В тридевятом царстве,

В тридесятом государстве

Там, где на заборе нарисован огромный хуй

Жил был Ванька, невозможный обалдуй.

Только Солнце за порог,

А Ванька голышом и без сапог

По селению бредёт.

Хуй его на подвиги зовёт.

У двух берёз, что у пруда,

Девки стоят в три ряда.

Чертовки знают, что Ванька Обалдуй

Имеет самый большой в царстве хуй.

Красотки только заметив Обалдуя,

Сняли с себя всё, дав зелёный свет для его хуя.

Дружно стали они рачком,

Предвкушая встречу с Ванькиным конским дрючком.

Манька первая была

В кого вошла большая Ванькина елда.

Ебля такою жаркою была,

Что казалось, вот – вот задымится её пизда.

Сиськи, попы, письки, вздохи, охи, срамота и нагота

Поселилась у пруда, где буйно растёт лебеда.

Девицы только успевали пёзды подставлять,

Ваньке оставалось ебать их и ебать.

У пруда стоны стояли до самого утра.

Как говорится здоровья, у Ваньки было до хуя.

Пока запели петухи,

У девиц письки провисли, чуть ли не до земли.

Ванька, свесив хуй, как у коня

Хотел уж идти домой, как задрожала земля.

С грохотом карета катилась до пруда.

В ней сидела царская семья.

«Ёксель – моксель обалдуй,

Посмотрите, какой хуй!» –

Из кареты с глазами размером в два золотых рубля,

Выскочила дочка короля.

Принцесса была так возбуждена,

Что юбка с неё сползла.

Решительно сняв всё остальное с себя,

Она притянула к своей киске головку Ванькиного хуя.

«Это что за обалдуй,

Выставил напоказ свой конский хуй?» –

Дверь кареты шумно распахнулась,

Из неё брызжа слюной, выскочил король.

Тут же слугам он отдал приказ,

Чтобы похотливую принцессу увели с его глаз.

Не отрывая глаз с Ванькиного хуя, он спустил штаны.

Став раком он тихо прошептал: «Молодец по яйца мне всади».

«Папа, я тоже хочу!» –

Царь услышал всхлипывающую в карете дочку свою.

«Ты ещё слишком молода… Ох, как же глубоко вошла молодца елда!

Ты целка! Молчи там, пока не познала кнута!»

«Между прочим, я совершеннолетняя,

Давно уж созрела пизда моя!»

«Я говорю цыц!.. Ох – ох, попа моя полная огня!.. Принцу ты обещана!

Поэтому этого конского хуя ты не познаешь никогда!»

Ванька, провожая взглядом карету, чесал свою елду.

Выходя из задумчивости, он пробормотал: «Я её люблю».

«Кого, ту напыщенную дуру?» –

Удивилась Манька, поглаживая трижды за ночь увидевшую хуй пизду.

«Сама дура! Лучше помолчи! Тоже мне нашлась пизда!

Зуб свой даю, что трижды не взойдёт заря, как принцесса будет моя!»

«Что ж ты задумал Ванька Обалдуй?

Ирод, как же мы без тебя??? Где мы найдём такой хуй?!?»

Белугой Манька выла, неистово сиськами труся.

Страх девку охватил, что её пизда больше не увидит Ванькиного хуя.

«Что зря паниковать» – Обалдуй чтобы её успокоить дал полизать хуй.

«Я тебя и твоих подруг служанками возьму, так что не горюй».

«Но ты же, слышал царя» –

Всплеснула руками Маня.

«Дочь он за заморского царевича хочет отдать,

Чтобы горя и забот не знать».

«Ничего, где не пропадал мой хуй,

Я же Ванька Обалдуй!

Сейчас же отправлюсь во дворец,

Покажу им какой я бравый молодец».

«Ты иди Ваня, иди,

Только для начала хоть штаны на голый зад натяни».

Обалдуй на Маню грозно посмотрел,

И напоследок ещё разок её на хуй надел.

«Что за грохот, что за тарарам,

Нет покоя нам царям!»

На крыльцо дворца вышел Федул,

Грозно щёки он надул.

«Кто ломает ворота во дворец?»

«Это я Ванька молодец».

«Ах ты, негодяй!»

«Не бурчи Федул, а поскорее открывай!»

«Что за нелёгкая тебя сюда принесла?

Зачем ты тревожишь царя?»

«Вели принцессу позвать,

Я её хочу ебать!»

«Ну, ты, муты, Обалдуй,

Ишь ты на дочь мою наточил конский хуй!»

Пришёл в ярость царь Федул,

Губы трубочкой свернув.

«Если сейчас же не уйдёшь Ванька Обалдуй,

Я прикажу, чтобы тебе отрубили хуй!»

«Что ты такое говоришь Федул?

Не я ли сегодня тебе этим хуем вдул?!»

«Принцессу я не для развлечения выебу.

Я её в жёны возьму!»

«В жёны?» – взревел царь Федул,

Чуть челюсть от гнева не свернув.

«Да она принцу заморскому обещана,

И скоро она с рим будет обвенчана,

Уходи по добру по здорову Обалдуй,

И на крючок повесь свой конский хуй!»

«Во дела, ну видали дурака! –

Вскричал, не удержавшись, Ванька.

«Зачем тебе заморский хлыщ,

Да у него не член, а прыщ!»

«Совсем другое дело я,

У меня огромная елда.

Я ей могу выебать хоть слона!

А главное я буду рядом от тебя».

Задумался царь Федул.

Долго он бороду чесал и даже любимого пса, чтоб не лаял, ногой пнул.

Взгляд его замирал на выпирающем коле из Ванькиных штанов.

До сегодняшнего дня он такого не видел даже у быков.

А ещё царя гложила мысль, что заморский принц Эль – Хор Ов,

Не понаслышке он об этом знал, мудак из мудаков.

Федул уже был готов добро дать,

Но тут заметил молодую жену, ту ещё блядь.

Царь хмурил брови и кряхтел.

Зная царевну, он страстно лишь одного хотел,

Чтобы не увидела она Ванькину конскую елду.

Если это произойдёт, она тут же на неё посадит свою пизду.

Ваньку надо было в шею гнать,

Пока он не начал его жену ебать.

Чтобы он сам ушёл, да подальше от дворца,

Федула посетила редкая мысля.

«Так и быть я тебе отдам принцессу» –

Пророкотал Федул, гоня от себя осу.

«Только сначала задание должен исполнить ты,

Для того чтобы царство процветало и не пришли в него враги».

«Ладно, да будет так» –

Согласился Ванька, а про себя подумал: «Во дурак!»

«Вот и хорошо» –

Царь от радости запрыгал и зачесал яйцо.

«Ванюша наше царство уж давно терроризирует змей.

Житья от него нет, распоясался злодей.

Ты мерзавца излови,

Да на цепь посади»

Ванька вздохнул, почесал хуй

И пошёл туда,

Где логово Горыныча.

Царь, смеясь, шептал ему вослед: «Настоящий обалдуй!»

У Кудыкиной горы змей на солнышке лежал,

Да из ноздрей дым пускал.

Смотрит он Ванька идёт,

В руках цепь с ошейником несёт.

«Ты куда такой мрачный идёшь Обалдуй,

Неужели на цепь решил посадить свой хуй?» –

Горыныч спросонья прошептал,

Зевнув, невольно он Ваньке острые зубы показал.

«Да вот послал меня Федул,

Чтобы я тебе хорошенько вдул.

Так что не обессудь если что,

Давай по – хорошему суй голову в ярмо».

«Я правильно понял, если не сяду на цепь,

Ты меня будешь во все отверстия иметь?»

«Горыныч ты гений мысли,

В городе зря говорят, что у тебя все извилины скисли».

«Ты Ванька меня не зли,

Чихну огнём, и твои обгорелые яйца сползут в сапоги!

А если хочешь меня отъебать, можешь смело приступать.

Я сексом не занимался лет пятьдесят».

Обалдую не надо было дважды повторять,

Достав из штанов как у коня елду, он начал змея ебать.

Горыныч радостно стонал,

Когда Ванька ему в задний проход огромный член вгонял.

Радость змея недолгой была,

Она прошла, когда в анус его словно налили огня.

Горыныч выл и стонал,

Но ходящий взад – вперёд конский хуй ему и мига покоя не давал.

Так продолжалось день и ночь,

Пока дракону стало терпеть не в мочь.

Взмолился бедный змей:

«Ванька пожалей!»

«Ты уж второй день меня ебёшь,

Такое впечатление, что мне в жопу вогнали огромный нож.

Надевай на меня ярмо и веди к царю,

Больше в анусе терпеть твою конскую елду я не могу!»

Царь только сел за стол, где взор ласкал с вишенкой торт,

Как шум поднялся у ворот.

«Я изловил злодея Федул!

По полной программе я ему вдул!»

Царь смотрит у ворот стоит Ванька Обалдуй,

Перед ним на цепи сидит змей и облизывает его конский хуй.

Челюсть отвисла у Федула.

Он был уверен, что молодца давно уж ветром сдуло.

«Ничего» – успокаивал себя Федул.

«Хоть Ванька меня и взул,

Но теперь у меня есть огнедышащая тварь.

А это значит, что я самый могущественный царь!»

Нахмурил брови царь и на Ваньку грозно посмотрел.

«Ишь ты, какой пострел!

Значит так, змея ты, но почему же он тебя не съел, охране передай,

А сам за золотой стрелой поезжай!»

«Нет, так не пойдёт Федул!

Я не позволю, чтобы меня плешивый царёк надул!» –

Гневно топнул ногой Обалдуй,

Да так что неистово затрясся его хуй.

«Ты мне за Горыныча принцессу обещал.

Так что веди её сюда, пока я тебе в глаз не дал!»

Ишь ты, принцессу ему подавай!

Да я не дам тебе даже чёрствый каравай!»

«Это ещё почему?

А ну отвечай, пока я не вырвал с корнем твою куцую бородку!»

«Почему?! А как мне, по – твоему, государство от врагов защитить,

Да ещё прожорливого Горыныча прокормить!»

«Может быть, у тебя есть войско, деньги Обалдуй?

Нет, ну тогда тащи за тридевять земель свой конский хуй!

У королевы амазонок заберёшь приносящую победу стрелу,

А затем направляйся на Чёрную гору»,

«И после этого я принцессу получу?»

«Слово даю. Иди уже; с нетерпением жду золото Кощея и стрелу».

Делать было нечего, Ванька почесал елду

И удалился, поняв, что сегодня ему не видать дочки царя пизду.

Обойдя море – океан, Ванька в дикий край попал.

Смотря на танцующих с луками голых девиц, он пылко хуй поглаживал.

Размышления его о том, как он поставит их раком и будет трахать,

Прервала им замеченная, судя по важному виду, главная блядь.

Но ещё больше Обалдуя заинтересовала,

Висящая над королевой амазонок золотая стрела.

Ванька, решительно пойдя мимо высокого костра,

Положил руки на властной девы роскошные буфера.

Королева онемела; она терялась в мыслях, что нахалу сказать.

Уже миг спустя пальцы Обалдуя принялись её вульву ласкать.

Она томно завздыхала,

Откинула голову назад, и ноги медленно раздвинула.

Ванька молвил: «Королева отдай мне стрелу,

За это я тебя по полной отъебу».

А чтобы доказать решительность свою,

Он глубоко засунул пальцы в её пизду.

Королева застонала, когда рука Обалдуя в неё напористо проникала.

Смотря со страстью на него, она томно зашептала:

«Чтобы стрелу забрать,

Тебе придётся, всех нас отъебать».

«Не проблема, едрёна мать,

Я готов вас всех ебать!»

«Но знай Иван, если ты из всех нас не отъебёшь хоть одну,

Лично в лоб тебе эту стрелу пущу!»

«Для меня это пара пустяков,

Я отрахаю вас всех ещё до первых петухов!»

Королева засмеялась, но когда Ванька достал елду из штанов,

Её глаза стали крупней медных пятаков.

На поляне у костра уж третий час ебля шла.

Она настолько жаркая была, что сотрясалось всё, даже Луна.

Ванька Обалдуй только успевал амазонок насаживать на хуй,

Но их было столько как в королевском парке туй.

Ванька взмок, его хуй распух,

Ему хотелось перевести дух,

Но вокруг стояло ещё три сотни жаждущих его шлюх.

Взгляд его потух.

Ваньку ещё больше разозлило то, что главная блядь,

Рукой показывала на лоб, намекая, что Солнца ему больше не видать.

«Нет уж королева!» – вскричал Обалдуй.

«Раз так, то я буду тебя ебать, пока не сотрётся мой хуй!»

Молодец, пройдя сквозь стену сисек и писек,

Остановился там, где сидела королева воинственных кисок.

Он её поставил на ноги, развернул и раком нагнул,

А затем ей с разгона вдул.

Обалдуй вновь и вновь погружал в амазонку свой хуй.

Он вошёл в раж, ему показалось, что даже ветер твердит: «Вдуй ей, вдуй».

Она вздыхала и стонала, но конская елда пощады не знала.

Её она сверлила, долбала, пронзала – одним словом дрючила.

Сперма из вагины королевы ручьём бежала,

Она в такт ритма оседлавшего её жеребца кончала и кончала.

Минута проходила за минутой её пизда была полна огня.

Она уже терпеть жёсткую еблю не могла.

Главная шлюха неистово вскрикнула и лишилась чувств.

Ванька тут же встал, хуем сделав властный жест.

Не теряя времени, он золотую стрелу взял.

На прощанье елдой махнув, он вихрем из леса блядей побежал.

Лишь у Чёрной горы перевёл дух Обалдуй,

Как же болел его распухший хуй.

Рядом на пне сидела Яга,

У неё отвисла челюсть от вида обнажённого молодца.

«Трынди – брынди мокасин,

Что ты ищешь здесь голый сукин сын?»

«Золото Кощея я ищу старушка».

«Старушка??? А не превратить ли мне тебя в лягушку?!»

«Извини бабуля, но у меня голова от ебли гудит,

Лучше скажи, где здесь сундук с золотом стоит?»

«Ну, ты на него посмотри, почему это ты голый ходишь Обалдуй?

И почему у тебя синий хуй?»

«А ещё я не пойму, где ты видишь здесь бабулю???»

Яга тихо что – то зашептала, но перед этим показала Ивану дулю.

«Ну, понимаешь Яга, меня хотело всё племя амазонок отъебать,

Пришлось от них голяка тикать».

У Ваньки уже в следующий миг встал его посиневший конский хуй.

Яга провела перед собой рукой и… с открытым ртом застыл Обалдуй.

Перед ним стояла девица с длинной косой.

У неё были сиськи как два арбуза, а пальцы её играли с пиздой.

Ванька не в силах на месте устоять,

Неистово бросился жаждущую секса красавицу ебать.

Поставил он её рачком,

И старательно пизду отполировал своим конским дрючком.

От восторга Обалдуй визжал, когда сиськи – арбузы в руках сжимал.

Без устали он красавицу с длинной косой ебал и ебал.

Он ей, то в рот давал, то в анал.

Оставалось поражаться тому, как его синий хуй до сих пор вставал.

Час шёл за часом, Яга изнемогла, уж столько раз она кончила,

Что её пизда мало отличалась от истлевшего угля.

В неистовстве зашептала заклятье она,

Её кожа вновь стала сера и морщиниста.

Ванька, увидев перед собой мерзкую образину,

Хотел уж показать ей спину.

Но тут его осенило, что нельзя отпускать Ягу;

Ещё сильнее он втолкнул свою елду в её обвисшую пизду.

Яга стонала и кряхтела,

Но вырваться из Ванькиных объятий так и не сумела.

Она жаждала его в жабу превратить,

Но Ванька не давал ей рот открыть.

«Отпусти меня Ванюша» –

Отведя ото рта руку молодца, застонала старушка.

«Хватит меня ебать,

Я же тебе не последняя блядь».

«Если скажешь где Кощеев сундук,

Тогда не испустишь ты на моём хуе дух!»

«Хорошо, я скажу тебе где он Обалдуй,

Только, пожалуйста, вытащи из моей пизды свой конский хуй».

«Я вытащу свой огромный дрючок,

Но прежде наколдуй мне полный золота сундучок.

Знаю я вас магов – чародеев,

Не успеешь бровью повести, как ты один из зелёных лиходеев».

«Так и быть» – прошептала Яга,

И перед Ванькой появилась золота гора.

Обалдуй, выполняя договор, вытащил из бабки хуй,

Затем сгрёб всё золото в мешок и, не мешкая, скрылся за горой.

Царь только глаза сомкнул,

Как его разбудил невероятный по силе гул.

«Что такое, что за тарарам?

Кто не даёт спать царям???»

«Это я Ванька Обалдуй, принёс всё то, что ты велел Федул.

Просыпайся скорей, пока я тебя не вздул!»

«А это ты молодец, у которого как у коня конец,

С чем пожаловал неугомонный стервец?»

«Да говорю же, что принёс тебе золото и амазонок стрелу,

Так что отдавай мне дочку свою!»

Царь морщился и кряхтел,

Но когда Ванька высыпал золото тут же, привести её велел»,

Принцесса, только завидев Обалдуя,

Закричала: «Моя девственная пизда хочет его конского хуя!»

И три ночи и три дня в её опочивальне ебля жёсткая была.

Ванька не забыл и про снующего у двери царя.

А затем свадьба была, и был буйный пир,

Где на Ванькин конский хуй пришёл поглазеть весь мир.

Манька на ней дружкою была;

Пользуясь моментом, она не вылезала из – под стола.

Наглотавшись спермы, она пустилась в пляс, напевая: О, Обалдуй,

Какой у него огромный конский хуй!»

Гости все принялись ей подпевать,

А затем друг дружку стали ебать.

И с тех пор молва пошла,

Что в царстве Федула

Том, где на заборе можно увидеть огромный хуй,

Живёт Ванька с ядрёною елдой, больше известный как Обалдуй.