решения возникшей проблемы.

– Сергей Сергеевич, простите, товарищ полковник, у меня к вам встречное предложение, сугубо служебного порядка. Разрешите поделиться своими соображениями.

– Без церемоний, Женечка. У нас неформальная беседа, т. с. без свидетелей. Прошу, я тебя слушаю, – Сергей Сергеевич придвинулся ближе к своему старшему бухгалтеру.

– К вопросу о моей жилплощади мы вернёмся чуть позже, во всяком случае я искренно Вам благодарна за вашу заботу о моей семье и друзьях.

Ободренный условным согласием, командир положил руку на круглое колено женщины Жени, не сводя с неё глаз.

– После праздников к нам в гарнизон направляется комиссия с проверкой финансовой и дисциплинарной…

– Женечка, ты уходишь от прямого ответа, – прервал её Сергей Сергеевич, озабоченно вглядываясь в глаза Жени, – разумеется, мне всё известно: приедут, найдут ряд замечаний, мы со своей стороны примем к сведению, пообещаем всё исправить и у следующей комиссии через год возникнут, возможно, уже ряд других замечаний, а о прошлогодних все забудут.

– Вы Сергей Сергеевич оптимист, считаю своим долгом напомнить, что в Министерстве возглавить комиссию по проверке назначен Ваш «злосчастный друг» – полковник Селезнёв, кстати, уже не первый год усиленно ищет удобного места для себя и эта уже не первая его проверка в нашей части…

– Ну, допустим, ты права, у тебя есть конкретные предложения снять ряд замечаний по предстоящей проверке? – нетерпеливо спросил командир.

– Я предложу только по своему сектору, касающихся замечаний по нашей службе, по остальным, Вы спросите с других служб. Ваш старший секретарь Мургина Ирина Васильевна, Сергей Сергеевич, по сроку службы она уже должна год назад демобилизоваться. Это грубейшее нарушение финансовой дисциплины, тем более в рядах вооружённых сил, а оставить её как вольнонаёмную никак нельзя, на этой должности может находиться только военнообязанный в чине не меньше лейтенанта. У неё детей нет, муж ещё не пенсионер, прокормит жену, – командир сделал пометку в своём еженедельнике.

– Сергей Сергеевич, это желательно решить до праздников и без записей на рабочем столе, к которым у неё есть доступ, – зачеркнув написанное он согласно кивнул.

– И потом, Вы достойны более приятной кандидатуры в качестве своего помощника, многозначительно улыбнулась Женя.

– Значит Верочка вполне могла бы занять её место, а на место второго секретаря подыщем, как вы выразились, более приятную кандидатуру.

– Сергей Сергеевич, а от этой особы Вам следует избавиться в первую очередь. По инструкции второй секретарь в штате не предусмотрен и за неё нам нагорит в первую очередь, а эта Верочка, по ряду причин, известного Вам характера, во – первых сержантский состав, во – вторых, редкий мужик в полку не прошёл мимо неё, а в третьих, извините, Ваша супруга не переживёт её перевода на должность старшего секретаря, – и вновь командир кивнул головой, слегка вздохнув, представив реакцию своей жены на подобный рост карьеры этой полковой шлюхи, – и наконец Женя подошла к самой мерзкой особе своего списка.

– И ещё одно лицо в этой сугубо женской компании…

– Если не возражаешь, я могу его назвать, хотя оно и не в твоём ведомстве, – иронично произнёс Сергей Сергеевич, поглаживая колено Жени, – только затрудняюсь подобрать мотивацию к её увольнению. И даже не ошибусь если предположу причины твоего недовольства этой девицей.

– Мотивация следующая, – приступила к перечислению Женя, ослабив сжатые колени, пропуская руку полковника по направлению к своей увлажнившейся вагине, – она вольнонаёмная, образование медсестры, род работы – околачиваться в штабе у секретарей, выискивая женихов с помощью короткого халатика, не брезгует и чужими мужьями. Её непосредственный начальник санчасти подполковник Терёхин сам найдёт повод избавиться от такого ценного работника в соответствии с сокращением штатов, достаточно пойти ему на встречу и всё пройдёт, как нельзя лучше. Уверяю Вас, он выберет из всего списка подчинённых, именно её кандидатуру. Пусть поработает в городской поликлинике с трудящимися гражданами, они её кое – чему научат, в её же благо.

А ты опасная женщина, Женя, ты умеешь мстить. Ты нашла гениальный ход убрать со своего пути всех основных своих недругов. С тобой надо дружить и сильно ценить. Это весь список твоих соперниц? Мы можем вернуться основному вопросу?

– Сергей Сергеевич, зачем вам пожилая, обременённая супружеством и взрослеющим сыном женщина. Стать соперницей для вашей жены и навлечь кучу проблем на наши с вами головы… лучше останемся добрыми друзьями по жизни и на работе.

– Ты мне отказываешь? Тогда я смогу выполнить лишь твои деловые предложения, касающиеся министерской проверки, – остановив руку на ляжке Жени. Надо сказать, что у женщины при этом что – то выплыло в памяти, связанное с отношениями её и отца. Ей тогда нельзя было отказать, но и получать полной отдачи от него не получалось и она безропотно отдавалась старику. Что – то в этом давно забытом вновь всплыло и она решилась.

– Сергей Сергеевич, я женщина и допускаю некоторый блеф для себя, но когда речь заходит о слове, данном мной, хоть и в неопределённой форме, я стараюсь держать слово. Значит, я получаю три ордера на одной лестничной площадке на третьем этаже в новом доме для всего экипажа подполковника Чемоданова, копию приказа о ваших двух секретарях и приказа по сокращению штатов в ряде подразделений нашего полка с увольнением этой особы медсестры Анны Зориной. Всё это должно состояться на кануне праздников и я Ваша. Но предупреждаю, что наша связь не будет долговременной, это в ваших интересах. Вас такая постановка вопроса устраивает?

– Полагаюсь на твою последовательность и принципиальность Женечка, – приближая свои седеющие усы к губам Жени.

Это было вчера, а сегодня она шла с окончательным решением и за результатом предъявленных условий.

Продолжение следует