В квартире было весело. Гуляли студенты четвёртого курса. Это был обычный январский вечер. Необычным было лишь то, что отмечали сразу два события. Сегодня был сдан самый сложный экзамен этого семестра и у «хозяйки» квартиры был день рождения. Конечно же, сессия ещё не закончена, но все присутствующие на этой вечеринке сегодня вздохнули с превеликим облегчением, получив в зачётки соответствующие оценки.

Для Светки сегодняшний день начинался с элементами перемотки ленты. С самого утра каждый в группе поздравлял её с днём рождения, но в их глазах были лишь экзаменационные билеты. По мере того, как студенты выходили из аудитории, хлопая своими зачётками, поздравления с днём рождения повторялись уже с улыбками на лицах. Однокурсники уже искренне желали всех благ имениннице. Вечером же, за праздничным столом, студенческие заботы окончательно отступили и в головах «бывалых» была лишь музыка и расслабляющий алкоголь.

Юрка, занимая лидирующее положение, весь вечер не отходил от Светки. Он готов был трахнуть её в любую минуту. Каждый раз, танцуя медленный танец, он бесстыдно задирал ей короткое платье, стараясь рукой залезть под резинку трусов. И каждый раз его обламывали колготки, которые были натянуты немного выше. Светке нравился Юрка, и она была не против его приставаний. Даже более того, она была уверена, что именно Юрка останется с ней до утра. Её очень заводило всё происходящее, и она чувствовала себя королевой вечера, отрываясь на всю катушку.

Большая часть, присутствующих в квартире, была согрета алкоголем и объятиями Купидона. Но были и «вечные часовые», без которых, собственно, не живёт ни одно порядочное студенческое общество. Васька Лучший, сидя на диване, держал в руках начатую час назад банку пива и разговаривал со своей однокурсницей Натальей. Наташка была самой объёмной девушкой в группе, что не скажешь про Ваську. Ребята всегда шутили над ними, но их это не смущало. В их общении главным были темы для разговора, а не обсуждение отношений. Васька и Наташка были нужными людьми в группе. Они всегда могли выручить товарищей, если вдруг преподаватель начинал задавать сложные вопросы. Конечно, много раз было и такое, что вышеупомянутой парочке следовало бы и промолчать в некоторых ситуациях, но это были лишь мелочи. В целом, Наташка и Васька были душой компании, и их трезвое присутствие на всех вечеринках было абсолютной нормой для всех. Допив, наконец, баночку до конца, Васька понёс её на кухню, чтобы выкинуть в мусорное ведро.

На кухне, прижав Светку к холодильнику, Юрка почти справился с намеченной целью. Высоко задрав Светкино платье, он уже нащупал край колготок. После внезапного появления Васьки на кухне, Светка одёрнула платье и вышла, оставив парней наедине.

— Васёк, ты, когда уже делом займёшься!?! Натаха, наверное, уже вся соками истекает, а ты тут ерундой занят. Видите ли, мы не можем пустую баночку просто около дивана оставить, — с досадой в голосе высказал Юрка.

— Понимаешь, Юрец, Наталья хоть и крупная девушка, но мозгами всё ещё, как наивный ребёнок, — ответил Васька, ничуть не раздражаясь.

— Не понял, это где ты здесь детей увидел? Ты обиделся что ли?!?

— А, что вы все заладили, когда трахнешь, когда трахнешь. Мне вообще женщины в возрасте нравятся, — продолжал Васька, которого, видимо, банка пива понесла на исповедь.

— Мне совсем не интересны сверстницы. Я несколько раз представлял себя с кем-нибудь из преподавателей, — продолжал он, вводя в стопор Юрку, который не совсем понимал, что ему сейчас Васька выдаёт свои самые сокровенные мысли.

— Меня очень возбуждают женщины старше меня лет на двадцать. Если бы кто-то из преподавателей намекнул мне, что ей хочется провести ночь с молодым студентом, я бы всё отдал за то, что бы быть на его месте.

— Ты что, Васёк!? Тебя бы тогда оставляли на второй год после каждого курса. Думаю, что довольно много таких женщин в нашем преподавательском составе, которые не прочь принять в себя молодой член. Может, ты просто плохо смотришь даже на тех, которые тебе интересны?

Юрка хлопнул товарища по плечу и пошёл из кухни. Он почти несерьёзно воспринял Васькины слова. Да и в голове у него сейчас была лишь Светка, которую он сто процентов сегодня трахнет. Оказавшись в зале, где играл музыкальный центр и был приглушён свет, Юрка без труда отыскал Светку. Растолкав около неё подружек, он начал лихо вытанцовывать под музыку, напоминающую африканские напевы.

После одиннадцати часов вечера, ребята стали расходиться. Никто не хотел подводить Светку, надоедая её соседям, да и все отлично понимали, что ей ещё предстоит принять «поздравления» от Юрки. Уходя последним, Васька, протягивая Юрке руку, напомнил.

— Не забудь! Завтра тебе нужно быть на юбилее!

Честно говоря, Юрка уже забыл об этом, да и напоминание товарища прозвучало совсем не в подходящее время.

— На каком это юбилее? – удивилась Светка.

Юрка, погрозив кулаком в след уходящему товарищу, начал оправдываться.

— У бабушки моей завтра юбилей.

— И Лучший, конечно же, в курсе, что у твоей бабушки завтра юбилей!?!

— Лучший всегда в курсе всех событий. Это же Лучший!

Между парочкой возникло какое-то необоснованное пространство, и Юрка с нетерпением хотел ликвидировать этот неприятный факт. Как только за Васькой захлопнулась дверь, юрка прямо в коридоре потянул за молнию, плотно стягивающую ткань платья Светки.

— Ты не забыл, о чём я тебя просила, — вопросительно поглядывая на своего неугомонного друга, произнесла Светка.

— Всё в порядке, мадемуазель, — улыбаясь, ответил Юрка, доставая из кармана презерватив.

Потушив в комнатах свет, парочка повалилась на диван. Причём раскладывать его и снимать с себя джинсы Юрке пришлось почти одновременно. Ночь была до неприличия короткой…

Солнечные лучи разбудили Юрку в десятом часу утра. Хотелось пить. Надев трусы, которые валялись около дивана, он пошёл на кухню в надежде найти там что-нибудь, чем можно было утолить жажду. Ничего подходящего не было. Он, взяв пустой стакан, наполнил его водой из крана. В кухню вошла Светка.

— Трубы горят? – спросила она, обнимая Юрку за плечи.

— Пытаюсь как-то залить пылающие чувства. Эту ночь, мадемуазель, мне было с Вами очень жарко, — попытался отшутиться он.

Юрка обнял Светку за талию. Поцеловав её в слегка надутые губки, он отодвинул её и пошёл в комнату одеваться.

— Может, не поедешь никуда!?! Сейчас что-нибудь закажем на завтрак, — начала она уговаривать Юрку.

— Брось, Свет, ты что!?! Это же ни кто-нибудь, а бабушка. Она уже наверняка пирогов с утра раннего напекла. Всё-таки юбилей! Так же нельзя…

— У меня тоже вчера был день рождения…

— Но ведь это было вчера. Тем более у тебя ещё не юбилей. Обещаю, что в твой юбилей я не выйду из твоей квартиры целых два дня.

— Когда у меня будет юбилей, твоё место может занять кто-нибудь другой, если ты будешь часто оставлять меня одну, — ответила Светка, делая вид, что обижается.

— Ну, уж, этого я не допущу. А сегодня, извини, надо ехать поздравлять бабулю.

Одевшись, Юрка обнял Светку и провёл рукой для убедительности аргументов по голой попке подруги, стоявшей до сих пор перед ним в одной комбинации. Долго уговаривать её не пришлось. Да и Светка даже не подозревала, что за бабушка ждёт поздравлений от Юрки. Он ещё раз поцеловал её и вышел из квартиры.

По дороге на автостанцию, Юрка зашёл в цветочный киоск и купил семь огромных бардовых роз. На станции он оказался уже около одиннадцати. Как назло сломался автобус, который должен был отправляться, и Юрке пришлось ехать на следующем, подождав пятнадцать минут. Заняв место около окошка, Юрка упёрся виском в стекло и тут же отключился, с трудом вспоминая события прошлой ночи, проведённой со Светкой.

За столом сидели две женщины и стряпали пельмени. Одна из дощечек была уже заполнена шедеврами ручной работы.

— Пойду в сени вынесу, заодно и в бане посмотрю, — произнесла одна из них и, стряхивая муку с рук, сняла фартук.

— Удивляешь ты меня сегодня, Семёновна. Тебя как будто подменили, — ответила вторая, продолжая раскатывать тесто.

Ничего не ответив, Семёновна одела старенькое пальтишко, взяла дощечку с пельменями и вышла в сени. Это была ни кто иная, как баба Дуся. Сегодня к ней на юбилей приехала подруга юности. Это была самая верная подруга из всех, что были. К сожалению, встречались они уже не так часто, как раньше, но всегда были рады друг другу. Разговоров и воспоминаний всегда хватало с лихвой и проведённые вместе два-три дня всегда пролетали как один. Вот и вчера, проговорив до позднего вечера, они обсудили лишь малую часть событий, произошедших с ними, за последние пять лет. Последний раз они виделись, когда Семёновне было шестьдесят пять. Как быстро летит время. Подложив в топку ещё несколько поленьев, баба Дуся вышла из бани и оглянулась на ворота. Конечно же, она ждала Юрку, который сегодня, почему-то задерживался. В сенях женщина топнула ногами, сбивая снег с обрезанных валенок, и зашла в дом.

— Как же не суетиться сегодня. Всё-таки юбилей. Гостей полон дом. Некогда хозяйке на месте сидеть, — продолжила она прерванный разговор.

— Да где же полон дом, одна я появилась!?! – удивилась ей гостья.

— Внучок сегодня должен обязательно приехать.

— Ведь ты говорила, что Петька уже три года не появляется у тебя, а тут, вдруг, обязательно, -вновь удивилась подруга.

— Причём тут Петька, на нём свет клином не сошёлся. А внук у бабушки должен быть. Хоть один, а самый любимый.

— Ну, ты даёшь, подруга! Детей не нажила, а внуков нянчит.

— Что его нянчить, он уже вше меня вымахал. Моё дело встретить, покормить, напоить и спать уложить, — с огоньком в глазах отвечала Семёновна.

При этом разговоре её щёки вспыхнули. Ей очень хотелось поделиться с подругой событиями последних двух лет, но, в то же время, она опасалась, что лучшая подруга её осудит. Тем не менее, разговор на эту тему всё равно должен был состояться именно сегодня.

Подходя к дому любимой бабушки, Юрка заметил дымок, выходящий из банной трубы ровной струйкой. Баня это хорошо, подумал он и зашагал быстрее. В сенях Юрка определил по доносящимся голосам, что бабушка была не одна. Ничуть, этому не удивляясь, он открыл входную дверь.

— Здравствуйте. Могу я видеть юбиляршу, — произнёс он торжественно, увидев перед собой двух женщин.

Семёновна, как бабочка, порхнула в сторону Юрки. Принимая от него букет, она обняла его и похлопала по спине. Они поцеловали друг друга в щёки.

— С днём рождения, бабуля. С юбилеем!

— Спасибо, мой дорогой. Спасибо тебе. Проходи. Раздевайся. Я тебя со своей подругой познакомлю.

Юрка быстро разделся и подошёл к столу, за которым сидела, открыв рот, подруга бабушки Дуси.

— Знакомьтесь, это моя лучшая подруга Нина Алексеевна. Вчера приехала ко мне в гости по поводу моего юбилея. А это мой внук Юра.

Последние слова она произнесла с более торжественным видом, поглядывая в сторону не закрывающей рот подруги. Юрка протянул Нине Алексеевне руку.

— Очень приятно. Будем знакомы.

— Нина…, — только лишь своё имя смогла произнести женщина, обезумев, от произошедшего потрясения.

В это время Семёновна занималась букетом. Разместив цветы в огромную вазу, она поставила её на середину стола. Букет выглядел шикарно. Прильнув лицом к бутонам, она вдохнула в себя исходящий аромат.

— Уже и забыла, когда последний раз цветы мне дарили. Спасибо тебе огромное, внучек. Порадовал бабушку. Ну, давайте будем варить пельмени. Пора уже обедать.

Женщины начали суетиться около кухонного стола. Юрка сел на диван.

— А я тебя сегодня пораньше ждала, — продолжала хозяйка, обращаясь к Юрке.

— Вчера экзамен был, потом посидели немного с ребятами, отметили.

— Понимаю. Дело молодое.

К этому времени, вода в кастрюле закипела. Баба Дуся запустила партию пельменей и начала собирать на стол. Подруга всё это время молча выполняла поручения хозяйки.

— А мы пить, что будем водку или настойку!?! – в растерянности произнесла хозяйка, поглядывая на гостей.

— Конечно водку. До такого юбилея дожила и будет настойкой мараться. Да и парень вчера экзамен сдал, такое событие тоже нужно, как следует, отметить, — наконец-то включилась в разговор Нина Алексеевна. Она вопросительно посмотрела на Юрку, надеясь, что он её поддержит. В то же время ей хотелось как-то начать разговор с новым знакомым.

— Я за большинство, — произнёс он. Ему, честно говоря, совсем не хотелось выпивать после вчерашнего вечера, но это было невозможно.

Сев за стол, и разлив по рюмкам водку, вся компания выпила до дна, произнеся тост за юбиляршу. В ход пошли закуски и соления, припасённые радушной хозяйкой. Когда поспели пельмени, и Семёновна выложила их в большую неглубокую тарелку, поставив так чтобы всем было удобно дотянуться, Нина Алексеевна решила произнести тост.

— Дорогая моя подруга. Я хочу выпить за твой оптимизм. Ты всегда подавала нам пример, не унывая по разным мелочам. Ты гордо переживала все неприятности, которые подносила тебе судьба. И мне приятно видеть, что ты победила последнее своё испытание – одиночество. Мне, очень радостно осознавать, что ты не одна. Что у тебя появился «внук», скрашивающий твою старость…

— Ну, уж ты загнула, подруга, до старости нам с тобой ещё как до Пекина раком, — перебила её именинница, поднимая наполненную рюмку.

Все улыбнулись, над произнесённой бабушкой шуткой и принялись закусывать пельменями. После второй рюмки Юркины глаза начали закрываться. По телу пробежала расслабляющая волна. Заметив это, баба Дуся предложила ему лечь и немного поспать. Обрадовавшись предложению, он растянулся на диване и тут же заснул.

— Экзамены это не шутка, — продолжала причитать Семёновна.

— До полуночи отмечали, наверное. Вот и не выспался. Эх, нам бы сейчас вернуть наши годы. Давай, Семёновна, выпьем за годы свои прожитые.

— Что за них пить? Прошли и ладно. Давай выпьем за всё хорошее, что ждёт на с тобой впереди.

Женщины снова выпили, показывая друг другу донышки рюмок. Выждав небольшую паузу, гостья решилась задать вопрос, который уже не давал ей покоя.

— Уж не поёбывает ли тебя этот жеребец, — спросила она шёпотом, кивая в сторону спящего Юрки.

— Или, может быть, ты его!?! – добавила она более громким голосом, показывая свою растерянность.

— Всякое бывает. И он меня, и я его. Это уж как договоримся, — ответила хозяйка, покраснев при этом.

Ей было неудобно признаваться в этом, но в то же время очень хотелось поделиться с единственной подругой такой радостной новостью.

— Обалдеть!!! Как я завидую тебе, подруга!

— Тебе ли, замужней бабе, завидовать?

— Да что с того, что я замужняя!?! Мой Василий уже лет двадцать не смотрел в мою сторону. Одна рыбалка на уме. Даже дома, и то сидит в компьютере и рыбу ловит. Только и разговоры про крючки да поплавки. Однажды, помню, мылась в ванной. Когда подбривала пизду себе, что-то мне так мужика захотелось. Думаю, сейчас уговорю своего ненаглядного. Обтёрлась полотенцем, накинула халат и пошла к нему, сверкая своими титьками. Подошла к нему и говорю, что-то жирок скопился, не растрясти ли нам его немного. Сама глажу себя по животу, а рука всё ниже опускается. И что ты думаешь!?! Жрать, говорит, меньше надо! Даже не глядя в мою сторону, ответил он мне.

— Наверное, он вовсе не на рыбалку ходит? Рыбой-то от него пахнет, когда возвращается, — пошутила Семёновна, наливая очередную рюмку.

— Водкой от него пахнет! Знаю я их рыбалку. Сидят на берегу и рассказывают друг другу сказки про то, как раньше молодых девок жали в былые годы. А под них сейчас и старые-то не лягут. Животы отрастили больше наших. Мы-то хоть рожали, а они… А хрен у него уже на баянную кнопку похож стал, еле видно из-под пуза.

— Да уж, оказывается, хреново живётся тебе, подруга, — проговорила хозяйка, осознавая своё превосходство над гостьей.

Юрка зашевелился, открыв глаза.

— Выспался? – спросила бабушка, потягивающегося на диване внука, — Сходи-ка в баню, посмотри что там.

Юрка, действительно, чувствовал себя намного лучше. Видимо организму очень не хватало того часа, который он провёл, уткнувшись головой в подушку. Он одел старенькое пальтишко, в котором бабушка выходила во двор, и вышел в сени. Гостья всё это время не сводила с парня глаз. Как только он вышел, она продолжила прерванный разговор.

— А у него-то хрен тебе в руки помещается? У меня уже в трусах всё намокло. Как только представлю как он «борозду» твою пашет, так сердце биться сильней начинает. Я бы всё отдала, лишь бы положить на себя такого жеребца.

— Что с тебя взять-то!?! Шерсть на кунке, и то клочками, — усмехнулась Семёновна, разливая остатки водки по рюмкам.

В дом вошёл Юрка. Сообщив, что в бане всё прогорело, он начал стягивать с себя водолазку.

— Я трубу прикрыл. Пойду, попарюсь немного, — сказал он, раздеваясь.

— Идём с нами, — предложила посмелевшая Алексеевна, — выпьем за Семёновну.

— Спасибо. После бани. Сейчас не буду.

Юрка вышел из дома, демонстративно показывая голый торс. Алексеевна разлила Юркину рюмку на две и, чокнувшись с юбиляршей, выпила.

— А после бани уже и выпить-то ничего не будет, — проговорила она с лёгкой досадой.

— Нашла о чём грустить. Водки ей мало. Давай-ка лучше скидывай свои манатки, пойдём в баньке попаримся.

Семёновна поставила пустую рюмку на стол и начала стягивать с себя платье. Глаза Алексеевны слегка округлились.

— Дык, ведь Юрка только туда ушёл!?!

— Вот и попарит нас. Что ли мне над тобой веником махать. Давай, давай, не тяни резину. Вот тебе мой халат.

Именинница уверенно снимала свои колготки. Снимая трусы, она коснулась ладошкой своей манды.

— От твоих вопросов у меня у самой всё намокло, а мы тут сидим – время зря теряем.

Алексеевна тоже начала переодеваться. Лицо её по-прежнему было удивлено.

— Как же мы так вот? Втроём в бане. А он что скажет? Ты-то не приревнуешь!?!

Задавая так много вопросов она, тем не менее, ускорила свои действия. В одно мгновение её платье оказалось на спинке дивана. Вслед за ним рядом небрежно упал лифчик. Семёновна застёгивала последнюю пуговицу халата, скрывая под ним голое тело.

— Что мне тебя ревновать? Не один пуд соли вместе съели. А внучек мой наверняка с двумя-то бабками справится. Ему только в радость такое представление будет.

У Семёновны как будто затуманился рассудок. Она не думала о своей подруге. Ей было всё равно, что произойдёт в бане. Между ног начало всё больше увеличиваться возбуждение, и голова принимала лишь одно решение, которое считала правильным.

Зайдя в баню, Юрка заварил берёзовый веник. В бане было жарко и в то же время приятно. Полив немного воды на каменку, он начал хлестать веником своё сонное тело. Помахав несколько минут над собой, он отложил веник в сторону и растянулся по всему полку. Неожиданно для себя он услышал в предбаннике голоса. Открылась дверь и в баню, вместе с клубами холодного воздуха, ввалились бабульки с которыми он несколько минут назад сидел за праздничным столом.

— Ух, как тут хорошо! А у меня гостья попариться захотела. Не попаришь нас, внучок? У тебя-то силы больше веником махать, — произнесла баба Дуся, подмигивая Юрке. При этом она подтолкнула Алексеевну от порога. В одно мгновение её халат оказался на вешалке около двери. Алексеевна, немного помедлив, тоже последовала её примеру. Юрка приподнялся, усаживаясь на край полка. Увидев голые тела своих «подружек», член Юрки начал набухать. У Нины Алексеевны в молодости груди явно были больше размерами, чем у бабы Дуси. Но с годами стали выглядеть как мешки, уныло свисающие над животом. Что не скажешь о её глазах. В них не было ни капли уныния, они горели как яркие звёздочки. Она уже несколько раз пробежалась взглядом по Юркиному телу, оценивая его достоинства. Конечно же, глаза просто «впивались» в свисающий член Юрки, который набухал с каждой секундой.

В это время Семёновна заняла самый дальний край полка, подталкивая Юрку к середине. Ему пришлось встать, уступая место бабушкиной подружке. Она без лишних церемоний улеглась на полок, упираясь ногами в тело подруги.

— А ну-ка, внучек, поддай парку. Попарь застоявшуюся кровь, — скомандовала баба Дуся, помогая вытянуть Нине Алексеевне ноги.

Юрка полил на каменку и растряс веник над образовавшимся паром. Несколько раз он опустил его на расплывшиеся груди Нины Алексеевны. Было видно, как её соски, окаймлённые коричневыми ореолами, начали увеличиваться. Увеличивался и Юркин член, с которого не сводила глаз Нина Алексеевна. Семёновна всё это время растирала ей ноги, раздвигая их шире. Вдруг, её руки скользнули на аккуратно подстриженную пизду подруги. Наблюдая эту картину, Юрка попытался скрыть от взгляда своего раскрывающийся бутон пизды Нины Алексеевны. Он несколько раз опустил веник на волосатый лобок бабушкиной подруги, которая уже с силой мяла свои покрасневшие от пара груди.

— Обалдеть! Я уже не могу просто так смотреть на это мелькающее перед глазами чудо, — проговорила она, показывая на Юркин член, стоявший уже во весь рост.

— И правильно, нечего на него смотреть. Неужели, мне тебе рассказывать, что с ним нужно делать? – с улыбкой ответила Семёновна, продолжая водить руками по возбуждённой пизде подруги.

Алексеевна потянулась к Юркиному инструменту. Обхватив его двумя руками, она с наслаждением засунула его себе в рот. Про веник Юрке пришлось сразу же забыть. Откинув его, он ближе придвинулся к полку, что бы увеличить получаемое удовольствие. В это время Семёновна тоже слезла с полка и, раздвинув шире ляжки подруги, впилась ртом в её пылающую от страсти расщелину. Наблюдая это, Юркин член словно окаменел. Нина Алексеевна, причмокивая, обсасывала его, погружая с каждым разом всё глубже. Через какое-то время Семёновна подняла голову, оставив набухшие половые губы и клитор подруги. Она потянула Юрку за руку в свою сторону. Встав раком на скамейку, она дала понять внуку, что ей от него нужно. После этого она снова принялась вылизывать возбуждённый клитор Нины Алексеевны. Оставшись без «леденца», Нина Алексеевна взяла в руки свои груди и по очереди начала сосать себе увеличенные от возбуждения соски. Юрка, сделав пару шагов в сторону бабушки, ухватился руками в половинки её оттопыренной жопы. Бабушкина манда, истекая своими соками, давно была готова принять в себя окаменевший инструмент внука. Юрка резко засунул своего бойца в пылающую щель. Блаженство настигло одновременно всех троих. Как волна, прокатился по телам оргазм, заставляя их вздрагивать на протяжении нескольких секунд.

— Ну, как, Алексеевна!?! Не угорела? – спросила Семёновна, подвигая ноги Алексеевны и усаживаясь рядом. Та лишь махнула рукой в ответ. Юрка навёл себе прохладную воду в таз и, вылив на себя, вышел из бани.

Зайдя в дом, он первым делом налил себе в стакан компот, который как раз стоял на столе в графине. Выпив залпом, он опустился на диван. До его сознания только сейчас доходила суть произошедших событий.

— Ничего себе юбилей. То ли я поздравил бабушку, то ли она меня, — успел проговорить он, как в дом зашли бабушка и Нина Алексеевна.

Они сели за стол и также припали к графину с компотом. Немного отдышавшись, юбилярша нарушила тишину.

— Ты как, внучок, весь свой запас выстрелил или ещё что осталось?

Юрка был просто в шоке. Он прекрасно понимал, что впереди его ожидает ебля. Его член снова начал подниматься, оттопыривая трусы. Обе женщины смотрели на него раскрасневшимися лицами, как бы спрашивая о готовности продолжить начатое в бане дело.

— Этого добра во мне больше чем нужно, — ответил он.

— Может быть, мне сегодня перепадёт какая-то доза этого нектара, — проговорила Нина Алексеевна, поднимаясь из-за стола.

Женщины, расстёгивая на ходу халаты, приблизились к дивану, на котором сидел Юрка. Не прошло и минуты, как диван оказался разложенным. Нина Алексеевна уже снимала с Юрки трусы, прижимаясь щекой к его горячему стволу. Семёновна села ближе к стене, упираясь в неё спиной.

— Ну-ка, подруга, иди сюда. Должок за тобой в бане образовался, — сказала Семёновна, раздвигая слегка обросшие губы своей манды.

Алексеевна, ничуть не сопротивляясь, поползла на четвереньках в сторону Семёновны. Уперев своё лицо в манду подруги, Алексеевна стала вылизывать ей её, стараясь не пропустить ни одного сантиметра. Оттопыренная жопа Алексеевны, призывала к решительным действиям. Юрка приблизился к ней вплотную. Немного потянувшись, Семёновна хлопнула подруге по пышным холмам её жопы.

— Займись, внучек, нашей гостьей. А то она жалуется, что давно никто не щекотал её за эти места, — бабушка раздвинула руками ягодицы подруги. При этом пышные груди бабули покорно легли на спину гостье.

Тело Нины Алексеевны ещё до конца не высохло. Поэтому, обе дырочки, показываемые ей бесстыдно, блестели, приглашая к себе в гости. Юрка взял свой член в руки и стал водить им по интимным местам. У него самого на головке образовалось небольшое количество тянущейся жидкости. Он начал размазывать её, медленно проводя головкой по половым губам. Нина Алексеевна подвинула в его сторону свою жопу, пытаясь тем самым схватить член Юрки своей набухшей пиздой. Немного поводив членом по её расщелине, он попробовал надавить головкой на её анус. Последний, в свою очередь, не сопротивляясь, приоткрыл свой «ротик», заглатывая на половину Юркину залупу. Юрке это очень понравилось. Из-за величины своего члена, он боялся предложить бабушке анальный секс. Да и её шоколадная дырочка никогда не «улыбалась» так широко, как это получилось у Нины Алексеевны. Он первым же делом решил заняться сразу этим отверстием. Всё это время Семёновна держала Алексеевну за ягодицы, разводя и без того широко раздвинутые «булки». Ей хорошо было видно, как внук вставлял свой огромный член в жопу подруги. Несколько раз Юрка попытался засунуть лишь головку. Но жопа Нины Алексеевны, как бездонная воронка, пыталась полностью скрыть его член. С третьим или четвёртым толчком он начал всё глубже погружать свой инструмент в горячую дыру. Семёновна как будто изучала весь этот процесс, не отводя пристального взгляда. Хлопнув несколько раз животом о раскрасневшуюся жопу Нины Алексеевны, Юрка вынул свой агрегат из анального отверстия. Он рукой пошарил по пизде бабушкиной подруги, раздвигая набухшие половые губы. Из неё просто ручьём текли соки. Липкой рукой он направил свой член ей во влагалище. Юрка подвинул руки бабушки с жопы Нины Алексеевны и сам ухватился, продолжая насаживать горячую попку на свой член. Семёновна откинула своё тело и принялась мять свои груди, лежавшие всё это время на спине у подруги. От Нины Алексеевны исходили лишь чавканье и стоны. Она была на седьмом небе от происходящих событий. Подолбив около десяти минут застоявшуюся пизду Нины Алексеевны, Юрка заметил что тело её начало вздрагивать. Нина Алексеевна кончила. Юрка глубже засадил свой член и задержал внутри, играя пульсирующим инструментом. Через какое-то время он отпустил руки, вынимая ещё не успокоившийся аппарат. Нина Алексеевна как скошенная повалилась рядом. Казалось, вместе с оргазмом к ней пришёл сон. Она успела лишь проговорить сонным голосом.

— Наконец-то с хуем в пизде кончила, а то думала кроме пальцев собственных, там ничего уже никогда не будет.

Сказав это, она тут же уснула. Семёновна сползла в сторону Юрки, занимая удобное положение.

— Всю манду искусала. Я уже чуть два раза не кончила. Давай, внучек, и мне вставь свой хуй, — проговорила быстро именинница, притягивая на себя тело внука.

Юрка с лёгкостью вошёл в приготовленное Ниной Алексеевной отверстие бабушки. Долго ждать не пришлось. Минут через пятнадцать они кончили одновременно, утопая в объятиях, друг друга. Юрка так и уснул на груди своей любимой бабушки, не вынимая из неё обмякший член.

Было раннее утро. На улице только начинало светать. Юрка лежал на спине, укрытый ватным одеялом. Его разбудила возня под одеялом. Кто-то пытался возбудить его член, облизывая жадным ртом. Он откинул одеяло. Это была Нина Алексеевна.

— Ты уж прости меня, Юра, что не даю тебе спать, но вчера я слишком рано сошла с дистанции и сегодня мне сильно хочется наверстать упущенное, — произнесла она шёпотом, не выпуская Юркин член из рук. Который, в свою очередь, моментально увеличился в размерах. Пользуясь этим, Нина Алексеевна уселась на корточки, направляя поднявшийся член в свою ненасытную пизду. Она с наслаждением начала скакать на Юркином члене, прижав свои груди коленями.

— Ни свет, ни заря, а она уже парнишку разбудила, — донеслось ворчание Семёновны.

Вечером, укрыв своих гостей одеялом, она расправила себе кровать и легла спать отдельно. Утром, проснувшись от шороха одеяла на диване, она открыла глаза и наблюдала за происходящим.

— Не ругайся, Семёновна. Дома выспится. А мне когда ещё такой случай представится!?! Прости, что вперёд тебя жеребца оседлала, — отвечала Нина Алексеевна, ускоряя лишь темп своей скачки.

— Да, ебитесь уже. Что сделаешь? У меня с утра всё равно на это дело мандёнка не скора, — ответила Семёновна, слезая с кровати.

Она подошла к двери, возле которой стояло ведро, припасённое на случай маленькой нужды. Задрав ночную рубашку, она присела над ним и выпустила мощную струю. Моча с шумом билась о стенки ведра. Услышав это журчание, член Юрки ещё больше напрягся. Нина Алексеевна уже с отдышкой выполняла своё упражнение. Но, стоявший как кол Юркин хуй, всё-таки довёл её до утреннего оргазма. Она повалилась на бок, подёргивая разогревшимся от «утренней зарядки» телом. Юрка так и лежал рядом с торчащим вверх аппаратом. Семёновна подошла к дивану и наклонилась, над только что освободившемся, «инвентарём».

— Самой хорошо, а парень должен сам себя ублажать, — сказала она с укором и тут же накрыла мокрую залупу своим ртом. Плотно обхватив готового в любую минуту выстрелить «ствол» она на всю глубину несколько раз погрузила его в рот, задевая горло. Юрка был готов выпустить накопившееся семя. Бабушка обхватила рукой член и начала медленно мастурбировать. Её губы продолжали обсасывать набухшую головку. Густая струя наполнила ей рот до предела. Сперма просочилась немного сквозь губы. Бабушка проглотила всё и, вынимая член изо рта, собрала рукой стекающие на подбородок капли.

— Ну вот, мне и позавтракать удалось, пойду ещё немного полежу, — проговорила Семёновна довольным голосом и направилась в сторону своей кровати. Нина Алексеевна так и лежала рядом с Юркой. Он накрыл себя и её одеялом и закрыл глаза. Ему безумно нравилось поведение этих двух ненасытных бабулек. Все сексуальные похождения, которые были в жизни Юрки, казались мизером по сравнению с событиями, произошедшими за время празднования бабушкиного юбилея.