Продолжение рассказа Перепрошивка для жены.

После столь удачной развязки со срывом жены, мы жили тихо, так, как год назад, до всех прошедших событий, казавшихся мне бредовым сном. Светланка всеми силами старалась забыть всё, что было, даже телефон подруги оказался в чёрном списке, и я вздохнул с облегчением. Одно оставалось тревожащим нас: дети, которые вовсе не желали терять удобного сексуального партнёра. Но и эта проблема чудесным образом разрешилась с началом учебного года и их вынужденным поиском удовольствия вне дома. Теперь нужно было определяться с тем, как жить дальше, и, потому наш семейный навигатор был сориентирован прежде всего, на Светлану. За время разлуки с женой я вдруг понял, что да, дети, ради них мы вили гнёздышко, покупали всё это, но живу-то я не только ради них, но и жены, а без неё я был, как компас без стрелки. Не знал к чему стремиться, что делать, а с воссоединением семьи, словно навигатор вновь включился. Нет, скорее она вернулась с нашим семейным навигатором. Вопрос был только в том, что она, после клиники сделалась несколько иной характером, став более мягкой, податливой. Что так на неё повлияло, я догадывался – секс. Достаточно грубый по отношению к ней, секс. Как со шлюхой, которую не спрашивают о том, хочет ли она, а просто берут, как хотят, и сколько хотят. Именно память этого своего положения мешала Светланке вернуться к своему прежнему образу, и тогда я решил, что жену ото всего этого нужно отвлекать, замещая мысли о прошлом мыслями о настоящем. Безусловно, я помнил то, как взглянув в бане на бутылку, она кокетливо улыбнулась, пообещав рассказать мне про множество другого, что проделывали с её лоном. Неизвестность, а точнее не знание наверняка того, что жена так и не рассказала мне, конечно, возбуждали во мне желание знать. Но, по крайней мере на ближайший год, я запретил себе мечтать об этом. Я реально опасался непредвиденной реакции Светланы на эти воспоминания. Была и ещё одна, неприятная для любого мужа, тревожная тенденция: жену теперь мне удовлетворить удавалось лишь с великим скрипом, на последней минуте до полного изнеможения. Да, я слышал о том, что женское тело легко привыкает к более обильному сексу, а вот возвращается к прежней планке иногда годами, через страдания неудовлетворённости. Сколько лет Светлана жила со мной не получая полного удовлетворения своего запроса на близость до тюнинга, я ведь даже не знал, и не задумывался об этом. Теперь мне было стыдно за такое, не очень внимательное отношение к любящему меня человеку, но в то же время я молил небо о том, чтобы она вспомнила то время, когда безропотно терпела своё состояние. Вот только получится ли у неё это теперь, когда она знает, насколько просто можно решить вопрос своих потребностей на стороне? Совместными с её подругой, Надеждой, стараниями, моральный барьер нами был сломлен. Мне тогда это казалось некоей сексуальной шалостью, очень возбуждающей меня, причём настолько, что мои мозги уже не работали, будучи в горячке похотливого желания увидеть жену в состоянии, когда она не хочет, но вынуждена отдаваться, при этом, даже не мне! Наверное, это часть моей извращённой сексуальности. Да, я за последнее время набрался умных терминов и формулировок из интернета, ища ответ на вопрос: что делать? Кто виноват, я уже отчётливо осознавал и не снимал с себя вины за это.

На осенние каникулы мои друзья пригласили нас в гости. У них подошла дата пятнадцатилетия свадьбы, и они решили отметить это событие, собрав тех друзей, кто был на ней когда-то. Ну, что ж, Светланке будет на пользу общение с малознакомыми и вовсе незнакомыми людьми! Новые люди, разговоры на новые для неё темы, и мы дали согласие на свой приезд.

Сергей и Ольга были жизнерадостной, несмотря на бездетность, парой. Горевали сначала, это понятно, даже подумывали взять сироту, но предлагали детей с серьёзной инвалидностью, что молодую пару напугало, и тогда они научились с жить с тем, что имеют, вернее, не имеют.

Сам я их тоже не видел уже лет пять, с тех пор, как ребята купили участок и построили на нём шикарный коттедж. Жаль только, что далековато от города, не наездишься. Вот и получилось, что многие друзья редко бывали у них, и домина с восемью спальными комнатами практически пустовал. Сергей охотно принимал в нём своих деловых партнёров. Сам он работал в сфере изготовления нестандартных, под заказ, малогабаритных строительных металлоконструкций, а жена сидела дома. Принимала подруг, следила за хозяйством.

Уже подъездной разворотный круг перед домом, залитый бетоном, и метров двадцать, от самых кованных ворот – парковка. Уже это многое говорило о достатке хозяина дома. Мы прошли в просторный холл, где друзья и встретили нас. Мы поминутно здоровались с теми, кого узнали, и теми, кто узнавал нас. Публика была разношёрстая по достатку, что сразу бросалось в глаза по костюмам мужей и ожерельям их жён. Тому, что соберётся человек пятьдесят, как на свадьбу, я удивился. Думал, что будут посиделки в более тесном кругу, а именинники устроили для себя настоящее празднование. Светлана как ребёнок восхищалась убранством дома, его монументальностью, полами с натуральным узорным паркетом. Для нас это было другим миром, в который мы попали практически случайно. Впрочем, я здесь уже бывал пару раз, а вот Светланка была в таком восторге, что не замечала плотоядных мужских взглядов. А направлены они были на её платье. Кремового цвета миди, оно прекрасно скрадывало наличие её любимого лифчика с дырками для сосков, при этом подчёркивая их форму, и форму груди, эластично обтягивающей их тканью. Сама ткань с некоторого удаления делалась немного просвечивающей, и дающей мужчинам знание того, что на моей жене надеты почти прозрачные трусики, иначе бы лобковые волосы не возможно было бы заметить, как и резинки неспадающих чулков. Не многие дамы, из собравшихся здесь, привлекали столько же мужского интереса, который, одновременно настораживал меня, и приятно щекотало нервы.

Мы прибыли едва ли не последними. Сергей сверил список, в котором отмечал приехавших, и пригласил всех к столу. Хрусталь и серебряные приборы, немецкая посуда сервиза, всемирно известной фирмы, вполне соответствовали антуражу роскоши.

— Знаешь, мне так неловко было, – зашептала мне на ухо жена, — мужчины так смотрели на меня, будто я голая вошла.

— Ты безумно красива в этом платье! Посмотри на оплывшие фигуры половины их жён, тогда поймёшь всё.

Далее зазвучала музыка, поднимались тосты, и всё было как на свадьбе. Ольга светилась счастьем. Платье скромное, но изящное, а из украшений только комплект из жемчуга, как и у моей Светланы. Вкус, его не купишь, а у Ольги он был не меньшим, чем у моей жены, да и вообще, она была настолько хороша, что, каюсь, привлекала меня, как женщина. Но, я с супругой, да и она при муже. Поэтому пришлось переключить свой взгляд на мало чем примечательных гостей.

Где-то через час, мужчины и часть женщин, начали выходить в курительную комнату, а некурящие танцевать. Появление в курительной хозяйки дома вызвало улыбки на лицах. Приблизила ко рту сигарету в длинном мундштуке, прекрасно гармонировавшим со скромным белым платьем невесты до пола. Ей услужливо поднесли огонь, и Ольга, поблагодарив, и пустив струйку дыма в потолок, обвела взглядом комнату. Увидев меня, расцвела радостной улыбкой и подошла:

— Ростик, ну что за дела! Вы нас совсем забыли! Почему так долго не появлялись! Я понимаю, что заняты. Ну, что нового? Света так в школе и работает, учит детишек рисовать?

— Да, пожалуй, мы сделались островком стабильности.

— Ну, не скажи! Глядя на твою жену, я бы так не сказала! Она сильно изменилась! Выглядит женщиной из общества, знающей себе цену, а была такой серенькой мышкой! Да и внешне стала такая сексуальная! Просто конфетка! Пластику сделала?

— Немножко, год назад, но мне неловко об этом говорить, ты у неё сама поинтересуйся, ладно?

— Ладно, заинтриговал! А сам как?

— Нормальную работу так и не нашёл, в метро пока, зато как специалист, теперь не чета многим.

— Рост, а почему ты не поговоришь с Сергеем? Думаешь, что он забронзовел? Нет, как был мальчишкой, таким и остался. Поговори, у него всюду проблемы: не хватает надёжных людей, на которых можно положиться. Думаю, что руководить его небольшим электрохозяйством он тебя с удовольствием примет. И мы тогда чаще видеться станем.

Последнее Ольга произнесла довольно кокетливо, чем заставила меня слегка покраснеть, а после почти шёпотом добавила:

— Я всё вижу, и то, какими глазами ты на меня смотрел, тоже, заметила.

Докурив, Ольга молча, со значением, улыбнулась мне и вышла. От этого разговора меня аж в жар бросило. Явно попав в сферу сексуальных интересов этой волевой женщины, я почувствовал дискомфорт от опасности для наших отношений со Светланой. Поделиться своим впечатлением от разговора с женой, по горячим следам, мне не удалось – её наперебой приглашали на танцы кавалеры и жене это было приятно. Она слегка флиртовала с каждым, явно не с умыслом, а исключительно для собственного удовольствия. Затем снова застолье, чаепитие с перерывами на танцы. На улице совсем стемнело и некоторые гости начали прощаться. Оставшиеся стали чувствовать себя более комфортно и раскрепощено. Складывалось ощущение того, что все эти девять или десять пар, которые остались ночевать, в таком составе встречаются здесь довольно регулярно. Прилично подвыпивший Сергей приглушил свет до полумрака, чтобы танцующие не стеснялись делать то, что им хочется делать, танцуя, и подсел ко мне, а Ольга отвела Светлану к другой паре кресел.

Сергей вздохнул:

— Завидую я вам со Светкой: детей родили! Это – главное. А у нас всё наперекосяк пошло! Знаешь, мы восемь лет надеялись, ждали, а после вообще пустились во все тяжкие, изверившись.

— Ладно тебе! Вон как дружно живёте!

— Это дружно? Эх, Ростик, жаль что ты так на долго пропал, даже телефона не было позвонить! Я же чуть до развода с Ольгой не дошёл! И всё из-за её невозможности забеременеть.

— А что врачи?

— Говорят, что гинетическая аномалия. И что она здорова, но тот кто может оплодотворить её яйцеклетку, по статистике – один на сто тысяч мужиков. И знаешь, что она стала делать после этого?

— Догадываюсь – сочувственно вздохнул я в ответ.

— Ты так понимающе вздохнул, что удивил меня, неужели и твоя на стороне что-то искала?

— Да, и тоже муж был тому виной.

— Да, все женщины одинаковы, в своих бедах обязательно винят мужа. А что, я виноват, что у неё такие родители? Ну, да, понимаю плод любви внутри семьи, потому и узнал об этом только тогда, когда экспертизу сделали.

Поняв, что слишком разоткровенничался, Сергей осёкся, а я, краем глаза увидел, как немного смущённую Светлану Ольга уводит в комнату. Ясно, хочет на соски, клитор и вульву посмотреть. Бабы есть бабы.

— Короче, я дошёл до того, что закрыл на это глаза. Ну не мог я бросить её в этом несчастье одиночества! А у неё как мания какая-то появилась: увидит мужика посимпатичнее, с которым не была, и сразу тащит его в постель. Представляешь, за шесть лет я настолько к этому привык, что даже ни сколько не ревную, хотя и люблю! Странно, правда? Старик, а чего ты ничего не пьёшь? Знаешь, это как-то не то, когда сам выпивши разговариваешь, а друг, как стёклышко! Давай, я тебе коньячка принесу, хорошего, не французского, а настоящего, армянского, из их спец.хранилища!

— Серёг, ты не обижайся, мы домой хотели ехать.

В ответ друг расхохотался.

— Не думаю, что тебе это удастся! От Ольги ещё ни один не уходил, а она на тебя глаз положила, это точно! Знаешь, один – ни в какую! Так ему наш работник блокиратор поставил на колесо.

— И как он?

— Жена его сидела, сопли утирала, пока муж выполнял повинность с Ольгой. Вот так! Генерал она среди баб! Я сейчас, принесу коньяк. Он отошёл, а

Я посмотрел на танцующие пары. Некоторые уже откровенно топтались, стоя на месте, увлечённые ласками. Одна девушка, совсем молоденькая, своей длинной шеей была поразительно похожа на актрису, игравшую Наташу Ростову в фильме «Война и мир». Разница состояла лишь в том, что у той на балу кавалер не вытаскивал через вырез платья сисечки, и не обсасывал с таким увлечением, что девушка едва стояла на ногах, пошатываясь и прикрыв глаза, возбуждённо дыша ртом.

Подошедший Сергей проследил мой взгляд, ставя на стол пару коньячных бокалов и початую бутылку без этикетки, но с наклеенным номером.

— А, эти! Знаешь, Ольга, она – молодец, ко всему подходит кардинально решая вопрос. Организовала у себя клуб свингеров. Ну, скажи, какой мужик откажется от секса с красивой женщиной, да ещё желающей, чтобы кончали обязательно в неё! Сразу набежали! Это всё члены её кружка, так сказать, можешь не сомневаться, а их дамы, соответственно, кружки моего члена.

Сергей захохотал старой шутке из анекдота.

— Нет, правда, не вру, пока их мужья стараются, в попытке осеменить мою жену, должен же я как-то отвлечь их жён от того, что в её спальной комнате происходит! А женщин знание этой ситуации, как правило, заставляет волноваться. Они невольно возбуждаются, а я подставляю им свою грудь выплакаться под вкрадчивые ласки, а после мы уходим в мою спальную дожидаться наших супругов. Безотказный механизм!

— И мою будешь так успокаивать?

— Рост, не надо! Не хами. Ты мой самый старинный друг. Твоя жена – это совсем другое дело. Если только она сама захочет. Надеюсь, что тебя этот обмен на ночь не оскорбит, как и меня. Скажи честно, у неё были другие мужики, кроме тебя?

— Да.

— Много?

— Не знаю. Слушай, тут у нас недавно была такая неприятная история: у неё был нервный срыв. Попала в клинику, а там её напичкали химией и санитары пользовали каждый день по многу раз и больше месяца. Еле вытащил её оттуда. У неё чуть крыша совсем не съехала набекрень. И я тебя очень прошу, будь с ней крайне деликатен, я опасаюсь за её психику. Только если она сама захочет.

— А она захочет?

— Полагаю, что, да.

— Рост. Любовь к жене – это святое. Обещаю. И давай выпьем за то, чтобы члены чужих мужиков как можно реже бороздили наших жён, а лучше, перестали вовсе!

Едва мы выпили, как из комнаты появились наши жёны. Света была серьёзна и взволнованна. Щёки её пылали.

— О, смотри, наши красотки появились!

Сергей дотянулся до какого-то пульта и включилась подсветка, которая сделала платье его жены совершенно прозрачным. То же произошло и с платьем моей Светланы. На ней под платьем я не увидел ни – лифчика, ни – трусиков. Один из мужчин, оставив свою партнёршу, с которой до этого вяло беседовал, привалясь к стене плечом, тут же пригласил Светлану на танец. Она явно не готова была к разговору со мной, и, видимо желая собраться с мыслями, пошла танцевать. Понятно, что руки партнёра тут же начали гулять по её телу. Света бросила на меня взгляд, вопрошающий о том, как ей реагировать на этот напор, и я в ответ пожал плечами, мол, сама решай. Она улыбнулась и успокоилась, позволяя откровенно лапать свои груди. Партнёр Светланы, поглядев на Сергея, увидел, как хозяин дома отрицательно поводил пальцем и ткнул им несколько раз в свою грудь. Танцор согласно кивнул, в знак того, что понял, и грубоватое лапанье моей жены сменилось лёгкими, ласковыми поглаживаниями верха и низа, чему Светлана приятно удивилась. Убедившись в том, что недоразумение относительно моей супруги урегулировано, хозяева дома вновь занялись мной. Ольга подошла к моему креслу, но едва я сделал попытку подняться перед стоящей дамой, она пресекла её, положив ладошку на моё плечо, и присела на корточки передо мной.

— Ростик, прости, что мы вынуждены были вас вовлечь в это, но, согласись, что кто, как не друзья, помогают друг другу! – ласковым тоном заговорила Ольга – Сергей тебе уже рассказал про мою беду, мы с ним так договорились, что он с тобой поговорит, а я со Светиком. Поможешь мне? Она согласна, чтобы ты помог. Глупо как-то, что о вас мы забыли, когда всё это только начали!

Ольга едва не плакала. Она была искренна, и неожиданно опустилась с корточек на колени.

— Ростик, миленький, я всё ещё надеюсь, понимаешь? Не откажи мне, ладно? Я же вижу, что, как женщина, нравлюсь тебе! Поможешь?

— Да – ответил я, неожиданно подсевшим от волнения голосом.

Ольга привлекла меня к поцелую, и после муж помог ей подняться на ноги.

— Ну, мы пошли? – держа своей ладошкой мою, спросила она разрешения у мужа.

— Да, конечно – с ноткой обречённости ответил Сергей, и вздохнул.

Мы медленным шагом, взявшись за руки, направились к той комнате, откуда пару минут назад вышли наши женщины. Ольга выглядела радостной, почти любящей меня.

— Не переживай ты так! Всё будет хорошо! Светланка не будет скучать! Сергей позаботится о ней, и твоя любимая получит то, чего ей не хватает с тобой, а я — то, чего не хватает мне.

— А чего ей не хватает?

— Рост, знаешь, ей очень нравится, когда сразу два мужчины, сэндвичем. Просто ей стыдно признаться тебе в этом.

Уже в дверях, я остановился и обернулся посмотреть на жену. Она продолжала топтаться, только теперь она обнимала Сергея, который всё выше задирал подол её платья, и целовал в шейку, а танцор, в уже приспущенных брюках обнимал её спины. На лице с прикрытыми глазами у Светланы играла благостная улыбка, она была явно довольна тем, что делают эти двое с её телом, и когда ноги её оторвались от пола, и жена повисла между двух самцов, сладко ахнув, и обхватив за шею Сергея, я отвернулся и зашёл в комнату.

Эта комната, судя по всему, не была спальной хозяйки дома, хоть и стояла здесь широкая деревянная кровать, а служила скорее специфическим местом для приёма гостей хозяйки или хозяина дома. На стуле висел Светкин лифчик и трусики. Пока я смотрел на них, послышался шорох снимаемой одежды. В отражении трельяжа увидел позади себя обнажённую Ольгу, и повернулся к ней.

— Ну, давай! – с радостным азартом поторопила она меня.

— Погоди, дай мне привыкнуть к тебе! – я волновался как мальчишка. Никогда прежде я не был с чужой мне женщиной. Для меня это было немного боязным испытанием. Не мальчик уже, а вдруг опозорюсь? Такая глупая мысль носилась в голове, а Ольга, видимо давно забывшая о том, что такое стыд от обнажённости перед мужчиной, вдруг, в дополнение к ночнику включила яркий верхний свет.

— Так тебе лучше привыкается? – вновь засмеявшись, спросила она, и тут же добавила, со сходящей с лица улыбкой, нечаянно догадавшись о моей тайне:

— Рост, ты что, никогда не был с другой женщиной кроме жены?! Ты её так сильно любишь?

Ольга была настолько поражена тем, что мужчина, всегда ходок, в её понимании, может так любить свою жену, что не хотеть никакой другой, что невольно потянулась прикрыться руками. Ей вдруг стало стыдно себя, причём настолько стыдно, что это было видно и мне. И, чтобы хоть как-то уменьшить дискомфорт Ольги от её сознания собственной развратности, я начал торопливо раздеваться, бросая одежду на пол, застланный паласом.

Ольга легла спиной на постель и развела согнутые в коленях ноги в призывной позе.

— Рост, прости меня, но ты мне нужен, я не хочу, чтобы ты думал, что изменяешь ей — отворачивая голову, перехватываемым от волнения голосом – просипела женщина – но ты мне очень нужен!

Она красивая женщина. Грудь её не утратила девичьей формы, как это бывает у рожавших, её талия узка, а бёдра достаточно широки для того, чтобы понимать: это почти совершенное тело просто предназначено для любви и рождения красивых детей. Не стану врать, я возбудился так сильно, что начал опасаться того, как бы раньше срока не выплеснулось из меня то, в чём так нуждается эта красивая, но совершенно отчаявшаяся женщина. Я опустился на колени с краю постели, и увидел между ног этой безумно красивой дамы то, что только в порножурналах видел. Несообразно большого её телу размера, нечто, что невозможно было назвать лоном. Не столь возбуждённое, чтобы быть уже настолько раскрытым и зиять тёмным отверстием, Оно со всей откровенностью говорило о невероятно огромном опыте встреч с мужскими причиндалами всех размеров, вплоть до гигантских толщин. Эта женщина явно не отказывала никому из-за их великости или малости размеров. И мой стал лишь очередным в их бесконечной череде. Проникнув внутрь, я почти не чувствовал какого-либо касания головкой дна, стенки не обжимали меня, и во мне появилась тревога за успешное проведение своей миссии. Положение спасла сама Ольга. Она, поняв несоответствие размера своей дыры моим, молча повернулась и поднялась на колени, вытянув вперёд руки, она подтянула под свою грудь и лицо подушку, а затем плотно сдвинула бёдра, произнеся одно слово: давай! И я начал давать. Старался долго. Несмотря на своё возбуждение перед началом миссии состояние, разум отказывался верить тому, что я погружаюсь в женщину, а не в кобылу или что-то другое, уж больно сильно не походило это на размеры женского лона, к которому я так привык с женой. Мысли вертелись вокруг того, что моя Светланка после родов всё лето, практически каждый день отдавалась жеребцу, но даже после него я не испытывал такого в своей любимой женщине! Скольких же Ольге пришлось принять, не взирая на их, даже аномальные размеры, членов, чтобы они сделали её такой! Вспомнилось, услышанное ещё в детстве, выкрикнутое моей матери пьяным отцом, вернувшимся из годичной командировки: не рассказывай мне, что без меня ни с кем не еблась, если у тебя пизда стала, как у портовой шлюхи! Отец тогда опрокинул маму спиной на кухонный стол, схватил бутылку из-под выпитой им водки, и сделал невероятное, всунув донышком её маме между ног. То, что бутылка с её толщиной может туда влезть, для меня уже было чем-то невероятным, а то, что вошла она, после начального некоторого сопротивления, без особых усилий, а мама лишь вздрогнула, тихо ойкнув, меня шокировало. Я был уже в том возрасте, когда подростки понимают что зачем, и для чего, потому меня поразили размеры предмета, которые мама могла принять своим естеством. Неужели она впускала в себя такие огромные! – изумлялся я, глядя на торчащее из мамы лишь узкое горлышко бутылки, оставленной отцом в ней, и не находил ответа. Родители помирились, в конце концов, и жизнь вернулась в прежнее русло. Не знаю, чем мама тогда объяснила или оправдала свою изменившуюся геометрию отцу, но то, что в этом месте мама была тогда примерно такой же, это — факт.

Воспоминание придало некоторой дополнительной возбуждённости, но для разрядки было ещё недостаточно, хотя трудился уже минут двадцать, и вспотел. И тогда я начал представлять себе то, как здоровенный член жеребца хлюпает в моей молоденькой жене, а она млеет от этого ощущения и шепчет: милый, ещё!

И тут у меня начало подкатывать. Я сам ощутил максимальную твёрдость своей мужской стати. Почувствовала это и Ольга, отвечая аханьями и протяжными постанываниями, и мои выпады сделались более резкими, уверенными. Там, куда я ударял, всё сделалось словно поуже, и я радовался этому. Но концовка никак не хотела окончательно прийти ко мне. По Ольге прошла судорога, ещё одна. Она протяжно завыла, как воют бабы в безутешном горе, а я всё продолжал и продолжал, пока она не охнула, и меня внутри неё не обдало жаром, и тогда, со стоном долгожданной сладости начал выстреливать в неё. Подёргивания моего члена прекратились. Я иссяк, и только теперь ощутил то, насколько затекли мои ноги, да и сам уже почти без сил. Ольга подтащила подушку под живот, и теперь лежала в странной позе, отдыхая. Я растянулся возле неё, и ещё не совсем отдышавшись, честно признался:

— Оль, прости, больше не смогу, выдохся.

— Дурачок, а мне больше и не надо! Отдыхай.

Я наслаждался ощущением того, как ко мне возвращаются силы, но вслед за тем начали возвращаться и мысли о Светлане: где она, с кем, или уже всё?

— Полежи со мной, рядом с тобой так хорошо, спокойно! Ты такой ласковый! Даже оргазмом меня наградил, спасибо!

— Думаешь, получится?

— Не знаю, мне бы хотелось.

— А если получится, что тогда?

— Что-что! Алименты платить будешь!

Мы посмеялись, и Ольга вдруг посерьёзнела:

— Знаешь, как бы я хотела только с Серёжкой! И чтобы он – только со мной! Представляешь? Мы же раньше с ним были такие счастливые! Он и теперь старается вида не показывать, а ночью сидит с коньяком. Однажды, проснулась ночью, пошла его искать, а он сидит и плачет. Села я в сторонке и тоже заплакала. Только ты не говори ему про это, он не знает. Узнает – рассопливится, а ему нельзя. С такой женой, что чаще любой бляди или проститутки ноги раздвигает, нужно быть твёрдым. Поспи со мной, с тобой так хорошо, спокойно.

Волнения отступили, и Ольга засопела, провалившись в сон. Выждав немного, я осторожно, чтобы её не разбудить, натянул трусы, и, подумав, решил, что в такой ситуации этого будет достаточно. Выйдя за дверь, обнаружил, что там уже никого нет. Еда и выпивка так и осталась стоять на длинном столе. Запах съестного неожиданно пробудил аппетит, и я прямо столовой ложкой навернул начавший расплываться холодец, закусывая хлебом и петрушкой с кинзой. Выпил бокал явно привозного кинзмараули и отправился для начала в курительную. На мою удачу обнаружил там забытую кем-то пачку сигарет. С таким наслаждением закурил, будто целый день без табака промучился! Загасил окурок в литой бронзовой пепельнице, и выйдя в зал, направился по лестнице, поскольку только она была освещена.

В просторном холле второго этажа стоял странный стол. Его поверхность была не очень, но, мягкой, и обита синим плюшем. То, что она не сильно мягкая, я понял по тому, как тело моей Светланки совсем не сильно продавливает покрытие. Возле стола, закинув на плечи ноги моей, сладко постанывающей в такт движениям, жены. Мужчина был предельно деликатен с ней, и трудился плавными неторопливыми движениями. Другие сидели созерцая. При ярком освещении было хорошо видно, что у всех них рабочие инструменты уже поникли, и свисали почти бессильно, за исключением двоих. Света всё так же тихо, благостно постанывала в такт движениям партнёра, не менявшего ритм, и это напоминало то, как слушатели, в полной тишине, сосредоточенно слушают прекраснейшее музыкальное произведение, поющее о сладости любовных встреч. Заметив меня, Сергей похлопал ладонью по банкетке, обтянутой таким же плюшем, приглашая присесть.

— Будешь? – он протянул мне бутылку с остатками коньяка.

— Нет, я внизу только что.

— Так бодренько выглядишь, смотрю! Ну, как Ольга?

— Устала, заснула.

— Дело сделал? А то, знаешь, не у всех получается, сам понимаешь почему. Мне самому ей туда даже заглядывать страшно!

— Нормально, отстрелялся. Довольная, поблагодарила за оргазм.

— Нифига себе! У тебя там что, гаубица?

— Нет, вполне обычных размеров, главное — умение.

— Верю. Если ты живёшь с такой страстной женой, и она довольна, а девять мужиков её больше часа без остановки трахают, и она не против продолжить, то что уж тут говорить! Умеешь, значит! Вот ты какой! Дамский угодник! – пошутил друг.

— Серёг, а как так может получиться, ну, с генами?

— Да запросто!

Друг посидел молча, размышляя над тем, можно ли сказать, посмотрел на то, как его брат пользует мою жену, и решил ответить:

— Только между нами, чтобы даже Ольга не знала, я ей не стал сообщать, сам узнал от врачей, а её решил не шокировать. Короче, они там как-то определили, что такое может быть только в одном случае, если мать её родила от родного отца.

— И что теперь? Что-то же можно сделать! Нельзя же всю жизнь вот так, со всеми подряд!

— Только если найти такого, которого мать родила тоже, по-родственному, чем она, собственно, и занимается. Но мало того, там ещё какая-то комбинация должна совпасть. Так что, шансов мало, но хоть такое развлечение у жены! Помни, ты мне обещал!

— Могила!

Разговаривая, мы наблюдали за тем, как Свету время от времени потряхивает крупная дрожь. Но вот парень со стоном разрядился в неё, и ему на смену тут же подошёл другой.

— Всё. На скамейке запасных один остался. Невероятно! Твоя Светка не говорит, что ей хватит! Ребята могут конечно и на второй круг пойти, просто, первый раз такое вижу! Девятерых выдоила!

— Ей, после клиники, как она мне сказала, хотя бы раз шесть – восемь, чтобы не ныло от желания, а чтобы сытой и довольной быть – раз двенадцать – четырнадцать нужно. Так что, у каждого свои проблемы.

— Будешь с ней?

— Нет, меня Ольга совсем ушатала.

— Она может. А если я с твоей ещё разок, не возражаешь? Пизда у неё – золото! Такую хочется снова и снова! Поверь, я знаю, о чём говорю, сотни баб переёб за эти шесть лет!

А после я молча сидел, и тупо смотрел на то, как другой мужчина ублажает мою жену. Я видел то, о чём ещё совсем недавно сам тайно мечтал и возбуждался от одних мыслей об этом, а вот теперь сижу, смотрю, и на душе – погано. Только тоска по тем временам, когда нам хватало друг друга, и, вдобавок, ощущение страха того, что всё может стать ещё хуже. Смотреть на Свету с Сергеем не хотелось. Мучил стыд за то, что «золото» жены сделалось общественным достоянием. Я склонил голову, и сам не заметил, как заснул. Разбудил меня шум и разговор. Открыв глаза, увидел то, как мужчины попытались поставить Светлану на ноги, но стоять она не могла – колени тут же подгибались. Даже голова бессильно, как у бесчувственной, свесилась на бок. Её подхватили, и на руках куда-то понесли сразу четверо.

— Рост, извини, не доглядел, задремал, а ребята всё шпилят и шпилят! Им в охоточку было заебать до обморока такую нимфоманку!

Вслед за Сергеем я направился в комнату к жене. Потряс её за плечо. Она приоткрыла глаза. На лице появилось подобие улыбки, и она вновь закрыла глаза.

— Спит она! Успокойся, просто устала. Видел? Улыбнулась, значит ей было хорошо, и ничего страшного с ней не случилось!

Я прилёг возле жены, собираясь сторожить её сон, но едва моргнул, и сам тут же уснул.

Проснулся я на удивление, рано, если учитывать вчерашнее. Жена спала, даже не поменяв позы, с разваленными в стороны ногами. Жутко хотелось курить, и прислушавшись к её ровному дыханию, я поднялся. В открытом платяном шкафу увидел нашу, аккуратно развешенную, одежду. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудит Светлану, и отсрочить разговор, к которому пока не был готов, покинул комнату. Выйдя из комнаты, направился к лестнице, но увидел приоткрытую дверь соседней спальной, и в ней похрапывающего Сергея. Спустился по лестнице, и нос к носу столкнулся с Ольгой. Она натолкнулась на меня мягкими кончиками обнажённой груди, которую не прикрывали полы прозрачного пеньюара, небрежно наброшенного на плечи. Вздрогнув, она уже сама плотнее прижалась ко мне, потянувшись за поцелуем. Я растерялся, и женщина завладела моими губами. Оторвавшись, кокетливо спросила:

— Повторим? Времени у нас достаточно. Она ходить сможет только к вечеру, я сама попросила мальчиков хорошенько затрахать Светочку, чтобы она нам не мешала, а они умеют это делать. Что скажешь, стерва я? Или я не хороша для тебя? Грубо помяв груди хозяйки дома, решил не обострять, и лишь больно защемив между пальцами сосочки, заставил Ольгу поморщиться, и заойкать, а затем отпустил её, и ответил:

— Скажу, что хочу: есть, курить, но сначала, горячего кофе.

— Такую женщину на чашечку кофе променять! Ну, на сигарету, это я могу понять, сама курю, но на кофе!

Ольга смеялась своими глазами.

— Ладно, верный муж, пошли, накормлю тебя.

Мы шли на кухню, и Ольга продолжала говорить:

— На счёт повтора – я серьёзно. У меня нужные дни, и было бы совсем не плохо сделать повтор. Яичница с беконом тебя устроит?

— А салатика со вчера не осталось?

— С крабами, креветками, сыром?

— Оливье, и грамм пятьдесят коньячку, если можно.

— Русский мужик до корней волос! Ты ещё холодца бы попросил вместо осетрины и икры!

— Холодец? Нет, салат хочу.

— А Ольгу Владимировну хочешь?

— Хочу, но сперва: чуть-чуть принять, затем — салат, кофе с бутербродами и покурить.

Ольга вздохнула:

— Ну, а девушки – потом. Садись, будет тебе и кофе, и какао с чаем.

Выставив на стол всё запрошенное, Ольга оставила меня одного, и я задумался о нашем с женой положении. Нащупал в кармане телефон и отправил СМС дочери, что будем вечером, или завтра днём.