Ира была ещё совсем молода. Ну, практически настолько же, что и Ева. И хотя обе были в прошлом одноклассницы, а теперь перешедшие на второй курс студентки, Ира всё же выглядела куда младше подруги и потому, видимо, значительно привлекательней. По крайней мере парни вокруг неё вились подобно рою над ярким цветком в солнечный день. Перепадало и Еве, все больше занятой своей учебой и поисками смысла жизни. Ира не то чтобы не беспокоилась о будущем, но то самое беспокойство в её случае сводилось к тактическим маневрам в отношении поиска наиболее подходящего партнера. Причем на каждый случай жизни своего.

– Знаешь что, дорогуша?! – как – то вечерком заявила Ирина. – Мы с тобой продержались целый год среди этих пыльных учебников и просто заслужили право выбраться куда – то отдохнуть.

Подруга не возражала. Только вот в средствах оказалась ограниченной и потому… Потому отдых должен был проходить в несколько этапов и первый, намеченный прямо на завтра, состоял в выезде на природу. За город. К реке. Куда – то не слишком далеко о

Цивилизации, но непременно к реке и поближе к лесу. Ирина как раз знала одно такое место.

– Мальчиков приглашать будем? – вполне серьезно поинтересовалась Ева. Она тогда неописуемо болела одним курсантом, да настолько, что время от времени, пробираясь через забор училища, умудрялась проводить время с ним, в казарме, рядом с такими же голодными и завистливыми к удаче сотоварища стриженными взбудораженными от переизбытка гормонов курсантами.

– Да ты что?! – удивилась подруга. – Это же отдых, а не какая – то оргия!

Ева хотела было возразить на этот счет, что все зависит от сопровождающих и их собственного поведения, но поразмыслив, решила, что так, скорее всего, будет куда лучше.

«Сами так сами!» – вздохнула и смирилась она, почему – то вспоминая руки и глаза своего курсантика, но подруге ничего не ответила, лишь автоматически кивнув в знак не противления её воле и аргументации.

***

Утро выдалось, на удивление, прохладным и очень солнечным. Прокатив на электричке часа полтора, выйдя на безымянном полустанке потрескавшегося бетона, подруги поплотнее закутались в легкие накидки и едва ли не строевым шагом двинулись в самую чащу соснового леса.

Лесная дорого виляла и уводила их куда – то в сторону, все время неуклонно снижаясь пока вдруг не уперлась в самострой, возведенный, видимо, местными и носившим название моста. Перебравшись на противоположный берег, Ира со знанием дела взяла вправо и уже через пятнадцать минут подруги стояли посреди прогалины явно искусственного происхождения, смотрели с песчаного пляжа на неспешно п обегавшие мимо воды степной реки и восхищались спокойствием, разлитым по округе.

– Уже теплее, – сбросила свою накидку Ира поверх стильного рюкзачка. – Интересно, вода теплая?

Утро на то оно и утро, особенно в начале десятого, чтобы с каждой минутой разгонять ночную прохладу и изгонять влажный речной дух, что уже спустя час времени Ира и Ева во всю плескались в водах речных, делясь последними сплетнями, обсуждая как свои, так и чужие деяния и особо не задумываясь сколь далеко разносятся их девичьи голоса лесом.

– А он мне и говорит, – рассказывала Ира вкладывая весь свой запал в каждое слово. – Я человек занятой, потому не могу уделять тебе столько внимания, сколького ты достойна, потому я хочу заключить с тобой сделку, что ты будешь откликаться каждый раз, как я только позвоню, а взамен я готов твою лояльность хорошо оплачивать…

– И что? – не удивилась ни сколько Ева услышанному. Глядя на Иру в её желто – канареечном купальнике, обтягивающем крепкую женственную фигуру, подобные предложения ей не казались перебором.

– Да я ему что? Содержанка что ли? Да ещё за такие деньги! Пусть поищет себе другую дуру!! – возмутилась Ирина.

Ева лишь кивнула. Уж ей – то деньги точно не помешали. И так едва наскребала на косметику, а о том чтобы одеваться хотя так же, как подруга в канареечном сдельном купальнике, через который проступали контуры её упругой девичей груди, и говорить не приходилось. Что ж, чем – то приходилось жертвовать…

Река прогревалась, воздух и того быстрее, тени становились все короче и особого желания покидать водоем не имелось. По крайней мере до тех пор, пока их идиллию не потревожили непрошенные гости.

***

Их было пятеро. И поначалу их появления подруги даже не отметили, плескаясь и громко обсуждая свои дела в воде.

Парни были совсем ненамного старше, и происхождения явно местного, что выдавала провинциальная простота и самоуверенность на собственной территории. Но на сколько были они уверенны в себе и своих силах, настолько же через это все проступала и их провинциальная наивность. По всей видимости, этот пляж был их законной вотчиной, по крайней мере и в том были абсолютно уверены, что появление двух явно не местных, и потому отличных от их подруг, особ, загнало парней в некоторый тупик.

Как ни в чем не бывало, они попытались проделать то, ради чего, видимо, и пришли на этот берег, но что – то сегодня у них ничего не складывалось. То ли берег вдруг стал менее крут, то ли песок недостаточно вязок, но паркуровские пируэты раз за разом срывались, повергая в смех сотоварищей и вгоняя в краску неудачливого прыгуна, заливавшегося тут же краской и ссылавшегося на обстоятельства непреодолимой силы. И всё это род взгляды, косые любопытные взгляды, двух особ, желтый купальник одной из которых по негласному мнению всех сельских парней и служил тем препятствием и раздражителем, что не позволял крутить петли, ловко сигать и на пятой точке проводить разворот, как то делалось в кино, в изобилии водившемся на дисках у одного из них на чердаке.

– Как тебе вот тот мальчик? – бросила косой взгляд в сторону наиболее рослого и мускулистого, покрытого сельским серым загаром парня.

– Не знаю, – пожала равнодушно плечами Ева, которую сейчас больше беспокоил курсантик, которого она тайно ревновала и, как ей казалось, не без оснований.

– Или вот тот, самый маленький, – восхищалась Ирина. – Он такой верткий и резвенький. Наверно и в остальном очень продуктивный.

Ева в очередной раз пожала плечами и собралась было уже выбираться на берег, погреться на песке и подумать, помечтать, вспомнить и, наверное, поревновать немного.

Парни хоть и были разбитными, но явно пасовали перед городскими, а перед ними однозначно было две городских фифы, потому при взаимном интересе ни одна из сторон не спешила делать первый шаг. И, возможно, так и суждено им было бы разойтись не познакомившись, если бы тот самый, крупный и серый, бросая очередной косяк в сторону канареечного купальника, не оступился на песчаном откосе и не полетел бы кубарем вниз, подскакивая и ударяясь по ходу.

– Ой! – вскинула руки вверх Ирина. – Он же… – не закончила фразу она бросившись вперед, разгребая воду раками и пробиваясь всем телом в сторону упавшего. Тот же поднялся на ноги, гримаса боли коснулась его лица, ушибленный локоть потирался второй рукой. Но лишь обеспокоенный взор канареечного купальника оказался им уловленным, как тут же парень взял себя в руки и оказался грубоватым и несколько неотесанным, но жутко обаятельным Васей.

– Как рука, Вася? – потирала его ушибленный локоть Ирина, попутно трогая крепкий бицепс и напряженный, на показ, трицепс. Они сидели на траве, четверо друзей крутились рядом, создавая суету, Ева присела рядом и взор её витал где – то далеко, Вася же не сводил взора с канареечного цвета цельного купальника, представляя себе то, что под тем скрывалось.

– Всё хорошо, – ответил грубовато Вася стараясь при том быть галантным. Удавалось это у него как – то по – провинциальному, но Иру это мало сейчас заботило. Она явно вновь была увлечена.

– Может в картишки? – предложил тот самый, самый маленький и самый юркий Колька, вынув откуда – то колоду потрёпанных игральных карт с «голыми тетками».

Кто – то даже пошутил, предложив, мол, на раздевание. Но его предложение не встретило одобрения как у барышень, так, формально, и у самих парней. Цикнули они на шутника, но за карты сели.

И игра началась. Парни тут же поплотней придвинулись к приезжим отдыхающим, едва ли не наваливаясь на тех в моменты раздачи, вброса карт, да и простой суеты, но более всего всех возбуждал канареечного цвета купальник, так изящно подчеркивавший округлости тела, преподносившего сформировавшуюся молодую грудь, отволакивавший и повторявший особенности тела везде, даже там, где демонстрировать это посторонним необязательно… Ира явно пользовалась вниманием и по количеству случайных касаний, касательных потираний при бросках карт, она уже побила все мыслимые лимиты в подобного рода играх.

На Еву так же внимание обращалось, но реакция той была совсем иной – задумчивость, отрешенность и расчет вышедших да розданных карт – так что на фоне более живой подруги она «пропадала».

И как бы то ни было, а вся сложность игры в дурака всемером заключается в одной небольшой, но существенной особенности – карт на всех не хватает. Меняющийся при каждой раздаче седьмой остается не у дел, в ожидании следующего круга.

– Я сейчас приду, – в один из таких моментов бросила Ирина и неспешным шагом, в сопровождении пяти горячих пар глаз, отбыла подальше, где её уединению ни кто помешать не мог.

– Раздавай! – неохотно произнес Вася, провожая взором канареечный купальник.

Карты упали на покрывало, внимание тут же оказалось прикованным к оставшейся в одиночестве Еве, как игру прервал вопль Ирины и спешное появление того самого канареечного купальника в их поле зрения.

– Там змея! – кричала Ирина, бегущая не разбирая дороги.

– Укусила?! – бросил карты Вася и тут же бросился на встречу. – Куда? – обхватил он своими мускулистыми руками девушку, не позволяя той даже подумать о высвобождении. – Где?

– Там! Там змея! – кричала она округляя глаза на перепуганном лице.

– Укусила?

– Я змей не кусаю! – ответила Ира вполне серьезно, рассмешив тем самым пацанов и разрядив обстановку.

– Идем, поглядим, – предложил ей Вася, жестом остановив пожелавших присоединиться друзей в поисках здешних змей.

– Да! Она там!! – указывал канареечный купальник, увлекаемый крепкой рукой подальше в лес.

– Их много в этом году развелось, – «успокаивал» Вася.

– А как же вы тут живете? – голос Ирины становился всё тише и тише.

– Это они нас боятся, – пояснял юношеский бас едва слышно.

– Ну тогда я даже… – было их уже не просто ни видать, но уже и не слыхать.

***

Карты обошли круг трижды, Ева стойко игнорировала уже достаточно смелые выпады в свою сторону со стороны верткого и пронырливого Колюни, намекавшего на то, что было бы неплохо сходить, проверить и им бы змей, но Ира с сопровождавшим её кавалером так и не появлялись. И как бы не была двусмысленна ситуация, но каждый из присутствующих прекрасно понимал скольких и, что самое главное, каких змей там сейчас отлавливают.

– Давайте прервемся, – предложила Ева. – Я хочу искупаться.

Искупаться тут же изъявили желание и все остальные. И четыре тела тат же, исполняя элементы того – же паркура, причем исполняя их настолько виртуозно, насколько же сегодня утром у них это не получалось, влетели в воду. За ними, вновь погружаясь в задумчивость и вспоминая с тоской и сожалением, что сейчас рядом с ней нет её курсантика, дефилировала Ева, возбуждая совей походкой самые потаенные мысли пацанвы.

«Вот если бы он сейчас был здесь…» – думала она, представляя прогулку этим лесом. И, на самом деле, будь он сейчас здесь, с высокой вероятностью путь их прогулки лежал бы в ту саму сторону, мимо того самого орешника, где на ветвях с завидной частотой колыхался канареечный купальник, уже не выполнявший функцию сокрытия девичьего тела.