Скинхедки подхватили пленниц за руки. Посадили девушек на два стула.

– А Вы обе такие красивые – Верка присела рядом с Жазирой и погладила девушку по лицу.

У Жазиры нежное смуглое лицо, красивые темно – карие глаза, длинные, ниже плеч, вьющиеся темные волосы.

Казашка съежилась на стуле и умоляюще смотрела на бандитку.

– Давай посмотрим, что ты носишь под блузкой, – Верка нагнулась над девушкой, и стала расстегивать пуговицы на блузке пленницы.

Казашка с ужасом смотрела на бандитку и протестующе замычала сквозь кляп. Красивые глаза пленницы наполнились слезами.

Скинхедка спустила с плеч Жазиры расстегнутую блузку, обнажив розовый кружевной бюстгальтер.

Верка, наслаждаясь страхом казашки, медленно провела рукой по ее плечам, и расстегнула бюстгальтер пленницы, обнажив красивые, правильной формы упругие груди с твердо стоящими коричневыми сосками.

Затем бандитка сняла со рта Жазиры кляп, резко взяла руками пленницу за лицо и приказала:

– Рассказывай, что ты носишь под юбкой.

Жазира всхлипывала и дрожала, пленница сквозь слезы пролепетала:

– Под юбкой я ношу розовые кружевные трусики.

– Розовые, а ты что розовая? – продолжала издеваться Верка.

Пленница отрицательно покачала головой.

– А хочешь, я сделаю из тебя дешевую лесбиянку – шлюху, и ты будешь обслуживать моих лысых девочек?

Верка поцеловала Жазиру в губы. Пленница пыталась отвернуться, но скинхедка, крепко держа пленницу за волосы, отхлестала девушку по щекам.

– Ты, узкоглазая кобылка, ты должна подчинятся мне, за неподчинение последует наказание.

И Верка в доказательство своей угрозы ударила пленницу в живот.

Жазира от боли согнулась пополам, а бандитка схватила пленницу за волосы, задрала девушке голову и стала целовать несчастную казашку в губы. Жазира, опасаясь наказания, не сопротивлялась, и только лепетала:

– Умоляю, девушка, не надо, умоляю, пожалуйста, умоляю.

Батима была подвергнута такому же унизительному раздеванию, и теперь пленницы, полуобнаженные, в расстегнутых и спущенных с плеч блузках, в длинных юбках и со связанными за спиной руками, стояли на коленях, бюстгальтеры пленниц валялись на полу.

Все это время, Куаныш сидел на коленях и с ужасом смотрел на то, как насильницы издеваются над девушками. Молодой человек испытывал сильное сексуальное возбуждение.

Бандитки вновь залепили рты пленниц кляпами, и по очереди вывели сначала Куаныша, а потом и пленниц из квартиры, провели к подъездному выходу, впритык к которому стоял микроавтобус.

Через 15 минут, микроавтобус двигался в сторону окраины Москвы.

На заднем сидении микроавтобуса на полу между креслами сидел на коленях Куаныш, а на креслах сидели полуобнаженные и связанные пленницы, плотно сомкнув колени. По бокам от казашек сидели скинхедки.

Бандитки задрали головы пленниц за волосы и целовали молодых казашек в шеи.

Часть 5. Лесбийское насилие

Жазира

«Почему? Почему это происходит со мной и с моей подругой? Почему я, Жазира, красивая, молодая, интеллигентная девушка, казашка, лежу растянутой на большой и широкой железной кровати и подвергаюсь изощренным сексуальным издевательства со стороны необразованных бритоголовых дур?

Я лежу на кровати абсолютно беспомощная, обнаженная, в одних розовых кружевных трусиках, мои руки связаны скотчем за спиной, ноги привязаны веревками к краям кровати.

Когда нас привезли в это логово, мы, я и Батима умоляли скинхедок не снимать с нас юбки. Но эти бритоголовые извращенки сначала развязали нам руки, но лишь для того чтобы снять с нас расстегнутые и спущенные с плеч блузки, потом опять связали мне и Батиме руки за спиной, жестоко избили нас, растянули на полу, задрали наши длинные юбки, обнажив наше дамское нижнее белье. Они, эти извращенки, издевались над тем, что мы носим такие очень длинные, до пола, облегающие юбки.

Батима и я постоянно носим только такие длинные, до пола, юбки. Мы целомудренные девушки, молодые мусульманки, девственницы, и мы не желаем обнажать наши стройные ноги.

Рядом со мной на другой, тоже большой и железной кровати, придвинутой к моей кровати, лежит Батима. В точно таком же унизительном положении, как и я. Мы смотрим друг другу в глаза.

Батима очень красивая молодая казашка. Моя подруга – брюнетка, обладательница миндалевидных темно – карих глаз, длинных, ниже плеч, вьющихся темных волос. И вдруг я, смотря прямо подруге в глаза, испытываю прилив необычайно сильного сексуального возбуждения.

По тому, как Батима застонала, я поняла, что и она возбуждена. Я чувствую, как смазка вытекает из моего влагалища, я сама застонала.

Куаныш, тоже обнаженный, в одних длинных, до колен, трусах и со связанными за спиной руками стоит на коленях между мной и Батимой. Мой молодой человек привязан к спинке на стыке этих больших кроватей.

Мне стыдно.

Я с испугом смотрю, как на меня залезла голая скинхедка. Кажется, ее зовут Нинка. На Батиму залезла вторая бандитка.

Нинка спускает с меня трусики, показывает мне какой – то пластмассовый прибор, по виду напоминающий тонкий, гладкий, карандаш.

Насильница гладит руками мое обнаженное тело, вот она нагнулась над моим лицом, и смачно целует меня в губы, я замираю, так как боюсь пыток, которым меня могут подвергнуть за сопротивление.

Нинка щупает мои соски. Целует их. Мои соски набухли. Любое прикосновение к ним отдается сладкой волной по всему телу.

Я чувствую, что моя киска, выставленная на обозрение насильниц, стала полностью мокрой, клитор набух и выступает вперед.

На меня смотрит Куаныш, в его глазах отчаяние, а когда я смотрю на него, то возбуждаюсь еще сильнее от его беспомощного положения.

Меня возбуждают длинные трусы моего молодого человека.

Когда иногда, раз в неделю, по выходным, я занимаюсь мастурбацией, то кончаю от того, что представляю, как мы, Куаныш и я, попадаем в такую неприятную ситуацию, при которой меня насилуют на глазах моего молодого человека. В такие моменты мой клитор очень чувствительный и достаточно мягкого поглаживания, чтобы я кончила.

И вот эта фантазия сбылась:

Нинка поглаживает мой обнаженный живот, и… . о боже, я чувствую, как что – то гладкое, длинное и теплое входит в меня.

Я начинаю брыкаться, мне неприятно, щекотно. Но боли нет. Я девственница и сейчас эта голая и бритая дура лишит меня моей девственности, которой я так горжусь.

«Умоляю Вас, девушка, милая, умоляю, не надо, пожалуйста, умоляю, умоляю» –, лепечу я, а бандитка лишь смеется над моей мольбой.

Мое тело, сопротивляясь этому насилию, выгибается дугой, а скинхедка медленно двигает этим пластмассовым дилдо внутри меня.

И я, вся вспотевшая и мокрая, испытываю ни с чем не передаваемое сладкое и острое ощущение

«А. а, а, а, а, а!!!». Я приглушенно и умоляюще стону.

И потом я кончаю.

От унижения я рыдаю. Вдруг я слышу:

«Жазира, милая, не плачь, потерпи, милая». Это Батима, утешает меня. Моя любимая подруга подвергается еще более изощренному лесбийскому насилию чем, я, но она все же сохраняет силы.

Девица, насилующая Батиму, впихнула свою руку внутрь влагалища пленницы… «.

Батима

«Где она этому училась? Где ее учили подвергать молодых красивых пленниц такому изощренному насилию?

Вначале она спустила с меня мои светлые кружевные трусики, ласкала мой живот, целовала в губы, щекотала мой набухший клитор. Целовала языком соски. Я уже была полностью возбужденной и умоляла скинхедку прекратить насилие.

Но затем она – эта голая насильница, сидящая на мне, стала медленно засовывать в мое влагалище сначала указательный палец, а затем средний палец и когда эти два пальца были внутри меня, скинхедка стала щекотать пальцами меня изнутри.

Я лепечу: «Девушка, умоляю Вас, не надо, умоляю, что Вы делаете, умоляю».

Она женщина, и зная все укромные уголки женского тела, умеет подвергать другую, более слабую девушку, такому изощренному сексуальному издевательству.

Я глубоко дышу, мои груди бурно вздымаются от таких сильных, невыносимо сладких и острых ощущений.

Чтобы забыться, я смотрю на Жазиру. Моя любимая подруга плачет. Я успокаиваю ее, и когда Жазира поднимает на меня свое заплаканное красивое личико, мое тело сотрясает оргазм.

Обнаженный, связанный и раздетый до трусов Канат беспомощно смотрит то на Жазиру, то на меня.

Молодой человек стонет. Он, на глазах которого скинхедки – извращенки насилуют двух красивых хрупких молодых казашек, уже несколько раз кончил».

Часть 6. Насилие над молодым человеком

«Я лежу обнаженный на кровати, в одних длинных, до колен, трусах, мои руки крепко связаны за спиной. А сквозь расстегнутую прорезь трусов стоит мой половой член.

Жазира и Батима обнаженные, в трусиках, со связанными за спиной руками, стоят на коленях, напротив меня, на стыке кроватей.

Бандитка, которая сидит на мне, засунула руку внутрь прорези трусов и ласкает пальцами мои яички, я медленно возбуждаюсь. Скинхедка сжимает мой член, мнет его в руках.

Когда мой половой член становится твердым, бандитка натягивает на него презерватив, сжимает руками основание члена и медленно садится.

Скинхедка издевается:

– Твои трусы такие длинные и сексуальные.

Насильница медленно – медленно входит в мой член и начинает плавные движения, которые постепенно переходят в резкие и частые толчки.

Я чувствую, как мои длинные трусы становятся мокрыми, это смазка стекает с члена.

Насильница полностью садится на мой половой член и, покачиваясь на нем, начинает медленные вращательные движения. Я испытываю сладкое, приятное чувство в области яичек.

Я начинаю стонать, мое беспомощное унизительное положение еще больше возбуждает меня самого.

«Умоляю Вас, девушка, не надо, пожалуйста, умоляю, умоляю» – лепечу я. Моя мольба и приглушенные стоны только раззадоривают скинхедок, которые стоят и смотрят на это.

Пленницы отворачивают свои лица, но бандитки заставляют девушек смотреть на то, как меня насилуют.

Мои глаза встречаются с глазами Жазиры, которая плачет и умоляет бандиток, и в тот же миг сладкая волна накрывает мое худенькое тело, движения скинхедки становятся все сильнее и сильнее, мое тело сотрясает сильный оргазм, сперма выливается, толчки от оргазма отдаются сладостью во всем теле.

А скинхедка продолжает насиловать меня, я умоляю, а бандитка смеется:

– Ты кончил, теперь дай кончить мне!

Насильница прыгает на моем уже мягком члене».