Последнее, что помнила Вера, была темнота, накрывшая подвал после того как мужчины ушли, оставив ее в полуподвешенном состоянии с заведенными за спину руками. Пленница была ужасно измучена и мечтала только о том, чтобы провалиться в обморок, хотя бы ненадолго. Спасительное забытье пришло не сразу. Очнулась Вера на холодном столе, где ее недавно изнасиловали. Должно быть, было уже утро, но кто и когда снял ее с потолка и положил сюда, женщина не помнила. Во рту сильно пересохло, волосы слиплись от засохшего пота. Рук она практически не чувствовала, зато израненные грудь, живот и спина горели огнем.

Прежде чем Вера успела прийти в себя, над ней откуда ни возьмись вырос Джабир. Не говоря ни слова, он развязал пленнице руки, оставив, однако, металлическую цепь на ногах, и повел ее в дальний угол подвала. Вера шла маленькими шажками, чувствуя, как застоявшаяся кровь начинает циркулировать в руках и ногах. За дверью, как она и предполагала, была небольшая ванная комната. Джабир усадил женщину на унитаз и, абсолютно не смущаясь, встал рядом. Вере тоже было не до смущения. После ее запихнули в узкую душевую кабину. Вода была такой же холодной, как и вчера, но для израненного тела несчастной это было скорее облегчением. Когда охранник направлял струю из душа ей в лицо, Вера не задумываясь открывала рот и старалась поймать как можно больше воды, так велика была мучившая ее жажда.

Закончив водные процедуры, Джабир бросил женщине полотенце и стал безучастно наблюдать как она вытирает израненное тело. Затем Веру повели обратно в комнату. На мгновение пленнице показалось, что сейчас ее отведут наверх, но вместо этого они остановились у стола.

— Ложись.

— Джабир, пожалуйста… не надо. Дай мне поговорить с Андреем…

— Ложись, — повторил мужчина, указывая на стол.

— Пожалуйста!.. — Вера была готова упасть на колени и умолять, лишь бы не повторился вчерашний кошмар. — Пожалуйста, Джабир!.. У тебя самого наверно есть жена…

Вместо ответа похититель закатил ей такую смачную оплеуху, что Вера едва устояла на ногах. Половину лица будто обожгло огнем.

— Ты, шлюха! — презрительно зашипел Джабир. — Моя жена дома сидит. Не тебе за меня говорить, подстилка ты! Садись!

Вера покорно опустилась на край стола. Мужчина взял моток черной веревки средней толщины и велел задрать вверх руки. Вера подчинилась и следующие минуты с ужасом наблюдала, как ей связывают грудь. Джабир пропустил веревку вокруг торса под грудью и несколько раз обмотал вокруг ее правой груди. Охватил противоположное плечо, он проделал тоже самой с левой грудью и другим плечом женщины, заставив обе груди подтянуться вверх. Едва закончив связывание, Джабир резко опрокинул Веру на стол, от чего на ее глазах выступили слезы. Спина и задница были покрыты вспухшими багровыми рубцами и внезапное соприкосновение с жесткой поверхностью стола было весьма болезненным.

Джабир методично привязал ее руки и ноги к разным углам стола, но рот на этот раз затыкать не стал. Вместо этого он отошел к ящику в углу комнаты, а когда вернулся, Вера увидела у него в руке металлические канцелярские зажимы для бумаг. Свободной рукой Джабир принялся по очереди теребить ее соски. Когда те затвердели, он нацепил зажим на левый сосок, а затем, не давая Вере опомниться, так же резко и на правый. Грудь Веры будто бы пронзило электрическим током. Ее зрачки расширились от боли, и через секунду несчастная выгнулась всем телом и заорала так, что стены комнаты буквально задрожали.

Не обращая никакого внимания на истошные крики заложницы, Джабир спокойно проверил, как сидят зажимы, резко подергав их за металлические концы, что заставило соски вытянуться еще сильнее. Мало что соображая от боли, Вера орала и продолжала неистово дергаться, пытаясь сбросить с себя ужасные приспособления, которые были для этого слишком тугими. Перевязанные веревкой груди налились и ныли, причиняя несчастной дополнительные страдания.

— Хозяин вечером придет, а ты пока так лежи, — Джабир ухмыльнулся волчьим оскалом и вышел из комнаты.

Следующие минуты показались ей вечностью. Казалось, весь мир сосредоточился в зажатых и расплющенных безжалостным металлом сосках. Чтобы хоть как-то облегчить жгучую боль, Вера то сжимала зубы, то что есть мочи кричала, но вскоре сорвала голос и из ее груди могли вырываться только беспомощные хрипы. Поначалу женщина билась изо всех сил в своих оковах на металлическом столе, но быстро поняла, что скинуть тугие зажимы не получится. После она пыталась освободить руки, столь же безуспешно.

Боль уже почти свела Веру с ума, когда наконец за дверью раздались тяжелые шаги. Вошедшему в подвал Владу открылось удивительное зрелище. Тело распятой на столе молодой женщины покрылось потом, а в ее глазах читалась безумная мольба о помощи.

— Пожалуйста… грудь, — из последних сил просипела Вера. Из-за жуткой боли она уже не могла думать ни о чем, кроме своих сосков, сдавленных железными челюстями зажимов.

— Да ты так орала, что даже в доме было слышно, — радостно сообщил Влад. — Хотя обычно там не слышно ни хрена, хоть на куски здесь режь.

Вера почувствовала, как грубые руки стали лапать ее, ощупывая связанную грудь. Затем мужчина бесцеремонно запустил палец ей в промежность. Он ухмыльнулся громкому, явно мучительному стону, который издала Вера когда он снял зажимы с истерзанных сосков. Затем ее спаситель ослабил веревку, связывающую руки, а ноги и вовсе отвязал от стола, но лишь для того, чтобы привязать их к подтянутой к потолку перекладине. Это заставило Веру съехать на край стола, чего и добивался Влад. Проскользнув между ее задранных вверх ног, он приспустил штаны и пристроился к ее промежности. Член насильника уперся в тугое кольцо сфинктера и начал прорываться внутрь по-сухому. Анус несчастной еще не восстановился после вчерашнего и подобное насилие было вдвойне болезненным. Женщина дернулась от резкой боли в истерзанном анусе и вскрикнула, когда толстая головка вошла в нее. Влад продвинул член еще немного, но отсутствие смазки причиняло дискомфорт самому насильнику. Вытащив член, он снова запустил пальцы ей во влагалище, но там тоже было сухо. В итоге насильник просто плюнул на член и вновь пристроился к анусу несчастной. Из глаз Веры брызнули слезы, когда он вошел в нее до конца и принялся грубо долбить.

К счастью, вскоре Влад решил разнообразить удовольствие и начал трахать пленницу попеременно то в одно, то в другое отверстие. Ее глаза широко раскрывались от боли, когда Влад особенно резко входил в истерзанную задницу, но на крик уже не оставалось сил. Ближе всего к тому, чтобы заорать, Вера была, когда насильник грубо схватил ее груди и сдавил соски, которые из-за безжалостного использования зажимов приобрели темно-бордовый цвет. Почувствовав приближение оргазма, мужчина схватился за связывающую ее грудь веревку, и принялся тянуть тело женщины на себя, продолжая долбить ее анус будто отбойным молотком. Вера лишь безвольно скулила в такт его движениям. Наконец Влад бурно кончил и замер. Вера даже не почувствовала как горячая сперма разлилась внутри. Она была рада, что насилие хотя бы ненадолго остановилось.

— Отдохни пока, — Влад потрепал измученную жертву по щеке и натянул штаны. — Я перекурю и вернусь. Нам велели не давать тебе скучать.

Дверь закрылась за широкой спиной бандита и комната погрузилась в темноту. Несмотря на весь ужас произошедшего, Вера была благодарна за эту передышку. Она лежала на жестком столе с высоко задранными ногами, соски и анус невыносимо саднили, и все же это был райский отдых. Но, к ее огромному сожалению, недолгий. Вскоре двое насильников спустились в подвал, на этот раз вместе и следующие полчаса превратились для Веры в очередной кошмар. Ее подвесили за руки к потолочному кольцу и Джабир, как и вчера, прошелся по ее телу плеткой. Вера металась из стороны в сторону в попытке хоть как-то облегчить свои страдания, но все было тщетно. Джабир бесстрастно и методично обхаживал ее плеткой, от чего на теле женщины вырастали свежие красные полосы. Всыпав не менее пятидесяти ударов, он практически не оставил на ее теле целых мест. Боль была такой, что в конце Вера не могла стоять и свободно повисла на связанных запястьях. Она была готова умолять Влада снова ее изнасиловать, хоть в пизду, хоть в жопу, в любое отверстие — лишь бы прекратить эти мучения. Возможно, Влад так бы поступил, но тут в коридоре раздались шаги и на пороге появился хозяин дома.

— Я смотрю, веселье в самом разгаре! — улыбнулся Андрей, подойдя к Вере вплотную. — Надеюсь, я ничего не пропустил.

На нем был костюм, отличный от вчерашнего, но не менее стильный. Высокий, хорошо одетый мужчина будто бы нарочно контрастировал с обнаженной, связанной и избитой пленницей. Андрей с нескрываемым удовольствием рассматривал нагое тело жены покойного брата. Истерзанные соски налились кровью так, что казалось, еще чуть-чуть и они лопнут. Сзади и спереди тело покрывали следы избиений плетью, старые и новые. Из полуоткрытого рта на пол стекала тонкая струйка слюны.

— По-хорошему, надо бы тебя отдать ребятам на недельку, поучить уму-разуму. Но, к сожалению, мы с тобой теперь сильно ограничены по времени. В общем, сестренка, придется тебе рассказать все сегодня.

— Андрей… я не знаю, где деньги…

— Хватит, Верусик. Избавь нас от этого, — Андрей схватил Веру за волосы, грубо задрав голову вверх. — Ты еще не поняла, что ломать комедию бесполезно? Ты все равно расскажешь то, что нам нужно, и только от тебя зависит, как долго все продлится. А это, поверь, было только начало.

В ее глазах он видел неподдельный ужас. Не просто страх, а животный ужас, парализующий волю, ужас от осознания неизбежного — в общем, все то, чего Андрей и добивался. Не спеша он сбросил пиджак и отошел в угол комнаты, чтобы налить себе выпить.

Джабир тем временем привязал ноги Веры к металлическим кольцам в полу, широко их раздвинув. Связанные руки подтянули к самому потолку так, что несчастная была вынуждена встать на носочки. К ней подкатили колесный столик с черным электрическим аппаратом, от которого отходили различные провода. Андрей взял два с зажимами типа «крокодил» и поднес к покрытому потом лицу Веры.

— Догадываешься, что это? С этой штукой ты запоешь так, как раньше даже не подозревала, что можешь. Но сначала…

Влад подставил на столик металлический поднос, на котором лежали три шприца жуткого вида.

— Смотри сюда, — Андрей поднес к ее лицу шприц, который был больше остальных двух, — Это поможет тебе не отрубиться во время наших игр. Специальная разработка для допросов.

По сравнению с тем, что Вера испытала до этого, укол шприца показался ей комариным укусом. Андрей вернул пустой шприц на поднос, на котором загадочно лежали два других, и повернулся к Вере. Схватив ее пальцами за челюсти, он внимательно посмотрел ей в глаза и, явно удовлетворившись увиденным, кивнул Владу. Тот убрал поднос в сторону и взял в руки «крокодилы». Андрей ухватил пленницу за соски и несильно потянул, чтобы те набухли еще больше. Будучи неспособной как-либо помешать садистам, Вера с ужасом наблюдала за приближающимися к ее беззащитной груди зажимами. Влад ухватил женщину за левый сосок и нацепил на него один из «крокодильчиков». Хоть боль была и не такая сильная, как раньше от канцелярских зажимов, Вера застонала.

— Терпимо? Ну, ничего, скоро включим, — ухмыльнулся Андрей, когда Влад нацепил второй зажим на правый сосок.

Вера крутилась в путах изо всех сил, заставляя веревки лишь сильнее врезаться в ее тело, лишний раз напоминая о ее полной беспомощности. Боль от зажимов, охватившая кончики ее грудей была довольно сильной, но Вера понимала, что до настоящей боли было еще далеко. Словно в подтверждение ее догадки, хозяин дома щелкнул выключателем и подвал в очередной раз заполнил дикий крик несчастной. Разряд тока прошиб ее груди так, что Вере показалось, будто их обдали огнем. Красивое тело женщины выгнулось дугой, ноги пустились в пляс, насколько позволяли вдетые в пол металлические кольца, а вытаращенные глаза чуть не вылезли из орбит. Понаблюдав за ее мучениями несколько секунд, Андрей выключил аппарат и Вера обмякла, повиснув на веревках. Она могла только часто и неглубоко дышать.

Дав жертве немного передохнуть, Андрей снова подал ток и тут же, как по команде, из рта женщины раздался вой, а ее тело затряслось. Третий разряд тока был таким, что можно было подумать, что Вера вырвет металлические кольца из пола — так сильно дернулись ее ноги. Ток шел через соски, но боль, казалось, проникала в каждую клеточку ее охваченного конвульсиями тела. После небольшой передышки Андрей поменял режим на менее интенсивный. Теперь прибор переключался между сильными короткими толчками и слабыми, но более продолжительными ударами, заставляя Веру то кричать во весь голос, то хрипеть как раненый зверь. Напрягая все свои мышцы во время ударов тока, в перерывах между ними женщина судорожно дышала и жадно глотала воздух, словно рыба, выброшенная на лед. Когда она приспособилась к новой пытке, Андрей усилил ток, а затем снова переключил режим. Теперь Веру накрывало короткими и очень чувствительными очередями обжигающих ударов. Несчастная извивалась и тряслась как при сильнейшем оргазме. После очередной серии ударов она непроизвольно обмочилась. Мужчины заржали и выключили ток, чтобы дать пленнице лишний раз прочувствовать свой позор.

Вера, впрочем, была рада любой передышке, пусть даже в такие моменты страх перед новой болью заполнял собой все ее мысли. Деньги! Надо все рассказать… Пускай они убьют ее, хуже уже не будет. Или нет? Андрей все равно не простит ей смерть брата… Новый удар! Они снова включили ток. Острая боль в сосках мешала Вере сосредоточиться. Связно говорить она не могла, а на крики уже не оставалось сил, но садисты и не думали останавливаться. Наконец, стоны несчастной стали тише, а затем постепенно перешли в хрипы. Мотнув несколько раз головой, она потеряла сознание.

Жертву легко привели в чувство парой пощечин по измученному лицу — должно быть, сказывалось действие наркотика. Когда затуманенное болью сознание прояснилось, Вера увидела стоящего перед собой Андрея. На его лице была та же злая ухмылка, что и в день ее похищения. Прежде чем она успела сказать хоть что-нибудь, Андрей снова включил ток, и новая волна боли молнией прожгла ее тело. Кошмар продолжился. Удары током становились то сильнее, то слабее, менялись и интервалы между сериями. Во время особенно сильных ударов Вера беспомощно извивалась в оковах и хрипя молила о пощаде, что, впрочем, лишь распаляло похитителей.

Мучаясь от боли, Вера не замечала как Андрей стал поглядывать на часы. В какой-то момент он, к ее удивлению, выключил ток и отложил пульт в сторону.

— Время Палычу звонить, — обратился он к кому-то из мужчин.

Влад убрал зажимы с сосков, впрочем, лишь для того, чтобы вставить Вере в рот вчерашний кляп, лишив ее таким образом возможности говорить. Пока пленница наслаждалась короткой передышкой, Андрей сделал видеозвонок по защищенному мессенджеру. На экране перед ним возник тучный, лысоватый мужчина в возрасте. То ли его усталый, ко всему равнодушный взгляд, то ли очки в дорогой оправе сразу же давали понять, что в негласном списке хозяев жизни этот человек стоит выше всех присутствующих, включая и самого Андрея.

— Добрый день, Виктор Палыч!

— Здравствуй, Андрей. Ну как там ваша птичка? Ты говорил, сегодня запоет.

— Да все никак! — В его голосе Вера услышала притворное сожаление. — Крепкая баба попалась. Вот, посмотрите! — Андрей навел камеру на Веру, давая своему собеседнику возможность в деталях рассмотреть связанную и подвешенную к потолку обнаженную пленницу.

— Ну что за самодеятельность, Андрей, ей-богу! — укоризненным тоном произнес его собеседник. — Вы там ее пытать или ебать собрались? БДСМ клуб пионеров какой-то. Небось баба еще и кайф ловит. Так она у вас никогда не расколется.

— По этим вещам вы у нас специалист, Виктор Палыч, — с легким оттенком подобострастия ответил Андрей. — Мы только любители.

— Да какой я специалист!.. Так, еще один любитель. Но есть хорошие кадры у нас в штате, — Виктор Павлович, казалось, кивнул куда-то в сторону. — Ладно, ты пока поговори с ней… до вечера, а дальше дай знать. Если что, я завтра человека пришлю. Может и сам заеду попозже. Все, отбой.

Андрей убрал телефон и ухмыльнулся Вере:

— Поняла свои перспективы? Хорошо еще, — обратился он к подручным, — что она не Гусейна на бабки кинула. Был тут один такой, может Миша тебе рассказывал… хотя, нет, это уже после его смерти было. В общем, через того типа бабки выводили, много бабок, да только они потом пропадать стали. Он в отказ пошел, но Гусейн с ним церемониться, как мы здесь с тобой, не стал. Да и хмырь слабаком оказался. Только начали у него на глазах жену и детей резать, сразу раскололся. Зато, как потом оказалось, бабок он напрятал — на три жизни хватит. Непонятно только, кому.

При иных обстоятельствах, Вера пришла бы в ужас от услышанного, однако сейчас все слова Андрея звучали как будто в другой реальности. В этой было только желание избежать новой боли. Ее измученное тело отвязали от кольца в потолке. Вера тут же рухнула бы на пол, не поддержи ее Влад. Истерзанная током грудь, в особенности соски, горели. Анус по-прежнему отдавал тупой невыносимой болью. Руки и ноги охватила сильная дрожь, как будто тело несчастной предчувствовало, что ждет впереди.

Джабир выкатил из подсобки массивное кресло с высокой спинкой и V-образным сиденьем. При виде этого девайса Веру покинуло последнее мужество и она в исступлении забилась в сильных руках Влада и замотала головой, словно пытаясь предотвратить неизбежное. Толстые кожаные наручники на подлокотниках и ножках кресла не оставляли никаких сомнений относительно его предназначения. Беспомощную Веру усадили на сиденье и уже через минуту ее истерзанные запястья было крепко привязаны к ручкам кресла, а грудь прижата к его массивной спинке. Ноги женщины широко развели в стороны, согнули в коленях и привязали двумя парами кожаных ремней к ножкам кресла так, что она не могла хоть немного свести бедра вместе.

Андрей наблюдал за происходящим со смесью обычного сексуального возбуждения и более глубокого чувства удовлетворения от осознания своей полной власти над женщиной, ответственной за смерть брата. Вера была полностью зафиксирована на пыточном инструменте с разведенными в стороны ногами, тем самым предоставляя отличный доступ к промежности. В другой ситуации женщина испытала бы сильной дискомфорт от одного этого факта, впрочем, сейчас ей было уже не до стыда и выставленные напоказ сокровенные части волновали Веру меньше всего. Гораздо хуже был страх перед тем, что последует дальше. Практически полностью обездвиженная, она никак не могла помешать садистам и ей оставалось только с ужасом наблюдать за их приготовлениями.

Пока Влад присоединял уже знакомые Вере «крокодилы» на ее соски, Андрей достал что-то из черного ящика в углу комнаты. Веру бросило в пот при виде темно-зеленого фаллоимитатора, с которым он подошел к ней. Девайс был сантиметров 18 в длину и по толщине примерно соответствовал крупному мужскому органу, однако по всей его длине проходили медные полосы, а из основания отходил шнур. С широко раскрытыми от ужаса глазами Вера замычала и в исступлении замотала головой из стороны в сторону, понимая, что сейчас произойдет. Тщательно смазав фаллос гелем и раздвинув пальцами половые губы пленницы, Андрей начал медленно вводить новое орудие пытки в ее сухое влагалище. Почувствовав сопротивление ее тела, мужчина убрал прибор и аккуратно смазал гелем еще и губы Веры. Со второй попытки фаллос вошел до конца. С широко расставленными ногами, не в силах как-либо помешать, Вера чувствовала как стенки ее влагалища плотно обхватывают «гостя». Андрей закрепил основание фаллоимитатора на неком подобии стойки, которое не давало прибору выпасть, и подключил провод к электрической машине. Но и это был еще не конец. В качестве последнего штриха хозяин дома нащупал клитор Веры и через секунду этот нежный бугорок сдавило очередным зажимом.

Женщина замычала сквозь кляп и судорожно дернулась, когда тупые зубья маленького зажима впились ей в клитор. Боль была довольно сильной, но еще хуже был страх, жуткий страх перед неизбежными мучениями. В эту секунду Вера была готова рассказать все, что от нее потребуют, выдать им все секреты, которая она так долго надеялась скрыть. Лишь бы избежать новой боли. Но Веру, увы, никто ни о чем не спрашивал.

— Нормально? — словно издеваясь поинтересовался Андрей. — Это мы называем «полное подключение». Штука в твоей пизде может бить током сама по себе. Или вместе с этой, — Андрей показал вниз, — тогда ток пойдет от твоего клитора через влагалище к шейке матки. Верхний контур независимый и идет от соска к соску. Машина запрограммирована на случайную продолжительность и силу тока. Вот это средняя.

Промежность Веры, казалось, взорвалась болью, когда Андрей включил прибор на среднюю, по его словам, мощность тока. Несколько бесконечных секунд женщина корчилась, безмолвно умоляя о пощаде.

— Здорово, правда? — Андрей в очередной раз ухмыльнулся. — Давай начнем представление, — он сел в удобное кресло напротив жадно хватающей воздух связанной женщины, закинул ногу на ногу и принялся с интересом наблюдать за происходящим.

Ужасная боль пронзила промежность и соски Веры и перед глазами сразу поплыл туман. Ее пытали вчера и сегодня, но до этого момента она и предположить не могла, что может быть настолько больно. Глухой стон под кляпом совершенно не отражал те страдания, которые испытывала несчастная. Казалось, каждый мускул под ее кожей напрягся до предела. Пятисекундная передышка и очередная серия импульсов подняла Веру на новые высоты боли. Ей уже просто хотелось умереть, чтобы хоть куда-нибудь сбежать от этой жуткой боли. Через десять минут чередующихся ударов тока по самым чувствительным местам ее тела Вера могла только выть и биться в судорогах. Моча стекала между ее бедер.

Два или три раза — Вера уже сама потеряла счет — она теряла сознание, но каждый раз ее быстро приводили в чувство. Погруженная в свои страдания, она не сразу заметила, что кто-то из палачей убрал кляп из ее рта, словно предоставляя возможность сознаться. Впрочем, о деньгах ее уже никто не спрашивал. Казалось, похитители забыли о цели допроса и просто наслаждаются самим процессом.

Глядя на извивающуюся, то стонущую, то вопящую во весь голос женщину, Андрей с чувством выполненного долга откинулся на спинку кресла. Жаль, брат не может этого увидеть. Но месть получилась хорошей.

— Я скажу… — то ли сказала, то ли подумала Вера. Все ее тело дрожало от напряжения, а из груди вырывались неразборчивые хрипы. Это еще не конец. Все будет намного, намного хуже…

Очередной удар тока. Терпи!..

Но какой в этом смысл? Ведь ты все равно проиграла… Надо рассказать им, все рассказать. Лишь смерть казалась Вере спасением от этой пытки.

— Я скажу… пожалуйста… — из последних сил прохрипела она. Только бы прекратить эту нескончаемую боль.

Мучивший ее соски ток исчез, однако подняв голову Вера к своему ужасу увидела на лице Андрея лишь фальшивое удивление.

— Да неужели, милая? Мне как-то не верится, что ты уже готова дать нам полную раскладку. Ведь мы только начали… — откровенно издевался над ней хозяин дома.

Последовал очередной разряд тока и от неожиданности Вера истошно заорала.

— Снова играть в твои игры я не намерен. Предупреждаю, у тебя будет только один шанс рассказать, где бабки. Мы все сразу же проверим и ты даже представить себе не можешь, что тебя ждет, если ты впаришь мне фуфло.

Вера в ответ только судорожно закивала головой.

— Все расскажешь? — Андрей подошел к ней вплотную. — Ну давай, я слушаю.

Через минуту все было кончено. Столь надежно заученный счет на Мальте, реквизиты, пароли — Вера выдала все, отчаянно цепляясь за последнюю соломинку чистосердечного признания. Андрей сразу же набрал чей-то номер.

— Славик? Есть информация по счету. Пробей, — похититель продиктовал реквизиты. Подождав пару минут, он, видимо, удовлетворился ответом. — Отбой пока.

Андрей снова подошел к Вере.

— Как ты должна подтвердить перевод? Скан сетчатки? Отпечатки? Через телефон? — на последнем варианте Вера кивнула. — По старинке, значит. Влад, — обратился он к охраннику, — принеси ее телефон. Сумка в багажнике.

Через минуту на пороге комнаты вырос Влад с ее телефоном в руке. Аппарат был в разобранном состоянии, должно быть похитители вынули аккумулятор, но Андрей без труда собрал и включил его, приложив к сенсору палец связанной Веры.

Следующий час или около того стал едва ли не самым счастливым временем в жизни Веры. Ее больше не пытали, предоставив отдыхать на кресле в полуобморочном состоянии. Боль в истерзанных сосках и клиторе немного притупилась. Больше всего сейчас она хотела впасть в спасительное беспамятство.

Внезапно Вера почувствовала как ее отвязывают от кресла. Открыв глаза, она увидела перед собой Джабира с Владом. Генератор тока исчез. Неужели все? Что же теперь?.. Отведут наверх? Или прямо здесь?.. Вера оглядела комнату как будто в первый раз, пытаясь предугадать свою дальнейшую судьбу.

Словно избавляя ее от мучительного ожидания, мужчины вновь привязали Веру к потолочному кольцу, заставив повиснуть на вытянутых руках. Хорошо знакомый ей кляп занял привычное место. На пороге комнаты тем временем появился довольный Андрей.

— А ты молодец, — обратился он к связанной женщине. — Я боялся, что ты половину бабок успела спустить, а там даже больше, чем я ожидал. Мишкина заначка, что ли?

Вопрос был риторическим, так как плотно заткнутая кляпом Вера не могла ответить на него и при всем желании. Андрей снова достал телефон и набрал кого-то, на этот раз без видеосвязи.

— Виктор Палыч, дорогой, — обратился в трубку Андрей. — Плохие новости. Не сознается она никак.

На этих словах Вера изо всех сил забилась в оковах и постаралась хотя бы замычать, чтобы быть услышанной, но безуспешно.

— Да, — продолжал в трубку ухмыляющийся Андрей. — Так точно. Старались как могли. Нет. Молчит как партизанка.

От осознания того, что происходит, Веру охватил такой ужас, которого она, казалось, еще не испытывала сегодня.

— Вас понял. Ждем его завтра с утра, — Андрей завершил звонок и с торжествующим видом посмотрел Вере в глаза. Выдержав паузу и насладившись увиденной смесью животного ужаса и полного разочарования на ее лице, он кивнул Владу. Через секунду перед Верой вновь появился металлический поднос с двумя оставшимися шприцами.

— Смотри сюда, — сказал Андрей, хотя Вера и так неотступно пялилась на него. — Вот это, — он взял один из шприцов, — «Мантис-Цэ». Я слышал, ты знакома с другим препаратом этой серии, но это облегченная формула. Вызывает местный паралич на срок до 48 часов. Если, например, применить под языком, о связной речи можно забыть. Понимаешь меня? Мычать, стонать, да. Некоторые даже кричать с ним умудряются. Но отвечать на вопросы — нет. Даже если их при этом пытают самым жутким образом.

Вера забилась в веревках от ужаса. Да, она понимала его очень хорошо.

— Но ты не волнуйся, — продолжал Андрей, демонстрируя теперь другой шприц. — Вот это — наш особой ингредиент. Повышает чувствительность к боли в несколько раз. Использовать при допросах строго противопоказано, так как допрашиваемый двинет кони быстрее, чем от него ждешь.

— Уяснила теперь? — взяв небольшую паузу, чтобы пленница могла осмыслить сказанное, продолжил Андрей. — Завтра приедет человек от Палыча. Будет задавать вопросы, только сказать ты ничего не сможешь. Будешь молчать как партизанка на допросе. Я этого специалиста видел в работе, он свое дело хорошо знает. Хотя по старинке работает, без фармакологии. Но оно и к лучшему. В общем, через полчаса, максимум час после того как он за тебя возьмется, ты неожиданно умрешь при допросе. Специалисту — строгий выговор, может быть, даже с лишением премии. А бабки-то уже все, да, бабки не вернуть. Ну, ничего, они не обеднеют.

Вера обмякла на связанных руках. Все, что у нее было и чем она могла хоть как-то откупиться, предложить в обмен на свою жизнь, у нее отняли. Точнее, она сама отдала. Эти деньги должны были обеспечить ей безбедную жизнь на ближайшие полвека. Сегодня утром она мечтала купить на них право хотя бы на какую-нибудь жизнь. В итоге Вера обменяла их на свою быструю смерть, но даже с этим ее обманули.

— Отдыхай, завтра у тебя тяжелый день. Но зато последний, — Андрей взял пиджак и направился к лестнице. За ним комнату покинули Влад с Джабиром, оставив Веру наедине с ее утихающей болью и разгорающимися страхами.

Она хотела только одного – умереть быстро и без мучений. Но этого ей, похоже, никто не собирался позволить.