Подвезло

Оля приходила в себя, она открыла глаза. Смотреть не давали слипшиеся на лице волосы. С большим трудом она отодвинула сырые от слез и пота пряди волос, сил поднять руку не было. В комнате было темно, она оттискала взглядом окно, за грязным окном были сумерки. – Что сейчас, утро или вечер? – Едва просматривающиеся предметы ходили ходуном, голова кружилась, все тело болело, в низу живота все жгло, как будто обварили кипятком. Под задницей, было сыро и холодно. С трудом она сдвинулась на край лежака, на сухое место. Оля повернула голову, пытаясь осмотреться. Рядом на скамейке лежало аккуратно сложено её платье, радом стояла сумка, внизу валялись босоножки. Она очень хотела пить. Превозмогая боль и усталость, она подтянула на себя тяжеленную дорожную сумку, любое движение ногами, отражалось адской болью внизу живота. Открыв сумку, она достала бутылку спрайта, глотнула и едва успела отвернуть голову, организм не захотел принимать напиток, желудок чуть не вывернуло на изнанку. Полежав немного и придя в себя, она достала из бокового кармана сумки мобильник, выругалась, – батарея разряжена – горела надпись. Полежав еще пару минут, она поднесла бутылку напитка ко рту, на этот раз её желудок не противился. Она одним залпом выпила литровую бутылку, достала из сумки куртку, укрылась ей. За окном и в комнате светлело. Потолок, в который глядела Оля, ходил ходуном, как и все остальное окружающее. Внизу под лежаком валялась мокрая тряпка, Оля всмотрелась – это были её трусики, впитавшие в себя её кровь и сперму насильников. Она закрыла глаза и заплакала рыдая. Перед глазами поплыл ужас вчерашнего дня.

Закончив девятый класс и уладив все дела в городе, Оля собралась к бабушке в деревню. Она всегда ездила туда на летние каникулы. Речка там была чистой, огород у бабушки был маленький, работа сильно не напрягала. Вечером в клубе были танцы до полуночи, а то и дольше. Наркота и всякий хлам, внесенный к нам, ПересРайками и демпьянотой сюда еще не дошла, да и парни деревенские вели себя несколько культурнее.

Протрясшись около часа, на жертве рашавтопрома, сляпанного самым тупым в мире российским бараном инженеровым, называемым Пазиком, Оля добралась до райцентра. Вскинув на себя тяжеленную сумку, пошла к бабушкиной деревне. Идти предстояло километра три. Раньше здесь машин ездило много, теперь колхозы порушили, никто не ездит кроме скупщиков, да если в гости кто.

Пройдя метров триста, Оля начала ругать себя. – Ну нафиг было столько вещей набирать –. Хотелось пофорсить перед деревенскими подругами. Оля была хоть и скромна в нарядах, одевалась со вкусом, заношенные вещи не любила. Сама она была очень в свои 15 красива, светлые длинные волнистые волосы, зеленые глаза, смачная фигурка. Немножко полноватые ножки не портили её, а наоборот. На вид ей давали лет n – 18. День был жаркий, она распустила крабик удерживающий её волосы, голове стало свежее. С распущенными волосами она была просто неотразимой, хотя не любила появляться так на людях.

Оля шла и думала о своей подруге Светке, которая примчится сломя голову, бросив все дела, узнав, что приехала она и они долго будут перемывать косточки местным парням. Расскажет она о Кольке. Кольку она помнила еще маленьким, никогда не думала, что из него вырастет принц. Лет в 10 он был худой, щупленький, белые волосы торчали как у одуванчика в разные стороны, нос был постоянно облуплен, под носом вечно сопли, но за последние два года Колька преобразился, возмужал, покрылся мышцами, хоть на подиум выводи. Оля ему нравилась, да и он ей тоже, только сказать об этом, открыто никто не решался.

Так с передышками, думая о приятном, Оля преодолела большую часть пути, оставалось перейти овраг, подняться на горку и вот уже деревня. Оля уже перешла через лужу в овраге и начала подыматься вверх на горку, как сзади послышался шум мотора. – А пораньше, ты козел не мог приехать – проворчала она про себя. Уазик перегородив, Оле дорогу остановился. Оле стало страшно. В машине находились четверо подвыпивших парней лет 20 – 25, все сразу уставились на Олю, просверливая глазами дырки в её ножках, ветер колыхал ее синее платье, приподнимая его. – Садись, подвезем, куда скажешь.

– Спасибо я уже почти пришла.

– Ты, чья?

– Мамина и Папина.

– А идешь к кому?

– Тебя туда не звали, можно я сама дойду.

Парни минут десять уговаривали ее сесть в машину, выспрашивали кто она и откуда и не получив согласия поехали. – Пронесло – облегченно вздохнула Оля. Уазик проехал метров двести остановился. Оля шла вперед, не обращая внимания не него, и сидящих внутри. Вот уже показались крыши домов, еще немного и дошла, думала она. Однако машина резко поехала назад, когда уазик сравнялся с ней, обе двери с правой стороны открылись, от туда, выскочили двое парней. Тот, что сидел спереди схватил у Оли сумку и закинул за заднее сиденье, другой схватил Олю сзади зажав рот. Вдвоем они закинули ее как куклу на заднее сиденье где она оказалась в руках третьего. Оля не успела даже опомниться. Парни сели в машину захлопнув дверки и закрыв стекла. Оля сидела на заднем сиденье зажатая между двух парней. – А ну, быстро отпустите – скомандовала она.

– Отпустим, раз так просишь – заржали все четверо.

– Я буду кричать.

– Не скучно одной будет? Давай вместе – Опять все заржали.

Оля поняла в какую историю она вляпалась и начала кричать, что было сил.

– Мм – аа – м – ааа, помог – иии – теее.

Водитель нажал на педаль газа, рев мотора приглушил крик Оли. Все четверо опять засмеялись. Поняв, что её никто не услышит она начала вырываться из машины. Она нагнулась на правую сторону, чтоб открыть дверку, тот, что сидел справа от неё, схватил её за грудь. – Тверденькая, целка видать. Произнес он. Оля начала истошно кричать, пытаясь вырваться, но парни развели её руки в разные стороны и прижали их к сиденью. Другой, что сидел слева просунул ей руку между ног. – Какие лапки, какая нежная кожа – произнес он. Оля вырывалась всем телом, кусалась, старалась бить ногами, мотала головой, но ничего не могла поделать. Один насильник, расстегнув платье шарил у неё по груди, поглаживая еще детский сосок, другой гладил её пухленькие ножки. – А ну что там у нас? – обернулся тот, что сидел впереди рядом с водителем. Он просунул руку к трусикам и начал гладить лобок. Из Олиных глаз брызнули слезы. – Ребята, я вам ничего плохого не сделала, пожалуйста, отпустите – пищала она, как котенок тоненьким голоском, пытаясь разжалобить насильников. Водитель повернул зеркало на её ножки и наслаждался её голубенькими трусиками. Так они сидели в машине минут десять. Парни щупали её, гладили ноги, целовали шею, любовались её красивыми ножками.

– Несправедливо получается, отпустишь, и будет она принадлежать кому то одному, такая вот красивая, а красота должна принадлежать всем –. – Повезли её в мастерские – предложил тот что справа. – Она не местная – не заявит.

Машина рванула с места, проехала мимо деревни в сторону заброшенного гаража, что был совсем рядом, с деревней. Олю вытащили из машины, и внесли в слесарку, зажав ей рот, она извивалась как уж, но не смогла даже крикнуть. Её понесли через комнату с железяками и втолкнули в другую похожую на бытовку, широкую комнату. Поставили на ноги. Она сразу бросилась к дверям, но тут в дверях появился водитель, который прятал от глаз посторонних машину. Оля прями влетела ему в руки – Стой крошка – произнес он, впившись губами в её шею и пытаясь задрать её платье. Полапав её, он оттолкнул её от себя, Оля влетела в руки другому. Тот задрал ей платье и помяв её попку оттолкнул дальше. Так они толкали её, тиская и целуя минут пять, после чего начали срывать с неё одежду. Через некоторое время она осталась в одних трусиках, парни щупали её лобок, целовали грудь, живот, и даже ножки, лапая её везде руками и восхищаясь её красотой. Она даже не заметила как парни сами разделись до трусов, через которые явно проступали готовые к труду хуи. Обессиленная Оля чуть не упала на пол, но тот, что ехал рядом с водителем подхватил её на руки. – Неси сюда станок – скомандовал он. Трое других поставили рядом две скамейки, и положили на них матрац от кровати. Плачущую и перепуганную Олю бросили на ложе, один схватил её за руки, двое других за ноги, разведя их в разные стороны. Третий, сняв свои трусы, подошел к Оле. Она ужаснулась, увидев его хуй, она видела это в фильмах, но в живую, так близко никогда. – Отпустите, не надо, пожалуйста – умоляла она. Около минуты насильник смотрел на нее восхищаясь, её данными, потом наклонился, просунув руки под трусики и сорвал их с девушки, наружу

высветился светлый, аккуратный лобок. Она заметалась из последних сил, все еще надеясь избавиться он насильников. Он лег возле её ног и начал целовать внутренние части ляжек, она вырывалась, его руки скользнули к её девственной щелке, и начали лезть в дырку, гладить клитор. Трое других лапали её ножки, тот, что держал руки гладил шею, двое лежали по бокам, мяли попку, целовали ножки. Через минуту Оля сама не заметила, как перестала плакать, низ её животика задергался, она судорожно задышала. – Готова – заметил парень, – смотри еще целка – показал он, раздвигая намокшие Олины губки. Он лег на нее и резко рванулся вверх. Оля истерично завизжала, зажмурив глаза от боли, пытаясь высвободиться. Её тело, повинуясь жестким толчкам, заметалось вверх вниз. Из губ начали вырываться несвязанные фразы – Ммаа – нена – даа нема – гу – аа маа – боль – но пусти – ааа – пожа – ааа – лу – ааста мааа – ну нена – ааа – гаа – ды – ааа. Острая боль пронзила её с низа живота до головы, от напористых толчков внутренности, казалось, вылетят через горло. Оля завертела всем телом, пытаясь как – то облегчить боль. Насильник горячё и судорожно задышал в её ухо. Другие смотрели на выражение её лица, на её колыхающиеся ножки и ждали с нетерпением своей очереди. Через пару минут он застонал, Оля почувствовала, как горячая струя ударила ее внизу живота и растеклась, будто по всему телу, вытекая наружу вперемешку с её кровью. Теплая липкая жидкость потекла через её ягодички, к спине. – Ты чего наделал, зачем ты спускал в неё – закричали трое остальных. – Извините, мужики не удержался, ну очень уж хороша куколка. Он взял Олины трусики и тщательно обтер её. Между парней вышла небольшая перепалка, кому следующему, уже через минуту Олю опять терзали, хотя боль немного поутихла, но все же была ощутимой, её тело опять заметалось под толчками, волосы растрепались. Она застонала в такт толчкам. И опять Оля чувствовала частое дыхание в ухо, ударившую в неё сперму, как её опять обтерли, и уже другой насильник терзал её тело. Так её опробовали все четверо расхваливая, её упругие грудки, узенькую щелку, гладкую кожу. Передохнуть ей не дали, изнасилование пошло по второму кругу. Оле было нечем дышать, боль с низа растеклась по всему животу и телу, от постоянных толчков закружилась голова, болел позвоночник. Оля лежала и хныкала, тяжело дыша придавленным телом. – Зачем – мм – вы – аа уйди – аа – те – мм немогу мм – ааа – мм – Насильники теперь менялись не так быстро, проводя на ней минут по семь. Оля чувствовала, как под ней стало совсем мокро, низ живота начало жечь, как огнем, голова закружилась, время для неё остановилось, от потери крови и удушья она потеряла сознание. Очнулась она, когда трое насильников сидели за столом, распивая бутылку пива, один лежал у её ног и целовал внутренние части бедер. Сколько раз её имели, она не знала. Все тело болело, в животе казалось, все внутренности вырваны с места и плавают в сперме, доставляя невыносимую боль. Меду ягодиц и под ними было мокро и противно. – О проснулась, наша красавица – закричал кто то пьяным голосом. – Хочешь пива? А водки? – Оля лежала, глядя в потолок стеклянными глазами и никак не реагировала на их слова. Двое подошли к ней, один взяв её за шею приподнял. – Ммм – мм – протяжно застонала она, почувствовав резку боль в животе. Другой надавил ей на щеки, и в открытый рот влил пол стакана водки. Оля хотела выплюнуть но ей сдавили челюсть, кашляя и задыхаясь, она проглотила водку, в голове

у неё зашумело. – Ща будет вторая серия – подшутили парни. И опять на нее залез тот, что был первым, опять тело её заметалось под толчками, опять из её груди вырывался стон. Насильники теперь по долгу мучили её, они почти не спускали, от чего Оле было особенно больно, низ живота будто варили в кипятке. Её уже никто не держал, она и так не могла уже даже пошевелиться, а просто лежала раскинув руки и глухо стонала. Она потеряла счет времени и счет совершенных над ней актов. Когда насильники пошли по второму кругу, она просто потеряла опять сознание.

Весь день Оля пролежала на лежаке, в мастерской не в силах подняться. Лишь поздно ночью, когда боль чуть поутихла, набравшись сил, она пошла к бабушке. Шла она, широко расставив ноги, мелкими шагами, каждый шаг причинял ей боль, в голове все ухало и ходило ходуном вверх вниз, будто её еще трахают, сумка была непомерно тяжелой. Дорога заняла у неё часа два. Бабушка уже ждавшая её была как на иголках, увидев Олю, она все поняла. Неделю Оля лежала и почти не вставала и не ела. Лишь через неделю она пришла в себя. В деревне удалось скрыть о случившемся, в милицию тоже заявлять не стали, зачем лишние сплетни.