Дверь мне открыла довольно приятная, но (на мой вкус) немного полноватая, девушка, лет 25. Она мягко улыбнулась и пригласила пройти внутрь. Едва я шагнул за порог, как на встречу мне бросился здоровый мохнатый пес. Наташа схватила его за шкирку и оттянула назад.

– Это и есть Тигра, – сказала она, и как – то виновато добавила – Тебе ведь нравятся собаки?

– Кто же не любит больших добрых псов, – потрепал я Тигру по загривку. Тот лизнул меня в нос и взаимопонимание было установлено.

– Проходи в комнату. Я сейчас принесу кофе.

Ее комната была довольно просторной. У окна стоял большой аквариум, справа и слева от него разместились письменный стол и тумбочка с радиоаппаратурой. Справа от входа стояла полутора – двухспальная кровать, слева – журнальный столик и два кресла. В одно из них я и сел.

Наташа вошла с подносом и прикрыла дверь.

– Пусть Юкон посидит один, а то не даст поговорить.

– У тебя хорошая аппаратура, – кивнул я.

– Люблю слушать музыку. – пожала она плечами. – Музыку, а не хрипы.

– Включи что – нибудь, – попросил я.

– Тебе нравится Нау?

– Да.

Она вставила кассету и чуть повернула ручку громкости. Улыбка приятно пробежала по ее лицу.

– Моя любимая песня, – пояснила она.

«Эта музыка будет вечной, если я заменю батарейки… »

Мы поговорили о том – о сем. Из разговора я узнал, что работает она участковой медсестрой в поликлинике. Множество друзей и знакомых еще со школы очень любят ее. Однако парни к ней не липнут, – видимо приятная полнота все – таки дает о себе знать. Лично мне полненькие женщины нравятся, но с условием, что их рост не выше 168 см. Тогда они остаются милыми и привлекательными. Выше – превращаются в гигантов. Грудь у нее была в два моих не сильно сжатых кулака, при нынешней моде на яблоки и груши они могли бы считаться великоватыми. Пса своего она обожает. Вырастила его со щенячьего возраста, на людей не травила, дрессировала, как умела. Вообще, когда разговор коснулся собаки, чувствовалось, что это ей приятно.

– Я налью еще кофе? – спросила она.

– Нет. Кажется я больше не хочу. – Мы сидели уже почти полтора часа. С одной стороны, она была великолепным собеседником, и это время промелькнуло словно миг. С другой стороны, я не плохой психолог и знаю, что пора действовать. Если я не предприниму чего – либо в ближайшие 15 минут, можно будет собираться и идти домой. Уже ничего не будет.

– Я отнесу посуду на кухню, – сказала она, давая мне время сориентироваться и придумать план.

Я подошел вплотную к окну. В голову ничего путного не шло. После кофе у меня такое бывает. Однако уходить без борьбы не хотелось и, едва открылась дверь, я подошел и взял ее за талию. Ее взгляд расшифровать я не смог.

– Потанцуем?

Она прикрыла глаза, якобы соглашаясь. Все, более удобного момента не будет. И я прикоснулся к ее губам. Она чуть вздохнула, но не отстранилась и даже приоткрыла ротик. На секунду мне показалось, что я имею девицу, спустя миг я облегченно вздохнул. Ее руки двигались уверенно, губы пылали искренней страстью. Может быть она даже не много спешила, благодаря этому через некоторое время мы оказались на кровати, раздетые и разгоряченные. Я скользнул рукой по ее телу. Ладонь остановилась на внутренней стороне бедра. Голова склонилась к груди. Языком я стал обводить ее сосок и он встрепенулся, ожил, напрягся.

– Подожди, – произнесла она и перевернула меня на спину, а сама села сверху. Мой член дернулся вверх и оказался прижат между ее ягодиц. Руками она уперлась в мои плечи и оценивающе посмотрела на меня. Глаза были чуть приоткрыты, грудь с волнением поднималась и опускалась. Потом вроде бы решилась на что – то и прижалась ко мне. Ее губы ласково прикоснулись к моим, затем скользнули к шее, к груди. Теперь уже мои соски оказались в ее власти. Ее попка приподнялась, освобождая мой член. Тот не преминул выпрямиться и упереться в ее влажные половые губы.

Пес прекратил свое занятие. «Не хочет мешать», – подумал я, но ошибся. Он вскочил на кровать сверху нас. Мы оказались между его мохнатых лап. Наташа отвела руку за спину и при следующем движении дернулась. Живот ее поджался. Я понял, что пес вошел в ее задний проход.

Собаки не умеют останавливаться. Пес двигал задом часто – часто. Его толчки передавались через ее тело мне. Его скорость движений была для меня конечно же недоступна и, что бы не создавать диссонанса, я стал покачивать бедрами.

Наташа извивалась между нами. Видно было, она получает при этом огромное удовольствие. Мои руки сжимали ее груди. Пес делал свое дело, когда взрыв оргазма сотряс ее всю. Следом кончил я. Еще несколько толчков понадобилось, что бы и собака получила то, что хотела. Тигра сполз вниз и положил морду между наших ног.

Утомленная с двух сторон человеком и псом в изнеможении лежала на мне. Но вот она пошевельнулась и приподнялась.

– Мне нужно сходить в ванну, – слабо произнесла она и, подхватив халатик, покинула нас. Мой член, весь мокрый, в ее секреции и моей сперме, сиротливо склонился на бок. Пес встрепенулся и пополз к нему. Стал вылизывать. Он делал это так мягко и скрупулезно, что через минуту я почувствовал новое возбуждение. К возвращению Наташи у нас с псом установились дружеские отношения и восстановились силы.

Она виновато взглянула на меня.

– Вот. Теперь ты знаешь мою тайну.

– Меня трудно чем – либо удивить, – улыбнулся я и протянул к ней руки. – Расскажи свою историю.

Она свернулась у меня подмышкой.

– Маленький он был такой милый, ласковый. Я чмокала его в холодный нос и укладывала спать на подстилке. А потом он заболел. Я бегала по врачам, делала ему уколы. Он так жалобно скулил у себя в углу, что я стала брать его к себе под одеяло. Он привык и стал спать со мной даже когда выздоровел.

Однажды он повзрослел. Мы лежали в постели, когда моя рука скользнула по его шерсти к животу и я, вдруг, как – то сразу, поняла, что Тигра – пес, кобель. Моя рука лежала у него на члене. Я ощупала его мохнатое начало, но пес начал волноваться. Я отдернула руку и успокаивающе похлопала его по боку.

Несколько дней я ходила сама не своя. Стала прогонять его с кровати. Он скулил и просился назад.

Дело было летом. В один из дней я, изнемогая от жары, легла почитать без одежды, не прикрывшись одеялом. Юкон подполз ко мне и лизнул в бедро. Я оттолкнула его морду. Но он лизнул меня еще раз, уже в ягодицу. Еще и еще, приближаясь к промежности. Внутри меня все задрожало. Влагалище наполнилось влагой. Я, не понимая что делаю, развернулась к нему и направила морду прямо к щели: Кончила я довольно быстро. И вновь стала брать его спать в кровать.

К году он повзрослел. И я заметила, что после того, как он подлижет мне, ложится неохотно и с трудом успокаивается. Я знала почему. К этому времени я уже сильно привязалась к нему. Он стал моим единственным любовником. И я решилась. Тщательно помывшись, мы пришли в комнату. Подушку я подложила под бедра. Он подошел и начал лизать меня. Когда я была готова, то потянула его на себя. Он, дурашка, не понял и продолжал лакать.

– Ты первый кому я решилась это рассказать. Ты замечательный.

– Теперь сделаем все по – моему, – я наклонился и поцеловал ее в губы.

Она закрыла глаза. Я стал целовать ее всю, постепенно спускаясь все ниже и ниже. Губы коснулись ее клитора. Язык раздвинул складки и проник вглубь. Я лакал ее и она двигалась повинуясь моим движениям.

Пес подполз ко мне сзади и принялся лизать мошонку. «Сообразительный», – подумал я, все больше возбуждаясь. Он поднялся чуть выше и через некоторое время вход в мой анус стал мокрым от его слюны. Я потянул Тигру за гриву. Он вскочил на меня…

Наташа приоткрыла глаза и поняла, что мне сейчас не до нее. Она села рядом с нами на пол и дотронулась до моего оружия. Я взвыл и задергался в стороны. Она удерживала член в ладони несколько мгновений, а затем поднырнула головой мне под живот и взяла его в рот.

Так бурно и дико я не кончал никогда.

Вместе, втроем, лежали мы на кровати, отдыхая после случившегося.

– Ты как? – дотронулся я до ее руки. – Извини, что отвлекся.

– Ничего, – улыбнулась она. – При виде вас я тоже кончила.

– Все необычное возбуждает, – подытожил я.

Она звонила мне несколько раз. Но всегда находились объективные причины, что бы не встретиться.