День 78. В этот день Лаура вышла замуж за Роберта. Утром прошло венчание, днем был устроен прием для соседей, вассалов, домашних. Барон подошел к молодой чете и высказал свое почтение лорду и новой леди Мейком, на празднике также присутствовал его юный сын, не спускавший глаз в новобрачной.

Когда Роберт вернулся из поездки, его ждало две новости. Барон сообщил ему о решении Марка уехать на несколько месяцев в Северную цитадель, закончить брошенное им когда-то обучение. Лаура рассказал о своей беременности, чем привела возлюбленного в безмерный восторг. Как она и предполагала, известие о будущем отцовстве сделало Роберта счастливым, он тут же велел начать приготовления к скорой свадьбе, а Марк был забыт на неопределенное время стараниями барона.

Свадьба вымотала Лауру, она устала физически, была истощена морально. Она чувствовала свою вину за то, что так бесстыдно изменяла Роберту, позволяя другим мужчинам овладевать своим телом, испытывала страх, что правда раскроется, что выяснится, что отцом ребенка может быть кто угодно из тех, кто вливал в нее свое семя. Она тщательно пыталась вычислить время зачатия и старалась убедить себя, что была уже беременна до того, как в ее спальню стал приходить старый лорд и брать ее силой, и что перед этим она была с Марком всего один раз, и что, начав изливаться в нее, он тут же покинул ее тело, не давая семени задержаться внутри. Демонов она в расчет не брала, не будучи даже уверенная, что они не являются плодом ее фантазии или какого-то наваждения.

Вечером Лауру и Роберта проводили в главную спальню, которую они теперь могли впервые разделить как законные супруги. Роберт подвел ее к кровати и стал медленно и аккуратно раздевать. Когда она осталась в одной нижней рубашке, он встал перед ней на колени и прижался губами к ее животу. При этом его руки обхватывали ее ягодицы, сжимая их.

—Я безумно хочу тебя, любимая, —произнес он, —Но я боюсь навредить нашему ребенку. Я не знаю, можем ли мы заниматься любовью, как раньше.

Лаура запустила пальцы в его волосы и, наклонившись к нему, поцеловала в губы.

—Он еще очень маленький, он ничего не чувствует, и я не чувствую его, —она также опустилась на колени перед Робертом и продолжила поцелуй, на который он ответил с былой страстью.

—Это обнадеживает. Потому что я не смог бы ждать девять месяцев, пока Марк или Селия не родится.

—Марк или Селия? —переспросила с улыбкой Лаура, стягивая с него рубашку и расстегивая его брюки.

—Так будут звать наших первых детей, так звали основателей нашего рода. Марк Мейком почти пять сотен лет назад основал этот город… —голос Роберта прерывался по мере того, как рука Лауры скользила по его органу, возбуждая его, —но он умер бездетным… ему наследовали дети его сестры Селии.

Роберт приподнял края рубашки Лауры, оголив ее бедра, его руки сжали ее ягодицы и притянули к себе. Лаура села на его колени, распрямив и вытянув одну ногу. Ей не понадобилось направлять его орган, он сам попал точно в цель. Сжимая друг друга в объятиях, лорд и леди Мейком одновременно достигли верха наслаждения. В эту ночь Роберт еще не раз овладевал женой, заверяя ее, что в его жизни никогда не будет других женщин.

Ночь 84. Лаура плохо спала всю ночь, ее слегка тошнило и охватывало какое-то чувство тревоги. Казалось, ее положению ничто не угрожало, Марка больше не было, барон больше не заявлял свои права, хотя она часто встречала его в замке. Она долго лежала без сна, слушая дыхание Роберта рядом, прислушиваясь к ощущениям своего беременного тела. Постепенно ее начало клонить в сон, сквозь пелену она увидела движение в зеркале у стены, движения позади своего отражения. Она приподнялась и всмотрелась в зеркальную поверхность. Позади нее лежал Роберт, в ногах у него кто-то находился. Лаура резко обернулась, но никого не увидела, ее муж по-прежнему спал. А в отражении в их спальне на их кровати Лаура отчетливо видела обнаженного мужчину, как две капли воды похожего на Роберта, только старше лет на двадцать, и женщину. Она лежала на животе между расставленными ногами Роберта, руки вцепились в его ляжки, ее голова с наспех заплетенными в косу рыжими волнистыми волосами у его промежности. Пухлые губы скользили по твердому органу с таким усердие, с каким обычно обсасывают вкусную конфету, она то почти полностью заглатывала его, упираясь носом в лобок, то выпускала его изо рта, чмокая губами в головку, чтобы после снова пустить во влажное тепло своего рта. И вот, выпустив орган в последний раз, рыжеволосая девушка приподнялась над Робертом и оседлала его. Ее тело ловко прильнуло к его торсу каждой клеточкой, его орган оказался прижат к ее половым губкам и низу живота. Глядя мужчине в лицо, она сделала несколько плавных движений вверх-вниз, потом еще.

—Прогони меня, —прошептала она в лицо Роберту, в то время как его руки метнулись вниз и обхватили ее за ягодицы, прижимая к себе как можно крепче. Она засмеялась. —Прогони, и я тут же уйду.

Но Роберт уже приподнял ее бедра, одной рукой поднял свой разрывающийся от желания орган и направил в ее тело. Она прижималась грудью к его груди, пока ее бедра скользили по его стволу, совершая иногда вращательные движения, то вжимаясь в его тело, то массируя лишь головку. Внезапно она позволила ему выскользнуть из себя и села на грудь Роберта.

—Умоляй, —приказал она, широко разведя ноги, подставляя его взору свое сокровище, —докажи, что хочешь меня.

Роберт приподнял голову и потянулся к ней. Снова рассмеявшись, девушка придвинула бедра к его лицу, и губы Роберта приникли к ее аккуратной дырочке с маленькими алыми губками. Девушка сжала ногами его голову и тяжело задышала, откинувшись назад. Рукой она гладила свои груди, оттягивала соски, ее бедра подавались навстречу его языку. Роберт жадно вылизывал вход в ее лоно, проникая языком внутрь, обсасывал разбухший от желания бугорок, пока ее тело не затрясло. Получив желаемую разрядку, девушка откинулась на спину рядом с Робертом, который тут же потянулся к ней, прижимая ее тело к постели, устраиваясь между ее ногами, его рука метнулась вниз, раскрывая вход в ее влагалище и направляя свой орган.

Но девушка увернулась, оттолкнув его и перекатившись на живот.

—Иди к своей жене, —наигранно сердито произнесла она, —пусть она удовлетворяет тебя. Я больше не хочу.

Но она позволила Роберту снова обнять свое тело, прижаться к спине. Его руки крепко обхватывали ее плечи, не давая пошевелиться, она приподняла попку, слегка раздвинув бедра, облегчая ему проникновение. И Роберт вонзился в нее, его ноги обхватывали ее ноги, мышцы ягодиц напряглись, он вынимал из нее орган и проталкивал его обратно, чувствуя как невероятно узкий канал с трудом пропускает его вглубь. Он пытался погрузиться в нее до конца, но поза, в которой они лежали, не позволяла ему этого. Роберт вытянул из нее свой орган, одной рукой оперся на плечо девушки, другой принялся шарить по ее ягодицам, проникая к промежности, размазывая ее влагу. Он почти грубо раздвинул ее ноги и улегся между ними, рукой направляя свой орган между ее ягодиц, пока головка не проскользнула во влагалище. Почти обезумев от желания, Роберт таранил ее тело со страстью, граничащей с жестокостью, простыни собрались комьями под их телами. Каждый удар заставлял девушку содрогаться; закусив губу, она вцепилась вытянутыми руками в подушки, ее полные ягодицы вздрагивали под его напором.

Одной рукой Роберт обхватил рыжую косу у самого основания и потянул на себя, выгибая стройное гибкое женское тело дугой. Он прижался лицом к ее щеке, его губы скользили по ее коже. Девушка разомкнула губы, из ее рта вырывались сдавленные стоны, в такт с его выпадами.

—Свою жену ты так же имеешь сзади? А она сосет твой член? —шептала она хриплым от страсти голосом, —Кто из нас лучше ласкает тебя язычком? У кого из нас дырочка уже? Поговори со мной, Роберт. Расскажи, что ты чувствуешь.

—Замолчи, —выдохнул Роберт, продолжая крепко обнимать ее, овладевая ее телом, —не хочу тебя слышать. Ненавижу за то, что ты со мной делаешь…

Эти слова вызвали у рыжеволосой девушки почти истеричный хохот.

—Что я с тобой делаю? —произнесла она сквозь смех, —Кажется, это ты сейчас имеешь меня. Что бы сказала твоя жена, если бы увидела нас? Ты рассказывал ей, как давно ты угощаешь меня своим семенем? Я знаю наизусть твой вкус. Ты сравниваешь нас? Расскажи, какая она в постели с тобой. А я расскажу, какая она была с другими. С твоим отцом, с твоим братом. С моим отцом. Ведь твой член не был бы сейчас во мне, если бы ты верил, что ты мой отец.

—Замолчи, —выкрикнул Роберт, опуская ее голову, прижимая лицом к подушке, не давая возможности говорить дальше. А она продолжала сдавленно смеяться, содрогаясь всем телом, сжимая мужской ствол с неимоверной силой. Движения Роберта ускорились, он запрокинул голову, зарычал, потом резко выдернул орган из ее тела и прижал к ее ягодицам. Его семя несколькими выстрелами растеклось по ее спине. Роберту понадобилось несколько минут, чтобы отдышаться, затем он отпустил ее голову, слез с нее и сел рядом. Девушка повернула голову и с довольной улыбкой уставилась на него.

—Что случилось, Роберт? Раньше ты всегда кончал в меня, —она перевернулась на спину и сладко потянулась, выгибая тело, —Ты обиделся? Разве я виновата, что ты всегда желал меня. Ты стал моим первым мужчиной… Когда же?… Кажется, мне было тринадцать… Ты бы взял меня, если бы я не сказала тогда, что не являюсь твоей дочерью? Вряд ли… Ты бы просто продолжал иметь мою мать, представляя, что имеешь меня. Признайся, что тебя все устраивает. Брось это чувство вины. У нее его не было, когда она целовала твоего отца туда… Если у него был большой, возможно, ей нравилось, когда…

Роберт угрожающе занес руку для пощечины и снова велел ей замолчать. Она повернулась на бок, подперев рукой голову, взгляд Роберта помимо его воли приковался к ее полным грудям, одна покоилась на другой, и ему безумно захотелось сжать ее рукой. Угадав его желание, девушка подняла руку и указательным пальчиком принялась описывать круги вокруг соска, дразня его.

—Давай, Роберт, ты можешь больше. У меня есть еще одна дырочка, если ты помнишь. Тебе ведь она тоже нравилась. Я храню ее только для тебя. Другой о ней лишь мечтает. Что ты хочешь, чтобы я сделала? Я могу поласкать его своими грудками, но мне кажется, он еще не устал.

Между ногами Роберта возвышался уже полностью окрепший, готовый к новому акту орган. Не в силах противостоять прекрасной соблазнительнице, он молча наблюдал, как она встала на колени спиной к нему и, призывно покачивая бедрами, подползла ближе, ее ягодицы напротив его бедер. Он приподнял их, направляя головку между ее аппетитными округлостями. Пальцами собрал остатки своего семени с ее спины и протолкнул пальцем в маленькую заднюю дырочку. Девушка опустила бедра и медленными вращательными движениями насадила попку на твердый ствол. Он входил очень туго, доставляя легкую боль и вместе с тем неимоверное удовольствие обоим.

—Только не вынимай его полностью и не спеши, —прошептала она, опираясь ладонями на свои колени, приподнимаясь и опускаясь, пока Роберт не обхватил ее руками за грудь и живот.

Теперь их тела была прижаты друг к другу, спиной она чувствовала его жесткие волосы на груди, его маленькие соски, их бедра двигались в такт. Одной рукой Роберт ласкал ее соски, другая опустилась вниз, пальцы то нежно пощипывали налитые кровью складочки, то проникали внутрь влагалища. Ее проход был слишком узким, чтобы совокупление было долгим, Роберт еле сдерживался, чтобы не кинуть ее ничком и не довести себя до предела быстрыми рывками внутрь ее тела. Но чувствуя, что он на пределе и из желания доставить ему наибольшее удовольствие, девушка стала быстрее и глубже насаживаться на его ствол, скользя тугим колечком по всей его длине.

—Я люблю тебя, Селия, —простонал Роберт, отдавшись ей на милость, предоставив полную свободу действия, —Никого нет лучше тебя, никогда и никому тебя не отдам. Кто бы ни был тот другой мужчина, он никогда не получит тебя целиком.

Вот Роберт замер, ощущая, как струя поднимается к головке, выплескиваясь в кишечник девушки. Тогда он разомкнул объятия и стал медленно снимать ее со своего еще крепкого члена, пока крупная головка не раскрыла ее до предела, выскользнув наружу.

День 86 и 87.—Вы посылали за мной, миледи? —произнесла женщина, войдя в комнату в охотничьем домике барона.

Лаура откинула капюшон, и вышла из тени. Женщина узнала ее и сделала реверанс.

—Я не узнала вас, леди Мейком. Я думала… , —женщина не договорила, поняв, что госпожа не зря пригласила ее в спрятанный в лесу дом, подальше от замка, слуг, и что стоит играть по ее правилам. —Я слушаю вас и готова выполнить ваши распоряжения.

—Как вам, очевидно, известно, я жду ребенка, —Лаура старалась сохранять спокойствие, но ее пробирала дрожь, —я знаю, какие услуги вы оказываете женщинам, и сейчас эта услуга нужна мне. Хозяин этого дома мой друг, но он не знает, зачем вы мне понадобились, так и должно оставаться.

Лаура была уверена, что ей не будут задавать лишние вопросы, ведь женщина оказывала данную услугу многим знатным дамам и привыкла молчать. Ей нужно было избавиться от ребенка как можно быстрее, так, чтобы можно было сказать, что это был выкидыш. И главное, о чем Лаура думала больше всего, она должна иметь возможность снова забеременеть. Забеременеть нормальным ребенком, ребенком Роберта, а не суккубом, зачатым от демона, который в будущем разрушит ее жизнь.

Женщина осмотрела Лауру и объяснила, какой риск существует, если она будет хирургически удалять плод, и, учитывая благосостояние миледи, она могла бы приготовить снадобье, очень дорогое, но очень действенное, которое спровоцирует естественный выкидыш. Но ей понадобится несколько дней, чтобы достать необходимые ингредиенты. Лаура отдала ей деньги за лекарство и за молчание, и женщина ушла.

—Вы получили то, что хотели, миледи? —барон почти бесшумно вошел в комнату, когда Лаура осталась одна, —Я не смею вмешиваться в ваши дела, миледи, но у этой женщины не лучшая репутация, советую быть с ней осторожной. В любом случае, я как всегда к вашим услугам.

На следующий день барон принес Лауре пузырек, объяснив, что сам связался с женщиной, чтобы не рисковать репутацией миледи. Что она должна пить это лекарство в течение месяца, тогда ее организм отторгнет плод, сохранив при этом детородную функцию. В тот же день Лаура приняла первые три капли.

Ночь 93. Это была уже шестая ночь, которую Лаура провела на грани сна и бодрствования. Каждый раз, засыпая после близости с Робертом, она будто оказывалась в другом измерении, в другом мире, туманном и нереальном. Ей всегда казалось, что она там не одна, но, сколько ни всматривалась в туман, никого не могла увидеть.

В одну из предыдущих ночей она была в охотничьем доме в лесу, шла по коридорам, пыталась найти какую-нибудь дверь, которая могла бы вывести ее. Но коридор был глухой, лишь, когда она дошла до конца, увидела приоткрытую дверь. Она заглянула в узкий проем и замерла в ужасе. Посреди комнаты на задних лапах стояли два зверя, между ними будто в воздухе висело лицом вниз голое женское тело. Оно было зажато между двумя покрытыми волосами телами. Лаура узнала женщину, приготовившую ей снадобье. Она была насажена на звериные члены ртом и влагалищем. (Создано для .оrg—BestWeapon.ru) Ее руки упирались в колени зверя, пытаясь найти точку опоры, пока его

орган скользил по ее горлу, изредка давая возможность вздохнуть. По ее лицу текли слезы и слюна. Сзади ее тело разрывал другой член, монстр держал женщину за ноги. Оба зверя двигались в такт, удерживая тело на весу. Они разрядились одновременно. Член забился глубоко в горле, выбрызгивая густую струю склизкого семени, женщина судорожно задергала руками, бешено вырываясь, ее глаза закатились. Лаура проснулась тогда вся в поту, в объятиях Роберта.

Сейчас она снова была в охотничьем домике, в том же коридоре, у той же двери, за которой раздавались равномерный скрип и сдавленные стоны. Лаура долго не решалась заглянуть, но идти больше были некуда, и она отворила дверь настежь и вошла в темную комнату, едва освещенную несколькими свечами.

На кровати на четвереньках стояла рыжеволосая дочь демона, к ее спине и ягодицам прижимался сын барона, значительно повзрослевший, ставший мужчиной. Его руки упирались в постель по бокам от девушки, лицом он приник к ее шее, мышцы его ягодиц то и дело напрягались, когда он проталкивал в нее свой член. Они напоминали сношающихся суку и кобеля, которых Лаура иногда видела во дворе замка.

—Только не кончай, —услышала Лаура голос Селии, —только не кончай, Джонатан. Я еще не готова.

Мужчина слегка отстранился от нее, перехватил рукой основание члена и сдавил. С его губ сорвался гортанный стон, мышцы напряглись. Селия повернула голову и улыбнулась.

—Вот за что люблю тебя, так это за желание сделать меня счастливой. Ты знаешь, что мне нужно, лучше, чем кто-либо другой.

—Лучше, чем твой отец? —Джонатан снова приник к ее телу и возобновил движения бедрами.

—Не люблю, когда ты его так называешь, —сладко пробормотала Селия, —чувствую себя извращенной и грязной. Но тебе ведь это нравится. Ты хочешь послушать, как он имеет меня? Я уже говорила тебе, что люблю его член больше, чем твой, он у него больше и длиннее, сильнее? Но кончает он слишком быстро, и времени у него уходит больше, чтобы восстановить силы…

Селия внезапно замолчала, ее тело затряслось, руки подогнулись, но мужчина обхватил ее рукой под грудью и удержал на весу. Дав ей минуту прийти в себя, он продолжил овладевать ею в той же позе, пока ее не накрыла новая волна, и ноги не стали дрожать от слабости. Она повалилась ничком на простыни, Джонатан едва смог удержать свой орган внутри ее бьющегося и сжимающегося тела. Тогда он согнул ее ногу в колене и подтянул, переворачивая свою обессиленную любовницу на спину. Ее икры оказались у него на плечах, поясница оторвалась от кровати, бедра едва сдерживали натиск его таза. Джонатан вплотную прижимался лобком к низу ее живота, его мошонка билась об ее ягодицы. Он больше не сдерживался, стремительно приближаясь к концу. Через десяток выпадов, он вжался в ее тело и выстрелил семя в ее матку. Он не стремился отпускать ее, удерживая в том же положении, закупоренную его органом. Потом осторожно, придерживая ее за бедра, Джонатан вытянул из нее обмякший член, опустил ее ноги и лег сверху, ощущая тепло ее расслабленного прекрасного тела. Его губы легонько прикоснулись к ее груди, шее, плечам.

Лаура на ослабленных ногах развернулась и, опираясь руками о стену, вышла обратно в коридор. Внезапно за спиной она услышала голос Селии: «Я знала, что ты как всегда придешь, Роберт. Тот, кто однажды был моим, никуда не денется. Ты просто не хочешь признаваться, что постоянно думаешь о моей дырочке, что хочешь поцеловать ее, хочешь, чтобы я поцеловала тебя там. Я знаю, что ты не хочешь больше свою жену, что ты не можешь вести дела, ты только и мечтаешь раздвинуть мне ноги и насадить меня на свое копье».

Лаура повернулась и толкнула дверь, за которой была уже другая комната, одна из комнат замка, в которой когда-то жила она. Селия сидела в глубоком массивном кресле, абсолютно обнаженная. Когда Роберт приблизился к ней, она с невозмутимым видом подняла одну ногу и перекинула через подлокотник кресла, затем также расположила другую ногу на другом подлокотнике, открывая взору мужчины свое сокровенное место. Взгляд Роберта был прикован между ее широко разведенными ногами, он встал перед ней на колени. Одна его рука обхватила ее щиколотку, другая плашмя, ладонью легла на промежность. Сначала он погрузил в ее тело большой палец, потом сменил его на указательный и средний, движения его пальцев убыстрялись по мере того, как ее лоно увлажнялось. И вот уже ее голова запрокинута на спинку кресла, бедра приподнимаются навстречу его руке. Роберт внимательно всматривался в ее лицо, смакуя ее экстаз, вид ее возбуждения заставлял его орган расти и напрягаться.

Он вытащил из нее пальцы, теперь его руки обхватывали ее груди, с силой сжимая их, соскальзывая на соски, защемляя их между пальцами, выкручивая, оттягивая в стороны. Его взгляд остановился на следах зубов вокруг левого соска, теперь его движения стали более грубыми, оставляя на нежной коже красноватые полосы, синеватые подтеки. Иногда Селия вздрагивала от болезненных ощущений, но она принимала это как часть игры, его ревность и злость.

Роберт встал и оперся коленом на сиденье кресла, упираясь между ее ногами, чувствуя кожей влагу, точащуюся из нее. Рукой он схватил ее за подбородок и притянул ее лицо к себе, его губы впились в ее губы, с силой мусоля, сминая их, иногда прихватывая зубами.

—Ты сношалась с ним? —бросил он ей в лицо, —Недавно? Назови его, я хочу знать, чтобы вырвать с корнем его грязный отросток. Я лорд и господин, никто не может и пальцем пошевелить без моего разрешения. Ты впускала его в себя? Он кончал внутрь тебя или ты глотала? Или и то, и другое?

Селия кивнула, при этом ее припухшие от укусов губы расплылись в улыбке. Роберт влепил ей пощечину, но улыбка не исчезла с ее лица. Она опустила руку и обхватила его орган у самого основания.

—Ты хочешь ударить меня еще, любимый? Бей. —Ее крепко сжатая рука продвинулась к его головке, начав массировать ее. —Я не обещала тебе верность, я лишь предлагала тебе удовольствие. Ты не единственный мужчина с крепким членом. Знаешь, чем он нравится мне больше? Я кончаю под ним много раз. И его семя чуть слаще. —Селия отпустила его член и поднесла руку к лицу, поочередно облизав каждый пальчик.

В этот момент Роберт дернулся, из его органа брызнула струя белой жидкости, попав на ее живот. Селия захохотала, а Роберт обхватил ее тело руками, стащил с сиденья, развернул спиной к себе и перекинул через подлокотник кресла. Больно ударившись ногой и спиной, Селия попыталась вырваться, но он был гораздо сильнее. Роберт прижимал ее одной рукой за шею к сиденью, другой отвел ее ногу в сторону, прижался к ней низом живота. Его бедра толкали его орган между ее ягодицами; трение о ее кожу, ощущение близости ее недр, запах ее соков, трепыхание ее тела очень быстро подняли его ствол, который давно уже не был таким каменным.

Движение бедрами вниз, и Роберт одним махом вонзил орган до предела, почувствовав, что уперся во что-то, достигнув дна ее влагалища. Он вытащил ствол полностью, снова приставил головку к входу и чуть надавил, любуясь видом половых губок с рыжими волосками, раздвигающихся под напором толстого члена, потом так же резко вонзился до упора. Ему нравились ее беззащитность, податливость ее тела, ее тихие вскрики, безграничная власть, которую он испытывал в этот момент, вынимая почти полностью орган из ее влагалища, оставляя погруженной лишь головку, и задвигая его обратно. Роберт со всей силой ввинчивался в ее тело, до боли прижимая ее ноги к твердому деревянному подлокотнику.

Лаура никогда раньше не видела на его лице и в его движениях столько страсти и вожделения. Сначала ее охватило чувство ненависти к девушке, отнявшей у нее любовь и преданность мужа, а потом жалость к себе, отчаяние от сознания того, что она так мало может, что она не в силах что-либо изменить. К ней пришло понимание, что снадобье не избавит ее от ребенка в ее утробе, что демоны просто не позволят ей этого. Она ощутила, как по щекам катятся слезы, глаза заволокла пелена.

Лаура услышала, как вскрики Селии превратились в сладострастные стоны. Повернув голову, она увидела, что девушка уже не сопротивляется, что Роберт уже не держит ее, его руки ласково пробегаются по ее спине и ягодицам, движения его бедер стали мягче. Он то и дело наклонялся, чтобы приникнуть губами к ее коже, руки скользили по ее бокам, обхватывали колыхающиеся груди, нежно сжимали их. Сквозь стоны он просил у Селии прощения, клялся, что она может просить у него что хочет, что отныне она его госпожа.

Внезапно перед Лаурой возникла фигура, загородив Роберта и Селию. По мере ее приближения Лаура рассмотрела, что тело существа было уродливо, с неестественно выпирающими костями, искривленными конечностями. Из его рта вытекала слизь, рукой он поддерживал тонкий и очень длинный твердый отросток между своими ногами, блестящий от вязкой слизи. Лаура отступила назад, ощутив спиной холодные кирпичные стены коридора. Внезапно чья-то рука схватила ее за кисть и дернула в сторону. Лаура встрепенулась и проснулась в своей комнате. Рядом с ней проснулся Роберт. Он заботливо обнял ее, поцеловал в шею и прошептал: «Хочешь заняться любовью?». Но Лаура покачала головой, аккуратно увернулась от его рук и закрыла глаза, делая вид, что пытается снова заснуть.