В тот день у меня было паршивое настроение.

Мой напарник плохо закрепил коробки на палете, и когда я стал перемещать товар на склад, коробка (как назло прям!) с самым дорогим ромом рухнула на пол. Лужа благоухающая пряностями и древесиной обошлась мне в две зарплаты. Разбираться-то никто не стал, у кого упало — тот и виноват. Так что, ближайшее время я работал больше за идею, чем за купюры.

Войдя в квартиру, сразу обратил внимание что тапочки с каблучком стояли в обувнице. Значит, Надин ушла по своим делам. Облом. В такой паршивый день хотелось немного женской ласки, горячего секса, может даже обнимашек. Делать нечего, придётся самого себя погладить и утешить посматривая порнушку за компом в гордом одиночестве.

Прежде чем уединиться, решил малость успокоить нервы пивом. Открыв дверь кухни, ощутил как мои планы резко меняются.

Валерий в одном фартуке с голой задницей на показ, позировал перед закрепленной на штативе камерой. Пиликнув, сработала вспышка. Юноша сильнее прогнулся, уперевшись руками в стол. Я вцепился взглядом в его беззащитно открытый зад, понимая что время мести настало.

— Ой! — только и успел вскрикнуть Рушка, когда я крепко обхватил его талию.

— Смотрю на ужин вместе пельменей, у нас голубцы, — опустив ладони, сжал мягкие булки, чуть разводя в стороны.

— Эй, я вообще-то занят! — он обернулся злобно зыркнув своими глазищами.

— Мало волнующий фактор, — одну руку я запустил в ворох светлых волос, властно сжав. — Я тебя предупреждал, что будет когда с голой жопой поймаю.

Надавив, заставил его улечься грудью прямо в небольшую горку муки. Валерий прекратил попытки сопротивления, но и расположения к процессу не показывал. И ладно. Процесса пойдёт сам умоляться будет поглубже ему загнать.

Осмотревшись, сразу выцепил бутылку оливкового масла. Почти выпрыгнув из своих штанов с бельём, в одной футболке, я быстро схватил заветную бутыль.

— Куда без презика!? — Валерий выпрямился, когда я щедро плеснул ему между бедёр.

— Я тебе потом справку покажу, — сходу вогнал ему два пальца внутрь, вызвав одобрительное мычание. — Не переживай, дымоход твой у меня первый.

— А… ах, как же армия? — Рушка почти замурчал, когда я медленно провернул пальцы, мягко растягивая его.

— В армии служба ебет, — хмыкнув, осторожно ввёл третий, ловя восторженное придыхание. — Мы были настолько вымотанные, что только и могли дрочить друг другу.

Валерий понимающе кивнул, расставив ноги пошире. Тут мне стало немного интересно, взяв одну ногу под колено, приподнял. Юноша иронично хмыкнул и покладисто уперся коленкой в стол. Я присвистнул: вот это гибкость. А что ещё умеет? А за уши закинуть ему ноги можно?

Но экспериментами я решился озадачиться в другой раз и в более удобной плоскости. Сейчас хотелось банально: выебать. Без лирики, без нежности.

Вогнал сразу, без прелюдий, так что он даже подпрыгнул немного. Узкий чёрт, от такого отвык честно. Женская киска хороша, мягкая, податливая (особенно если хорошо постараться с предварительной лаской), короче, всегда как в дом родной входишь. А с попкой иначе, тебе так крепко мышцы сдавливают член, в глазах темнеет от такого ощущения чужого сопротивления. Девчонки не любят, понятное дело, там особо им кайфа нет. Но не Валерий. Этот видимо очень и очень кайфовал от ощущения заполненности в себе. Простату я ещё не стимулировал, знаю точно, а вон как задышал, раскраснелся. Двинул бёдрами мне на встречу, выпрашивая. Наградив его звучным шлепком по попке, начала медленно нанизывать целиком на свою длинную. Завораживающе, как мышцы на выходе немного выгибаются следом и так изящно возвращаются в аккуратное колечко, когда входишь до конца. Рушка дрожал в моих руках, но вдруг съехидничал:

— Это наказание по твоему?

Я уж не знаю, что роль сыграло: его тон или паршивый день, но чеку мне сорвало резко и безотлагательно.

—- Сучка, — рыкнул я, и сжав его тощую шею, начала драть.

Драл как не в себя. В какой-то момент я перестал понимать стонет он от дикого кайфа или от боли. Я просто безжалостно вгонял свой член до всех возможностей. Таранил его сфинктер, двигал тазом с такой амплитудой, что кажется звон моих яиц о его бедра слышали соседи.

— Нравится? — рыкнул, наклонившись и облизнув ухо. — Маленькая дрянь.

— Я твой ровесник, — прошептал Валерий и я увидел нахальную ухмылку. — Но трахаешь, как старпёр.

Пидор мелкий. Меня это ещё больше распалило, оторвав юношу от стола, уложил себе на грудь. Хмыкнув, оценил как призывно топорщится фартук ниже пупка. Обхватив его под горло, ощутимо придушил. Рушка хрипло застонал, выгибаясь. Член крепко сжало внутри, меня будто током по темечку садануло. Вновь набрав бешенный темп, кусал до крови беззащитно обнаженную шею и плечо. Шлёпал, сжимал до синяков бедра. Башка вообще не работала, я будто превратился в один трахающий импульс.

В какой-то момент перемкнуло, не заметил как мы оказались на полу. Бедный парнишка едва дышать успевал, с такой мощью я его трахал. Обхватив его кисти, крепко прижал к полу, отстранился. Всунув три пальца резко задёргал его ещё незакрывшейся анус, вызвав приступ коротких вскриков и странный рефлекс: он выгнулся так, что попка оказалась над головой. Мне того будто и надо было, запрыгнул на него, как кабель на сучку. Трахал коротко, трахал длинно. Иногда опускал взгляд вниз с садистким удовольствием медленно до влажного «чпок» вынимая член полностью. Дразнил головкой уже податливые мышцы, вгонял до упора. Резко выныривал из податливого нутра.

— Пожалуйста, — сглатывая слюну, выстанывал Рушка. — Трахни, трахни сильнее!

— Тебе нравится когда твою попку так трахают, да? — рычал ему на ушко, кусая и обсасывая хрящик.

— Да, да, я обожаю ког… дых-аааа…

Он мило вскрикнул, закусив губу, его бедра мелко задрожали. Анус так крепко сжался, что у меня дыхание перехватило. Кончил. Первее меня, засранец.

Я вынул член из него, сжав волосы потянул на себя. Валерий быстро понял, что сейчас придётся отрабатывать ртом. Мне слабое бревно трахать не прикалывало.

У него всё лицо было мокрым от пота и слюны, следы влажных дорожек виднелись и на перепачканной в муке груди. Сглотнув он мягко облизал мою головку, но я не дал ему особо нежничать. Двинул бедром, обхватив свой член, шлепнул ему по щеке. Валерий обиженно выпятил губу. Это… даже мило.

— Открывай ротик, — мурлыкнул я. — Предупреждаю, лучше тебе поглубже брать. От пива сперма горькая.

Рушка многообещающе ухмыльнулся. Вот как в нём это уживается? Пошлая беззащитность и обезоруживающая нахальность? Тип от точки конекта зависит что ли? Если принимает в попку — милашка, в ротик — стервоза. Так что ли?

Валерий тут же заглотил мой член до самых яиц. Умудрился ещё как-то их лизнуть, глубоко втягивая ртом член. Сосал с чётким ритмом, хоть с метрономом сверяйся. Но внутри его ротика язык постоянно как-то хитро двигался затрагивая самые чувствительные точки, особенно кайфово выходило когда касался головки. Кончик его язычка дерзко дразнил уретру короткими толчками, сладко облизывал по кругу, что у меня пальцы на ногах поджимались. Теперь мне было тяжело дышать, огонь животного желания сфокусировался на одной пульсирующей точке. Так красиво ещё уселся чёрт, сложив руки на коленях, как гимназистка. Хоть сосал с закрытыми глазами, но когда почти выпускал из своего манящего ротика член, открывал глаза и хитро так смотрел на верх. Знал что хорош собой, потому что в своей стихии. От этого у меня уже яйца поджимало, я решил ему немного ему помочь. Собрав светлые волосы в кулак, насадил его по самые яйца. Рушка оскорбленно булькнул мне куда-то в пах, но не дёргался. Внутри его горла было так тесно, горячо, что мне хватило двух истерично коротких толчков, чтобы с матом выдать ему свежую порцию спермы прямиком в пищевод. Когда я выуживал обляпанный липкими нитями слины своего дружка, Валерий покладисто обсосал его, напоследок чмокнув головку.

— Спасибо за обед, — мило мурлыкнул он, эротично облизнув раскрасневшиеся губы.

Нехорошее чувство ужалило куда-то в район копчика. Так мурлыкает хищник, когда знает в какой момент устроит засаду и придушит нерадивого трахунца.

— Извини, было грубо, — я подал ему руку.

Тот пожал плечами, устало вздохнул, осматривая себя внизу.

— Плохой день, да? — Валерий взял пультик со стола и нажал что-то.

Камера ещё раз пиликнула. Я с запозданием сообразил:

— Ты видео записывал?

Работать на камеру придётся, я знал, но конкретно сейчас не был готов.

— Нет, — Рушка фыркнул, смахивая мокрые пряди со лба. — Это были лимитированные фотокарточки для одного мембра. Эх, придётся потом доделать, там должен участвовать кондитерский конверт и сливки… бр, у меня скоро аллергия на лактозу начнется!

— Тяжко да?

Почему-то вдруг стало немного жалко его. Совсем чуть-чуть. Его под дулом пистолета это делать никто не заставлял. Валерий вновь пожал плечами, снимая фартук. Влажное пятно мне очень польстило, заставил кончить пацана не касаясь — это надо уметь.

— Это работа, которую я выбрал, — он лучезарно улыбнулся. — Порой это весело, но часто увы, такая же неприятная рутина.

Я отвёл взгляд: и куда я решил вписаться.

— А трахаешься ты классно, — Валерий огладил мою грудь под футболкой. — Точно роту срочников не обслуживал?

— Нет, — я хмыкнул, смахнув оставшиеся капли слюны с его щеки. — Как насчёт сварганить что-нибудь? После такого траха жрать охота зверски.

— Сам себе приготовь, — Рушка отстранился, сверив странным взглядом меня. — Не путай, дорогуша секс и отношения.

— Да сдался ты мне, — я почему-то ощутил укол под грудью. Тахикардия? Рановато. — Просто из нас двоих в фартуке и сливках ты один. Плюс я тебя обедом накормил!

— Скудноватый ты на белок, — он иронично изогнул губу. — Обед это я громко сказал. Лёгкий перекус.

— Тогда точно надо что-то приготовить!

Он хмуро сложил руки на груди, чуть отставив бедро в сторону. Что-то у них с Надин было общее. Сексуальная злость. Не могу я против такой стервозности устоять…

— Ладно, паста аля русьё бомжарио пойдёт, ваше жопничество?

— Более чем, — Рушка хмыкнул, и вдруг потёр глаза. — Чёрт, я в ванную. Линзы это ужас, поверь мне.

— Зачем носишься тогда? — зачем-то спросил я, гремя дверцей духовки. — Ты в очках тоже очень секси. Вот волосы…

— — Я их скоро покрашу, — он вдруг хитро добавил. — Угадаешь цвет, в следующий раз… отыграю кого-нибудь.

— Цвет радуги!

— Нет, хитрюга, — Валерий смешливо фыркнул. — Один цвет.

— М-мм, — я разогнулся с кастрюлькой внимательно смотря в его лицо. — Мне кажется, синий. Такой, как небо ночью. Приятный синий, мне кажется с ним ты будешь как герой крутого фильма. Вроде того, который о всяких киборгах. Призрак в доспехах! Да точно, у тебя ещё лицо такое, чем-то похож…

Он прижал палец к моим губам. Снова странный взгляд. Что с ним?

— Посмотришь завтра, — Валерий чуть закусил губу, взглянув на меня из-под опущенных ресниц. — И помни… это всего лишь секс. Хорошо?

— Я не тупой, медленно думаю просто.

Он смешливо фыркнул. Уходя он вдргу схватил горсть муки и швырнул мне аккурат в лицо. Я рассерженно сплюнул белесое облачко и грозно рыкнул:

— Узлом завяжу!

— Договорились, — Рушка показал мне язык и утопал в ванную, нарочито покачивая бедрами.

Знал гад, что внимательно смотрю на плоды своего «зверства». Кажется, красные отпечатки и синячки ещё не скоро сойдут. Есть у меня такое предположение, что Надин мне счёт выставит за то, что так поизгалялся над её «Рушкой». И кажется, в этот раз маленькой игрушкой моя жопа не отделается…