— Ха! Нет, Колька, ты только посмотри! — шурша развернутой газетой, воскликнул со смехом Семен. — «Одинокая женщина, желает познакомиться с приличным мужчиной, желательно без вредных привычек, для интимных отношений. Возможен брак».

— Они там в городе, что совсем без мужиков остались, если она ищет мужика через газету?

— Почему? — отставляя стакан водки, ответил брат. — Мужиков в городе хоть пруд пруди, но одиноких баб тоже море.

— Вот бы мне туда! — мечтательно произнес Семен, лоснясь от сладких предвкушений.

— Вот, вот! Тебя бы туда, — насмешливо подхватила его жена Дарья. — А то уж всех местных баб перепробовал, за молодых девок взялся. Знаешь Коля, кто к нему теперь на сеновал по ночам бегает? Ленка. Соседская девчонка. А ей, соплячке, едва-едва минуло пятнадцать.

— Неужели?

Николай припомнил, попавшуюся ему навстречу девушку с женственной фигурой и крупной тяжело покачивающейся грудью. Настоящая деревенская красавица.

— Что, это у тебя серьезно брат?

Николай не думал скрывать. Пожав плечами, он ответил с блудливой ухмылкой : — «Чего ж отказывает, коли тебя просит красивая девка».

— Просила она тебя, как же! — издевательски заметила Дарья.

— Ты знаешь Коля, Лена прибежала ко мне оборванная и заплаканная. Она встречается с мальчиком. Ну, он и припутал их на крыше в совхозном сеновале. Дело то молодое. Сережка снял с нее трусики. Ничего пока между ними не было, он ее только щупал. Увидел Семена, перепугался до смерти и удрал, а Лена осталась. Она, бедная, так испугалась, что онемела. Не успела надеть трусы. Он этим и воспользовался. Навалился на бедненькую девочку и истязал два часа.

— Истязал! Ха! Ты бы посмотрела Дашка, как эта несчастненькая, по твоим словам, изнасилованная девочка, подмахивала мне! Кончила три раза. Просила глубже, глубже, дядя Сеня! А тебе врала, ужасы расписывала, что я такой нехороший. Боялась, что узнаешь ты, начнешь костерить. Ты, хоть задумываешься, чего ж она сейчас ко мне бегает? Небось было бы плохо, не бегала б, а со своим молокососом встречалась, с которым до этого трахалась.

Дарья промолчала, потому что Семен был прав. После того разговора, она недавно встречала Лену, заставила ее придти к ней домой и поговорила. Лена пришла, и в ответ на настоятельные расспросы Дарьи, призналась, что она без ума от Семена. Что именно он, пробудил в ней страстную женщину, фактически сделав ее таковой. Дарья то лучше всех знала, какой он в постели.

Она осталась тогда мыть в классе пол, услышала голос молодой учительницы русского и литературы Марины Сергеевны и Семки Фомина. Услышав вскрик учительницы, затем звонкие шлепки, она из любопытства спряталась под задней партой. Дверь класса распахнулась и Даша увидела, как Семка затолкнул в него преподавательницу. Отбиваясь от него, она пятилась, пока не уперлась задом в свой стол. Завалив ее на стол, Семка полез под юбку. По-девчоночьи вскрикивая, она часто задрыгала поднятыми ногами, Семка шарил под ее юбкой и видно что-то такое сделал, отчего ее ноги вдруг бессильно обмякли, задрожали и сами собой раздвинулись.

Со своего места Даша видела, как спустив с нее трусы, Семка вытащил свой здоровый член и повозив им по расщелине Марины Сергеевны, глубоко воткнул. Она застонала, ее длинные ноги задрожали и еще больше распустились. Она заелозила задом под Семкой, который крепко держал ее за белые красивые бедра. Марине Сергеевне это было видать приятно. Она сама подняла и положила ноги на Семкины плечи и так подмахивала ему, что жалобно скрипел стол. Когда все закончилось, она встала и надев трусы, страстно и признательно поцеловала Семку в губы. Даша поняла, что она увидела, как учительница позорно стала его любовницей.

От этой мысли у нее защекотало в носу, и не удержавшись, она громко чихнула. Хорошо, что учительница успела выйти. Зато ее услышал Семка. В два прыжка оказавшись возле парты, он посмотрел на сидящую на полу Дашу. Она испуганно и растерянно таращилась на него. Подол короткого школьного платья приподнялся, и Семка увидел ее красивые круглые ляжки с перемычкой светло-зеленых плавок между ногами.

Даша была настолько переполнена впечатлениями, и распалена только что виденным соитием, что разрешила Семке поднять себя.

Так же как с учительницей, он без раздумий залез в ее трусики и дрожа от переполнявших ее новых ощущений, Даша поняла, что ощущала при этом учительница. Его палец быстро-быстро заплясал на ее клиторе. Ее бедра задрожали, а ноги помимо ее воли раздвинулись сами. Почувствовав твердое прикосновение члена, Даша ахнула и широко раскрыв глаза с ужасом прислушивалась к тому, как в нее входит большой член Семки. Резкая боль пронзила ее под животом, она невольно посмотрела вниз и увидела окрашенный своей кровью мерно скользящий между распяленных губок его мерно двигающийся член. В довершение к ее стыду, он расстегнул кофту и вывалив из лифчика грудь, начал жадно сосать ее.

Непонятно почему, презирая себя, она ходила к нему, хотя знала, что она не одна у Семки. Девчонки в школе буквально вешались ему на шею и он вовсю пользовался этим, раскладывая с задранным подолом то одну, то другую влюбленную в него девчонку. Даша знала, что он переспал со всеми без исключения девочками ее класса. Они не только не скрывали это, но даже гордились, оживленно обсуждая между собой волнующие моменты близости с ним.

Но, женился он все же на ней, хотя на свадьбу пришли почти все его возлюбленные. В день свадьбы, а точнее в ее вечер, Даша застукала его несколько раз с некоторыми из них. Они и в дальнейшем прибегали к ним и, зная чем это закончится, Даша уже не нервничала, терпеливо прислушиваясь к доносящемуся из спальни скрипу кровати и стонам бывших подруг. Она слишком сильно любила его, чтобы набраться решимости бесповоротно порвать с ним. Да и страха у нее не было. Даже после бурного вечера с одной, а то двумя любовницами, Сема жадно накидывался на нее и терзал в постели до потери сознания. За эту страстную, пылкую любовь к ней, она прощала ему все, молчаливо соглашаясь терпеть его распутность.

Да что она. Та же Марина Сергеевна, все девочки ее и соседних классов принадлежали ему.

Дольше всех из ее бывших одноклассниц продержалась Юля. И то лишь, потому, что была всецело поглощена учебой. Она обожала литературу, много писала заметок. Несколько ее рассказов опубликовали сначала в районной газете, а затем — в областной. Ее кумиром была Марина Сергеевна.

Решив попроситься к ней в гости, она, после уроков, пошла в кабинет русского и литературы, где обычно находилась преподаватель. К своему немалому удивлению, Юля увидала у нее Семена Фомина. Этого приставалу, который (она держала это в большой тайне) нравился ей. Но, ее отпугивала его репутация ветреного и непостоянного ловеласа, который, как ей было известно, добился взаимности многих девочек.

В отличие от них, Юля не собиралась до замужества расставаться с девственностью и вообще не думала о перспективе предстоящего в будущем замужества. Она должна быть свободна, и посвятит себя своей любимой словесности.

В узкую щелочку в двери было видно, как Марина Сергеевна отрицательно качает головой, резко возражает Семену, а он, держится с ней, как-то необычайно уверенно, будто имеет на нее какие-то права. Вот странно!

Последующее за этим не просто удивило, а ошеломило Юлю.

Шагнув к ней, Семен обнял ее и сжав лицо Марины Сергеевны, поцеловал в губы. Она вскинула руки, будто собираясь защититься или ударить его, но вместо этого …. обняла его и ошеломленная Юля увидела, — пылко ответила на его поцелуй. А затем… Он поднял юбку, и она увидела туго обтянутый трусами красивый зад обожаемой учительницы, с которого он, затем, стащил их. И о, ужас! Марина Сергеевна расстегнула его брюки и извлекла член. Если бы ей, кто-то из подруг рассказал об этом, она ни за что в жизни не поверила бы в подобные измышления. Но, сейчас, она видела это сама. Она могла наблюдать, как ее обожаемая Марина Сергеевна бесстыдно отдается ученику, затем опустившись перед ним на колени, страстно целует, ласкает и сосет его член.

Несколько последующих недель Юля прожила под впечатлением того, что видела в классе. Самое странное, что внешне Марина Сергеевна продолжала оставаться прежней, уверенной в себе женщиной. Юля напрасно искала на ее ничем не замутненном лице, признаки раскаяния или отпечаток греховности. Напротив, она была еще краше.

А вслед за тем, был школьный вечер, на котором Юля своей красотой и талантами, затмила всех девочек школы. Она пела, читала со сцены стихи, танцевала и веселилась, чувствуя себя самой красивой девочкой на этом вечере. Специально к нему, мама сшила ей шикарное вечернее платье, с большим вырезом на спине и низко открытой грудью. Ее лишь смущало, что все будут видеть ее грудь, но весело рассмеявшись мама обняла ее и сказала, что такую прелестную грудь не стыдно показывать.

У них с мамой была своя семейная тайна. До сей поры Юля любила, как младенец, сосать ее грудь. Мама подшучивала над ней, но всегда, едва они ложились в постель, доставала из прорехи ночной рубашки свою прелестную, нежную грудь и уютно прильнув обнаженным телом к голым бедрам матери, мягко захватывая губами ее торчащий твердеющий в губах. Сжимая затем быстро набухающий во рту сосок, начинала сосать, чувствуя как по ее телу растекаются волнующе томительные импульсы.

Маме тоже это было приятно. Она прижималась грудью к лицу дочери и ее бедра с пушистым бугорком под животом начинали медленно тереться об Юлины бедра. Там быстро становилось влажно, губки Юли набухали, мелко дрожащие бедра еще плотнее прижимались к бедрам матери, и они плотно сливались в своеобразном поцелуе своими влажными раскрытыми губками. В один из таких моментов тело Юли пронизала особенно сладостная дрожь и она даже застонала, чувствуя внутри небывало сильные, томительные спазмы.

— Что со мной мама? — задыхаясь и все еще дрожа, слабым голосом спросила она.

С мамой тоже подобное случалось, но она не решалась у нее спросить, что она чувствует. Сейчас же это волшебное событие произошло с ней.

— Это оргазм, моя любимая доченька, — нежно ответила мама, оглаживая ее трепещущие бедра.

Теплая ласковая ладонь матери соскользнула вниз, и нежно раздвинув набухшие губки дочери, она коснулась бугорка ее возбужденного клитора. Тело Юли сызнова пронизала сладостная дрожь. Палец матери быстро-быстро заплясал на нем, и Юля совершенно потеряла себя, мгновенно превратившись в стонущее, истекающее соками наслаждения, бьющееся в оргазме тело.

Когда мать остановилась девочка опустошенно обмякла на постели.

— Мамочка, а с мужчиной точно также приятно? — стеснительно спросила она.

— Нет милая. Близость с мужчиной во сто крат приятней. Но, тебе солнышко еще рано задумываться об этом.

Отказавшись от услуг мальчиков усиленно напрашивавшихся ей в провожатые, она быстро шла домой, с досадой думая, как неприятно и темно на улице. Повернув в темный переулок, в конце которого, находился ее дом, она услышала сзади быстрые шаги. Такие быстрые, что она в страхе остановилась. Из темноты к ней вышел Семен.

— Ты чего ходишь одна? — глухо спросил он, надвигаясь на Юлю.

Еще на вечере, когда они танцевали, он прижимался своим твердым бугром к ее бедрам, поднимая в ней будоражащие тело волны возбуждения. Он почувствовал это, и Юля поняла, зачем он догнал ее. Она медленно отступала от него, пока не уперлась спиной в забор.

— Не надо Сема, — едва слышно попросила она, потому что от страха у нее отнялся голос.

Прижав ее к забору, он сопя полез под платье. Юля сжала ноги, но это не помешало ему забраться в трусы. Твердый палец властно раздвинул ее губки и Юля невольно затрепетала, возбудившись от знания того, невероятно пугающего, необычайно приятного и волнующего, что сейчас обязательно произойдет между ними. Его палец, точно так же, как палец ласкающей ее мамы, проворно затрепетал на ее клиторе и враз ослабевшие ноги Юли расступились.

Почувствовав твердое прикосновение раздвигающей половую щель головки члена, она невольно схватилась за его плечи. Стремясь уйти от ее медленного, но неуклонного вторжения, оттянуть миг своего превращения в женщину, она привстала на цыпочки, невольно открыв ему путь в себя. Дрожащие ноги ослабли и она опустилась, сама нанизавшись на твердый кол вонзившегося в нее члена. Коротко вскрикнув от боли, она повисла на нем, качаясь от его поспешных толчков. Толстый член, как поршень скользил в ее влагалище.

По ее трепещущему телу быстро разливалась нега. Волнующие волны возбуждения быстро охватывали его.

Юля ему очень понравилась своим тесным, необычайно нежным и страстным влагалищем. Поддерживая ее под ягодицы, он размеренно поднимал и опускал девочку, двигая ее по члену. Обхватив Семена руками и ногами, Юля пылко отдавалась ему, скользя по его толстому стволу, возбуждающему ее лоно. Коротко пукнув от натуги, она ахая запрыгала на члене, чувствуя, как судороги экстаза сжимают бедра.

Выйдя встречать дочь Виктория Николаевна наткнулась на них и увидев сумбурно подпрыгивающую в объятиях Семена дочь, она все поняла. Печально опустив голову, она вернулась домой. Так значит, ее любимая Юленька стала женщиной.

Она долгое время не подозревала, что они продолжают встречаться. Однажды отпросившись с работы, после обеда она вернулась домой. Радостно войдя в спальню дочери, она увидела ее стоящей перед Семеном на четвереньках. Женщину поразили ее совершенно слепые, обезумевшие от страстной муки глаза. Крепко держа ее за ягодицы, стоящий на коленях юноша ожесточенно сношал ее, звучно шлепая бедрами по ее раскрасневшимся, плющащимся от ударов ягодицам.

Викторию Николаевну потряс размер его чудовищного члена, размеренно скользящего в лоне дочери. Они одновременно увидели друг друга. Растерянный Семен выдернул член и из его раздутой головки, заливая на спину и раскоряченный зад Юленьки, брызнула мощная струя густой спермы, потекшей по блестящим от пота раздвоенным ягодицам. Виктория Николаевна увидела, как судорожно трясется зад дрожащей, распластанной на постели дочери, стыдливо прячущей от нее лицо. Она застала их в пик овладевшего ими оргазма.

Она не могла оторвать взгляд от огромного, судорожно дергающегося члена, продолжающего выталкивать струи спермы. Ах, как она завидовала дочери!

Несмотря на смущение, Семен заметил потемневший, затянутый поволокой взгляд ее матери, которым она неотрывно следила за его членом. Их глаза встретились и неожиданно для себя, поняв, что выдала ему свое вожделение, она мучительно покраснела.

— Сема, милый, иди скорее домой, — глухо попросила Юля, продолжая лежать, пряча лицо в одеяле.

Подхватив одежду, он выскочил из спальни, собираясь одеться в прихожей и нос к носу столкнулся с ее матерью. Она стояла за дверью. По ее растерянному лицу, он понял, что она подсматривала за ним. Подчиняясь внезапному порыву, он бросил одежду под ноги и крепко обхватив ее, прижал к стене. Бледная, как стена, Виктория Николаевна послушно подалась назад. Понимая, что она сейчас в таком состоянии, что вряд ли способна сопротивляться, наглея от собственной смелости, он полез ей под юбку.

Под тугой резинкой трусов он обнаружил пухлые складки мокрых губ. Спеша воспользоваться ее оторопью, он с трудом содрал трусы, едва спустив их до середины полных бедер. Его член коснулся ее влажной расщелины.

Ужасаясь происходящему между ними, Виктория Николаевна дернулась и его член до лобка вошел в ее пышущее жаром лоно. Стенки влагалища страстно сжались вокруг него.

— Нет, нет, ради бога, только не здесь, — прошептала она, показывая на дверь, из которой он только что вышел.

Презирая себя за бесхарактерность, она поспешила в свою спальню, едва передвигая ногами туго спеленатыми полуспущенными на бедрах трусами. Едва за ними закрылась дверь, она почувствовала, как к ее заду прижались бедра юноши, а его твердый, горячий член волнующе скользя по промежности, потонул в ней. Сжимая одной рукой ее упругую грудь, он начал ласкать клитор. Пылая от стыда, она задергалась, развернулась и его член ткнулся в прорезь между ее половыми губами. Семен метко вогнал его в ее лоно, и враз обессилев, Виктория Николаевна послушно прильнула к нему, чувствуя на своих дрожащих ягодицах его нежно ласкающие ладони.

Мария Сергеевна с нетерпением ждала Семена. Разбередив в ней страсть, он слишком редко навещал ее. Ей было известно, что почти все девочки класса его любовницы. Она часто слышала их шепотки и на свой счет. Сначала это очень смущало ее, но потом она привыкла.

К матери, в гости часто приезжала, старшая сестра Даши, «монашка» Катерина. Вечно бледная, как настоящая монашка, вечно закутанная до бровей в черный платок, она все время жаловалась своей матери, а потом, когда она вышла замуж, ей тоже, на ужасно досаждающую ненасытность мужа в постели.

По женски жалея сестру, вкусив сладости ненасытной, но оттого еще более желанной мужней любви, она понимала, что в Кате не проснулась женщина. Слушая ее, она невольно подумала, что уж ее Семен бы сумел показать ей, что такое настоящая, опаляющая зноем любовь, от которой бы она сходила с ума и после этого сама бы завлекала мужа в постель, чтобы еще раз испытать ее.

Она будто наворожила. Разомлевшая после долгих ласк, Даша спала и проснулась от шума. В зале слышались сумбурные звуки громкой возни, приглушенные вскрики и протесты Кати, громкие шлепки. Зная характер Семена, она уже поняла, что происходит, но помня о своих мыслях насчет ее и Семена, решила не мешать ему.

Вот сестра особенно громко вскрикнула, послышался громкий звук падения, тяжкий вздох пружин дивана, треск разрываемой ткани, (ее трусов, — разгадала Даша), болезненный вскрик сестры и частый скрип дивана, который постепенно перешел в неспешное, размеренное соитие.

Чем дольше это продолжалось, тем чаще слышала Дарья то болезненные, то блаженные стоны сестры, в которых все чаще звучали истома и наслаждение. Отодвинув край занавеси, она заглянула в зал и увидела голые ноги сестры, вскинутые вверх и крепко охватывающие кольцом поясницу Семена. Часто двигая задом, он садил ей во влажно чмокающую от переизбытка соков половую щель. Она страстно отвечала на его поцелуй, крепко приживая к себе тесным кольцом рук.

Он так измотал ее, что, когда все кончилось, у Катерины не нашлось сил встать. Зато, у Семена их было еще хоть отбавляй. Он отправился в комнату Даши и вскоре, услышав скрип кровати в спальне и отрывистые стоны Даши, она поняла, что сестра слышала все, но вопреки этому, она не смутилась, как это случилось бы с ней раньше. Сейчас, она поняла значение ее таинственных улыбок, когда Катя жаловалась ей на ретивость мужа в постели. Ее Семен, едва не доведший Катерину до безумного состояния, стоил нескольких ее мужей. С ним, она впервые осознала, что значит по-настоящему страстный мужчина. Его жадная, ненасытная страсть, едва не спалила ее. Еще… Еще она поняла, что хочет его еще.

Последующие дни превратились для нее в череду непрерывных наслаждений. Стыдливо пряча от младшей сестры виноватые глаза, она податливо шла за Семеном в спальню и заранее трепеща от предвкушения немыслимого наслаждения, послушно снимала трусы, и ложилась на кровать.

Семен не церемонился с ней. Замирая от сладкого ужаса, презирая себя, она сначала брезгливо, а потом, все более страстно, брала в рот его набухший член, давилась от толчков головки, проникающей до гланд, сосала и пылко лизала его. Когда в ее рот, затопляя впервые хлынул фонтан спермы, она едва не захлебнулась и, хоть чувствовала позывы рвоты, была вынуждена проглотить ее. Стоя на четвереньках, она со страхом прислушивалась к тому, как, разрывая прямую кишку, в ее зад туго входит его член, скользкий от обильной смазки. Сначала было ужасно больно, но через неделю она уже кончала, бесстыдно и страстно лаская свой клитор.

Ему доставляло особое удовольствие подвергать их испытанию стыдом. Оставив на время сотрясаемую оргазмом Катю, спустя мгновение он приволок Дашу и не обращая внимания на ее стыдливые протесты, овладел ею, повалив на кровать рядом со страстно стонущей, сотрясаемой оргазмом сестрой. Поглощенная своими чувственными переживаниями, Катя лишь тогда заметила их. Едва в Дашу вошел его член, не стесняясь лежащей рядом сестры, она откровенно раскинула ноги, подставляя под член мужа широко раскрытую щель.

Приподняв ее бедра, он с силой всаживал член в ее скважину, стукая лобком о ее лобок. Катя видела, как вминаются и вслед за выходящим членом выворачиваются ее плотно охватывающие толстый ствол внутренние губы, слышала, как порой она пукает от натуги, и ее невольно распаляла эротичность этого действа. Как только Даша кончила, он без промедления снова забрался на Катю, и уже она лежала, пылко отдаваясь ему под горящим страстью взглядом сестры.

Услышав на сеновале придавленные стоны, Катя пошла туда, будучи уверена в том, что там с кем-то развлекается Семен. Она увидела его сразу. А под ним! Господи! Да, это же их красивая, как ангелок, соседка Светочка! А ведь ей, всего только одиннадцать лет! Зная, что ему бесполезно мешать, и что, глупенькая, побуждаемая детским любопытством Света, скорей всего пришла к нему сама, она могла лишь наблюдать за тем, как он миллиметр за миллиметром натягивает девочку на член. Она видела ее расширенные страхом, любопытством и … страстью глаза, которыми она смотрела на огромный член, входящий в ее распяленную щелочку.

Чтобы легче овладеть ею, он медленно положил ее на спину и держа за прелестные раздвинутые ножки, натянул ее на себя, до лобка погрузившись в нее. Прерывисто пыхтя, и пукая, девочка заелозила на его ногах, пронзаемая огромным членом. Просунув ладони под спинку, он приподнял ее и опустив голову жадно всосал твердую розовую ягодку сосочка, ее едва сформировавшейся груди.

Увидев, как судорожно выгибается и сладостно дрожит в первом оргазме ее гибкое стройное тело, Катя поняла, что, вкусив сладости мужских ласк, эта девочка отныне будет снова и снова хотеть их, бегая к нему, и выпрашивать их.

Предчувствия не обманули ее, С той поры, она часто видела Светочку на сеновале, где она проходила с ним волнующую науку прелюбодеяния.

Сама она, не имела представления, как сможет жить без его проклятого, сладкого члена. Однажды, когда она разрыдалась в своей постели, к ней пришла Даша и молча погладив ее по голове, запросто предложила ей, жить с ними. Катя поняла, на какие жертвы она идет и признательно поцеловала сестру.

Она уехала к ней, на следующий день.

Вернувшись домой, она поняла, что не может жить здесь. Не может жить, потому что рядом нет Семена. Прямо сказав мужу, что навсегда уходит от него, она вернулась к сестре и Семену. Даша, сразу же ее поняла. Еще больше ее обрадовала явная радость Семена, узнавшего про ее возвращение. По-своему он ее любил.

21 марта 2004 г.