Глава 2

Через час я постучался в её спальню.

— Ты готова? – крикнул я через дверь.

— Да… Минуту… — послышался её тихий волнительный голос.

— Жду тебя в зале.

Я скачал несколько эротических треков для стриптиза. Засунул флешку в музыкальный центр и включил музыку. Сел на диван и снял трусы. А что? Я хотел, чтобы мой член был свободен. Моя жирная задница удобно расположилась на мягком диване.

Мама пришла через десять минут. Я злился, что пришлось так долго ждать, но, когда увидел её, вся злость прошла. Она вошла в зал в чёрном длинном платье на лямках. Платье из тонкого шёлка, с длинным вырезом на правом бедре и глубоким декольте. На ногах чёрные туфли на тонкой высокой шпильке. Волосы, как обычно заплетены в тугую толстую косу. На лице красивый макияж в тёмных тонах, делающий её похожей на шлюху. Глаза подведены чёрной тушью, на губах алая помада. В руке она держала полупустой бокал вина.

— Не плохо, — присвистнул я и улыбнулся.

— Тебе нравится? – прошептала мама.

— Да. А теперь медленно танцуй и раздевайся, только не спешно. Двигайся эротично, импровизируй.

— Я так волнуюсь…

Мама поставила бокал на журнальный столик и вышла в центр зала. Свет был приглушен до интимного. Играла песня Нене Черри «Woman».

— Давай, мама, порази меня! – зарычал я, сгорая от похоти.

Она начала неспешно двигать бёдрами, пытаясь попасть в такт музыке. Чувствовалось, как она взволнована, и как ей стыдно. Но красивая эротичная музыка способна раскрепостить любую женщину. С каждой секундной она двигалась всё лучше. Одна ножка выглядывала из выреза платья. Вырез был до самого верха бедра. Я видел резинку тёмных нейлоновых чулок, а сверху кусочек обнажённой кожи. Она так соблазнительно вихляла бёдрами, что у меня аж дыхание спёрло.

И вот она поворачивается спиной, глядя на меня через плечо и покачивает ягодицами из стороны в сторону, а затем вверх-вниз. Её округлый зад отлично выделяется из-под платья. Ого, как она умеет, оказывается!

— Да! – воскликнул я. – Молодец. Шлёпни себя!

И она шлёпнула. Шлепок по попке был достаточно сильным и звучным, я чуть не обкончался. Затем мама повернулась, в её глазах уже не проглядывался стыд. Она покачивала бёдрами, поглаживала руками своё тело. Руки скользили по тонкому шёлку. И вот она отодвигает подол платья в сторону, задирая его вверх на бёдрах. Обнажаются её ножки в нейлоновых чулках. Она так высоко задрала платье, что я увидел её трусики. Чёрные, кружевные.

— Да, мама! Да! Показывай мне свои ляжки! Ооо…

Мне нравились её ляжки! Крепкие, мясистые, женственные. Она так соблазнительно покачивались в танце. Ножки передвигались по ковру, мама держала платье высоко на бёдрах. Она подходит к журнальному столику и ставит на него туфлю. Полностью оголяется её левое бедро. Она проводит по нему ноготками, я волнительно сглатываю, подрачивая член.

— Снимай… — шепчу я придыханием. – Снимай платье…

Мама возвращается на центр зала и медленно-медленно через голову стягивает платье. Оно скользит вверх по её телу, и наконец падает на пол. На маме чёрное кружевное бельё, дико сексуальное, полупрозрачное, идеально подходящее под чулки. Она проводит руками по телу, не переставая двигаться, покачивая своими широкими бёдрами. Пальцы оттягивают резинку трусов и резко отпускают. Резинка шлёпается об тело, и этот звук сносит мне крышу!

— Да! Да! Продолжай!

Мама прохаживается по комнате. Трусы врезаются ей между ягодицами, похоже они ей малы, но от этого её задница кажется ещё больше.

— Потряси попкой! Давай, мама! Тряси ей!

Она поворачивается ко мне спиной, руки скользят по бёдрам, ягодицы покачиваются из стороны в сторону, всё быстрее и быстрее. И вот она уже трясёт жопой, даже коленки сгибает. А может же! И как! Трясёт жопой, смотрит на меня через плечо и тихо спрашивает:

— Так?

— Да! Шлёпни себя! Ещё! Ещё!

По моей просьбе мама несколько раз пошлёпала себя по трясущимся ягодицам. Она поворачивается и двумя руками сжимает груди, которые едва умещаются в лифчике. И заводит руки за спину…

— Да! – кричу я в предвкушении.

Застёжка отщёлкивается. Мама снимает лифчик с плеч. На волю вываливаются её мясистые большие груди с крупными сосками, чуть вздёрнутыми вверх. У меня по вискам стекают капельки пота.

— Сожми их! Сожми!

Она сжимает свои сиськи для меня, прижимает их друг к другу, трясёт, взвешивает на ладони и отпускает. Они шлёпаются об грудину. Тяжёлые…

— Потряси ими! Тряси сиськами, сучка! – рычу я в порыве похоти.

Она проигнорировала «сучку». Чуть нагнулась вперёд и давай покачивать выменем. Ух! Это было жарко! Они покачивались из стороны в сторону, как маятник, сталкиваясь, шлёпаясь друг об друга. Большие, мягкие, сочные!

Мамины руки заскользили вниз по животу, пальцы нырнули под резинку трусов. Такое ощущение, что ей не терпелось раздеться. Я не стал её останавливать. Она повернулась ко мне спиной и начала стягивать трусики, покачивая бёдрами. Нагнулась, подняла одну ножку, вышагнула из трусов. В этот момент я увидел очертания её пизды и ануса. Чистенькая, гладенькая. Интересно, она возбудилась? Мокрая ли она?

Трусы повисли на одной её ноге. Мама повернулась ко мне и дёрнула ножкой. Трусы плавно спикировали на диван рядом со мной. Охренеть! Как умеет!

Теперь она была полностью голой, и на лице проступил стыд. Она скрестила руки на животе, и не знала, что дальше делать, только покачивала бёдрами.

— Присядь на корточки и раздвинь ноги!

Она опустилась на корточки. Бёдра разъехались в стороны. Я смотрел на её гладкую половую щель, на большие половые губы, и дрочил, как безумный. Она сидела в такой позе, словно порно шлюха. Я велел ей откинуться назад на руки в позу мостика. В этой позе она двигала бёдрами из стороны в сторону и вверх-вниз. Это было похоже на танец пизды, ведь она была сейчас в центре внимания.

Видимо ей было стыдно и некомфортно в такой позе, потому что она выпрямилась и сымпровизировала. Взяла стул, встала у него, спиной ко мне и начала вихлять бёдрами из стороны в сторону, держась за спинку стула. И вот она глубоко прогибается до самого пола. Ноги стоят на ширине плеч, перевёрнутой буквой «V». Я отлично вижу её пизду. Мама выпрямляется, обходит стул и садится на него задом наперёд. Ноги широко распахнуты, они обнимают сидение стула. Мама мнёт сиськи, скользя сосками по спинке стула. Затем она разворачивает стул и садится прямо, закинув ногу на ногу. Как это эротично! Она меняет положения ног, засвечивая на долю секунды свою щёлку. Спина выгнута дугой, руки вверх в волосах, грудь торчком вперёд. Какая же у неё классная фигура.

Поиграв своим телом на стуле, она подходит к креслу и встаёт на него коленями, отклянчив попу и глядя на меня. Рука её ползёт по левой ягодице, сжимает её, отводит в сторону, а затем шлепок! Мама покачивает попой в кресле, потом опускается в него и соскальзывает вниз на пол. Ноги широко раздвинуты, и я впервые замечаю влагу на её щёлке. Я дрочу, как безумный и хочу, чтобы она тоже!

— Трогай себя! – велю я. – Три свою щёлку! Давай, мама! Вместе! Я хочу! Сделай это!

Я думал она будет мешкать, но нет! Правая рука проскользнула между бёдер и опустилась на влажную щёлку. Мама начала неспешно потирать её в области клитора. Музыка не переставала играть, сменяя один эротичный трек на другой. В комнате зависло сексуальное напряжении.

— Давай, сучка! Дрочи свою щёлку! – рычал я.

Мама отвернула голову в сторону и закрыла глаза. Её пальцы скользили между влажными половыми губами. Рука слегка подрагивала. Снизу-вверх длинные пальцы блуждали по скользкой расщелине, поднимаясь до клитора и потирая его по часовой стрелке.

Количество влаги между её бёдер увеличивалось, и вот я уже начал замечать ручейки, стекающие по ягодицам.

— Ааах… — вырвалось у мамы из груди.

Она прикусила губу, ноги задрожали, по ляжкам пробежала рябь. И тут бёдра резко сдвинулись, и она осела на попу. Кончила… Охренеть!

Меня это так возбудило, что я вскочил с дивана и подбежал к ней, дроча член, как сумасшедший. Мама вылупила глаза и выставила руки.

— Нет…

— Да! Да! – рычал я, отталкивая её руки. – Я хочу кончить на тебя, на твои сиськи! Почему нельзя? Подставь сиськи! Ну же! Я почти!

Мама снова сдалась. Её лицо исказила мучительная гримаса стыда и отчаяния. Она сжала вместе свои мясистые груди и подняла их вверх.

— Ааааакх! – застонал я и разрядился.

Как я уже говорил ранее, яйца у меня от рождения большие и в них всегда много спермы. Сейчас всё это добро бурными потоками стреляло на мамины сиськи и на её лицо.

— Ох! Эээй! — воскликнула она, пытаясь отвернуться.

Сперма стреляла ей в лицо, и в волосы, жирные кляксы падали на сиськи. Я обкончал её, словно конь. Покрыл жирной тёплой спермой её груди и личико.

На ватных ногах я отошёл назад и плюхнулся обратно на диван. Мама хлопала глазами, пытаясь проморгаться. Сперма нитями висела на её ресницах. Она медленно встала, оглядев себя сверху-вниз. Реки спермы потекли вниз с её сисек на живот.

— Боже… — скривилась мама в стоне. – Что ты со мной делаешь…

Она побежала в ванную, стуча каблучками по полу. Я получил, что хотел. Кончил и был доволен. Но это лишь цветочки, этого мне было мало.

__________________________________

Однажды мы с мамой ходили к врачу. Он сказал, что у меня очень тяжёлый запущенный случай сколиоза и что простое лечение вряд ли поможет. И тогда он порекомендовал мне верховую езду. Сказал, что это помогает в случае сколиоза, мол это частая практика.

Мама обрадовалась, что есть выход. Но, как узнала цены на эту «терапию», тут же загрустила.

— У нас нет таких денег, это очень дорого… — говорила она в отчаянии.

Так мы и забросили эту идею. И вот, спустя пару дней с момента стриптиза, я начал страдать от боли в горбу. Несколько дней лежал в кровати, жалуюсь на боли. Мама всё для меня делала, но таблетки и массаж не помогали.

В среду я был в дурном расположении духа. Ворчал и ругался на неё, обвинял в том, что это она допустила такое. Мама действительно чувствовала свою вину, а я только давил на это.

— Надо было всё-таки пойти на верховую езду, — говорила она.

— И на какой шиш? Нет у тебя денег! Что теперь? На тебе мне что ли кататься?!

Я сказал это спонтанно, но даже представить не мог, к чему это приведёт… Спустя пол часа мы ругались в зале.

— Нет! Я не буду этого делать! – со слезами на глазах кричала мама.

— Будешь! Нет денег на лошадок, сама станешь для меня лошадкой! Давай! Покатай меня!

— За что ты со мной так?!

— Раздевайся! Всего пару кругов.

— Ты садист!

— Не зли меня, мама! Сделай это!

Я хотел, чтобы она катала меня голой, чтобы только туфли надела, ведь у лошади должны быть подковы. Я давил и давил, пока не сломил её волю. Она разделась передо мной. При свете дня её тело казалось ещё более соблазнительным. Я велел ей надеть туфли. И вот она опустилась на четвереньки, слёзно причитая.

— Почему ты такой жестокий?

Я шлёпнул её по заднице и залез сверху. Я тоже был голый. Моя жирная задница уместилась на её спине.

— Ууу, — замычала мама. – Ты слишком тяжёлый! Я не смогу!

— Вперёд! – крикнул я, отвесив ей по заднице смачного шлепка. – «НО» лошадка! Пошла!

— Ааай!

Я схватил её за косу, как за поводья.

— Вперёд! Вперёд! – кричал я, одной рукой сжимая её косу, а второй шлёпая по большой упругой заднице.

Натужно стоная от тяжести, она начала ползти на коленях.

— Тяжело… Я не могу…

— Пошла! – подгонял я её очередным шлепком.

Я упивался своей извращённой властью, заставляя обнажённую мать катать меня на спине. Она двигалась медленно, с трудом переставляя колени. Мучительно стонала, мычала, но ползла. Вскоре её задница стала красной от моих постоянных шлепков, а колени от ползания по полу.

Она прошла пять кругов по всей квартире. Я крепко сидел на её спине, согнув ноги в коленях. Иногда прогибался и хватал её за сосок, больно сжимая. Её сиськи не давали мне покоя, они так соблазнительно тряслись внизу. Я лапал и грубо сжимал, шлёпал мать по заднице, вынуждая её двигаться.

К пятому кругу её обнажённое тело стало скользким от пота. Моя задница прилипала к её спине. Я хлестал её ладонью по потной жопе и кричал:

— Вперёд! Вперёд, лошадка! Последний круг! Клянусь, мне уже легче!

Когда я с неё слез, мама обессиленно упала на пол, стоная от боли и облегчения. Она была вся мокрой, правая ягодица красной. Она шумно дышала, лёжа грудью на полу.

— Отлично, покатались, лошадка, — усмехался я. Мне и правда стало лучше, наверно это такая психосаматика. – Надо повторять это почаще, глядишь и горб исчезнет.

— За что ты так со мной… — повторяла она, всхлипывая.

Я не удостоил её ответом. Оставил её лежащей на полу и пошёл в свою комнату, чтобы вздрочнуть за ЗОО порно. Эта езда дико меня возбудила…

____________________________________________

Спустя две недели

В последнее время я часто заглядывал к матери на работу, так как началось лето. С горем пополам я закрыл сессию и был свободен. Дома сидеть одному мне наскучивало, и я приходил к маме.

У неё была своя маленькая ветеринарная клиника. Работала она посменно со своей молодой коллегой. Иногда они работали вместе, но сегодня она была одна.

За последние две недели я основательно поработал над мамой. Хитростью, угрозами, капризами я добился того, что она стала более послушной. Изначально мы условились на том, что она по моей просьбе будет показывать мне своё голое тело. Так оно и было, но со временем я добился большего. Теперь она разрешала мне трогать себя. А несколько дней назад произошёл новый прогресс. Я склонил её к дрочке. Убедил её, сказав:

— Дрочка ведь не является инцестом. – Мама очень боялась слова «инцест». Она была готова делать всё, кроме совокупления, как такового. – Что плохого будет в том, что ты будешь помогать мне дрочить. Разве это хуже, чем моя дрочка на жестокое порно?

Я делал упор на то, что, если она будет мне дрочить своей рукой, я перестану смотреть все эти порно ужасы, как она их называла. Я говорил, что моё увлечение порнографией не доведёт до добра.

— Вдруг я стану каким-нибудь больным извращенцем насильником. Или того хуже – серийным убийцей насильником. Ведь все они начинали с извращённого порно, но не имея возможности удовлетворить свои прихоти, они выходили на улицу, чтобы насиловать и убивать. В твоих руках, мама, чтобы я не вырос таким. Ты можешь мне помочь, удовлетворяя меня и отдавая мне своё тело.

Я давил и давил на неё, основательно промывая маме мозги. Мне порой казалось, что она такая наивная дура, и ей так легко управлять, чем я и пользовался. Но дурой она не была, просто я хитрый засранец мастерски манипулировал её сознанием. Из любви ко мне и страха, что я стану извращенцем и насильником, она согласилась на дрочку.

Но я не собирался на этом останавливаться. Всё постепенно. У меня имелся хитрый многоходовой план. Спешить не стоило.

И вот я сижу у неё на работе. У мамы обеденный перерыв, и она что-то делает в компьютере. Я капаюсь в телефоне, листая свою порнушную ленту Вконтакте. Что-то мне стало скучно, член набух и требовал ласки. Я поднял глаза на маму.

На ней был длинный белый врачебный халат, а под ним кофточка и юбка чуть ниже колен. Чёрные волосы заплетены в длинную тугую косу. На ногах босоножки с открытым носком и на высокой платформе. Она нервно подёргивает ступнёй.

— Мам! – требовательно произнёс я.

— Что? – спросила она, не отводя глаз от монитора.

— Хватит там копаться. Давай поиграем, что я зря пришёл что ли?! Я возбудился.

Она наконец оторвало взгляд от монитора и опасливо посмотрела на меня. Я встал и закрыл дверь кабинета.

— Разденься, — велел я.

Она как всегда замешкалась, пришлось капризно прикрикнуть, подгоняя её к действиям. И тогда она встала и начала раздеваться. Сначала халат сняла, потом кофточку и юбку, оставшись в одном белом нижнем белье.

— Всё снимай, только халат надень сверху.

Мама тяжело вздохнула, густо покраснела и расстегнула лифчик, отводя взгляд в сторону. Огромные тяжёлые сиськи вывалились наружу. До чего же прекрасные спелые плоды. Я с наслаждением смотрел, как трясутся её сиськи, пока она стягивала трусы.

— Надень халат и садись на стул.

Мама накинула на голое тело халат и опустилась на стул, сведя колени.

— Раздвинь ноги, — повелительно сказал я. – Шире, шире! Сдвинься на край стула.

Мама выполнила мой приказ, но наотрез отказывалась смотреть мне в глаза. Её лицо заливала густая краска. Я же любовался её шикарным обнажённым телом. Огромными массивными сиськами, широкой зрелой пиздой, достаточно большой, не как у молодух в порнухе. У мамы была натуральная большая пизда русской женщины. Широкая и наверняка глубокая. Эх, как бы я хотел просунуть туда член! Но всему своё время…

Я достал телефон и направил на маму. Включил видео. Она повернулась и ещё больше смутилась, но не стала прикрываться, как в прошлый раз.

— Опять? – лишь пристыженно промолвила она.

— Для моей коллекции. Надо же мне на что-то дрочить, пока ты пропадаешь на работе. Лучше на тебя, чем на порно, ведь так? Не слышу!

— Да… — тихо ответила мама.

Я усмехнулся и сказал на камеру:

— Посмотрите на эту дамочку ветеринара. Сидит себе голая, распахнув ляжки. Глядите, какие сиськи, ух! Вот это буфера! А вот там (увеличил зум) шикарная пизда!

— Это обязательно? – пробурчала мама.

— Тсс!

— Видите её пизду? Красивая пизда. Мам, раскрой пизду. Давай, давай, пошире пальчиками растяни!

Мама, не глядя в камеру, опустила руки вниз и пальцами развела в стороны половые губы. Я приблизил зум, снимая влажное розовое нутро её влагалище. Меня манила её широкая дырка. Стенки дырки подрагивали, как шторки форточки на ветру.

— Помастурбируй немного для меня, — попросил я маму.

Она понимала, что я не приму отказа. Пришлось ей делать это. Я уже много раз видел, как она мастурбирует. Сам её к этому принуждал. Дома я дрочил на то, как она ласкает себя. Уже хорошо знал её стиль мастурбации.

Мама тремя пальцами массировала клитор. То по часовой стрелке, то просто тёрла его вверх-вниз. Сначала она всегда начинала вяло, а потом входила во вкус. Пизда начинала увлажняться и чавкать под её пальцами.

Сейчас она массировала клитор по круговой, тихо, учащённо дыша и отвернув голову в сторону. Лицо пунцовое от стыда. Я снимал на камеру, приговаривая:

— Вот чем занимается ветеринарша на работе. Мастурбирует, пока никто не видит. Все женщины шлюхи!

Мама уже привыкла к моим грязным словечкам и игнорировала их. Мне нравилось её в такие моменты оскорблять. Я объяснял это маме тем, что так больше возбуждаюсь.

— Давай шлюха, три свою пизду! Активнее работай! Я хочу, чтоб ты кончила!

Я встал с кушетки и опустился перед мамой на колени, крупно снимая на телефон её пизду.

— Раскрой и подыши ей! Давай! Шире!

Мама пальцами распахнула половые губы и сделала, как я просил. Я называл это «дышать пиздой». Мама втягивала её, закрывая дырку и тужилась вперёд, открывая её. Её влажная розоватая пизда дышала на камеру.

Я так возбудился, что аж пот потёк по вискам, а на лбу выступила испарина. Летом я всегда потел, как свинья. На мои глаза попался карандаш, лежащий на мамином столе. Я схватил его и приставил к маминому гладковыбритому анусу. Она вздрогнула.

— Что ты делаешь?!

— Хочу засунуть карандаш тебе в попу. Расслабь её!

— Не надо!

— Расслабь!

Я надавил и просунул карандаш ей в анус. Мама болезненно закряхтела. Я просовывал его всё глубже, упиваясь мамиными мучительными стонами.

— Хватииит… Не надо так глубоко… Ооой!

— Ещё чуть-чуть!

Я просунул карандаш почти до самого грифеля, а потом потянул назад. Вытянул не до конца и снова вперёд. Туда-сюда, всё быстрее и быстрее. Мама натужно ухала.

— Ааууф… Уууй… Тише… Аай!

Я трахал её попу карандашом около минуты. Когда вынул его, на нём появился лёгкий коричневый налёт.

— Мам, закрой глаза. Давай, давай!

— Зачем?

— Закрой! Не подглядывай!

Она прикрыла веки. Я сначала сунул пальцы ей в рот.

— Лижи пальцы.

Водил пальцами ей по губам и языку, а потом резко сменил пальцы на карандаш.

— Лижи его!

Провёл карандашом ей между губ и сунул ей в рот. Мама полизала его пару секунд, а потом видимо почувствовала запах и расширила глаза.

— Фу! Перестань! Убери его!

Она отпихнула мою руку с карандашом и начала морщиться и плеваться. Меня это разъярило, и я вспылил.

— Ты не слушаешься! Делай, что говорю! Почему ты всегда доводишь меня до бешенства!

Я чуть ли не прыгал на месте, извергая капризную ругань и махая кулаками. У меня аж вены на висках вздулись. Я орал и орал на неё, тыча карандашом ей в лицо.

— Делай, что я говорю! Тебе, что трудно?! Бери его и соси! Соси!

Моё агрессивное давление сработало, сломило маму. Когда она начала сосать грязный карандаш, лицо её скривилось, а в глазах заблестели слёзы. Но мне было совсем её не жалко. Я возил карандашом ей между губ и маниакально довольно улыбался.

— Ты садист! Издеваешься надо мной! – чуть ли не плача, промолвила мама, когда я вынул карандаш у неё изо рта.

Она так посмотрела на меня, что мне на секунду показалось, что она меня боится. Я был слишком возбуждён, а время её перерыва подходило к концу. Тогда я вынул член из штанов и сунул ей в руку.

— Дрочи!

Она начала шустро дрочить мой член, уже зная, как мне нравится. С какой силой надо сжать, с какой скоростью дрочить. Я же двумя руками схватился за её сиськи и жадно мял их, похотливо покрякивая:

— Ох, какие у тебя классные сиськи! Какое вымя ух! Такие плотные шары! Блядские сиськи, мам! Настоящие блядские сиськи!

— Ты скоро там? – промолвила она, сгорая от стыда и унижения.

— Скоро, мамочка, скоро… — сдавленно прокряхтел я. – Люблю твои сиськи!

Как же классно было их мять, я никогда не уставал от этого занятия. И вот я ощутил приближение оргазма. Тогда я вырвал член у мамы из руки и довершил всё сам.

Сперма брызнула ей на сиськи. Один выстрел, второй, третий, четвёртый… Я кончал и кончал, заливая её сиськи своим семенем. Сперма покрыла её буфера и стекала по ним, словно глазурь.

Я выдавил последнюю каплю и вытер головку об мамину ляжку. Когда я отошёл, она принялась стирать сперму с сисек влажными салфетками. Я даже ей халат спермой запачкал, мама и его оттёрла. Сняла его, чтобы повесить на стул к солнечному окну, чтобы быстрее высох.

Она стояла ко мне спиной, точнее голой жопой, и вешала халат на спинку стула, когда в дверь клиники раздался звонок. Мама аж подскочила в панике. Хотела начать одеваться, но я сорвал с вешалки другой белый халат и кинул ей.

— Надевай! Давай! На голое тело! Времени нет!

Чтобы она не воспротивилась, я вырвал у неё из рук её шмотки. Мама была на панике, выглядела потерянной. Натянула на себя узкий халат и принялась быстро застёгивать пуговицы дрожащими руками.

— Это же Ларискин! — простонала она.

Халат оказался для мамы очень коротким, так как её сменщица была маленького роста, да ещё и худая. Низ халата едва доходил до середины бедра, плюс он был ещё и узким, сдавливая мамину грудь. Верхнюю пуговицу, да и предпоследнюю она застегнуть не могла.

— Чёрт! Чёрт! – ругалась она, а в дверь уже трижды звонили.

Наконец она бросила попытку застегнуть предпоследнюю пуговицу и выбежала из кабинета, чтобы открыть дверь клиенту. Я пошёл за ней.

Мужик, который привёл своего пса, порядком охренел, когда мама встретила его в таком облачении, с голыми ляжками и сиськами, едва не вываливающимися наружу из ворота халата.

Пока мама с хозяином укладывали пса на кушетку, я сидел в сторонке на стуле и наблюдал за ними. Мама постоянно поправляла грудь, которая грозилась выпасть. А когда она нагнулась к ящику с лекарствами, от меня не укрылся взгляд мужика, направленный на её прекрасный тыл.

Халат так задрался, что обе ляжки обнажились чуть ли не до низа ягодиц. Брови мужика взмахнули вверх. Он кинул взгляд на меня, но я вовремя опустил глаза в телефон, типа ничего не знаю и не вижу.

Около получаса у мамы заняло вынуть сосновую иглу из лапы кобеля и продезинфицировать рану. Пёс стоически держался, лишь изредка рыча. Когда хозяин ушёл, я набросился на маму и вынул её сиськи из халата, жадно сжав их.

— Ну перестань, — запричитала она, лениво борясь со мной. – Сейчас новый клиент придёт.

Она опасливо кидала взгляды на дверь.

— Давай хоть в кабинет зайдём.

Я отпустил её, и прошёл в кабинет. Она за мной. Закрыла дверь и повернулась, нервно теребя пуговицу.

— Раздевайся, — велел я.

— Опять?!

— Живо!

— Сейчас придёт…

— Быстрее мама! Сделаем дело, и я уйду.

— Какое дело?

— Раздевайся и узнаешь!

Она расстегнула узкий халат. Я велел ей встать коленями на кушетку и прогнуть спину вниз.

— Раздвинь двумя руками ягодицы. Я хочу дрочить на твою попку!

Мама положила руки на ягодицы и развела их в стороны. Я вынул член из штанов и принялся лихорадочно дрочить на её гладковыбритый анус. Левую руку положил на её ягодицу и крепко сжал. Я шустро дрочил, лапая её мясистый крепкий зад, поглаживая нежные ляжки. Коснулся одним пальцем её ануса.

— Не надо! – тут же вспыхнула мама.

— Ну один пальчик! Ну один всего!

Мама говорила «нет» и отталкивала мою руку, пока я не принялся кричать, как капризный маленький негодяй.

— Ладно! Ладно! Только один! И быстрее. Скоро придёт клиент!

Я довольно умолк. Послюнявил палец и просунул маме в анус. Сфинктер плотно сжимал мой палец, пока я проталкивал его внутрь. Мама тихо натужно мычала, явно недовольная таким унизительным проникновением. Я просунул палец на все три фаланги и начал неспешно двигать им назад-вперёд в её попке.

— Ну скорее… — взмолилась мама.

— Я скоро! – прорычал я и ускорил движение пальцем.

Вместе с этим я не переставал дрочить. И вот, я быстро вынимаю палец и кончаю ей на анус. Спермы уже не так много, как в первый раз, но всё равно количество приличное. Она стекала с её ануса вниз по пизде и капала на кушетку. Я с упоением смотрел на это. Можно представить, что я трахнул её в жопу и кончил туда.

Мама разогнулась, посеменила к столу, набрала салфеток и принялась вытирать себя между ягодиц и между бёдер. Выбросив салфетки, она стала одеваться в свою обычную одежду. Я не стал ей мешать, похоже я на время удовлетворился. Как и обещал, я ушёл домой, когда к ней пришёл новый клиент…

Продолжение следует…

P/S. За продолжением рассказа обращаться в личные сообщения на сайте или на почту [email protected]

Также пишу на заказ. На любые тему, по вашему сценарию, предпочтениям и пожеланиям. Обращайтесь.