На всякий случай Ник провел еще один прекрасный день со своей матерью, убрал отца из дома с Элисон и Крисом и снова отправился в подвал. Точно так же, как в предыдущем сегодня, это был волшебный час или около того, чтобы целоваться. Когда они встретились губами, он подумал, что было бы не так уж плохо, если бы ему приходилось целовать ее каждый день до конца своей жизни, чтобы разорвать петлю каждого дня. Но на следующий день снова было воскресенье. Казалось, поцелуй сработал только один раз. Его разорвавшая петлю магия исчезла.

Поэтому Ник составил новый план. Сначала он пошел в свою комнату и яростно мастурбировал, чтобы успокоить свои ужасно опухшие фиолетовые яйца. После того, как он кончил достаточно, он пошел к Элисон. Его сестре потребовалось несколько минут, чтобы открыть дверь. Она посмотрела на него затуманенными глазами, а ее каштановые волосы торчали во все стороны. На ней была футболка, спускавшаяся чуть ниже бедер. Ник старался не смотреть на ее длинные голые ноги. Вместо этого он сосредоточился на том, как нелепо выглядело ее сонное лицо.

«Ты выглядишь нелепо». Ник улыбнулся ей.

«Ты разбудил меня, чтобы просто сказать эту глупость? Подожди…» — Она почесала живот и собралась с мыслями.

«Сегодня воскресенье. Это значит…? Ты поцеловал маму, и это сработало. Это было отвратительно?» Она быстро проверила коридор, чтобы убедиться, что ее родителей нет рядом. Затем она грубо затащила брата в свою комнату и закрыла дверь.

«И как?» спросила она, возвращаясь в постель.

«Это сработало, и это было очень мерзко». Ник следил за ее растрепанной головой и не смотрел на идеальный изгиб под краем ее рубашки, где ее бедра соприкасались с ягодицами. Он бы никогда не должен смотреть на это. В конце концов, она была его старшей сестрой.

Он смотрел, как она забирается в постель, снова натягивает одеяло и выжидающе смотрит на него. Он сел у подножья кровати и ввел ее в курс дела. Несмотря на то, что он уже говорил все это своей сестре в другой версии, ему вроде как понравилось рассказывать об этом. Даже несмотря на то, что она корчила гримасы отвращения, пока он рассказывал ей о поцелуях.

«Позволь кое-что мне прояснить, ты целовался с нашей строгой матерью уже три раза?» Элисон села в постели, одеяло теперь было вокруг ее талии, и уставилась на брата, подняв брови.

«Боже мой, брат. Миллион попыток что-то значали, если ты можешь совершить невозможное». Элисон была впечатлена.

«Все равно» Ник немного покраснел. Он хотел бы сказать своей сестре, что ему действительно нравились эти поцелуи, но этот секрет уйдет с ним в могилу.

«Итак, теперь ты в курсе. Я застрял в воскресенье, и я хотел бы выяснить, как выбраться. Могу я еще раз взглянуть на твою головоломку?»

«Конечно, можешь. Но ты сломал ее, когда двигал». Элисон откинула одеяло, встала с кровати и опустилась на колени рядом со своим столом спиной к брату.

Ник быстро отвел взгляд. Очевидно, она не знала, что показала свои белые трусики.

«Вот» Она выудила куб из своей сумки. Одна из шести сторон куба осветилась клинописью, остальные стороны были по-прежнему мертвы и темны.

«Подожди, он изменился». Она встала и повернулась к нему, изучая головоломку, медленно двигая ее в руках.

«Что это?» Ник сел по ближе, а его тело дрожало от ожидания. Он просто знал, что это подскажет ему, как разорвать петлю.

«Там что-то написано? Ты можешь это прочитать?»

«Я думаю, что это на каком-то странном диалекте. Но я не могу его прочитать». Она бросила куб брату и смотрела, как он ловит его и осматривает.

«Может быть, Крис сможет это прочитать. Он настоящий знаток шумерских диалектов conloco.

«Но он еще в библиотеке. Может, мне позвонить ему?»

«Не беспокойся. Он придет сегодня, чтобы удивить тебя. Он принесет букет цветов». Ник уставился на куб. Он попытался крутить его, как кубик Рубика, как в ту первую субботу, но он не двигался.

«Цветы? О, это мило. Крис такой романтик». Элисон улыбнулась и порылась в шкафу в поисках штанов для йоги и натянула их.

«Да, он настоящий Ромео». Ник думал, что Ромео был мерзавцем из-за того, что издевался над гораздо более молодой Джульеттой. И он думал, что Крис тоже был отвратительным, за то, что встретил его сестру на работе и включил свое самодовольное хипстерское обаяние. Но Ник не собирался говорить об этом.

«Давай покажем ему куб, когда он приедет сюда».

~~

«Я не понимаю» Крис сидел в гостиной родителей своей невесты и смотрел на куб в своих руках. Элисон села рядом с ним, положив руку ему на бедро. Ее восемнадцатилетний брат внимательно наблюдал за ними из кресла.

«Последний раз, когда я ее видел, головоломка была полна символов, и когда мы поднимали ее, она вся засветилась. Но сейчас все символы исчезли, только на одной стороне постоянно светится надпись? Что происходит?»

«Мы объясним позже». Ник не собирался ничего ему объяснять и надеялся, что Элисон разделяет его чувства.

«Ты можешь прочитать надпись?»

«Конечно. Этот язык использовался в основном в Бит Бунакки около 3500 г. до н. э.», — Крис выудил очки и надел их, чтобы лучше рассмотреть.

«Здесь написано, что бог Энки поздравляет тебя… но нужно больше, чем прикосновение… женщина дала тебе благополучие… ответь тем же «.

«И все?» Ник скривил рот и закусил губу.

«Вот что здесь написано». Крис снял очки и посмотрел на напряженного Ника.

«Почему тебя это беспокоит?» Он повернулся к своей красивой невесте.

«Почему он здесь? Что происходит?»

«Я рассказала ему несколько историй, и он заинтересовался нашей работой». Она указала на символ на кубе.

«Благополучие — это?»

Крис посмотрел туда, куда она указывала.

«Да. Но я не уверен в переводе. Может быть, это счастье или удовлетворение. Мне нужно проверить свои записи в библиотеке». Он взглянул на своего будущего зятя, чей лоб был нахмурен, что выглядело как гнев. Что было не так с этим парнем? Подростковые гормоны были ужасны.

«В любом случае, это действительно захватывающе. Нет никаких записей о том, что подобное происходило раньше. Тот, кто построил эту копию, был гением. Посмотрите, как она светится. Это почти завораживает».

«И все?» Ник вспылил. Он встал и бросился к лестнице. Это должно было стать его большим прорывом, а ему сказали еще одну загадочную чепуху.

«Да пошел ты, Энки. И пошел ты тоже, Крис». Он бросил мрачный взгляд на Криса, выходя из комнаты.

«Вау, братан». Крис в шоке поднял голову.

«Что я сделал?»

«Ничего такого». Элисон слышала, как ее брат топает по лестнице. Она погладила Криса по спине.

«Он просто расстроен, потому что вчера проиграл футбольный матч».

«Действительно?» Крис был сбит с толку. Слава богу, ему уже не восемнадцать.

«Подростки, да?»

«Да, подростки хуже всех». Она улыбнулась Крису.

«Отличный перевод». Элисон нежно поцеловала его в щеку и забрала у него куб. «Понятный». Но это не так. Она была так же сбита с толку, как и ее брат.

~~

Бог Энки поздравляет тебя… но нужно больше, чем прикосновение… женщина дала тебе благополучие… ответь, тем же. Ник повторял эти слова, пока они не отпечатались в его мозгу. В конце концов, он не мог их записать, иначе они просто исчезли бы, когда день обнулится. И он не хотел просить Криса переводить ещё раз.

В последующие повторяющиеся дни Ник вернулся к мастурбации почти на целый день. Он делал паузы, чтобы поесть и подумать о словах на кубе. Но в основном наслаждался удовольствием, которое теперь доставляли его раздутые яички.

В конце концов, Ник понял, что не может дрочить до забвения. Он переключился на мастурбацию ровно настолько, чтобы его перегруженная половая система не взорвалась. В его нынешнем состоянии это было около пяти оргазмов в день. Ник подумал, что будет он делать со временем, которое он освободил для себя от чрезмерной дрочки.

Думая о своем заключении в те нескончаемые выходные, он понял, что был счастлив больше всего, когда проводил время со своей матерью. Конечно, нужно было попытаться найти нужные рычаги, на которые нужно нажать. Но как только он их использовал, его милая мама одаривала его своей теплой улыбкой, смеялась над его шутками, краснела от его комплиментов и боролась языком у него во рту. Если он не собирался разгадывать загадку, по крайней мере, он мог сделать петлю менее кошмарной.

Он снова стал общаться со своей матерью, и дни стали намного приятнее. Конечно, это была задача — снова и снова рассказывать сестре обо всем, чтобы она помогла вечером вытащить их отца из дома. И конечно, бывали дни, когда он все портил, а Кейт не пила, или не хотела смотреть фильм в подвале, или обижалась на его слова.

Но в основном всегда были занятия йогой, работа по дому, смех и переживания по поводу разрыва с Джесс. Это был прекрасный, полезный день. Кроме вечера, которое часто бывает менее полезным, но более приятным. Они целовались и ласкали друг друга. Раз или два Кейт даже позволила своему сыну ненадолго потрогать грудь.

Дни повторялись. Прошло более тридцати дней его дня сурка в воскресенье, когда Ник в который раз следовал за Кейт в подвал, наслаждаясь ее фигурой в виде песочных часов, когда она спускалась впереди него. Ее платье заманчиво шуршало вокруг колен. Ник смотрел, как ее икры сгибаются при каждом шаге.

Вероятно, ему не следовало задерживать взгляд, потому что он обнаружил, что уже возбужден. Он быстро обошел ее, идя так, чтобы она не увидела стояк, и спрыгнул на диван, потянув подушку себе на колени. Он был более менее ловок, чтобы скрыть свою эрекцию, ведь однажды пару дней назад его мама заметила стояк, и это событие убило весь ее настрой. Но на этот раз он успел спрятать возбуждённый член.

«Давай посмотрим что-нибудь модное. Звездные войны?» Кейт широко улыбнулась.

«Нет!» Нику не хотелось снова слушать Кайло Рена. «Как насчет чего-нибудь из того времени, когда ты была моложе? Хотишь посмотреть Балбесов (1985)?»

«Ты хочешь, чтобы я вспомнила свою молодость?» Кейт рассмеялась.

«Конечно, мы можем посмотреть его». Было приятно, что Ник был таким милым весь день. Это наполняло ее таким теплом. Она немного сомневалась, спускаясь с ним в подвал после того, что произошло накануне. Но «Балбесы» — это не «Голод». Она сделала глоток вина, ища фильм с помощью пульта, и устроилась попой на мягкой подушке рядом с Ником.

В тот день они явно перевернули страницу, и она впервые за много лет почувствовала связь с Ником. Начался фильм, и Кейт почувствовала его руку на своем плече. Прикосновение было нежным и приятным. Она не возражала против этого. Она сделала еще глоток вина. Все было прекрасно.

Как раз когда Майки нашел карту на чердаке, Ник сделал свой ход. Он обнаружил за эти дни, что ему нужно позволить маме расслабиться, но если он будет слишком долго ждать, у них будет мало времени, так как она начинает беспокоиться о возвращении его отца домой.

«Ты самая лучшая мама на свете». Ник мягко, почти незаметно погладил ее по плечу.

«Тсс. Я не слышу фильм». Кейт поставила пустой бокал на кофейный столик.

«Просто ты такая умная, веселая и красивая. И ты делаешь меня такой счастливой». Ник поцеловал ее в мягкую щеку.

Женщина дала тебе благополучие… ответь, тем же. Она делала его счастливым всю жизнь. Кто еще так много давал ему «благополучие»? И он был таким неблагодарным в последние несколько лет. Он положил руку на ее тонкий подбородок и повернул ее лицо к себе. Он мог видеть сомнение, написанное в ее глазах, но также ее надежду и… голод. Так она всегда смотрела на него, прежде чем они целовались.

«Очень мило, что ты так считаешь, Ники. Но мы не можем… ммммппппфхххх». Кейт напряглась, когда его теплые губы встретились с ее. Она была такой дурой, что думала, что остаться с ним наедине в подвале — хорошая идея.

Она положила руки ему на плечи, чтобы оттолкнуть, но потом почувствовала нежность в его поцелуе и заколебалась. Это была та же самая нежность, которую он проявлял к ней все выходные. Она просто не могла отказать своему сыну, когда он ее так выражал. Вскоре его язык оказался у нее во рту. А после ее язык начал отвечать.

«Ты… идеальна… мама». — сказал Ник между поцелуями.

«Ты… красивая… и ты была… такой терпеливой со мной. Мне… жаль… что я был таким дураком. Я не… знаю… о чем я думал».

«О, милый». Она поцеловала его более страстно. То, что он сказал, взволновало ее. Когда его руки потрогали ее грудь сквозь платье, она позволила ему. Он заслужил это. И когда он потянул ее к себе на колени, она забралась на него. На заднем плане играла эпическая сцена фильма. На пиратском корабле бушевала битва.

«Мы… сумасшедшие, Ники. Мы сумасшедшие… из-за того, что делаем это». Ей пришлось наклонить шею, чтобы продолжить их поцелуй. Она была выше своего сына чуть-чуть. И ее женственное тело немного перевешивало его гибкую фигуру. Можно было подумать, что сидеть у него на коленях неудобно. Но это оказалось не так. Когда его руки скользнули по ее спине и расположились на ее заднице, она позволила им остаться. Ведь на ней же было платье.

«Вау… мама. Мы никогда не делали… этого раньше». Он начал толкать ее бедра вперёд, а затем своими бедрами отодвигал ее. И вскоре она стала тереться об него самостоятельно.

«Ммммммм» Она прервала их поцелуй, обняла его за шею и положила подбородок ему на макушку. Она чувствовала, как его член давит на ее интимные места через их одежду. Она предположила, что он был размером со своего отца. Боже, это было то, чего мать никогда не должна знать. Но даже когда она упрекала себя, ее пьяное тело двигалось само по себе.

«Ммммммм… Ник… милый. Расскажи мне… ммммм… подробнее… о том… как ко мне относишься». Ее слова были с паузами. Его эрекция теперь упиралась в ее влагалище при каждом движении ее бедер.

«Ты та… которая была рядом, когда я ушибался или подвернул лодыжку», — сказал Ник.

«Или когда я проигрывал игру. Или когда Джесс разбила мне сердце».

«Да» Что-то происходило с Кейт. Слабые электрические токи пробежали по ее нервам.

«Я здесь… с тобой… милый». Это было превосходно. Она поняла, что пускает слюни на каштановые волосы своего сына, но в ту же секунду, когда она закрыла рот, он снова открылся из за небольшого стона.

«Ты такая добрая… и терпеливая… и мудрая. Я полагаюсь на тебя, мама». Ник теперь очень старался не кончить себе в штаны. Но в то же время он не хотел, чтобы момент заканчивался.

«Ты делаешь меня… счастливым. Позволь мне сделать тебя… счастливой».

«Даааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа!» Бедра Кейт затряслись. Она чувствовала, как его большая эрекция терется о ее лоно. Она создала его, и теперь он терся… терся… терся…

«Ооооооооооооооооооооооооооооо». Она крепко сжала его шею и застонала из-за самого лучшего оргазма, который у нее был с тех пор, как она впервые вышла замуж за Фреда.

«Нииик» Она откинула голову назад и позволила силе этого чувства пройти через нее.

Ник был тоже на небесах. Он мог сказать, что она кончала. И в довершение всего, когда она запрокинула голову, она ткнула грудью ему в лицо. Это было слишком. Он пытался сохранить контроль над своими буйными яйцами. Он позволил ей извиваться на нем некоторое время, а затем она расслабилась и соскользнула на подушку рядом с ним.

«Гггггрр». Он тогда уже не выдержал, стиснул зубы и кончил в штаны. Он действительно пожалел, что не помастурбировал хотя бы еще раз в этот день. Даже после пяти раз мастурбаций у него было так много спермы. К счастью, Кейт настолько выпала из происходящего, что не заметила этого. Поэтому снова положил подушку на колени.

«О, Ник. Что мы сделали? Мы оба сошли с ума». Сказала невнятно она. Но ее раскаяния было недостаточно, чтобы оттолкнуть его, когда он наклонился и снова поцеловал ее. Они целовались до конца фильма и далеко за пределами титров. В конце концов, она отстранилась.

«Твой… отец», — сказала она, затаив дыхание.

«Я не хочу… останавливаться. Но твой отец и сестра скоро будут дома». На этот раз, когда он снова попытался поцеловать ее, она оттолкнула его.

«Ты сделал меня очень счастливой, но мы должны остановиться». Она снова надавила, и он уступил.

«Мы должны остановиться, милый». Она поднялась на ноги на нетвердых ногах.

«Боже мой, я не чувствовала себя так уже много лет». Ее тело все еще купалось в волнах оргазма. А её мышцы были такими расслабленными.

«Я чувствую, что снова в колледже». Она попыталась расправить платье, пока шла к лестнице. Боже, она так намокла между ног.

«Мама» Ник позвал ее вдогонку. «Можем ли мы… гм… как-нибудь повторить это снова?» Он надеялся, что задает ей вопрос, который она запомнит. О чем в понедельник утром Кейт Добсон будет думать.

«Не знаю, милый». Кейт остановилась у лестницы.

«Может быть…» Она долго молчала.

«Я должна подумать об этом».

«Хорошо, спокойной ночи.» Он знал, что не надо давить. Ответ, который не был «нет», был в значительной степени лучшим сценарием.

«Я тебя люблю».

«Я тоже тебя люблю, Ники». И с этими словами она неуверенно поднялась по лестнице.

Ник долго ждал, пока все лягут спать, прежде чем самому подняться по лестнице. Он не хотел, чтобы кто-нибудь увидел его испачканные спермой штаны. В конце концов, он проскользнул в свою спальню, разделся полностью и забрался в постель. Он молился, чтобы на следующий день проснуться в своей постели.